Темное прошлое героя Мобиуса

При виде Шквала с черным флагом в руке ехидны пропустили молчаливую ежиную процессию, не нарушая утренней тишины бессмысленными вопросами. Соседи клана Черного Кастета прекрасно знали, что происходит с городами, которые не впускают воина Тьмы добровольно. Остановившись в центре города, Шквал вставил флаг в углубление между булыжниками, которое решили не засыпать уже после второго рейда. Тем временем Остроухий поднялся по крышам и, подпрыгнув, ударом ноги вбил флаг в землю. Когда черно-фиолетовому ежу принесли рупор, своим голосом он поднял на уши весь город. — Внимание, с вами говорит Шквал, воин Тьмы. Приказываю всем, кто находится в городе, явиться к флагу в центре немедленно! Повторяю… Соник растерянно смотрел, как вокруг них начала собираться толпа ехидн. Вскоре подоспел Тарриен и, растолкав собратьев, отозвал Шквала в сторону. — Моя дочь пропала. Клянусь, я укладывал её спать и был уверен, что она до сих пор в постели, но… Не знаю, что на неё нашло. — Остроухий, он врал? Черно-зелёный ёж поспешил к ним приблизиться и развел руками: — Скорее всего нет. Он встревожен и даже напуган, но не ложью. Он действительно волнуется за Тикал. Шквал только скрипнул зубами. — Мы найдем её. Позже. Но сначала мы опросим весь твой клан, и в твоих интересах, чтобы это кончилось как можно быстрее. Пошли. Ты будешь первым. Тарриен последовал за ежами к флагу. — Затмение, Тень, смотрите и учитесь. Вы будете задавать точно такие же вопросы каждому ехидне. Порядок не важен, главное — не пропустить ни одного. Твоё имя? — Тарриен, — уныло выдохнул вождь. — Ты знаешь о существовании других миров, кроме Мобиуса? Ехидна только кивнул в ответ. — Назови их все. — Мир Тьмы и мир богов. — Кто рассказал тебе о мире богов? — Моя дочь. — Как ты думаешь, есть ли боги лучше Иблиса и Тьмы? — Я не знаю. Может, и есть, но… Я ничего не знаю о других богах. Но я уверен, что даже если узнаю, я останусь верен Иблису. — Расскажи твой самый любимый сон. Ехидна неожиданно оживился. — Я сидел у озера, рыбачил, и вдруг раз — клев, так тяжело тащить было! Но я всё равно вытащил, и это оказался кит! Огромный, с половину дома! Я так обрадовался, что… проснулся. — Ладно, свободен, — Шквал со вздохом махнул рукой, — а вы двое подойдите ближе. Когда двоюродные братья приблизились, черно-фиолетовый ёж продолжил говорить едва слышно: — Начало типично для тех, кто близко общается с источником искажений. Главное — во-первых, он всё ещё верен Иблису, а во-вторых — он бы рассказывал, как прекрасен мир вне Мобиуса и как приятно общаться с Чао. Совершенство обычно балует именно такими сновидениями. И ещё: Остроухий молчал, а значит, Тарриен не солгал ни разу. Это тоже важно. Если возникнут сомнения — отправляйте ко мне. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Иначе нам придется уничтожить весь город. — Но для чего опрашивать других ехидн, если мы знаем, кто источник возмущений? Вождь недовольно зыркнул на внука. — Зараза могла успеть распространиться. Если помедлить месяца два-три, в городе не останется ни одного нормального мобианца. А с таким количеством жертв портал открыть сможет даже младенец. Теперь встаньте по обе стороны от меня, но не слишком близко, чтобы ехидны не перебивали друг друга. Если кто-то солжет — Остроухий даст нам знать. И тот, услышав их, ухмыльнулся и надел пояс, увешанный явно не одним десятком миниатюрных ножей. Соник настороженно покосился на берсерка, затем на Шквала — тот был тоже слегка удивлен, но ухмыльнулся своим мыслям и, заметив замешательство внука, шепнул ему: — Он всегда в своём репертуаре и в стиле клана Черного Кастета. Я польщен. Он заткнет рот