Темное прошлое героя Мобиуса

Стоило Сонику остановиться и окинуть взглядом Нижний город — и буквально сразу парочка берсерков окликнула его: — Эй, пошли с нами, повеселимся! Черно-синий ежик уронил челюсть от такого предложения и как баран на новые ворота уставился на едва освещенные синими бликами незнакомые лица. Эти двое были определенно старше его и настрой у них был далеко не на пьянку или азартные игры. Берсерки не только держались за руки, но и то и дело касались друг друга свободными руками, а кровожадный оскал и горящие от предвкушения глаза уничтожали все сомнения на корню. — Не, я — пас, — Соник попятился, и вдруг угодил в мягкий плен объятий подслушавшего их берсерка. — А я — актив, — прошептал на ухо незнакомец. И только теперь до героя Мобиуса дошло, что он сморозил. — Нет, я имел ввиду… — но рот зажала неожиданно сильная для ровесника, судя по голосу, лапа и Соник испуганно притих, понимая, что попал конкретно. — Я понимаю, что неизвестность страшит, но расслабься: у нас вечер и ночь впереди. Я не буду торопиться. — Уже поймал себе жертву? — позади присвистнул ещё один ёж, и Соник принялся вырываться, осознав все перспективы, — не советую, это ж внук Шквала, он тебя сам после этого отымеет. — М-да, не учел, — вздохнул тот и развел руки, — иди, иди, мне не нужны проблемы, Вой Смерти уже нарвался. И забудь это, лады? Соник облегченно вздохнул и, сделав шаг, вдруг оказался в кольце ежей. Среди обступивших его берсерков он порой замечал и стражей, их перешептывания быстро превратились в споры и ежик попытался под шумок выпрыгнуть, из круга, но один из ежей поймал его за ногу. — Да не гомик я, отвалите уже! — В первый раз все так говорят! — рассмеялся один из берсерков, и когда этот смех подхватили другие ежи, Соник понял, что так просто ему не уйти. Но вдруг чьё-то «упс» заставило всех обернуться. Оказалось, Тень схватил за шиворот одного из берсерков и тот, заикаясь, что-то невнятно тараторил. — И поэтому вы посмели прервать мой сон, — черно-алый ёж оскалился, — а ну быстро разошлись, пока я вас всех не запомнил! Миг — и толпу как ветром сдуло, лишь Соник остался стоять. Тень смерил его пристальным взглядом и на всякий случай запоздало поздоровался. — Спасибо, — черно-синий ежик пожал руку брату, — не представляю, что бы я… — Не умеешь общаться с берсерками — не берись, — раздраженно проворчал Тень и отвернулся. Соник уныло опустил уши. — Научишь? — Дедушка сказал, что ты стал воином Тьмы… Что-то не верится, — черно-алый ёж смерил придирчивым взглядом черно-синего, — знаешь, для берсерков нет более веского аргумента, чем сила. И пока ты не вмажешь хоть одному как следует, никто тебя за нормального ежа считать не начнет. Так что в следующий раз при любом удобном случае бей. Не важно, кого. Важно только, чтобы он не вырубился после удара и не забыл, кто ему всыпал. — Постараюсь, — усмехнулся Соник, — спасибо. Слушай, я загляну к тебе, когда вернусь, лады? — Уговорил, — радостно улыбнулся Тень, — но если я буду занят — проваливай. Хотя ночью я свободен всегда… А нет, я ведь сплю! Ну разбудишь, — махнул рукой черно-алый ёж и, немного обежав один из домов, запрыгнул в окно. Соник радостно улыбнулся и поспешил найти свой дом, а точнее — его подземную часть. К счастью, никто кроме охранника не преградил ему путь, да и у того все вопросы испарились, едва он увидел полосы почерневшей шерсти. И тем не менее Соник услышал его недовольное ворчание, когда поднялся на два этажа: — Ну конечно, внук вождя же, ему даже предательство простительно. Черно-синий ёжик вздрогнул, но не остановился, ведь поручение самого Бога смерти важнее сплетен и слухов. Перебросившись парой слов с тётей Дафной, Соник умчался искать Гомункула. А найти его оказалось несложно, если догадаться, кому принадлежат следы гигантской змеи в окрестностях города. — Привет, дружище! — воскликнул Соник и застыл, раскрыв рот, когда разглядел, чем тот самый «дружище» занимается, — эй… Ты что, проголодался? — Нет, — промямлил Гомункул, дожевывая ветку, — просто хотел узнать, они такие