Die weisse Schokolade

— Он никому не расскажет? — сидя на заднем сидении белого джипа Кима, шепнула Мара, испуганно озираясь. Она и Бекхён сидели сзади и до этого молчали, думая каждый о своём: Со о том, как бы все вокруг не прознали, про её поцелуйчики с парнишкой, а Бён о том, насколько счастлив он сейчас, и как это счастье сохранить как можно дольше. В прочем, Ким и младшая Со тоже молчали, и, подобно своим родственникам, старались делать вид, что ничего не происходит. — Кто? — одними губами шепнул Бёкхён, непонимающе хмуря лоб. — Твой брат, — огрызнулась девушка, кивая в сторону водительского сиденья. — Не хочу, чтобы он трепался на каждом шагу… Мне и твоего длинного языка вполне хватает! Бекхён горделиво вскинул одну бровь, не сумев совладать с игривой улыбкой и пошлым блеском в глазах, за что тут же получил по плечу. — Свои грязные мыслишки засунь себе в штаны! Я не об этом, вообще-то! Бом искоса посмотрела на ругающуюся сзади парочку, а затем на Чонина, который так же заговорщически улыбался. — Как смотрите на то, чтобы поужинать у нас? — доброжелательно спросил старший, глядя на надувшуюся Мару через зеркало заднего вида. — Мы же только что ели, — буркнула она, стараясь не смотреть обоим братьям в глаза, и прекрасно понимая, почему Ким это предложил. — Мама будет рада тебе и Боми, если вы обе зайдёте на чай. От десерта вы отказались, — укоризненно покачал головой каштановый Чонин, лучезарно улыбаясь на всё согласной Бом. — Твоя доверчивость до добра не доведёт! — резко прижимаясь к переднему сиденью младшей Со, прошипела старшая, точно змея. — Ну, давай же, ну-у-у-уночка, соглашайся, — заныл Ким, вызывая смешок у Бёна. Вообще-то это ему бы следовало упрашивать Со на десерт, но он всё ещё немножечко боялся. Особенно открыто смотреть в её прищуренные глаза, не обещающие явно ничего хорошего. — Моя самая любимая нуна, ты обязана согласиться на чай, потому что мама сегодня испекла твои любимые булочки! — Я не ем булочки после шести! — воскликнула девушка, желая прекратить разговор сейчас же. — Ещё только половина пятого, — заговорщически прошипел Бён со своего места, и Мара поймала на себе насмешливые взгляды всей тройки. — И после четырёх я тоже не ем сладкого и мучного! — машина прыснула едким хихиканьем, а старшая Со зашипела. — Всё, прекращайте это! Я обещала папе вернуть эту бедовую задницу домой до семи, у вас опять до ночи просидим, а эта маленькая вруша, между прочим, ещё даже уроки не сделала! — неожиданно строгая Со, властно развалилась по заднему сиденью, предчувствуя победу. — Ну, сестричка! — захныкала Бом, от чего на непроницаемом холодном лице Мары появилась победная улыбка. — Сотри, я даже тетрадочки взяла! — Правда, Мара, — подал серьёзный голос Бекхён, внимательно рассматривая напрягшуюся девушку, — вы же едите к нам, а не к каким-то незнакомым людям, наши родители скажут твоему отцу, где вы, а я могу помочь Боми с домашкой! Мара насупилась, что-то нечленораздельно рыча себе под нос. Папа и мама отругают потом старшенькую, за то, что та отказалась от гостеприимства друзей. Ей влетит. — Ладно, победили. Чай, домашка и домой! И только попробуй там начать капризничать! — пальчиком пригрозила старшая сестра, от чего младшая запрыгала на сидении. Дом Бёнов был чуть больше, чем у Со, и совсем не похож по планировке, но от этого не менее красивый и уютный. Все комнаты были сделаны по исключительному плану тётушки Бён, которая не ленилась клеить обои и укладывать ламинат. Она своими руками делала милые безделушки, для того, чтобы та или иная комната была завершённой, она чертила проекты мебели, заполнившей их с дядюшкой Бёном дом. Даже спальни сыновей вышли из-под её карандаша и линейки. И Со Мара была безумной поклонницей этого красивого светлого и яркого дома, в котором всегда пахло ванилью, лавандой и выпечкой. Хотя, честно сказать, не только она одна готова была молиться на дом друзей семьи, все, кто хоть раз переступал белый порог дома Бён, тут же попадал в его загребущие лапы и влюблялся в него до беспамятства. Тётушка Бён, в компании супруга и накрытого стола вкусностей, ждала гостей, нервно ёрзая на диване. Вот же маленькие засранцы, давно всё придумали, а какую комедию