каждому лжецу его же криком от боли! Я вряд ли смог бы придумать лучше. Сине-черный ёж растерянно опустил уши. — И ты считаешь это хорошей идеей? — Быстро, просто и эффективно. Разве эти слова не звучат как хорошая идея? — вождь пристально посмотрел в глаза внуку. Тот виновато отвел взгляд. — Похоже, ты прав. — Привыкай, — Тень похлопал брата по плечу, — клан Черного Кастета свиреп и беспощаден, если ты до сих пор не заметил. Не спорю, тебе это сложно принять, но поверь, ты быстро войдешь во вкус. — Парни, сейчас не время для болтовни. Нас все ждут. Пора начинать. Казалось, эта алая толпа ехидн не кончится никогда. Не прошло и часа, как Соник перестал вслушиваться в ответы, лишь отмечал про себя, что он потерял зря ещё две минуты. И только когда Шквал без лишних слов задушил подростка, сине-черный ёжик пришёл в себя. — За что?.. — Как будто ты не знаешь, — недовольно фыркнул Шквал и отшвырнул тело назад, к флагу, — не отвлекайся. Кто-то из толпы бросился к убитому, но Остроухий метнул нож ему в ногу, и ехидна упал, тихо скуля от боли. — Вернись в строй! — скомандовал берсерк, — заберешь, когда освободишься. В остальном казалось, что черно-зелёный ёж прохлаждается — он редко вмешивался в допрос, заставляя ехидн кричать больше от неожиданности, чем от боли. Время от времени он оборачивался на расшумевшуюся толпу позади и выразительно шипел на них. Как ни странно, это срабатывало. Освободившиеся ехидны шли к вождю, склонившемуся над картой города, чтобы по его указанию привести для опроса не явившихся к черному флагу соседей. С каждым часом всё чаще и чаще стали попадаться глуховатые старики. Соник обрадовался было, что в ближайшие две минуты не придётся надрывать голосовые связки, увидев перед собой совсем юного ехидну, но ненадолго. Едва поздоровавшись, парнишка начал убеждать сине-черного ежа, что Совершенство лучше Мефилеса и Иблиса, вместе взятых. Соник поднял испуганный взгляд на черно-фиолетового ежа. — Шквал, что мне делать? — Убить и оттащить к флагу. — Но он же всего лишь… — Молчать! — рявкнул воин Тьмы, схватил мальчишку за плечо, оторвал голову и отшвырнул её и тело к трупу подростка, — Ещё одно «но», и я сделаю это с тобой. Соник виновато прижал уши и принялся расспрашивать оказавшуюся перед ним насмерть перепуганную ехидну. К счастью, больше «зараженных» не попалось, и сине-черный ёжик облегченно выдохнул, когда красная толпа иссякла. Шквал не торопясь приблизился к вождю ехидн, который уже не первый час беспрерывно гипнотизировал карту. — Где Тикал? — Я не знаю, — Тарриен виновато опустил уши. — И её до сих пор не нашли? — черно-фиолетовый ёж нахмурился, — Интересно, почему? Неужели ехидны не знают всех потайных мест в округе? Или ты сам хочешь спрятать свою дочь, и отдал приказ не найти её? — Нет! — Тарриен испуганно всхлипнул и опустился на колени, — Клянусь, я её не прячу! Если её не удастся найти — умоляю, убейте меня, но сохраните жизни остальным горожанам! Шквал запустил пальцы в иглы на затылке вождя ехидн и приподнял его голову, чтобы заглянуть в глаза. — Ты так сильно боишься… За клан или за неё? — За клан! Я люблю Тикал, но уже успел смириться с мыслью, что совсем скоро вы отнимете её у меня. Я много с ней разговаривал, долго объяснял, что её убьют, если она не откажется от своих слов… Всё без толку. Мою малышку не спасти. — Если ты слукавил хоть в чём-то — я уничтожу весь город. Тарриен зажмурился и тихо произнёс: — Я не настолько безрассуден, чтобы лгать воину Тьмы. К тому же ты и сам знаешь, был ли я честен. Всё, на что я смею надеяться — что ты столь же справедлив, как и твой Бог. — Так ты боишься, что я вынесу вердикт несправедливо? Ехидна содрогнулся. — Ещё