Наследник

      В эту ночь я был настороже и внимательно следил за Рикой. Всю ночь она от дрожала, непрерывно ворочалась и тяжело и неровно дышала. Это она так старательно изображает волнение, чтобы вызвать у меня жалость, потому что знает, что сегодня её ждёт провал? Ну-ну…       Я ничуть не спал в эту ночь, и Рика, похоже, тоже. Как только небо стало голубеть, я встал, потянулся, освежил своё нутро несколькими большими глотками воды и сел, думая, что же дальше делать. Почти сразу же Рика тоже прекратила лежать и села напротив меня, отвернув своё хмурое опухшее лицо куда-то в сторону.       Что ж, её настрой вполне очевиден. По крайней мере, тот настрой, который она хочет мне показать. Но сделаю вид, что мне не плевать:       – Ты не спала этой ночью, хотя сегодня у тебя непростой день, – строго, но не обвиняюще, произнёс я. – Ты должна была понимать, что волнения тебе никак не помогут, в отличие от сна. Ты должна была заставить себя заснуть, но не смогла – ты проиграла самой себе.       Я ждал её реакции, но её не последовало – Рика всё так же молча сидела, отведя от меня взгляд.       – Тебе сегодня очень нужны силы. Тебе нужно хорошо поесть. Только это мясо, – я указал взглядом на разделанный труп оленихи, и Рика повернула голову вслед за мной, – уже немного протухло. Я бы не стал его есть сырым. Впрочем, я уже заметил, что наши вкусы сильно различаются, так что можешь есть его в том виде, в котором твоему телу больше нравится.       В глазах Рики зажёгся небольшой огонёк. Она встала, подошла к оленихе, стала обнюхивать её останки и рядом лежащие внутренности.       – Можно мне нож? – почти нормальным голосом спросила она.       “Интересно – она бросит его в меня после того, как я ей его передам?” – думал я, вкладывая в ладонь Рики запрошенный инструмент.       Ничего такого не случилось – она сразу же принялась отрезать оленихе голову. Выходило у неё это несколько неумело – не то, что вчерашняя разделка и потрошение, но, наконец, уже немного запыхавшись, она закончила обезглавливать останки туши. А потом стала ковыряться пальцем в позвоночном отверстии.       – Тебе нужен спинной мозг? – догадался я, и получил в ответ кивок. – Тогда отдавай нож обратно.       Вернув своё оружие, я перевернул останки оленихи на спину, широко раздвинул в стороны обе половины грудной клетки и с внутренней стороны прошёлся ножом вдоль обеих сторон позвоночника, отделяя его от рёбер, потом надрезал примыкающие к позвоночнику мышцы, при этом уделив особое внимание грудным позвонкам, гребни которых были особенно длинными, и, отложив нож в сторону, обеими руками выдрал хребет. После этого я поднял нож и стал отделять друг от друга позвонки, перерезая связывающие их сухожилия.       На всё это ушло, наверное, чуть больше десяти минут. Из любопытства я взял один из позвонков и вытряхнул себе на ладонь кусочек спинного мозга. По большей части он был красным, покрытым множеством мелких бледно-жёлтых включений. Его запах, хоть и не был неприятным, не соответствовал моему вкусу.       – Я не буду это есть, – сказал я, повернувшись к Рике и показывая ей содержимое своей ладони. – Забирай или выброшу.       Лиса с готовностью подскочила ко мне и прям зубами схватила лакомство с моей ладони. Мгновенно проглотив его, она стала вылизывать мою ладонь.       – Эй! – удивлённо крикнул я, почти сразу отдёрнув руку назад, и стал вытирать её об траву. – Зачем ты лизала мою ладонь?       – На ней ещё оставался вкусный запах.       – И что? Ты должна понимать границы дозволенного. И быть готовой к последствиям, которые последуют за нарушением границ.       Закончив выслушивать мои нравоучения, Рика приступила к чему-то более интересному – поглощению еды. Она ела скрытый в позвонках спинной мозг, где-то выдавливая его мизинцем, где-то высасывая, где-то вытряхивая. Покончила с этим довольно быстро и, судя по её виду, намного раньше, чем пришло чувство насыщения. Поэтому она сразу же извлекла из лежащих неподалёку внутренностей печень и стала есть её. Осилив её на треть, Рика положила печень обратно. Всё – похоже, теперь она сыта.       