же вкусные, как Лиана, или нет. — И как? — черно-синий ёжик заглянул в глаз с голубой радужкой. — Дрянь. Вроде папа с Иблисом вместе их создавали, но на вкус ничем не лучше жемчуга. — Слушай, а он как раз передал тебе самоцветы, — Соник широко улыбнулся, — попробуй, может, они вкуснее? — Самоцветы? — радостно ахнул Гомункул, — В мире нет ничего вкуснее них! Черно-синий ёжик протянул ему камешки, и монстр едва не откусил их вместе с пальцами. Но как только он их проглотил, почему-то стал черным и резко уменьшился, а три самоцвета выпали на траву. Соник удивленно покосился на тысячеглазого осьминога, который черной кляксой растекся по траве. — Это что вообще было? — Папа говорит — несварение, — вздохнул Гомункул и тремя разными щупальцами поднял самоцветы, — и говорит, что нельзя сразу есть много. А если я голодный? Мне всё равно их по одному есть? Сапфир отправился в пасть монстру, и черная клякса вновь приняла змееподобный облик. — Не знаю, — честно признался черно-синий ёжик, — пробуй, авось решение найдется. Гомункул проглотил Аметист, и синяя чешуя приобрела чуть более лиловый оттенок, а волосы стали блекло-фиолетовыми. Все щупальца вдруг превратились в мускулистые руки, а само тело немного укоротилось, исключая шею — она наконец-то стала видна, и чуть ниже первого глаза появились ещё два. Соник присвистнул от изумления. — Только не торопись, освой новые возможности. А то снова несварение будет. — Окей! — голос по-прежнему походил на женский, но теперь в нём как будто включился фонтан эмоций. — Рад, что ты в порядке, — улыбнулся герой Мобиуса и взмахнул рукой на прощание, — постарайтесь подружиться. Ещё увидимся! — Рад, что вы в хороших. отношениях, — раздался вкрадчивый голос Бога смерти, едва черно-синий ёжик направился к городу. — Тьма? Ты где? — Соник удивлённо помотал головой, выискивая хоть какой-то намек на его присутствие. И нашёл лишь два серо-зеленых глаза в тени кустарника. — Я везде, где достаточно темно, мог и сам догадаться, — недовольно фыркнул Мефилес, — на первый раз я решил предупредить тебя. Больше предупреждений не будет. Готовься умереть в любой миг. — Что? — Соник почесал затылок и вдруг отскочил назад, едва услышав подозрительный свист. Шип Лианы пронесся, едва коснувшись шерсти на шее ежа. — Мефилес, что за шутки?! Какого это вообще пришло тебе в голову??? Бог тьмы презрительно фыркнул. — Мой воин должен быть готов сражаться в любой миг своей жизни. Условие выживания довольно простое: будь бдителен. — Так вот почему Тень такой дерганный, — вздохнул Соник и только теперь до него дошло, почему и он, и Скордж, и Скарлет, и даже Остроухий так странно себя с ним вели - пытались донести до него именно это негласное правило, — ну что ж, как говорит Шквал, с богами не спорят. — Верно. Но ты упустил один момент: ты прилюдно назвал меня по имени. И будешь наказан за это. Невдалеке раздался девчачий писк: — Помогите!!! Соник бросился на помощь, но не успел: тельце юной ежихи уже разодрали шипастые плети Лианы. Корзинка с малиной перевернулась и ягоды рассыпались по траве. — Тьма, за что ты её?! — За то, что ты нарушил мой запрет. Но моё имя слышала не только она. На другом конце перелеска раздался протяжный вопль. — Перестань! — А нужно было всего лишь соблюдать простое правило: называть меня по имени лишь в моём мире. Только Шквалу я сделал исключение — в его квартире превосходная звукоизоляция. Соник стиснул зубы и двинулся было обратно в город, но не смог оторвать ногу от земли. — Куда это ты? — недовольно проворчал Мефилес, — я тебя не отпускал. — А ты отпусти, — прорычал Соник, — со Шквалом поговорить хочу. И с Тенью, я обещал зайти к нему. — Ну, раз обещал, — снисходительно улыбнулся Тьма, — то выполняй. Едва черно-синий ёжик моргнул, вдруг он оказался в мире Тьмы, а когда моргнул снова, увидел прямо перед собой офигевшего брата. — Как ты уговорил его телепортировать тебя??? — Тень схватил было его за плечи, но вдруг отвернулся, глубоко вдохнул и выдохнул, — прости. Рад видеть тебя живым. — Я тоже рад, — улыбнулся было