больше я боюсь разозлить тебя. Если я тебе надоел — только скажи, я сейчас же уйду искать дочь и всему клану прикажу заняться тем же. Шквал недовольно дернул ухом, разжал пальцы и убрал руку. — Мы найдём её сами. Успокойся. Её смерть на сегодня будет последней. — Спасибо! — Тарриен поклонился ему в ноги, — Прошу прощения за то, что мы не смогли найти её своими силами. — Прощаю, встань. Затмение, Остроухий, пробегитесь по всем водоемам в округе и найдите девчонку. Тень, составь компанию Затмению, чтобы не отвлекался. Вы найдете её по толпе Чао. Остроухий, когда кто-нибудь из вас найдет её, приведи меня туда, я хочу убедиться, что всё случится так, как этого пожелал Тьма. Ежи дружно кивнули и Остроухий побежал к восточным воротам города, а двоюродные братья — к западным. — Ты на празднике веселился всю ночь до утра? — спросил Соник, едва они остались наедине. — Да кто ж мне даст? — угрюмо рыкнул черно-алый ёж и отчего-то испуганно поджал уши, — Это ты, наверное, весь день тусил, а всю ночь храпел. Соник удивленно заглянул в алые глаза, и брат тут же перепрыгнул на противоположный берег ручья. — А что случилось? — Тьма решил со мной позабавиться. Методы у него, конечно, не из приятных. — И не отпустил поспать? — Пришлось переночевать в его мире, — Тень отчего-то поджал хвост, но Соник этого не заметил — пристально осматривал свой берег в поисках рыжей ехидны или хотя бы Чао. И увидел на горизонте шевелящуюся голубую кучу, состоящую из десятков мелких монстриков. — Нашёл! Тень, сверливший недовольным взглядом двоюродного брата, виновато прижал уши и посмотрел вперёд. — Она не одна. У нас большие проблемы. Соник затормозил, и Тень перепрыгнул через ручей на его берег. — Ты про эту мелочь? — Нет, - вздохнул черно-алый ёжик и развернул его голову за иглу, — вот про эту. Сине-черный ёжик растерянно смотрел, как к ним бежит алый ехидна, вооруженный «копательными когтями». И едва подросток приблизился к воинам Тьмы, он выпалил: — Тикал ни в чём не виновата! Я не позволю вам убить её! Тень настороженно переспросил: — Ты ведь был у черного флага? — Был! — Если ты ушёл оттуда живым, то твой разум не поражен Совершенством. Тогда почему ты решился встать между нами и нею? — Потому что люблю её! Пока я жив, вы и пальцем её не тронете! Мальчишка размахивал руками, примериваясь к росту ежей, и уже был готов сорваться в драку, как вдруг черно-алый ёжик поднял указательный палец. — Тихо, ни к чему так кричать, — Тень поднес палец к губам и развернулся лицом к Сонику, — никто с тобой и не спорит. Увидев, что двоюродный брат кивнул, черно-алый ёжик растворился во тьме, появился в тени ехидны и с размаху ударил его ребром ладони по шее. Подросток упал на колени и растянулся на земле. — Потому что ты умрешь раньше неё. Тень приложил ладонь к шее ехидны и спустя несколько секунд вместе с ним растворился во тьме. А через минуту появился в тени Соника. — Здесь не было никого, кроме нас, Тикал и Чао. Тебе всё ясно? Сине-черный ёжик удивленно уставился на брата. — Мы должны солгать Шквалу? Почему? — Потому что иначе он истребит весь город. А может, лгать и не придётся, просто помни. Нам повезло, что мы разобрались с ним до прихода Остроухого. Соник посмотрел на голубую колышащуюся толпу Чао и только сделал шаг вперёд, чтобы рассмотреть её получше, как вдруг Тень схватил его за руку. — Не приближайся. Спугнешь. Подождем старших здесь. — А ты уверен, что там, в толпе, находится источник? — Конечно! Рядом с другими зараженными ты не увидишь больше пяти Чао. А этих не сосчитать, особенно отсюда. Тьма специально их создал, чтобы нам проще было найти источник искажений. — Их создал Тьма? — сине-черный