Очищая себя от следов пищи травой, с которой ещё не успела испариться роса, Лиса спросила меня:       – А ты почему не ешь? Тут же неподалёку растут ягоды...       – Я поем попозже, – ответил я. – Но ты не волнуйся – ты меня вчера очень сытно и вкусно накормила.       Признаваться, что мне просто не хотелось спускать с неё глаз, пока не закончатся сегодняшние испытания, я не счёл нужным. И, думаю, можно уже начинать… Поэтому я сел напротив Лисицы и спросил:       – Поела? Пора приступать к делам. Сегодня ты должна мне доказать, что была способна меня догнать, и показать, как ты охотишься, – напомнил я. – С чего хочешь начать?       С лица Рики мгновенно улетучился намёк на хорошее настроение, пришедший во время завтрака. Некоторое время она молчала с мрачным видом, я же в это время терпеливо давил на неё немигающим взглядом, и она, наконец, тихо сказала:       – С бега...       – Я так и думал, – тут же заявил я, вставая на ноги. – Хорошо. Тогда я сейчас побегу…       – Прямо сейчас? – взволнованно перебила меня Рика.       – Ага. И после того, как я остановлюсь, а случится это, думаю, не ранее, чем через час, ты должна будешь поравняться со мной не более, чем за десять шагов. Отстанешь сильнее – провалишь испытание.       – Мне пить охота…       – Конечно, – я с готовностью протянул Рике бутыль. – Пей, сколько сочтёшь нужным.       Когда Рика напилась, я закинул за плечи сумку и взял лёгкий разминочный темп в своём прежнем направлении – на восток. Рика, уже привыкшая за дни и ночи нашего бегства из Грозового бежать гораздо быстрее, вполне успешно держалась со мной наравне. Правда, когда я через трину установил скорость, примерно с которой я бежал после того, как покинул Рику, дыхание Лисы мгновенно стало более тяжёлым – неудивительно, ведь до тех пор, пока мы не достигли Кленового Листа, я всегда держал её за руку, облегчая ей бег.       Постепенно Рика стала отставать. Сперва на три шага, потом на четыре, на пять… Несколько минут ей удавалось не позволять разрыву между нами стать ещё больше. Шесть шагов… Семь… Наконец, истёк первый час нашего сегодняшнего забега. И тогда я ускорился в полтора раза, набрав скорость, которую должна была иметь Рика, чтобы иметь возможность меня догнать после того, как целую ночь шла со Ржаным и Рыжкой совсем в другом направлении. Конечно, если она не солгала про это.       Четырнадцать секунд – именно столько продержалась Рика, прежде чем стала отставать от меня на десять шагов. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… Я перестал считать и просто замечал, как звуки её скачков стихают позади.       Когда я остановился, прошло не менее двух минут, прежде чем Рика догнала меня. Задыхающаяся от одышки и с заплаканными красными глазами. Но разве слёзы лгуньи чего-то стоят?       Пока она отдыхала, избегая смотреть в мою сторону, я готовился к серьёзному разговору. Дождавшись, пока Рика немного отдышится, я приступил к допросу:       – Почему ты солгала мне о том, что какое-то время шла со Ржаным и Рыжкой, если после этого расстояние между нами стало настолько большим, что ты никак не могла догнать меня всего лишь за сутки?       – Но я не лгала! – со смесью обиды и возмущения высказалась она. – Я бежала от них за тобой и даже не спала! А ты спал?       – Да.       – Так значит…       – Нет, – жёстко оборвал я Рику. – Даже с учётом того, что я спал, ты имела хоть какую-то возможность меня догнать только в том случае, если бы сразу побежала по моим следам. Ты же сама только что показала мне, что еле-еле держишься со мной наравне и быстро выдыхаешься! Да ещё как-то легко смогла отследить меня – Волка! Неужели Лес тебе подсказал? Тогда ответь мне, в какой стороне сейчас находится заяц, который менее чем в версте от нас?       