Ри, к вашим услугам!

Гет
PG-13
Завершён
2883
автор
Размер:
255 страниц, 37 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
2883 Нравится 940 Отзывы 931 В сборник Скачать

Глава 33, или Шир

Настройки текста
      Недели в Ривенделле пролетели как один день. И если раньше я считала подобный оборот речи всего лишь преувеличением, то теперь с чистой совестью могла заявить, что подобное бывает и на самом деле. Я думала, что Гэндальф будет путешествовать с нами до самого Шира, но нет. Он довел нас до границы с Имладрисом, сдал с рук на руки эльфийскому патрулю, предварительно перекинувшись с ними несколькими фразами. — Как бы мне ни хотелось побыть с вами еще немного, друзья мои, магические дела зовут меня в дорогу. Из долины до Бри — меньше недели пути, а оттуда до Шира и вовсе рукой подать, так что вы и без меня не пропадете. Не расстраивайся, Бильбо — я еще выкурю с тобой несколько трубок лучшего табака Южной Чети! — Буду ждать, — согласился хоббит, который был искренне рад вновь оказаться в Последнем Домашнем Приюте, и эту радость не омрачало даже прощание со старым магом. — Рил, в итоге все разрешится наилучшим способом, я верю в это. — Да, — согласилась я, не желая вдаваться в подробности. — Надеюсь, вам будет сопутствовать удача.       Волшебник кивнул, зачем-то поправил шляпу, перехватил поудобнее посох, как две капли воды похожий на предыдущий (потерянный где-то в Дол-Гулдуре, как он признался по большому секрету и отказался рассказывать подробности), и поскакал прочь.       Мы смотрели ему во след до тех пор, пока он не стал всего лишь темной точкой где-то на горизонте, и все это время эльфы молчаливыми тенями находились подле нас.       И только когда мы вслед за хозяевами последовали по неприметной тропинке, до меня дошло, что я так и не рассказала Гэндальфу правду о Кольце. То есть, он, конечно, и без меня во всем разберется — но когда это еще будет!.. — Гости Долины и друзья Митрандира, владыка Элронд приглашает вас на ужин, — поставил нас в известность обладатель самой длинной косы из всех, которые я когда-либо видела — кончик ее едва не касался пола. А насыщенный золотой оттенок волос заставлял задуматься, не было ли у диснеевской Рапунцель брата-близнеца, во младенчестве похищенного эльфами. — Но до ужина же еще несколько часов? — удивился Бильбо, всегда очень точно определявший время, если разговор заходил о приеме пищи. — А разве вам не нужно привести себя в порядок после путешествия? — вопросом на вопрос ответил наш сопровождающий, и разговор увял сам собой.       О да! Горячая ванна! Да я согласна даже на холодную — лишь бы смыть с себя любые воспоминания о дороге и въевшейся дорожной пыли, которую не брало никакое волшебство!..       Это было странно, но Элронд, кажется, был искренне рад нас видеть. Не потому, что мы вернулись без тринадцати гномов, которые были чужды этому месту, а просто так, просто потому что мы — это мы. Подобное отношение… льстило. — Я слышал от Гэндальфа, что поход ваш увенчался успехом, — когда первый голод был утолен, заметил владыка Ривенделла. — Так и есть, — открыто улыбнулся Бильбо, пускаясь в подробный и весьма остроумный пересказ наших приключений. Даже я, непосредственный участник описываемых событий, заслушалась, чего уж говорить об эльфах? У взломщика — настоящий талант, и потому, когда мы вернемся в Шир, я буду лично стоять у него над душой до тех пор, пока он не сядет за написание этой истории. Хочется, знаете ли, после стольких опасностей, поудобнее устроиться в кресле у камина, открыть тяжелую рукописную книгу и прочитать: «Жил-был в норе под землей хоббит. Не в какой-то там мерзкой грязной сырой норе, где со всех сторон торчат хвосты червей и противно пахнет плесенью, но и не в сухой песчаной голой норе, где не на что сесть и нечего съесть. Нет, нора была хоббичья, а значит — благоустроенная…»       В какой-то момент мне захотелось оказаться в одиночестве (и то, что Бильбо как раз дошел до описания очередных геройств Торина, тут вовсе не при чем), и потому я, воспользовавшись тем, что внимание всех без исключения было приковано только и исключительно к рассказчику, тихонько выскользнула из-за стола.       …В эту галерею я забрела совершенно случайно — просто следовала за непрерывным орнаментом из звезд, нанизанных на невидимую нить и застывших в камне. Белый мрамор многочисленных колонн, на стенах — картины, что повествуют о великих битвах, произошедших в Средиземье давным-давно, а еще — статуя, что на вытянутых руках держит перевернутый щит, накрытый тканью, мерцающей при лунном свете. — Ты не эльф! — отвлек меня от созерцания обломков чей-то голос. Его обладатель — мальчишка лет десяти — находился в тени одной из колонн, и потому я не сразу заметила его. Был он худ, темноволос и очень красив. И уши его не были острыми. — Ты тоже, — пожала плечами. — Но где же мои манеры? Рил, гостья владыки Элронда, к твоим услугам, — улыбнулась я. — Очень приятно, — улыбнулся он в ответ и тут же сменил тему. — Ты смотришь на меч Элендила, пред которым в былые времена трепетали и орки, и люди, ибо меч этот сиял светом луны и солнца и звался Нарсил. В Войну Последнего Союза клинок был сломан, и свет его затмился. Меч этот так и не был перекован, но даже такой он — реликвия моего народа. И все равно — хотел бы я увидеть его прежним!.. — Может быть, еще увидишь. — О, это вряд ли, — отмахнулся мальчишка, без единого слова прощания сбегая вниз по лестнице, что уводила куда-то во внутренний дворик. — А я говорю, что он будет перекован! — возмутилась подобным неверием я. — Пусть и не скоро, но это случится, когда истинный король… Стой! Как, говоришь, тебя зовут? — А я не говорил. Но если уж ты берешься предсказывать будущее, то тебе не составит труда назвать и мое имя, — показал мне язык этот… этот… ребенок, одним словом. — Имя тебе — Эстель, свет надежды! — после пары минут размышлений выдала я, встав в позу повеличественнее и вытянув правую руку в его сторону. Просто потому, что никем иным этот человеческий детеныш, находящийся на попечении у Элронда, быть не мог (если только эльфийский владыка не планировал открыть в Ривенделле разновидность детского сада)…       Удивление на лице Арагорна, сына Араторна, внука Арадора и т.д., еще долгие годы будет греть мне душу… ***       За прошедший год Шир совершенно не изменился. По крайней мере, Бильбо считал именно так, и у меня не было причин ему не верить. Да я и сама видела, что время здесь как будто застыло: все вокруг было таким же мирным и цветущим, как и в моих воспоминаниях. Правда, наше со взломщиком триумфальное появление изрядно взбаламутило этот тихий уголок. Причем если на меня смотрели удивленно, но без опаски — Бри не так уж далеко, так что людьми здесь никого не удивишь, то на Бэггинса… Создавалось впечатление, что все увидевшие его полурослики повстречались с призраком или зомби, не меньше! Хоббиты краснели, бледнели и торопились как можно скорее скрыться в норах, даже если норы эти были чужими. И никто из них даже не подумал поздороваться! — Мы явно произвели неизгладимое впечатление, — кривовато улыбнулся Бильбо, пытаясь рассмотреть себя и понять, какая черта его облика настолько сильно удивляет или пугает его сородичей, что все из них поголовно забыли о вежливости. — Привет, мистер Бильбо, — на автомате поздоровался с мастером-вором какой-то крепыш, старательно тащивший вниз по склону сундук, наполненный всевозможным добром. Ну вот! А я надеялась, что он тоже попытается чуть ли не под землю провалиться… Потом, до него, видимо, все же дошло, КОМУ именно он это сказал, потому что от страха мужчина аж заикаться начал: — Ми-мистер Б-бильбо? Но в-вас не должно б-быть здесь! — В каком смысле? — растерялся друг, явно не ожидавший такого приема. — Ну в-вы же у-умерли! — воскликнул его собеседник, но тут же поправился под моим весьма тяжелым взглядом: — То есть, п-пропали без вести! Все об этом знают! — резко