ёжик удивленно покосился на черно-алого. — Да, причём совсем недавно, примерно одновременно с появлением клана Черного Кастета. Эти твари живут лишь на вере в Совершенство, и излучают его ауру. Поэтому зараженным и кажется, что с ними приятно играть, — Тень аж передернуло. Соник тоже вздрогнул. — Приятно?! Да от этой ауры не знаешь, куда бежать, а им приятно??? Черно-алый ёжик кивнул. — Да ты и сам видишь: сидит и не рыпается. Мимо пронесся зелёный вихрь и умчался обратно в город. — А вот и Остроухий, — удивленно хмыкнул Соник, — надо же, как быстро он научился бегать… — Значит, сейчас вернется со Шквалом, — Тень скрестил руки на груди, — ну что, готов уничтожить источник? Соник только пожал плечами. — Похоже, что нет, — черно-алый ёжик нахмурился, — на кону судьба двух городов. Не оступись. — Да знаю, — сине-черный ёжик виновато прижал уши, — одна жизнь стоит сотен других и поддержки от Тьмы. Мне всё равно больно даже думать об этом. — Значит, не думай. Разговор братьев прервала вспышка фиолетового света. В двух шагах от них появился хрупкий высокий юноша с короткой фиолетовой стрижкой, блекло-лиловой кожей, большим заостренным носом и огромными фиолетовыми глазами. Одет он был в полупрозрачную черную рубашку без рукавов с двумя восьмиконечными фиолетовыми звездами на воротнике, фиолетовый галстук в черную полоску, тонкие струящиеся черные брюки и изящные лакированные туфли. Внимательно оглядевшись, он открыл круглый лиловый экран и произнёс: — Жемчуг в пункт назначения прибыл. Фаза 4 ещё не началась. Продолжаю наблюдение. Прослушав короткое сообщение, Жемчуг коротко ответил «Есть!» и, отойдя на несколько шагов в сторону от толпы Чао, застыл, удерживая в поле зрения её и ежей. Соник хотел к нему подойти, но Тень снова его остановил. — Он опасен. Не стоит рисковать. — Да я просто познакомиться хочу! — Давай дождемся Шквала и тогда все вместе познакомимся. — Мне скучно ждать! — уныло протянул Соник. Тень сжал его руку до хруста. — Тебе так скучно со мной? Сине-черный ёжик виновато прижал уши, и только хотел что-то сказать, как вдруг совсем рядом с ними снова пронесся зелёный вихрь и затормозил у самого берега ручья. Шквал потряс рукой, помял её пальцами и, оглядевшись, приблизился к братьям. — А это кто? — Жемчуг! — без колебаний ответил Соник. — И чего ему здесь надо? — Наблюдать, наверное, — сине-черный ёжик развел руками, — Тень не захотел, чтобы я один с ним разговаривал, просил дождаться тебя. — Правильно сделал, — снисходительно улыбнулся Шквал, — идем. Всё-таки надо знать, с кем мы имеем дело. Жемчуг не реагировал на их приближение до тех пор, пока Шквал не загородил собой толпу Чао. — Ты — Жемчуг, верно? Самоцвет кивнул и сделал шаг в сторону, чтобы цель снова попала в поле зрения. Шквал повторил его маневр. — Зачем ты здесь? — Я должен докладывать хозяину о ходе операции. — А кто твой хозяин? — Алмаз. — Значит, в случае провала Тьма лично сюда не явится? — Пока у меня нет указаний о дальнейших действиях. Прошу прощения, мне нельзя вмешиваться в ваши дела. Не буду вас задерживать. Жемчуг отступил на несколько шагов назад, подпрыгнул и завис в воздухе в двух метрах от земли. Шквал недоуменно посмотрел вверх и развернулся к остальным ежам. — Идём, у нас есть дела поважнее. Затмение, ты опросишь и казнишь её, и даже не надейся, что кто-то из нас вмешается. В крайнем случае я убью вас обоих. Постарайся избавить меня от этой обязанности. Сине-черный ёжик уныло кивнул.  — Затмение, слушай внимательно: сколько жизней будет принесено в жертву Тьме сегодня — решаешь ты и только ты. — Ни одной! — оскалился Соник. Шквал покачал головой. — Неприемлемый ответ. Жертв не может быть меньше одной. И если ты оставишь в живых эту девчонку — Тьме одной жизни не будет достаточно, потому что он примет эту жертву только из твоих рук. Не ищи обходных путей. Смирись с неизбежным. Если её не убьет ни один из нас — он прикажет Самоцветам стереть с лица земли два города, и ты знаешь, каких. Выбери меньшее зло, Затмение, иначе тебе не спасти ни себя, ни земляков, ни друзей. Сине-черный ёжик недовольно фыркнул, но подбежал к тихо воркующей голубой куче. Чао окружили его, но Соник не медля распихал их куда подальше, едва ощутив ауру Совершенства. — Ты — воин Тьмы? — тихо спросила девочка, едва увидев его отражение в воде. — Да, — вздохнул сине-черный ёжик. — Папа говорил, что Тьма пришлет воина, чтобы убить меня. Но ты же не будешь меня убивать? — Тикал обернулась и испуганно заглянула в хмурые зелёные глаза. Соник виновато отвел взгляд и прижал уши. — Как тебя зовут? — Тикал, — улыбнулась девочка и побледнела, вспомнив, что в прошлый раз на рейде черно-фиолетовый ёж с таким же хмурым взглядом долго её допрашивал. — Ты знаешь какие-нибудь миры кроме нашего? — Конечно! — тихо всхлипнула ехидна, — Мир богов и мир Совершенства! — Кто тебе о них рассказал? — Чао! — девочка вскрикнула, когда в её плечо вонзился метательный ножик. — А на самом деле? — Совершенство, — ехидна тихо заплакала и, с трудом вынув нож, зажала рану ладонью. — Расскажи свой самый любимый сон. — Совершенство показал мне свой мир, я гуляла там много раз. Эти сны самые лучшие. Там так хорошо! Он сказал, что я могу приходить хоть каждую ночь, но если я хочу попасть туда не во сне, а на самом деле, мне нужно открыть дверь. — Как думаешь, он лучше Тьмы? — Конечно! Он добрый! И лучше Иблиса, он внимательный и заботливый! Совершенство лучше всех богов! Соник вздохнул и уныло опустил уши. — Я знаю, что тебя беспокоит, — продолжила девочка, — ты боишься, что Совершенство испортит этот мир. Ему это не нужно! Он всего лишь хочет поговорить с Тьмой! Он очень скучает по нему. Грустно, когда друг не хочет с тобой общаться. Соник испуганно оглянулся на Шквала. Тот оскалился в ответ и тихо прорычал: — Ни одно из её слов не имеет значения. Вместо этого они имеют цель: выжить. И если ты позволишь ей уболтать тебя, то твоей участи не позавидует даже она. Неужели Тьма не показал тебе, что представляет собой «Совершенство» на самом деле? Или ты хочешь, чтобы он в ней воплотился? Соник нервно сглотнул и виновато опустил уши, увидев, как Тикал зарыдала. — Не бойся. Я не причиню тебе боли, — сине-черный ёжик обнял ехидну, невольно вдыхая аромат лимона и ромашки, которыми она регулярно высветляла шерсть, а затем, когда девочка притихла, с усилием повернул её голову. Шея хрустнула, и рыжая ехидна упала в объятия Соника. Шквал молча приблизился, принял из его рук тело ехидны и прижал пальцы к сосудам на её шее, а затем приложил ухо к груди Тикал. — Слабоват ты для этого приема, — вздохнул вождь и, отобрав кастет у Соника, его лезвием полоснул девчонку по шее. Кровь слабым фонтанчиком брызнула из раны, заляпав и без того склеенную шерсть на руке вождя. — А Тьма не посчитает это нарушением? — взволнованно уточнил Остроухий. — Она умерла бы не больше, чем дня через два, и без моей помощи. Я лишь приблизил неизбежное. Высоко в небе раздались голоса и все посмотрели наверх, чтобы понять, что происходит. Жемчуг выслушал голос из круглого лилового дисплея и, что-то ответив, исчез в фиолетовой вспышке. — Теперь будет отчитываться Тьме лично, — удивленно хмыкнул Шквал, — и если через минуту Меф сюда не явится, то всё в порядке. Соник, я рад, что тебе удалось это сделать. Теперь будь готов к личной беседе с нашим Богом. — И так