Темное прошлое героя Мобиуса

Сапфир ничуть не удивилась вопросу, который Тень пытался сформулировать через пень-колоду, и только взяла его за руку вместо ответа. Черно-алый ёжик умолк, удивившись, как легко ей удалось это сделать, учитывая её густую чёлку, полностью скрывающую глаза, и его хаотическую жестикуляцию. — Я знаю, тебе кажется, что беда неизбежна. Это не так. — Но… Будь у нас хоть один шанс… — Ты совсем как Покой: не обращаешь ни малейшего внимания на вероятности, шанс которых меньше процента. А зря. Я покажу. Тень был настолько ошеломлён её словами, что даже не попытался уклониться, когда она поднялась на носочки и губами коснулась его лба. — Что?.. — только и смог выдохнуть он и отшатнулся. — Смотри сам. Черно-алый ёжик огляделся и, заметив, что праздник уже начался, принялся разыскивать Соника. Ближе к ночи обнаружив его с блюдом чили-догов в объятиях, он облегчённо выдохнул и провёл в разговорах с ним остаток вечера. Всю ночь не отходил от его постели, не в силах уснуть и грубо послав Голубого заняться кем-нибудь ещё. Утром же накормил его горячим вкусным завтраком и проводил к Алмазам, не выпуская из рук его ладонь. — Тень, — обратился к нему Покой, — пора. Черно-алый ёжик не выдержал и всхлипнул. Соник растерянно обернулся на него, когда брат потянул его руку на себя. — Пожалуйста, пообещай, что вернёшься! — Обещаю! — улыбнулся герой Мобиуса и показал ему большой палец, — Алмазы не дадут меня в обиду, не переживай. — Да, но… Всё равно… — алые глаза наполнились слезами, — Моё сердце этого не выдержит… Прошу, не отталкивай меня. Соник даже не заметил, как оказался зажат в тисках его объятий и окончательно впал в ступор, когда брат прильнул к его губам. К счастью, поцелуй не продлился и минуты, и Тень, заметив окончательно офигевшее выражение мордочки брата, виновато поджал уши, шепнул «прости» и убежал. Осознание того, что этот поцелуй больше никогда не повторится, разрывало его сердце на части, и в себя он смог прийти только когда очутился в комнате Соника у него дома. — Брат, — всхлипнул он и сжался в комок, — прости, я… Не смогу пережить тебя. Хаос Майнд. Тень дождался, пока заряд между его ладонями не оплавит перчатки, и прижал руки к вискам. Разряд пронзил его до самого кончика хвоста и черно-алый ёжик растерянно уставился на собственное тело, скрюченное судорогой. — Что? — беззвучно выдохнул он, — и это — всё? Тень хотел пройтись по комнате, но не смог сдвинуться с места — тело лежало на полу, и он застрял почти точно над ним. Спустя несколько часов бесплодных попыток хоть как-то сдвинуть себя хоть на сантиметр он вдруг услышал, как стукнула входная дверь. Тень изумлённо обернулся ко входу, узнав эти шаги. — Брат? Соник застыл в коридоре, увидев на полу своей комнаты бездыханное тело. — Какого чёрта… Тень?.. Тень виновато поджал уши, увидев, как изумрудные глаза наполняются слезами. — Кто… Кто вообще способен на такое?! Брат! — герой Мобиуса бросился к нему и склонился над слегка подпаленной черно-алой тушкой, — Никогда не прощу того, кто, — он осекся, когда понял, что чтобы припаять ладони к черепу, нужен невообразимо мощный заряд хаоса, — кто подал тебе эту идею. Соник вытер слёзы, скалясь, тяжело поднялся с пола и куда-то унеся, только черно-синяя молния промелькнула за окном. Но спустя всего минуту она промелькнула обратно, и герой Мобиуса, не в силах больше сдерживаться, зарыдал над телом брата. Покой воплотился из его тени. — Ты же знаешь, что это — не он. — Знаю! — воскликнул Соник, — И мне плевать! Прикончил бы этого ублюдка, был бы у меня хоть шанс! Алмаз вздохнул. — Я же объяснил… — Да пофиг мне, я никому не позволю так обращаться с моим любимым, даже если он не мой, даже если тот ублюдок — я! Тень пытался хоть как-нибудь привлечь внимание брата, но тот рыдал над телом и в упор его не замечал. Оглянулся на Синего — тот лишь покачал головой, смотря то ли в окно, то ли прямо Тени в глаза. — Ну же, помоги мне! — воскликнули они в один голос, и Алмаз бросил укоризненный взгляд на призрак. — Напиши ему письмо. — Как?! — рявкнул на него Тень и изумлённо обернулся на брата, вдруг поднявшего заплаканные глаза. — Точно! — просиял Соник и, вырвав кусок листа из тетради, быстро настрочил несколько слов, — Только где его оставить? — Под подушкой. Он прочтёт, не сомневайся. Тень прочёл надпись и в ужасе заглянул в полные горя зелёные глаза. — Нет, — всхлипнул он, — Соник не заслужил такого! Это — не его вина! Я думал, что больше с ним не увижусь, но… просчитался… Несколько дней пролетели, как один, а Тень всё не мог сдвинуться с места, даже когда тело похоронили. — Если бы я только знал, что такое возможно, — плакал призрак, — если бы мог хотя бы предположить, что Соник и вправду назовёт меня «любимый»… Больше тот Соник в свою комнату не вернулся. Лишь спустя несколько дней Тень снова услышал знакомые шаги. Прежний Соник устало вошёл и со вздохом растянулся на постели: радость возвращения омрачилась этой неожиданной и, казалось бы, непредсказуемой потерей. Со вздохом обнял подушку и вдруг нащупал под ней бумажку. «Гори в аду» — гласила надпись, выведенная его собственной рукой на расплывшейся от влаги бумаге. Соник уронил её, поднял и, всхлипнув, помчался прочь из дома. Тень зарыдал и хотел броситься за ним, но вдруг весь мир завертелся, будто калейдоскоп, и он увидел перед собой Сапфир. — Что это было? — черно-алый ёжик сел и схватился за вдруг загудевшую голову. — Вероятность, очень небольшая, но всё же. А теперь ответь себе: ты точно хочешь упустить шанс встретить другого Соника? — Ни за что! — Тень оскалился и слёзы брызнули из его глаз. — Даже если эта вероятность не превышает четырёх тысячных процента? — Да хоть миллиардных! — воин Тьмы вскочил на ноги и сжал кулаки, — Спасибо. Больше я не сдамся. Сапфир нежно улыбнулась ему, сделала реверанс и, в один прыжок запрыгнув на крышу, присоединилась к Аметист, наблюдающей за подготовкой к празднику на площади. — И всё-таки, как она может видеть сквозь такую густую чёлку? — хмыкнул Тень и пошёл проверять, может ли он чем-нибудь помочь на празднике.