***
Сам толком не знаю, почему и, главное, как я решился на то, что сделал впоследствии. Но тогда я действовал исключительно на инстинктах, абсолютно отключив разум, совершенно не думая о том, что будет «потом». Не исключено, что я вообще надеялся, что никакого «потом» никогда не наступит. Мне хотелось остаться «здесь и сейчас» — несмотря даже на то, что тут творилось что-то ненормальное, безумное в какой-то степени — и пусть бы весь остальной мир горел хоть синим пламенем. Всё интересующее меня пространство в тот момент сузилось до этой комнаты, даже, пожалуй, до этой кровати, на которой мы находились.***
Всё моё тело горит, словно я из парилки выпрыгнул прямиком в сугроб. Низ живота пульсирует, рука машинально тянется к члену, но я сдерживаю свой порыв. В комнате слышны лишь наши с Ником перепутавшиеся дыхания, и от этого простого звука возбуждение накрывает новой волной. Переворачиваюсь на другой бок, несколько секунд рассматриваю Никиту, насколько это позволяет темнота спальни. В полумраке его растрёпанные со сна волосы кажутся гораздо темнее, чем есть на самом деле, а черты лица — резче. Безумно хочется провести рукой по его очерченным скулам или по подбородку с начинающей проклёвываться щетиной, но вместо этого я поступаю иначе: не давая, ни ему, ни — особенно! — себе времени передумать, накрываю его пах рукой. Ник рвано стонет, закусывает губу и непроизвольно подаётся вперёд, толкаясь в мою ладонь. Я аккуратно глажу его через тонкую ткань домашних штанов пару раз, а затем решительно поддеваю пальцем пояс и тяну их вместе с трусами вниз. Ник отрицательно машет головой и тут же послушно приподнимает бёдра, тем самым помогая мне. «А у него большой», — невольно отмечаю я, пока сползаю ниже по кровати, окончательно стягивая с него одежду. Ник дышит через раз, когда я нежно целую его живот, скольжу губами вниз вдоль «блядской дорожки», а затем вверх — уже языком — непосредственно по его члену. И громко стонет, когда я приоткрываю рот и пробую головку — мягко, аккуратно, одними лишь губами. Сдерживаться совершенно не получается и я тут же подключаю язык: обвожу головку по кругу, оттягиваю крайнюю плоть, прохожусь самым кончиком по уздечке. Ник снова стонет… чёрт, это так эротично. Я никогда не считал себя великим мастером минета, но эти стоны сейчас здорово возвышают меня в собственных глазах. Да и фанатом минета в своём исполнении я тоже прежде не являлся. Не то, чтобы мне было противно или неприятно это делать, просто я не испытывал особого удовольствия от самого процесса. Конечно, за счёт того, что делал параллельно мой партнёр, мне перепадала немалая доля удовольствия; особенно, если мы находились в позе «69» и одновременно ласкали друг друга — тут уж грех жаловаться. Но, чтоб получать кайф лишь от того, что у меня во рту член? Такого со мной раньше не случалось. Теперь же я испытывал нереальное возбуждение от всего-навсего предвкушения. Дразня и распаляя Ника лёгкими касаниями пальцев, языка и губ, наблюдая за тем, как подрагивает и истекает его достоинство, я от души фантазировал о большем. О том, как возьму его в рот так глубоко, как только смогу; как прочувствую языком каждую набухшую венку; как Ник запустит пальцы мне в волосы и толкнётся бёдрами навстречу моим губам… Всё, терпение на исходе. Заканчиваю его дразнить и заглатываю член практически целиком. Чувствую, как головка проходится по нёбу, а затем Ник чуть подкидывает бёдра, и она уже скользит в мою глотку. С непривычки на глазах выступают слёзы, и я резко отвожу голову назад, выпустив член изо рта, кашляю, краем сознания отмечая то, с каким пошлым звуком он шлёпается о живот Никиты. — Прости, — то ли шепчет, то ли хрипит он, а я лишь киваю в ответ. Снова вбираю в рот его ствол. На этот раз получается не так резко, и я постепенно расслабляю горло и нахожу комфортный для себя темп. Паховые волосы Ника щекочут кончик моего носа, когда я заглатываю особенно глубоко, и это странным образом заводит ещё больше. Параллельно наконец добираюсь и до собственного пульсирующего органа и начинаю дрочить. Хотя сейчас мне кажется, что я смогу кончить и вовсе не прикасаясь к нему, лишь от ощущения Никитиного члена во рту, его пульсации в глотке, его