умеючи ломали в машине! Обязательно надо будет проехаться ладонью по широкой спине Кима, и Бёну пару подзатыльников отвесить. А лучше не разговаривать с ними весь вечер! Пусть знают, как обманывать Со Мару! — Мара, девочка моя! — госпожа Бён кинулась к старшей, стоило той перешагнуть порог. — Надеюсь эти оболтусы тебе не сильно докучали? Отлепив задыхающуюся Со от свой груди, женщина уставилась в её еле живые, после приступа чужой нежности, глаза, и Мара поймала себя на том, что медленно краснеет, и вот этому причиной является вовсе не передавленная шея. Старшая Со учтиво опустила глаза, потому что бекхёновские глаза тётушки Бён, перед Марой рисовали совсем иное продолжение тела их владельца. А ещё девушке вдруг стало безумно стыдно, ведь тётушка Бён не знает о том, что вытворяет её младшенький с умом и телом Мары, толком даже не прикасаясь к нему. — Нет, — тоненько заговорила девушка, тут же прочищая горло. — Всё было хорошо. Наши родители… — Они знают, что вы останетесь у нас на чай, пока Бекки будет помогать нашей Боми с математикой, — тётушка Бён снисходительно улыбнулась ребятам, по стечению обстоятельств вставших рядом, представляя собой достаточно симпатичную парочку. Мара скривилась, понимая, на что так бесстыдно пялится тётушка Бён, и с каким умыслом она звала девочек Со к себе на горячий чай. Честно? Мара даже почувствовала что-то обидное и неприятное, стоило её взгляду остановиться на звёздно улыбающихся сестру и Бекхёна. Не к добру это. — Где мои любимые булочки? — в дом влетел растрёпанный Ким, скидывая на ходу обувь, и проходя к забитому едой столу. — Проходите, — хихикнула женщина, следуя за старшим сыном. Терпкий чай, болтающие обо всём на свете Бекхён и Бом, поглощающий в немыслимых количествах еду Чонин, счастливые тётушка и дядюшка Бён. Только Мара упрямо дулась, из вредности опустошая вторую чашку чая, да периодически умело уворачиваясь от длиннющих, оказывается, рук Бекхёна, когда тот рассказывал что-то, по его мнению, интересное и захватывающее. — Почему ты ничего не ешь? — вдруг спросила обеспокоенная тётушка Бён, сидящая во главе стола справа от Мары. — Смотри, Бом уплетает мою стряпню за обе щеки! — В её возрасте я тоже могла бесконечно кушать сладкое и любимые булочки, приготовленные Вами, но сейчас мой организм постарел, и мне следует следить за тем, что я ем. Я же всё ещё собираюсь выйти замуж, — хохотнула Мара, чувствуя на себе пронизывающий взгляд Бекхёна, сидящего слева, и Чонина, сидящего напротив — кажется, в сложившейся ситуации не стоит лишний раз напоминать о преклонном возрасте и желании выйти замуж за кого-то, кто не присутствует за этим столом. — Я бы на твоём месте ел, а то замуж скоро некому выходить будет, — кивнул на пирожок с вишней, между прочим, самым любимым лакомством Мары, Чонин, и доел почти такой же. — Бери пример с сестры, она у вас и красивая, и стройная, и, в отличие от других глупых девочек, на диетах не сидит, а ведёт активный образ жизни! — Ещё бы не вела, привязался к ней тут один старичок, так бедняжка уже не знает, где и спрятаться от него! — зло прищурившись прорычала старшая Со, от чего Боми подавилась конфеткой, Ким покраснел, а тётушка Бён устрашающе воскликнула: «Чего?». — Это я образно, тётушка. Мальчишка один, старше нашей малышки Бом, бегает за ней, проходу не даёт, — теперь смягчилась Со, и женщина тоже немного успокоилась. — За мной в её возрасте тоже многие ухаживали и проходу не давали, и все как на подбор старше были. Прямо, как мой дорогой муж, — госпожа Бён нежно улыбнулась, сверкая счастьем, от которого все подзаряжались, и дети даже немножко успокоились. — В прочем, ты права, моя хорошая. С годами мы не молодеем, и чем раньше девушка начнёт заботиться о своём здоровье, тем лучше она будет выглядеть в пожилом возрасте. И на счёт свадьбы, ты тоже права, на днях я виделась со своей старой знакомой, у её мужа есть друг, у которого взрослый сын тоже до сих пор не женат, и старше тебя. Я думала, что было бы не плохо, познакомить вас двоих. Мара натянула счастливую улыбку и воскликнула «Будьте так добры, тётушка!», но большую радость ей доставляло недовольное сопение Бекхёна, и выпученные глаза Кима и Бом. Пусть думают что