***
День был прекрасен — близилась середина лета, но восточный ветер нес с моря прохладу, колыхая знамена у главных ворот. Небо было ясным и ярким, словно новенькая чашка, покрытая синей эмалью, и на лицах людей поневоле расцветали улыбки… Улыбался и князь Шэй Фэн, глядя, как его красавица-дочь в тени внутреннего сада возится с цветами, давшими ей имя. Орхидея, цветок императоров, украшение природы… Улыбка его стала грустной. Тяжкое решение — принято в горе, но лучшего не найти. Киан исчез, и старый друг подтвердил: был отравлен и переродился — все равно, что мертв. Дела все хуже и хуже, нежить наступает, люди не справляются, Император не делает ничего — что ему маленький удел на краю страны… Его друг знал выход. Старый даос постиг много тайн, загадочных, темных и страшных. И рассказал обо всем без утайки — пусть ему не хватает сил победить врага в прямом бою, есть иной способ поразить нежить. Если он — князь, хозяин земли и владыка людей, на ней живущих — убьет свою дочь и себя, принося в жертву богам, это даст магу такие силы, которых хватит не только на убийство хозяина упырей, но и на изведение всей нежити в пределах княжества. Страшный выход… но был и другой. Отдать дочь. Как в сказках — отдать победителю и спасителю. Положась на волю небес и удачу, честно и искренне принять, как зятя, как сына и наследника, человека неизвестного рода и неизвестных достоинств, может, не с большой любовью, но не тая замысла прикончить героя по завершении дела. Без обмана. Недолго думая, он выбрал второй вариант. После смерти любимой жены и страшной гибели сына дочь была последним, что он ценил в этой жизни — сам бы умер, но оставшееся дитя сохранил. Это ведь тоже… колдовство. Ритуал, взывающий к силам Судьбы — той, что превыше богов. Довериться воле Неба, надеясь, что его карма не слишком отягощена неблаговидными поступками, которые у любого толкового правителя найдутся — и будущий герой окажется не только сильным, но и достойным человеком. Он объявил своё решение сразу же, как принял, разослав гонцов во все пределы княжества, чтобы те несли его волю другим, а те передали бы её дальше — за пределы земель, подвластных князю Фэн. Долгое время это не приносило пользы — никто не откликался. Много было искателей лёгкой наживы, но и они понимали, что с Упырём не справятся, лишь пополнят его армию. Жить хотелось всем. И вот теперь, когда надежда уже начала оставлять князя, один из доверенных людей принес весть: в его караване идёт юноша, что помог отбить ночное нападение и сумел одолеть Киану, обращённого в демона, подарив его сыну покой. И более того — юноша этот обладает всеми нужными качествами для того, кто назначен исполнителем Воли Неба. Силен в воинском искусстве, умен, образован, опрятен, красив лицом и телом, да еще и хорошего рода. Неужто сбылось?Часть 5
13 февраля 2018 г. в 13:17
— Ну, вот и наша цель, — Чжи Лян улыбнулся и указал рукой на горизонт, где среди холмов виднелись крыши. — Город Фэнчэн, столица провинции, владение князей Фэн вот уже более десяти поколений. Самое спокойное и богатое место в стране… было. До недавнего времени… — и тяжело вздохнул.
Индра прищурился, всматриваясь вдаль. Купец был прав — чем ближе они становились к городу, тем больше в воздухе делалось тревоги и страха, а еще откуда-то отчетливо тянуло падалью.
Учиха по недавно обретенной привычке тронул рукоять меча, и поймал себя на неожиданной мысли.
Когда-то город вольно расплескивался по холмам, словно веселый гуляка, потерявший пояс в ночной пирушке, полнился смехом, щедростью и вином. Теперь же он оставил веселье, отыскал пояс — крепкую стену, подтянулся, и стоял, настороженный, словно воин в ожидании атаки. И караульные, встретившие их у ворот, глядели внимательно и сурово.
Индра привык уже немного к виду шанских домов, но прежде видел только порт, да деревни, идущие вдоль дороги. В большом городе он оказался впервые, и теперь с интересом осматривался по сторонам.
Здесь было больше камня, кирпича и глины, и больше пышности, как ему казалось. На родине, дома, красоту искали в простоте и скромности, в естественных линиях природы, а здесь — в яркости, в пышности и пестроте… даже сейчас, когда в город пришла беда.
— Остановимся в гостинице у тетушки Жу, — негромко сказал купец. — Поешь, отмоешься, тебя причешут и все такое… и отправимся во дворец.
— Так просто?
— Отнюдь не так! Но тебе не стоит волноваться, на церемонии приветствия от тебя не потребуется особых знаний, лишь назвать свое имя и подтвердить, что ты тот, за кого себя выдаешь. У нас все-таки не Бэйдзин — в ритуалах Фэна больше магии и меньше суеты. Вот если бы ты оказался в столице и попал в императорский дворец, там да, пришлось бы тебе не меньше десяти дней потратить на то, чтоб выучить, как кому кланяться и что говорить при этом. А мы люди простые, и обычай у нас простой.
