Бюро "добрых услуг".

Ночь гипнотических грёз, Мы повелители слёз, Мы приближаем рассвет... Вальс на осколках зеркал Станцуем мы в темноте, Проснись шепчешь ты мне! (с) Roman Rain ft. СЛОТ – Тело. Уилл наблюдал, как в апартаментах на втором этаже – жилой части бюро - погас свет. Значит, Гробовщик отправился спать. Или? Всего лишь предположение. Легендарный мог быть где угодно, даже знать о том, что Уильям за ним следит, хотя... Жнец видел, как дворецкий и граф отправились восвояси двадцать минут назад. При том лицо Фантомхайва вовсе не выражало радости или гнева по случаю появления седовласого отступника, а скорее было очень озадаченным. — «Всем нужен отдых», — рассудил про себя мистер Спирс, привычным жестом поправив очки и надеясь, что объект слежки не выкинет этой ночью чего-нибудь этакого. — «И я бы тоже с удовольствием этим бы занялся, если бы Рональд меня сменил, а не прохлаждался с этой блондинкой. Он хоть что-то выяснил, или придётся опять всё делать самому? У меня ещё куча работы…» — всего лишь догадка, граничащая с реальностью. Уилл слишком хорошо знает своих подчинённых. — «Чем так обескуражен молодой демон и отчего так раздражен второй «паразит?» Что им наговорил Гробовщик?» — применить заслуженное, по мнению Уильяма, наименование к тем, кто крадёт чужие души, это как само собой разумеющийся фактор. Жнецы не любят бесов как раз по этой причине. Демоны вносят беспорядок и хаос в педантичные отчёты Ангелов Смерти. Так было всегда. А он, Уильям Т. Спирс, как руководитель отдела по надзору, обязан следить за порядком. Жаль, что с конспирацией у синигами всегда были проблемы, ибо по сути, последняя не так уж была им и необходима. Себастьян Михаэлис, несомненно, заметил его. Чёрный костюм, белеющая в ночных сумерках рубашка, галстук и, конечно же, очки. Вкупе со знаменитым секатором, чьи лезвия так призывно поблескивали в свете прорвавшейся через облака мутной луны, вся эта атрибутика могла принадлежать только одному субъекту, так хорошо знакомому дворецкому. Поэтому, следующий за юным графом слуга, украдкой бросил взгляд на противоположную сторону улицы. Туда, на темнеющую крышу, где им был замечен жнец. Даже не так. Демон почувствовал чужеродное присутствие, но головы не повернул. Пусть думает, что Себастьян его не видит. Пусть обманывается, теряя бдительность. — «Появление синигами может спутать все карты,» — бесы о своих недругах думают не лучше, чем те о них. Ангелы Смерти, путаясь под ногами, всегда мешают продуманной игре, ведущей невинные и такие желанные души смертных точно в расставленные сети. — Себастьян, — Сиэль остановился у припаркованного за углом тёмно-синего Роллс-Ройса, с крылатой богиней – Никой на капоте – «духом восторга». — Как ты думаешь, почему Гробовщик даже словом не обмолвился о траурной цепочке? Он ведь ясно напомнил тебе о ней в Велмарте. Почему промолчал сейчас, будто эта вещица ему не интересна? Вместо этого заболтал историей про своих покойников… — Я не знаю, молодой господин, — отозвался слуга, распахивая перед своим хозяином дверь шикарного авто и стараясь, чтобы его голос звучал как можно более спокойно. Лишние эмоции здесь не к чему. Судя по всему, их и так скоро будет в избытке, если граф Фантомхайв клюнет на удочку директора бюро и возьмётся за расследование. Ведь подобная смерть, от какого-то дикого переедания, не единичный случай, просто Скотланд-Ярд пока не связал концы с концами. — «Легендарный об этом явно не знает, следовательно, появился в городе недавно, а значит, не соврал относительно времени своего пребывания. Однако, хитрец, быстро сообразил, что дело странное, в отличие от других коронеров. Сказываются, поди, годы практики. Уход из жизни старика никак нельзя назвать обыденным или рядовым. Что за сила руководила им и ещё парой несчастных, один из которых, не пережевывая, наглотался черешни, а другой пирога с ливером?» — Это странно. Он, ещё на борту «Кампании» утверждал, что она важна, — мальчик стиснул серебряное украшение, лежащее на дне кармана, ладонью. Жест