хотят, дуются и злятся, но Мара пока не давала своего согласия на странные отношения, да и вообще плохо себе это представляет. Бекхён, вообще-то пыхтел под боком подруги с того момента, как та вдруг начала разговаривать, хоть и исключительно с его матерью, зато, что она говорила! Пыталась обидеть свою сестру и его брата, и это сильно стыдило Бёна, будто это он сейчас говорил гадости. А теперь про замужество заговорила, да и на свидание собирается! Надо было что-то делать, хотя бы потому, что Мара в любой момент могла вновь перейти в нападение на Боми и Чонина. Ну и высказать всё очень хотелось. Бекхён взял пирожок с вишней и неаккуратно откусил, мельком проверяя много ли в нём вишнёвого джема — предостаточно. — А вы не задумывались, что в возрасте Мары уже поздно выходить замуж? — Бён с любопытством потянулся к беседовавшим матери и Со, да так ему было любопытно, что джем из пирожка конечно же по чистой случайности, вытек на тонкую блузочку девушки и неаккуратно размазался, неуклюжей рукой Бекхёна. — Бён Бекхён! — вскакивая с места, завопила Мара, в панике рассматривая место крушения вишенки. — Ты чего наделал… — Бедненькая моя, — охнула Тётушка Бён, а Бом и Чонин старательно краснели, лишь бы не засмеяться. — Надо срочно застирать, иначе пятно останется навсегда, подожди, я сейчас тебе помогу. — Не стоит, мама. Я виноват — мне и исправлять ошибки. Прости меня ещё раз, Мара. Пойдём, я помогу тебе. Мара обиженно прикусила губы, но всё же отправилась с мальчишкой на второй этаж. В его комнату. В грязной блузке… В комнате Бёна было так же уютно, как и во всём доме. Светлые стены, два больших окна, слишком огромная кровать для мальчика подростка да четыре фотографии на стене: мама с папой парня, семья Бёнов в полной комплектации, четверо детей Со и Бёнов, и Бекхён с Чонином на выпускном младшего, — вот и всё, что бросилось в глаза, если бы свет был включен. Хара ещё сильнее поджала губы и сложила руки в кулаки. Наедине с Бекхёном она точно не хотела оставаться, но опирающееся в спину чужое дыхание и скрип закрывающейся двери не обещало ничего хорошего. По крайней мере для Со Мары. — Ванная за этой дверью? — девушка ткнула тонким пальчиком в деревянную дверь справа от себя. — Угу. Мара шагнула к ней, плохо ориентируясь в темноте. Одна рука нервно потянулась к пуговицам у шеи, а другая к ручке. Но выбившийся из сил мозг среагировал иначе, разворачивая Мару к мальчику лицом, и чуть не вцепляясь в его волосы. — Испачкал мою любимую блузку, чтобы пялиться на мою грудь? — зашипела она так, чтобы Бён испугался, но никто не услышал. — Больно надо, — пожал плечами парень, садясь на кровать, и безынтересно рассматривая старые фотографии. — Выстирай блузку, и пойдём вниз. Мара презрительно сощурилась, догрызая последний живой участок на нижней губе, и особо не веря в напускное безразличие парня. — Дай мне футболку, кто тебя знает. Ты бешенный в последнее время! Бекхён хмыкнул, и лениво поднявшись с кровати, не торопясь подошёл к шкафу, не преминув пройти мимо девушки настолько близко, что она даже начала опасаться за свою сохранность. — Дам тебе пострашнее, чтобы ты не переживала. Мара в душе уже так накостыляла мальчишке, что его слова почти не приносили неприятных ощущений. Бекхён вернулся куда быстрее, чем уходил со старой растянутой во все стороны и дырявой толстовкой. — Давай блузку, я её постираю, — он протянул сменную кофту и выжидающе уставился на Со, хотя всё же сдался и через пару секунд отвернулся. — Держи, — пискнула девушка, поправляя кофту парня, оказавшуюся чуть великоватой ей. Бекхён подошёл вплотную, принимая чужую одежду и, уловив момент, прошептал в самое ухо: — Я способен на многое, и для этого тебе не обязательно быть голой, а мне целовать тебя… Скоро ты в этом убедишься. Мара так и осталась стоять на месте, глядя в пустое окно, в которое светила набирающая силу луна, открывая взору верхушки тех деревьев, что росли у далёких соседей. Бекхён опасен для мира Мары, он его разрушает, не жалея долгой и кропотливой работы. Парень входит в жизнь девушки и её мысли, и точно Годзилла сносит всё на своём пути, оставляя развалины и мусор, в котором погрязает Со, потому что ей нравится такой решительный