Рика недоумевающе посмотрела на меня, явно не ожидая такого вопроса, а я громко сказал:       – Эй, Лес, подскажи этой Лисе, где находится ближайший к нам заяц! Потому что иначе я ещё больше разочаруюсь в ней!       Разумеется, кричал я не для Леса, а для Рики – я ни капли не верил, что она хоть в малейшей степени умеет чувствовать Лес. А мне сейчас чувствовать его вообще не было особой надобности – свежий запах зайца лучше всего мне об этом говорил. Точнее, зайчихи. Несущей на себе запах зайчат. Вряд ли она станет слишком сильно удаляться от своих детёнышей. Так что она точно где-то поблизости. И я вижу, в каком направлении она пробегала. Так что всё просто.       Рика принялась ходить вокруг, растерянно глядя во все стороны и время от времени поглядывая на меня, словно надеясь, что мой взгляд даст ей подсказку. Минуты через две ей это, похоже, надоело, и она, тяжело вздохнув, сказала:       – Я не знаю…       – Как я и думал. Но хотя бы в этом ты не стала мне лгать. Однако ты вчера так и не объяснила мне, как ты убила олениху. Не можешь объяснить, как ты охотишься – придётся показать. Объявляю начало второго испытания. Пошли.       Сняв сумку и спрятав её в кустах, я рукой дал Лисе знак беззвучно следовать за мной и медленно направился по следам той самой зайчихи. Запах был настолько свежим, что я легко мог выследить её даже с закрытыми глазами. Изредка мне приходилось останавливаться и вслушиваться, чтобы убедиться в правильности своего движения или же подправить его направление, и тогда Рика замирала рядом. Двигалась она хоть и тихо, но всё же очень неаккуратно – её платье было слишком пышным для скрытной охоты и, задевая травы и ветки, создавало лишние звуки.       По запаху определив, что мы подобрались к зайчихе довольно близко, я проследил за направлением её следов, а потом внимательно осмотрел местность вокруг. Высокой травы, в которой так любят прятаться зайцы, поблизости не видно – значит, надо искать какое-нибудь углубление.       Подходящих мест вокруг было не так уж и много. Выбрав самое вероятное, я, учитывая направление движения воздуха, которое было слишком вялым, чтобы назвать его ветром, стал подкрадываться ещё ближе, и минуты через три понял, что оказался прав.       Самой зайчихи я не увидел, а вот часть её ушей – да. Меньшая притаилась в ямке между корнями тополя. Думаю, она уже слышала нас и готова удрать в любую секунду. Просто пока она не убегает, потому что до последнего не хочет выдавать своё присутствие, надеясь, что её не заметили, что опасность пройдёт мимо. Есть три способа её поймать: прибить её, точно и сильно метнув нож или не имеющийся у нас камень, тихо подкрасться и поймать в молниеносном прыжке, или с трину погоняться за ней по лесу, пока она не выдохнется – может, зайцы и быстрые, но у них слишком маленькое и слабое сердце, чтобы они были ещё и выносливы.       Пальцами изобразив уши над своей головой, я указал направление к месту, в котором засела зайчиха. Рика с понимающим видом кивнула. На раскрытой ладони я протянул ей нож, и, немного подумав, она его приняла. Что ж, теперь посмотрим, на что она способна…       Обеими руками я сделал жест, приглашающий Рику начать охоту. Несколько секунд она оставалась на месте, а потом стала неумело подкрадываться к зайчихе. Я заметил, как приподнялись уши меньшей – это означало, что она услышала звуки приближающейся Лисы. Рика тоже заметила это действие своей цели и замерла на месте, а та почти сразу же стремглав унеслась прочь. Лиса запоздало рванулась за ней, но по скорости уступала ей в разы и, конечно, упустила свою дичь.       Она бежала за ней меньше, чем полминуты. Остановилась, опустив голову. Видимо, поняла, что не сможет поймать зайчиху. Сдалась.       