неуловимый, но не укрывшийся от взгляда внимательного дворецкого. Сжал, а после, вдруг, улыбнулся строящему версии Себастьяну. — Гробовщик даже не знал, насколько был близок к цели, если это его цель. — Недобрая улыбка, коварная. Сиэль всегда был достойным противником. — Я хотел его подразнить в ответ, раз он решил кинуть «кость» «Цепному псу», рассказав про гибель Лесли Милтона. — Разумно ли это? — устало потёр переносицу демон. — Дразнить смерть… — теперь он мог наблюдать за своим господином в зеркало заднего вида, заняв водительское место. — Разумно, — усмехнулся граф. В просторном салоне автомобиля вполне можно было закинуть ногу на ногу, устроившись поудобнее на обитом светлой кожей сидении и выудив траурную цепочку из кармана, чтобы снова рассмотреть её. — Но, как видишь, оказалось слишком скучно. Я хотел бы удовлетворить своё любопытство и узнать историю медальонов. А ты? — Вы намерены вцепиться в «кость»? — слуга ответил вопросом на вопрос, поворачивая ключ в замке зажигания. — Или продолжите заигрывать с Жнецом, раз уж тот появился так вовремя. Как раз, когда вы вернулись в Лондон. Не находите это очаровательным? — Ты хочешь сказать, что он приложил руку к этим смертям? — нахмурился мальчик. Опасения вполне объективные. — Нет, тогда бы он знал, что были и другие покойники, — Роллс-ройс неспешно зашуршал колёсами по асфальту. — Я думаю, что Гробовщик, однако, пытается этим делом отвести вам глаза от каких-то других своих гнусных махинаций, как и прежде. Снова хочет поиграть в информатора, а сам, тем временем, провернёт какую-нибудь аферу. Я не верю в совпадения. Ваше возвращение, его появление, загадочная гибель людей. Сложите дважды два. — Хм… — осторожность дворецкого Сиэль оценил, задумавшись. — В твоих словах есть истина, Себастьян. Но всё же, прошло столько лет. Все меняются. — Только не такие, как он. — Неужели? — брови графа приподнялись в наигранном недоумении. — Да ты у нас пессимист. Никогда бы не подумал. — Я реалист, мой лорд. Что вам известно о природе Ангелов Смерти? Полагаю, что немногое. Они, как и их сущность, статичны. Безусловны, крайне изобретательны. Всегда доводят свою работу до конца, пусть на это даже понадобиться несчётное количество попыток. Они словно гаранты того, что обещано всем живым существам многое, но первое из списка то, что представятся все обязательно. На кладбище. — То есть, ты хочешь сказать, что Жнец, с той же непреклонностью, с какой пытается забрать жизнь, будет пытаться осуществить задуманное? Поэтому из раза в раз он ставит эксперименты над плёнкой? — Заметьте, с переменным успехом. Да, господин. Идея фикс у них в крови. — Я так и думал, что все они чокнутые, — фыркнул Сиэль. — Почему-то я не считал, что Легенданый подобен прочим. — Он подобен своей сути. Как и все мы. Это закон Вселенной. — Разговор в машине – пустой разговор. Поймёт ли из него юный господин хоть что-то? Даже если Гробовщик захочет измениться, он не сможет. Или? Себастьян не привык к частностям. Слишком уж они редки. Поэтому лучше следить за дорогой, а не болтать лишнего. Демоны большое значение предают словам. Слову. Они умеют его держать в отличие от людей. Этим когда-то давно Сиэль Фантомхайв так зацепил своего дворецкого. Бес ведь ставил мальчишку в один ряд с себе подобными уже тогда, в прошлом, когда юнец был простым и жалким человечком. Ох уж эта принципиальность графа. Она сослужила ему хорошую службу, подарив искренность инфернальной сущности. А это стоит многого. Пусть, пусть мальчишка просил об этом сам, взяв с демона слово, говорить только правду своему временному властелину. Это ничего не меняет. Правда, какой бы она не была, всегда остаётся правдой. Горькой истиной, принять которую под силу не каждому. Где уж малолетке с ней справиться? — «А ведь справился. Совладал с собой. Не то, что парнишка Транси и его дворецкий». — Знаешь, Себастьян... — после недолгого молчания, граф снова заговорил. — С этими «обжорами» действительно что-то не так. Если Легендарный Жнец обратил на это внимание, то и нам стоит.