Бён, нравится, что он хочет завоевать её, и ей бы сейчас хотелось стоять здесь не в этой уродливой толстовке, а, как максимум, в нижнем белье и ждать возвращение своего мальчика. Мара стояла и думала о том, насколько бы было здорово, если бы она была моложе, хотя бы на пару лет, какого бы было узнать действительные способности мальчика. Думала, когда он перестал быть для неё тем ребёнком, который не умеет плавать? Но мысли её были прерваны слишком быстро, так и не позволив девушке ответить на вопрос о том, согласна ли она рискнуть и дать шанс парню — горячая мужская ладонь легла на её поясницу и прошлась по хребту до затылка. — Просто слушай своё сердце, — в самое ухо зашептал Бён, аккуратно массируя голову девушки и близко-близко прижимаясь к ней сзади. — Чувствуй мои руки, прими меня, и ты услышишь, как бьётся моё сердце вместе с твоим. Мара прошипела — романтичность ей в принципе не была присуща, потому слышать её от другого человека, парня, тем более Бён Бекхёна, было сущим недоразумением. Но рука вдруг начала аккуратно спускаться по шее вниз до плеча, даря телу девушки множество неприятных мурашек. Дыхание Бёна терялось в волосах, но теплом отражалось на корочке мозга, а рука продолжала скользить по руке вниз, переплетая пальцы парня и девушки и складывая обе рук на животике Со. Вместе, две ладошки прошлись от пупка к шее, аккуратно минуя вдруг занывшую грудь. Мара с наслаждением откинула голову назад, отчаянно стараясь не застонать — слишком приятно, слишком не честно. Бекхён всё делала так аккуратно и спокойно, так, словно не умел, и Со Мара, находящаяся в его руках, первая девушка, которая позволила ему коснуться себя, но при этом это всё было так по-настоящему взросло, так интимно и тайно, что девушка готова была тут же сдаться на милость победителя и выполнить всё, что тот попросит. Бекхён не торопясь провёл носом по тонкой коже шеи девушки, вдыхая её аромат, а левая рука тем временем заняла место под грудью Мары, не позволяя девушке спокойно дышать и выбраться в будущем. — Бекхён, — шепнула Со, чувствуя горячее дыхание на своих ключицах, вырвавшихся в вырез толстовки, и правую руку парня на своем бедре. — Сюда могут зайти твои родители… — Ты слышишь своё сердце? — игнорировал парень, и девушка покорно кивнула, вспомнила слова Бекхёна, и, понимая, что уже давно слышит, как оба их сердца одинаково бешено бьются о рёбра, точно стремятся на встречу друг к другу. — Я чувствую, Бекхён, — Мара вдруг позабыла о горячей руке, скользящей по бедру и возвращающейся на спину, о горячем дыхании на свой груди, о прохладном носе, исследующем шею. Бекхён был нежен, все его движения не намекали на пошлость, но были так откровенны и решительны, что Мара задыхалась от желания быть его. — Бекки… — шептала она, стоило ладошке зацепиться за очередную неровность тела. — Бекки… Поцелуй меня, — простонала она, когда была не в силах терпеть, и парень решительно развернул девушку к себе лицом, показывая ей своё победоносное выражение лица. — Ты этого действительно хочешь? — шепнул победитель, а Мара стушевалась, всё же нерешительно кивая головой. Бён Бекхён пробивал броню, убивал всё правильно и тут же принимался взращивать что-то, что было понятно только ему, но мучило Со. Еще совсем недавно Мара не хотела поддаваться на любые попытки парня завладеть её разумом, а теперь она готова предложить ему себя. — Но я боюсь… — шепнула она, заглядывая в чистые тёмные глаза друга. — Боюсь того, что мы не сможем пройти весь этот путь… — Так ты согласна? — Давай… Попробуем, — улыбнулась девушка, зная что делает неправильную вещь, и, скорей всего, она огорчит Бёна. Но парню было решительно наплевать, сейчас в его руках находилась женщина, которую он уже слишком давно любит, которая согласна быть его. Поэтому Бекхён просто подхватывает девушку и, увлекая её в долгий, как всегда терпкий и тягучий, поцелуй, укладывая на свою кровать, и позволяя Со лишь слегка контролировать ситуацию. Потому что сейчас его время. Он победил, хотя практически и не старался. В мозгу женщины стоит поселить сомнение, и она сама придёт к нужному решению, главное это немножечко контролировать. А в случае с Марой просто показать к чему стоит идти.