готов, — уныло протянул герой Мобиуса. — Затмение, — снова подал голос берсерк и виновато прижал уши, — я беру свои слова обратно. — Какие слова? — удивился Соник. — Видишь ли, про тебя ходят слухи, что ты — сопляк и воин из тебя… скажем, так себе. И я их поддерживал. Теперь обещаю их опровергать. Я даже не надеялся, что ты справишься с такой задачей, и теперь потрясен твоей решимостью. И, подозреваю, что не я один, просто ему по званию не положено говорить это вслух, — Остроухий бросил робкий взгляд на вождя, но тот сделал вид, что занят разговором с Тенью и ничего не слышал. — И всё-таки это было сложнее, чем я предполагал, — вздохнул сине-черный ёжик, — и я не уверен, что смогу сделать это снова. Я слышал, что ты учишь молодежь дисциплине, и подумал… — Забудь! — недовольно фыркнул черно-зелёный ёж, — Я обучаю только берсерков. — Но ведь есть полукровки с синим цветом шерсти, и про меня как раз пошёл такой слух! Почему ты не можешь сделать исключение? Как ты вообще выбираешь, кого учить, а кого — нет? — Потому что это тебя убьет, — Остроухий пристально посмотрел в удивленные зеленые глаза и решил не отвечать на последний вопрос, — а мне твоя смерть повредит. Так что обойдешься. — И почему все берсерки такие упрямые? — вздохнул Соник. — Потому что привыкли всегда отстаивать только свои интересы, — презрительно фыркнул Остроухий, — общеизвестный факт. Вот если бы ты меня нанял — я бы ещё подумал, стоит ли моё время твоих денег и такого риска. — Какого риска? — сине-черный ёжик заглянул в серо-зеленые глаза. — Лишиться головы, разумеется. Причём не мне одному. Соник виновато прижал уши. — Гиблое дело, да? — Именно. Так что не надейся. Шквал, нам надо обсудить кое-что, ты там не занят? Черно-фиолетовый ёж бросил настороженный взгляд на помощника и произнёс: — Затмение, Тень, идите домой, а мы с Остроухим прогуляемся немного. Передайте, что рейд завершился успехом, если кто спросит. Тень заглянул в лиловые глаза, кивнул и повернулся к Сонику. — Наперегонки? — Кто последний — тот улитка! — усмехнулся сине-черный ёжик и умчался домой, не заметив подвоха. Шквал благодарно улыбнулся Тени, и тот убежал догонять двоюродного брата. Берсерк вынул из ботинка кинжал и стал нервно вертеть его в руках. — Что стряслось? — нахмурился Шквал, вспомнив, что Остроухий играет с кинжалом только когда готов расстаться с жизнью. — Соник начал задавать странные вопросы. Я, конечно, догадываюсь, кто мог его надоумить, но это ничего не меняет. Он подал мне одну идею… И она тебе скорее всего не понравится. — Говори! — хрипло рыкнул вождь. Берсерк испуганно прижал уши и продолжил: — Кто-то ему сказал, что я обучаю подростков дисциплине. Ты же знаешь, стражам этого не требуется, и им знать об этом ни к чему. Соник спросил, как я выбираю, кого учить, а кого — нет. И вот тогда мне пришла в голову идея… Я подумал, а не обучить ли мне его? Правда, он пока ещё не давал мне поводов всерьез задуматься над этим вопросом, но вдруг… Я хочу знать, что ты об этом думаешь. Шквал тяжело вздохнул. — Ему бы действительно не помешал такой опыт… Но сделав из него слугу, ты убьешь в нём вождя. — Сценариев много, — возразил Остроухий, — я и вождя из него могу сделать с не меньшим успехом. — А он выдержит? — Из всех моих учеников погиб только один, — недовольно фыркнул помощник, — это — десятая доля процента. Просто оказался необучаемым напрочь. — Соник вполне может оказаться таким же. Если он даст повод — попробуй, но остановись вовремя, если что-то пойдет не так. Если же он погибнет от твоих рук, — Шквал оскалился, — ты прекрасно знаешь, что случится. — Да, Господин, — Остроухий поклонился, — благодарю за доверие. Я не подведу.