излечившись от заикания, добавил он и поспешил покинуть наше общество, не соизволив попрощаться. — И что это было? — поинтересовался Бэггинс не то у меня, не то у небес, но ответа не дождался, а потом и вовсе отвлекся, поскольку мимо нас потянулась целая вереница его сородичей и соседей, и все — не с пустыми руками. — Интересное кино, — пробормотала я, с трудом припоминая, чем именно закончилась прочитанная давным-давно книга. — Позвольте, это же мамин сервиз! А это, это мой столовый гарнитур! И отцовы снасти… Ладно, они мне никогда особо не нравились, их не жалко, но что тут происходит, хотел бы я знать?! — Напоминает аукцион.       И действительно — на калитке висело большое объявление, гласившее, что сегодня, 12 июня, господа Граб, Граб и Бэрроуз будут продавать с аукциона имущество покойного Бильбо Бэггинса, эсквайра, из Бэг-Энда под Холмом; распродажа состоится ровно в десять утра. Сейчас же почти подошло время обеда, и, полагаю, большая часть вещей уже была распродана. Очевидно, мысль о подобном исходе посетила не только меня — вид у Бильбо стал донельзя печальным. Впрочем, ненадолго, ибо хоббит возжелал спасти хотя бы то, что еще осталось. — Стойте! Остановитесь сейчас же! — потребовал взломщик, пробиваясь сквозь разномастную толпу ко входу в собственное жилище. — Я не пропал и не умер, так что заканчивайте все это! И, Лобелия? ВЕРНИ. МОИ. СЕРЕБРЯНЫЕ. ЛОЖКИ! — и столь твердым был его голос, что хоббитянка, явно обладающая скверным характером, молча протянула ему требуемое.       Возражать, что Бильбо — это, мол, вовсе не Бильбо, а потому и командовать ему здесь не следует, никто и не подумал. Было что-то такое во взгляде, в наклоне головы и в позе друга, что остудило даже самые горячие головы. А еще — щит за спиной и Жало, к которому нет-нет, да и тянулась рука Бэггинса, произвели впечатление (если не сказать — напугали) на окружающих. По крайней мере, окрестности норы они покинули невероятно быстро, решив, очевидно, не испытывать терпение вооруженного хозяина Бэг-Энда. — Прости, Рил, — извинился хоббит, когда последний из незваных гостей скрылся за калиткой. — За что? — удивилась я, проследовав за ним в дом. — Я сейчас не самый лучший хозяин, сама видишь, — отозвался Бильбо, оглядываясь по сторонам.       Я и правда видела. Из норы вынесли все, что только можно, а то, что нельзя — выломали и вытащили тоже. Остались лишь вещи, не представляющие ценности ни для кого, кроме хоббита: возле очага валялись портреты его родителей, книги не слишком аккуратными стопками громоздились по углам, а детали одежды были разбросаны буквально повсюду. — Подумаешь, бардак-кавардак! Хорошо даже, что я здесь — помогу тебе навести порядок. — Спасибо, — усмехнулся Бильбо, к которому понемногу возвращалось хорошее настроение. — Для этого и нужны друзья. И вообще, радуйся, что кровати и самые массивные шкафы твои соотечественники вынести то ли не сумели, то ли не успели. — Я радуюсь, — с трудом сохраняя серьезность, согласился хоббит, задвигая подаренные Даином сундуки под свою кровать. Не бог весть какая замена сейфу, но не на улице же их оставлять? — Ну что, приступим к уборке?.. ***       Жизнь постепенно налаживалась. Возвращалась, выкупалась или заменялась мебель. Шилась новая одежда, поскольку остатки старой внезапно стали Бильбо узки в плечах и широки в талии, а мне и вовсе не во что было переодеться. В саду спешно высаживались семена овощей и лекарственные растения, в поиске которых мне с удовольствием помог мистер Хэмфаст Гэмджи — полагаю, какой-нибудь родственник Сэма.       Бильбо блаженствовал — он был дома. Трубка, книги, удобное кресло и обеды по расписанию, а не когда придется, делали его по-настоящему счастливым. Причем счастьем своим он с удовольствием делился с окружающими. Я, в принципе, еще год назад поняла, что Бильбо — очень гостеприимный хозяин (никакой другой не пустил бы на порог неизвестно откуда взявшуюся человечку, а следом за ней — целую ораву гномов), и теперь лишь убедилась в этом.       