Зов

      Занималось утро. Лучи солнца разгоняли собой тьму, освещая весь мир светом. Начало нового дня. И начало новой жизни. Впервые за долгие годы, с тех пор как Ченглей был ребенком, он смог вдохнуть и выдохнуть свободно. Никуда не надо бежать, ни за кем не надо гнаться. А просто стоять на месте. Ну и что, что вокруг были развалины? Ну и что, что его ноги утопали в крови? Разве это настолько большая цена за долгожданную свободу от всепоглощающего чувства разрушающего душу и сердце мести? Берсерк внутри него наконец упокоился. Ченглей понимает и прекрасно осознает, что впасть в это состояние он боле не в силах. Нет того спускового крючка, нет того триггера из-за чего он мог был ощутить подобный ураган эмоций. И свобода была настолько сладкой, когда с последним вздохом этой твари спали с его сердца оковы. Втянув свежий воздух, его губы расплылись в улыбке. Нет. Ченглей понимает, что он стал свободным не в тот момент, кода его меч обрушился на шею Уробороса. Не тогда, когда, диким Зверем, он кромсал уже бездыханное тело. А тогда, в том момент, когда у него забрали Силу. Сусанноо и камень. Почти всю свою сознательную жизнь он думал, что именно этот артефакт и этот Бог помогают ему, однако... только сейчас он ощутил на себе, будучи свободным, насколько тяжел этот груз. Наверное, именно поэтому он боялся сейчас оглянуться. Боялся оглянуться и посмотреть на этого ребенка, который, даже не по своей прихоти отобрал у него Силу. Но, в конце-концов, он мужчина или нет? Поэтому, он нашел в себе силы все же обернуться.       Чувство долга, вот что сковывало все это время, проведенное на этом материке, Ксиана. Мужчина не был дураком, он прекрасно понимал, что Рюдзин-ли-анг сделала. Несмотря на всю ее доброту и любовь, даруемую ею Ксиану, она повесила на его душу крепкий замок Долга, который необходимо исполнить. Она была той, кто следовал за одним из Девятерых. А значит она должна была взрастить того, кто ценой жизни принял бы на себя назначенную ею и Им роль. И своих детей и внуков она не хотела подставлять под этот удар. Именно поэтому кандидатура Ксиана была идеальна. Белый дым, Старый лис, Зверь, он носит множество имен. Но под личиной каждого из них он так же и знал, что она, эта мудрая женщина, любила его, как родного. Несмотря ни на что. Просто, не могла она иначе поступить. Оправдывал ли ее поступок Ксиан или же в действительности так думает? Ответ на этот вопрос известен лишь одному человека. И стоя перед трупом поверженного врага, мужчина прикрыл глаза. На его губах отсутствовала настолько уже прилипшая к нему лукавая улыбка. Он опустил глаза и посмотрел на свою трубку. И закрыл глаза. Мой Долг исполнен. Теперь я... свободен? Даже с закрытыми глазами, руки привычным жестом наполнили трубку табаком. Ксиан закурил. А после, приоткрыв глаза, искоса глянул на ребенка, на того, кто помог ему избавиться от этого замка Долга. Помог освободиться. Не понимая почему, но Ксиан ощутил, что груз упал с его плеч еще тогда, когда Уроборос только пробудился. Именно в тот момент, когда он увидел пять столбов света, он понял - его Долг выполнен. Однако, он решил все же довести дело до конца, а не уйти, как планировал изначально. И наблюдая за ребенком, уголок его губ все же приподнялся, скрываясь под прядью белых волос.       Шиноши лежал на земле рядом с отрубленной головой призванного некогда змея. Из уголка одного его глаза стекала слеза. Он бездумно смотрел в предрассветное прекрасное небо. Бой окончен. И его тело стало настолько тяжелым, что ему было сложно шевельнуть даже пальцем. Ты был так одинок. Сотни лет одиночества. В месте, которое тебя уничтожает. Прости. Обрети же покой, Уроборос. И юноша выдохнул. Эта тишина, несмотря на то, что даже птицы не пели, она была комфортной. Ведь он знал, что рядом есть те, кому он доверил свою жизнь. А значит, он может, хоть немного, но расслабится. Впервые за три года. И просто лежать, бездумно смотря в это безграничное небо, чувствуя, как внутри у него, где-то в самом его естестве, что-то становится тяжелее. И одновременно легче. Но от чего становится легче? Что он, в данный момент, теряет? Что, как песок, ускользает сквозь его пальцы?       