Медленно я подошёл к ней. Когда я был уже совсем близко, она вдруг вскинула голову и резко повернулась ко мне, одновременно смахивая слёзы быстрым движением руки, свободной от ножа.       – Дай мне ещё одну попытку! Я точно кого-нибудь поймаю! – горячо пообещала она.       Вот к чему вся эта игра? Боится открыто признать своё поражение, свою неспособность меня одурачить? Не~е~ет: уж с кем с кем, а со мной такое не прокатит. Давно бы ей пора это понять.       – Я бы дал тебе ещё одну попытку. Если бы ты действительно могла кого-то поймать, – произнёс я с легкой примесью насмешки и презрения. – Но я уже увидел достаточно. Достаточно, чтобы понять, что либо ты никчёмная охотница, либо не хочешь показывать, как ты охотишься. В любом случае выходит, что ты мне лжёшь.       – Но я не лгала тебе, Малой! Никогда!       – Два испытания, Рика, – напомнил я. – И ты не прошла ни одного из них. Я дважды предоставил тебе возможность делом доказать свои слова. Ты не смогла. Или не стала. Верни нож.       Растерянно смотря на меня, она дрожащей рукой протянула мне нож. Выхватив его, я вернул его в ножны.       – И что теперь? – тихо спросила она, опустив взгляд мне под ноги.       Я не испытывал ни малейшего желания о чём-либо говорить с ней, поэтому развернулся и решительно направился к оставленной сумке. Запоздало Рика бросилась вдогонку и пошла рядом, пытаясь заглянуть мне в глаза.       – Мы больше не стая? – голос Лисы сильно дрожал, будто она сдерживала плач.       – В моей стае мне нужны те, кому я могу доверять. Лгунье вроде тебя в ней не место, – ответил я как можно твёрже, словно пытаясь передать твёрдость стены, отныне разделяющей нас.       После этого Рика надолго умолкла. Однако, когда мне до сумки оставалось пройти лишь несколько шагов, она забежала вперёд и встала передо мной, преградив путь. Я остановился, думая, ударить ли её, смахнув с дороги, или же просто оттолкнуть в сторону. А она, заливаясь слезами,умоляюще прокричала:       – Если ты не хочешь, чтобы я была частью твоей стаи, то тогда просто возьми меня с собой! Позволь мне просто быть рядом! Можешь больше не тратить на меня еду и воду! Я сама их добуду! Просто…       – Просто уходи, Рика, – жестко осадил я её. – Ты только лжёшь и путаешься под ногами. Уходи.       Сказав это, я обошёл Лису, подхватил сумку, закинул её за плечи и приготовился продолжить свой путь.       – Мне некуда идти… – почти беззвучно произнесла она мне в спину.       – Вообще-то есть, – ответил я, не оборачиваясь.       – Куда?!       – В любую сторону, лишь бы не за мной, – язвительно произнёс я. – Потому что если ты пойдёшь за мной, я сделаю так, что ты больше не сможешь за мной ходить. Вообще не сможешь ходить.       Медленно она подошла ко мне сзади, и я почувствовал, как она крепко сжала свои пальцы на моей ладони.       – Не остав–       Не успев договорить, Рика громко закричала, когда я с силой сжал её пальцы. В следующее мгновение она рефлекторно дёрнула руку на себя, но к тому времени я уже не держал ей.       – Все, кто пытался меня остановить, очень быстро начинали об этом жалеть.       Сказав это вместо прощания, я с места пустился в стремительный бег, и невыплеснутая злость на Рику давала мне силы бежать ещё быстрее. Буду бежать так быстро, чтобы Рика при всём желании больше не могла меня догнать. Но её шагов не было слышно – она так и осталась стоять за моей спиной.       Сумеет ли она выжить, оставшись одна? Плевать. Но, надеюсь, если с ней случится что-то плохое, она наконец-то поймёт, что лгать мне было большой ошибкой.       Вот поэтому Лисы никому и не нравятся – из-за их лживости и ненадёжности. Говорят одно, а на проверку всё оказывается совсем не так. Теперь я знаю это на своём опыте. Думаю, в будущем, когда я уже буду вожаком стаи Волков, он пригодится мне множество раз.       Будущее, будущее… Скорее бы оно наступило… И это ещё одна причина бежать ещё быстрее.