Мне выделили большую и светлую комнату, окна которой выходили на восток, и откуда открывался чудесный вид на реку и небольшую рощу где-то вдалеке. Каждое утро хоббит собственноручно готовил завтрак, утверждая, что успел соскучиться по этому мирному занятию за время похода. Он бы и обед с ужином готовил самостоятельно, но тут уже я не стерпела. Мне и так было стыдно: деньги за жилье он брать категорически отказывался, до уборки допускал с большой неохотой, возиться в саду запретил, не желая обижать мистера Гэмджи… В общем, право время от времени кулинарничать я отвоевала, чем ужасно гордилась и чему радовалась украдкой. После месяцев, насыщенных приключениями, погонями и опасностями, жизнь в Хоббитоне казалась чересчур мирной, и потому даже приготовление обеда являлось неплохим способом развеять скуку.       Можно было бы сходить в гости, но прочие хоббиты не торопились приглашать к себе в дом своего мятежного собрата, опасаясь, очевидно, что любовь к разного рода авантюрам передается воздушным путем. Были, правда, и редкие исключения. В их число вошел, например, наш садовник, который прямо заявил, что «Мистер Бэггинс — славный малый, хоть и с придурью», и на этом счел тему исчерпанной. Не отказались от знакомства и те, кто лично знал Белладонну Тук, потому что она по молодости и сильнее дурила. А еще в окрестностях норы повадились собираться маленькие хоббиты, которым, в силу возраста, было безразлично, добропорядочный Бильбо хоббит или нет. Главное, что он знал множество сказок, был участником настоящего приключения и видел живых эльфов, гномов и целого дракона! Меня эти детки сначала побаивались, с визгами и писками бросаясь прочь, стоило мне только оказаться рядом. Потом, правда, наслушавшись от Бильбо баек о походе, перестали шугаться и стали выпытывать сказки еще и у вашей покорной слуги.       Взрослые хоббиты дураками не являлись и очень быстро оценили тот факт, что их отпрыски по вечерам были под присмотром и не озорничали. Да, слишком часто потом упоминали всевозможные приключения, походы и прочие вещи, коими не полагается интересоваться хоббитам, но дети же — что с них взять? В любом случае, постепенно взрослые стали оттаивать: здоровались при встрече, были не прочь поделиться последними новостями и пересказать свежие сплетни, заходили на чай, приглашали в гости с ответным визитом и даже не забыли позвать на праздник летних костров. Одним словом, перестали считать Бильбо опасным сумасшедшим (ну и меня с ним заодно — тоже).       Окончательно же нас признали за своих в тот момент, когда в один прекрасный день Лобелия Саквиль-Бэггинс прислала мне небольшую записку. «В полдень, у старого дуба. Вам не помешает дружеский совет.» — гласило послание. Удивленная, я пошла за объяснениями к Бильбо, поскольку с его родственницей виделась всего однажды, и просто не понимала, чем вызван ее интерес к моей скромной персоне. Бэггинс сидел на крыльце, курил неизменную трубку и считал, что ОНА вознамерилась взять надо мной шефство. — Это женские дела, — пожал плечами хоббит, — поэтому я о них мало что знаю. Но лучше бы тебе не иметь никаких общих дел с этой особой, — только и добавил он.       Я вполне доверяла его мнению — он все-таки был знаком с ней дольше, но любопытство было сильнее. Поэтому, выловив женщину до начала так называемых «посиделок», задала ей один-единственный вопрос: — Почему? — Шалопаю-Бильбо этого не понять, но нет ничего важнее семьи, — спокойно отозвалась Лобелия. — Но вы же с ним не особо ладите… — Пфф, и что с того? Родственником моим он от этого быть не перестал. — Ладно, а при чем здесь я? — Он называет тебя сестрой. — Правда? — на лицо сама собой вылезла счастливая улыбка. Бильбо — лапочка! Даже жаль иногда, что я не его полюбила. — Правда-правда, — ворчливо согласилась женщина. — Поэтому-то я и хочу, чтобы ты вела себя прилично! — У меня, кажется, аллергия на это слово, — опустившись на