Хозяйка гостиницы, полная женщина в больших годах, встретила их с улыбкой — по всему было видно, что купец ей хорошо знаком. Из последовавшего за приветствиями быстрого разговора на странном диалекте Индра понял, что не только знаком, но и являлся каким-то родственником, ну и еще разобрал, что «вот этот юноша-чужестранец, преисполненный всяческих достоинств, мастер меча, и без его бесценной помощи бедный торговец до города бы не доехал».
А теперь юношу нужно привести в достойный вид перед визитом к князю.
Женщина всплеснула руками, и громко крикнула, призывая слуг. На голос прибежали четыре очень похожие между собой девицы, окружили Учиху и повлекли в мыльню, в четыре голоса расхваливая господина. И, если он верно понял, предлагая любую из четырех, либо их всех сразу на ночь.
Или даже прямо сейчас — в мыльне, где есть удобные широкие лавки.
Слегка оторопев от такого напора, Индра, как мог, вежливо, открутился от предложений, объяснив, что его ждет князь, поэтому нельзя медлить. Отбиться от помощи в мытье уже не удалось — девицы безо всяких сомнений просочились следом за ним, и надо сказать, это было весьма кстати. Шанская мыльня, пусть немного, но отличалась от той, которая была дома, и без помощи Учиха долго бы провозился.
Девицы, поняв, что к любовным игрищам гость не расположен, занялись делом — отдиранием от Учихи дорожной грязи, и получалось у них очень шустро и быстро — видна была привычка. Дольше всего провозились с головой — чтобы расчесать жесткие и спутанные ветром пряди, их пришлось пропитывать каким-то ароматным маслом. Зато, когда масло смылось и служанки расчесали его волосы, связав в высокий узел, Индра, проведя рукой по голове, с изумлением понял, что прическа у него теперь стала гладкая, как у придворной дамы.
А вот с одеждой вышла заминка.
На последнем постоялом дворе Учиха дал служанке мелкую монету, и та перестирала его одежду. Но идти на прием к правителю в пусть добротном и чистом — но дорожном платье? Отец бы такого точно не одобрил, и здешний князь тоже мог отнестись к этому неодобрительно. Ох, стоило бы подумать об этом раньше…
И тут оказалось, что его наниматель уже решил этот вопрос.
Одна из служанок, куда-то убежавшая некоторое время назад, вернулась со свертком, который прислал купец. Там оказалось шанское парадное платье, сшитое целиком и надевавшееся через голову, темно-синего оттенка, украшенное по рукавам и подолу вышивками диковинных зверей. Пояс был ярко-алым и жестким от вышивки, и выглядело это все очень хорошо и богато… но увидев такое дело, Индра, пусть и испытал к торговцу благодарность, но все же встревожился: ему казалось, что хитрый шанец готовит ему какую-то неожиданную штуку, вроде той, какую на празднике устроил отец.
Например, упырь, с которым он решил сразиться, окажется не один, а будет их там штук сто и десяток драконов в придачу.
— Красавец! — воскликнул Хань, когда Индра показался в общем зале в новом наряде. — Так значит, ты пойдешь прямиком к господину Фэну?
— Верно. Наш наниматель сказал, что вызов во дворец не задержится — видно, нечисть сильно допекла правителя этого края.
— Здорово, — тихо сказал Ли. — Хотел бы я побывать во дворце князя Фэна. Говорят, там полно всяких диковинок, которые собрал мудрец Су…
— Ставлю десять лямов на то, что из всех диковинок тебе больше всего интересно было бы поглядеть на княжну Лан, — хохотнул сидящий за соседним столиком человек, одетый, как богатый горожанин. — Ничего не скажешь, девица и впрямь прекрасна, как фея небесных садов — я видел ее, когда ехала по городу в носилках. Одно только плохо — ученая. Ученых девиц не слишком охотно в жены берут, а уж с таким-то приданным, как кишащая упырями земля… одна надежда на то, что найдется герой, который разгонит нечисть, — и со значением покосился на Индру.
Индра мысленно вздохнул. Похоже, его уже женили. Ничего не поделаешь, вот они — плоды славы, хоть и не зрелые. Да и не плоды пока, а только цветы — плодами они станут, когда он принесет князю голову упыря. А женитьба… что ж, он не против умных и учёных девушек. Если девушка умна, с ней можно договориться, а если она училась, у нее можно и совета спросить. Индра не относился к тем людям, кто считает женщин неразумными существами, или полагает, что спрашивать их совета — позорно для мужчины.
Главное, чтобы сама девица не была против брака — бабка любила рассказывать о том, какие интриги крутились в женских покоях императорского дворца. И сколько способов может изыскать жена, чтобы отделаться от нежеланного мужа.