терпкого вкуса на языке. Иметь с ним дело до безумия приятно — он чувствительный и отзывчивый, реагирует на каждое движение, на малейший жест. Мне нравится то насаживаться на его член горлом, то выпускать его изо рта и лизать, как леденец, по всей длине, ощущая языком нежность кожи, то дразнить его, легонько облизывая головку, то выцеловывать его ствол, спускаясь к мошонке, покрытой редкими мягкими волосками, и поочерёдно вбирать в рот яички. Каждое моё действие сопровождается вздохом или стоном, что побуждает действовать ещё более откровенно, бесстыдно, дерзко. Боковым зрением замечаю, как Ник комкает в пальцах край одеяла, и всей душой желаю, чтоб он опустил эту руку мне на голову, чтоб приласкал меня в ответ, пусть даже только по волосам. Я бы даже не возражал, чтоб он направлял меня или грубо задавал темп, чтоб дёргал меня за пряди или царапал шею в порывах страсти. Что угодно. Я позволил бы ему что угодно и даже больше. И, уверен, я бы смог получить от всего этого самый настоящий кайф. Но Ник не торопится ни направлять меня, ни даже просто гладить по волосам. Возможно, он просто не хочет сталкиваться с реальностью и убеждаться в том, что его ублажает парень. Конечно! Наверняка он представляет на моём месте свою девушку. Вместо того чтоб огорчиться пришедшей мысли, я почему-то по-прежнему наслаждаюсь ситуацией. Хочется сделать ему так приятно, чтоб потом ни одна девушка и рядом стоять не могла. Выкладываюсь на полную и жадно ловлю срывающиеся с его губ стоны: какая-никакая награда. Запретный плод сладок — вот уж правда. Никита для меня именно этот самый плод. Парень-натурал, имеющий серьёзные продолжительные отношения с девушкой, симпатичный, умный, интересный, приятный в общении; парень, привлекающий меня донельзя. Разве можно от такого отказаться? Для этого нужно быть святым… В какой-то момент я осознаю, что больше не слышу стонов Ника. Позже приходит мысль, что я не слышу вообще ничего: ни лёгкого скрипа кровати, ни шороха постельного белья, ни характерных хлюпающих звуков, ни даже наших дыханий. Очень странное ощущение, словно мы вдруг оказались в вакууме. Эта противоестественная тишина давит на уши, странным образом усиливая тактильные ощущения и обоняние. Я отчётливо ощущаю запахи нашего пота, смазки, своей собственной слюны и, кажется, даже самой похоти — всё это сливается в ярко-выраженный густой запах секса. Происходящее нравится мне настолько, что не хочется, чтоб это безумие заканчивалось, поэтому я всеми силами пытаюсь отсрочить финал, периодически пережимая его член у основания, и пользуюсь единственной выпавшей мне возможностью побыть с ним. Не хочется проснуться и узнать, что Ник поддался на подобное просто спьяну, ведь в любой другой ситуации он бы не согласился на секс со мной — да и с любым другим парнем тоже — а теперь ненавидит меня за произошедшее. Или и вовсе — проснуться со стояком и обнаружить, что это был лишь сон.***
Несмотря на мою предупредительность, кончил Ник довольно внезапно. Я не успел ни предугадать этого, ни удивиться толком. Лишь открыл рот от неожиданности, да так и завис, зачарованно наблюдая за тем, как вязкая тёплая жидкость стекает Никите на живот и пах. Слух вернулся, наполнив пространство вокруг рваными отрывистыми дыханиями. Когда с моих губ перестала капать сперма, смешанная со слюной, я посидел так ещё несколько секунд, а затем перевёл взгляд на Никиту. Не знаю, что я хотел от него услышать или сказать, но получить желаемое сейчас было невозможно: Ник спал. Вырубился самым бесстыдным образом сразу же после оргазма. — Скотина, — беззлобно фыркнул я в его сторону и возобновил движения рукой по собственному члену. До разрядки довёл себя буквально за пару минут, обильно кончив Нику на живот: маленькая месть. После этого я натянул приспущенные трусы и штаны, накинул на нас одеяло и тоже отрубился. ________________________________________________________________ Это первая слеш-НЦа в моём исполнении, и самая откровенная моя НЦа. Я вовсе не надеюсь, что вышло «хорошо». Да и в том, что вышло хотя бы «неплохо» или «нормально» я ни разу не уверена, но «что выросло — то и выросло», как говорится. В общем — я жажду отзывов и конструктивной критики...