землю подле нее, призналась я. — Расскажешь? — Да нечего рассказывать. Его родственники не одобрили меня и быстренько организовали ему династический брак. — Родителям Отто я тоже никогда не нравилась, — поделилась хоббитянка, расправляя несуществующие складки на юбке. — Но это не помешало мне завоевать его сердце и, в конечном итоге, стать его супругой. — И как вы этого добились? — без особого интереса уточнила я. — Ну уж точно не ношением мужских костюмов! Запоминай: приличная девушка должна уметь вкусно готовить — но с этим, я слышала, у тебя все в порядке. Должна уметь вести хозяйство… — Без проблем, — вспоминая все «прелести» самостоятельной жизни, пробормотала я. — В крайнем случае, по ходу разберусь! — Хороший настрой, — одобрила моя невольная наставница. — Еще у тебя должно быть какое-нибудь милое хобби, и вот тут твое пение очень даже пригодится. И, самое главное, ты всегда должна выглядеть опрятно, аккуратно и женственно. — У меня с этим проблемы, да? — после возвращения в Шир я старалась не смотреть в зеркала слишком часто, потому что не узнавала и не одобряла отражающуюся в них незнакомку. Волосы пришлось обрезать, потому что походный образ жизни, не слишком частое мытье и прочие «радости» не пошли им на пользу. Над бровью — тонкая полоска шрама, причем вспомнить, когда я обзавелась подобным украшением, у меня так и не вышло. Даже веснушки пропали, чего не случалось еще ни разу в жизни! Ну и в целом вид у меня был какой-то не особо здоровый: похудевшая, осунувшаяся, бледная, под глазами — темные круги… И это все — несмотря на продолжительный отдых у Беорна и в Ривенделле! — Да уж наверняка! Но не волнуйся, маска из крапивы, отвар из одуванчиков и притирания из ромашки творят настоящие чудеса. А красивую одежду мы тебе еще сошьем — ты ведь наверняка не подумала о платьях и юбках правильной длины? — Правильной? Это как? — Чтобы были видны ноги ниже колен и, что гораздо важнее, шерстка! — У людей нет шерстки, — в полном обалдении отозвалась я, пытаясь прогнать из головы свой мохноногий образ. — Какие глупости! Шерстка есть у всех, просто никто не умеет ухаживать за ней так же хорошо, как хоббиты! Но не волнуйся, милочка, я еще сделаю из тебя красавицу! — Вот этого-то я и боюсь!.. *** — Сегодня — особенный день, — радостно улыбаясь и прямо-таки порхая по кухне, сообщил мне Бильбо вместо приветствия. — Доброе утро. И в чем же его особенность? — опускаясь на трехногую табуретку, уточнила я. — Вечером будет праздник Середины Лета, — отозвался Бэггинс, ставя передо мной тарелку с овощным омлетом и садясь за стол сам. — Вечером возле озера соберутся все от мала до велика и зажгут костры. Возле них целую ночь будут рассказываться забавные и страшные истории и звучать песни. А у воды все желающие смогут танцевать до упаду… И не стоит думать, что все это будет происходить на голодный желудок — нет-нет! Каждый хоббит должен прийти на праздник не с пустыми руками — нужно принести угощение для общего стола. И не забывай о гаданиях! Говорят, сама Свербига Сибль приедет из-за Холма, а она ни разу в жизни не ошибалась, предсказывая счастливые браки и погоду по облакам. — Прости, что-то я не совсем понимаю, как эта ваша всеобщая вечеринка связана со свадьбами. — Прости, иногда я забываю, что ты не хоббитянка и потому не знаешь некоторых всем известных вещей, — смутился Бильбо, намазывая кусочек белого хлеба вкуснейшим малиновым вареньем. — Эта ночь — своеобразный парад невест, так, кажется, ты говорила? Выбирай любую, общайся с ней, ешь, пей, танцуй и веселись, и если все будет хорошо — не забудь спросить у старой гадалки, счастливой ли будет семейная жизнь или же тебе стоит немного подождать с женитьбой. Признаться, года два назад она велела мне не торопиться и не давать ложной надежды Мелиссе Лейн. — Не жалеешь, что послушал ее совета? — полюбопытствовала я, прикидывая, каким бы хоббитом стал женатый Бильбо. По всему выходило, что точно таким же, разве что ворчать