Как оказалось, эта тишина была лишь передышкой. Звуки появились вновь. Слишком неожиданные. Слишком резкие. Откуда-то с гор, сбивая и вырывая с корнем деревья, что-то очень большое мчалось к ним. Откуда-то из моря, издавая громкий рев, к трем мужчинам, надвигалось нечто очень массивное. А тень, что закрыла собой само всходящее солнце, ясно дало понять, что к на них летит кто-то колоссальный. - Черт! Это еще что? Ченглей отреагировал моментально. Он спрыгнул с головы Змея и, встав перед двумя соратниками, обнажил свой меч. Ксиан же, прикрыв глаза, убрал свою трубку и, присев у недвижимого ребенка, поднял того на руки. - Идти можешь? - К сожалению, я даже стоять не могу, Ксиан. Проговорил тихо Шиноши. А после поднял глаза на приближающееся с воздуха существо. Он понял, что, а точнее кто, к ним приближался. Приближались. Именно поэтому он, посмотрев на Ченглея, улыбнулся его воинственной фигуре и произнес. - Ченглей, убери оружие. Оно ни к чему сейчас. - Ты в своем уме?! Крикнул воин, обернувшись. Однако спокойная и вымученная улыбка мальчика дала ему понять, что что-то да тот знает. А в это время с гор, тяжелой поступью, вышел таких же размеров, как и сам Уроборос, лев. Он был меньше Кагуцути, но, тем не менее, он был по-царски величественен. Из вод моря, на сушу, используя все свои силы, вынырнула акула. Огромная, белая акула, с невероятно умными глазами, не похожими на глаза других морских хищников. И последним, с тяжелым треском, на землю упал ворон. Казалось, что ему было тяжелее всех, ведь его громадная туша соперничала с самой гравитацией. - Кроун, Мегалодон и Давид. Я приветствую Вас. Обессиленный мальчик нашел в себе силы говорить громко и четко, однако весь его вид давал понять, насколько же ему тяжело это дается. Под глазами уже легли тени. - Так это твоих рук дело? Хрипло и тяжело произнес ворон. Лев, ощетинившись, утробно и угрожающе зарычал. Акула яростно мотнула головой, обнажая ряды острых зубов. - Простите, но иначе не было никакой возможности вас собрать в одном месте. - Ты желаешь нас убить, как и этого треклятого Змея?! Хоть Давиду, льву, и было тяжело стоять на четырех своих лапах, но он не поддавался своей слабости, пытаясь сохранить хоть крупицу своей гордости короля хищников. - Нет. Это не так. - Так... что? На сей раз Ченглей ворвался в разговор, однако его пыл охладил Ксиан, наступив ему на ногу, так как за весь разговор он успел встать рядом с воином, держа на своих руках Шиноши. - А вот твой друг, видимо, с тобой не согласен. На сей раз заговорила акула, не сводя немигающего взгляда с воина. - Вам пора домой. Шиноши было слишком тяжело. Видимо этот эффект - реакция организма на то, какую силу он недавно провел через себя. Ничего не достается даром. И иногда плата - страдания. Или состояние близкое к параличу. -...Что ты сказал? Ворон, тяжело дыша, поднял с земли свою голову и внимательно посмотрел на Шиноши. - Даже будучи в таком состоянии, мальчишка, ты смеешь так нагло лгать?! Эмоциональный лев, слегка пригнулся. Он хотел было уже напрыгнуть на зарвавшихся людей, как его окатила вода. Даже не удивлен он был, а скорее ошарашен, и в сердцах посмотрел на Мегалодон. Акула же, не сводила глаз с Хранителя. - Каким образом ты... - Не я... Ксиан. Прошу тебя. - Ты, господин-хомячок, хочешь, чтобы я совершил обратный призыв и вернул их в свои планы? - Да. - Это невозможно, не я создавал с ними договор и... - Договор не нужен, Ксиан. Они давно уже лишены своих договоров. Они застряли здесь. А чтобы уйти им нужна чакра, а здесь... - ...А здесь чакры нет. Тогда вопрос остается, каким образом... -...я помогу в этом... только быстрее... я не могу долго сохранять сознание. Я чувствую... как вырубаюсь. А вы, Кроун, Мегалодон и Давид, прошу, доверьтесь мне. - Что? Доверится тебе? С какой стати? Недовольно прорычал лев, пытаясь вылизать свою шерсть. А ворон, повернув к нему свою голову, как-то устало и обреченно произнес. - А у нас есть выбор? - Прошу меня. Как ни странно, но первой откинулась акула. - Даже если меня ждет смерть, все лучше, чем бороздить эти крошечные воды лишенные какой-либо чакры. В полном одиночестве. Так что, прошу... дитя, начни с меня. Шиноши же, чтобы не тратить понапрасну силы, лишь закрыл глаза. И прислонился виском груди Ксиана, мужчина как раз держал его головой слева, около сердца. Этого было достаточно. Хоть главный очаг чакры и находится в солнечном сплетении, сердце немаловажно. Род, молю тебя, ты обещал. Пусть твоя энергия станет тоннелем, а чакра пройдет через него и наполнить собой этого человека. Стань тем, кто направляет... - Кроун... пожалуйста... если ты увидишь там человека с повязкой на глазах, прошу, скажи, что я скучаю. Очень сильно скучаю. Хотя, нет. Скажи, чтобы он заботился о себе. А еще, что с Шиноши все хорошо. Что он много кого повстречал. Что окончил обучение у Отшельника. А так же, что он нормально питается... хах... что все хорошо... все хорошо... все хорошо... Это было последнее, что сказать мальчик перед тем, как его обессиленный разум пал во тьму. А тело обмякло на руках Ксиана, который, в свою очередь, аккуратно передал Шиноши Ченглею, который, в свою очередь, хоть и неуклюже, но ревностно прижал мальчика к себе, и встал напротив Акулы. Как это ни странно, но он в самом деле понимал, что делать дальше. Ворон же, не сводя взгляда с ребенка, ждал свой черед. Он видел, как что-то покидает тело этого человеческого дитя. Что-то, что не могут увидеть ни одни глаза. Что-то... не связанное с этим миром.