Соник, но тут же нахмурился, — но всё равно он убил, пусть и не меня. — А ты случайно не забыл третье его имя? — Тень заглянул в зеленые глаза. Черно-синий ёжик скрипнул зубами. — Какое именно? У него их пруд пруди! — Смерть, — недовольно проворчал черно-алый ёж и присел на табуретку, схватившись за голову, — и если бы он услышал эту фразу, он бы тебя уже распял на Лиане. Тебе бы не помешало быть повежливее в его присутствии. Соник недовольно фыркнул. — И это после таких его выходок? — Вот именно, — Тень уныло опустил уши, — это долго объяснять, но если он провоцирует тебя — обычно лучше или отшутиться, или быть предельно вежливым. Не всегда, правда, это срабатывает, но рисковать не стоит. Соник сел на табуретку напротив Тени, и тот запоздало включил электрический чайник. — Могу предложить печенье с медом. — Не откажусь, — радостно улыбнулся черно-синий ёжик. Брат вынул из шкафчика банку с медом и переложил часть в миску. — Никак не возьму в толк, почему этот хмырь убивает за то, что кто-то услышал его имя? — нарушил тишину Соник. Тень покачал головой и поставил на стол мёд и пачку печенья. — Он просто бесится, когда его беспокоят по пустякам. Если нас с тобой он ещё может приучить, когда его можно звать, а когда — нет, то каждому встречному это объяснить не получится. Соник зачерпнул мёд печенькой, отправил в рот целиком и задумался. — Ну и не говорил бы никому, проблем-то… — А проблемы здесь две, — Тень встал, чтобы заварить чай, когда вода вскипела, — первая — у него есть свои подданные. Летучие мыши. И каждой из них известно его имя. А вторая — Шквал настоял, потому что непорядок, когда неугодным слугам его имя известно, а ему — нет. Тут Тьме возразить было нечего. — Неугодным слугам? — Соник удивлённо покосился на вдруг помрачневшего брата. — Я говорил с одной… Обещал вытащить её, но… Теперь вижу, что и себя-то спасти не в силах, стоит лишь раз оступиться, и… — Сразу в расход… — нахмурился черно-синий ёжик, — даже к собственным детям он столь же суров. — Да нет же, Гомункула, Змея и Лиану он любит, а вот летучих мышей презирает. — Как и «неудавшихся» самоцветов, — недовольно фыркнул Соник, — будто у него что-то перегорело и ему плевать на второе поколение детей. — Не понимаю, о чём ты, — пожал плечами Тень. — Увидишь — поймешь, — ухмыльнулся черно-синий ёжик и принял из рук брата кружку ароматного чая. Черно-алый же сел рядом и присоединился к чаепитию. — При мне он о самоцветах не заикался. Хотя постой… Он то и дело отдавал кому-то приказы по телепатической связи, я аж удивился… Ему никогда не нравилось ею пользоваться. — Значит, ему больше нравится разговаривать с глазу на глаз? — печенье сломалось и раскрошилось у Соника в кулаке, — то есть на расстоянии он не всесилен… — Он не всесилен лишь тогда, когда ты и он находитесь в разных мирах. И то этих сил ему будет достаточно, чтобы уничтожить наш клан целиком. Так что рано ты обрадовался. Черно-синий ёжик с сожалением посмотрел на руку и высыпал остатки печенья себе в рот. — Он говорил, что мы должны выполнять какие-то задачи, а что именно — не сказал. — А ты уже забыл? Шквал по-любому должен был рассказать, чем наш клан занимается. Уничтожает секты. Когда мир искажается извне, Тьма предпочитает обходиться без нашей помощи, но если искажения зарождаются внутри — он называет нам место и приказывает найти источник. И, естественно, уничтожить его. Обычно это случается в период полнолуния, так что в это время мы всегда наготове. И этот день близок. Уверен, Шквал тебя тоже возьмёт в рейд. — А кто ходил раньше? — Он вдвоем с Остроухим. Слушай, спроси сам у деда, меня уже Тьма заждался. А я не хочу портить ему настроение. Соник уныло опустил взгляд и залпом допил остававшийся в кружке чай. — Прости, если помешал. — Заглядывай почаще, — улыбнулся черно-алый ёжик и растворился в непонятно откуда взявшемся облаке тьмы. — Удачи, брат, — Соник улыбнулся в ответ и, убрав со стола, покинул опустевшую квартиру через окно — так не терпелось ему задать Шквалу вопросы, что роились в голове и не давали покоя.