стал бы больше. Хотя, это смотря какой женой оказалась бы неизвестная мне Мелисса — молчаливой и покорной или наподобие Лобелии, в семье которой царил железный матриархат… — Ни капли! Хотя и не уверен, что рискнул бы отправиться в поход, знай я заранее, в каких условиях нам придется путешествовать и во сколько опасных ситуаций мы попадем по пути! И вообще, будь я женат — и для похода Гэндальфу пришлось искать кого-нибудь другого. — То есть, вечером ты идешь на праздник? — Конечно! Тебе, я думаю, тоже не помешает развеяться и познакомиться с новыми хоббитами. — Посмотрим, — уклончиво отозвалась я. — Но до вечера еще далеко, а просьба к тебе у меня есть уже сейчас. — И чего же ты хочешь? — Дверь твою покрасить. Можно? — Конечно, — согласился Бильбо. — Не понимаю только, зачем тебе это нужно?       А дело было в том, что за время нашего отсутствия зеленая дверь, которая отличала норку Бильбо от всех прочих, изрядно выцвела, а краска местами облупилась, обнажив древесину. И мистер Гэмджи, решив помочь по-соседски, перекрасил ее в ярко-желтый. Я ничего не имею против этого цвета: солнышко, одуванчики и все такое, но с каждым днем где-то внутри меня крепла уверенность, что дверь должна вернуться к своему прошлому колеру.       За краской пришлось изрядно побегать. Хозяин Бэг-Энда совершенно не помнил, где он взял ее в прошлый раз, поэтому мне пришлось обойти всех соседей и даже дойти до дальнего рынка за рекой, где и обнаружился искомый оттенок. В общем, к вечеру дверь радовала глаз приятной зеленью, а снизу вновь гордо красовалась руна Феху, обозначавшая не то имя Гэндальфа, не то новый род занятий Бильбо.       На праздник я идти совершенно не собиралась — не хотелось чувствовать себя лишней и расстраивать окружающих своим кислым видом. Но заявившаяся за пару часов до начала всего действа Лобелия просто не оставила мне выбора. Не слушая возражений, эта деятельная женщина нарядила меня в синее платье с черными вставками, заплела все еще короткие волосы в две косы, сунула в правую руку корзинку с провиантом, за левую уцепилась сама и на буксире отконвоировала меня до нужной полянки. Иногда мне казалось, что ей нужно родить, наконец, ребенка (лучше всего — дочь) и перенести свою гиперопеку с меня и со всех окружающих на малыша. Впрочем, ворчать я могла сколько угодно, но хоббитянке все равно была благодарна. Хорошо, когда рядом есть кто-то, заставляющий шевелиться, волноваться о внешности и прочими способами отгоняющий грустные мысли.       Оставила она меня аккурат возле шатра гадалки, в чем я уловила знак свыше. — Могу я войти? — остановившись на пороге, поинтересовалась я у темноты, не до конца уверенная, что внутри кто-то есть. — Рановато ты пришла, красавица, — раздался скрипучий голос за моей спиной, напугав меня до чертиков.       Гадалка была настолько старой и седой, что, казалось, дунь на нее — и она просто рассыплется. Маленькая, немного сгорбленная, закутанная в шаль — обычная старушка, какие встречаются в любом народе. Вот только глаза у нее были не по возрасту молодые: ярко-голубые и очень цепкие. Как будто рентгеном просветили, право слово! Под этим взглядом хотелось вжать голову в плечи и пообещать вести себя хорошо, но вместо этого я лишь поправила платье. — Молодец, — одобрила мои действия Свербига, для которой, очевидно, мои мысли не стали тайной. — Вот только явилась ты зря. Будущее свое ты и сама прекрасно знаешь, раз даже нарядилась в его цвета. Так что мне нечего сказать тебе, девочка. — Постойте, в чьи цвета? — неподдельно удивилась я, потому что гадалка явно не могла иметь в виду «наше все»*. — Тебе бы домой поспешить, девочка, — проигнорировав мой вопрос, посоветовала она.       Не знаю даже, почему я ее послушала…       В норе было пусто, темно и тихо, и я не стала зажигать свеч. Зачем? Без света, говорят, лучше думается… Вот только одиночество мое долго не продлилось. — Торин?!
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.