***
Накануне, когда Рома непрозрачно намекнул на наши с Ником «не простые» отношения, я, кажется, на несколько мгновений просто умер. По крайней мере, дышать на какое-то время я точно перестал. В этот момент я испугался до охуения. Испугался не за себя, не за будущее несуществующих «нас», испугался за Ника. Что с ним будет, если наша «связь» всплывёт? Это может отразиться на его отношении с персоналом, его могут и вовсе уволить. А если это дойдёт до Иры? Она наверняка с ним порвёт. Казалось бы, какое мне дело? Но мне есть дело. Я ни в коем случае не желаю Никите зла и не хочу портить ни его жизнь, ни его отношения с Ирой. Хоть я и люблю его, хоть мне и было бы выгодно их расставание — думаю, что Ник ни за что не простил бы меня, проболтайся я о «нас». Наверное, у меня на лице крупными буквами высветилось то, что я буду всё отрицать. До последнего своего вздоха. По крайней мере Рома, посмотрев на меня, лишь тихо усмехнулся: — Да расслабься ты! Не собираюсь я вешать на Ветрова табличку «он ебёт вон того рыжика». Мне вообще похер. Хотя, Ирина, конечно, не заслужила такого пидористического отношения к себе, но это не моя забота. Сама разберётся. — Ты с ней знаком? — от удивления я даже забыл возмутиться насчёт всего услышанного. — Да, мы работали вместе одно время, общаемся иногда. Это не дружба, так… просто знакомые. — Ясно. — Ты извини, что я такой нетактичный хер. Взял да и влез в твои мысли, — вновь усмехнулся Рома, дёрнув пирсингованной бровью. — Просто ты, и правда, симпатичный. И я чуток охерел, когда понял, что вы вместе. — Мы не «вместе», — возразил я, — он просто очень помог мне… — Это ты в знак благодарности в него влюбился? Ха-ха, смешно, — Рома смотрел мне в глаза серьёзным взглядом, и я чувствовал, как стремительно краснею. Возразить мне было нечего. Да и мой вид, наверняка, уже выдал меня с головой. Оставалось надеяться, что Рома и впрямь не будет распространяться на эту тему. — Да ладно, расслабься, Тём. Я ничего не буду делать, — наконец улыбнулся он, будто прочитав мои мысли. — Хотя, ты можешь сходить со мной на свидание. Этакий малюсенький шантаж, а? Он предлагал это с таким насмешливым видом, что было понятно: он не ждёт ни согласия, ни ответа вообще. Поэтому я лишь улыбнулся и неопределённо качнул головой. Рома улыбнулся в ответ и плеснул в мой стакан рома. Этот парень определённо нравился мне. С ним было приятно. Не так легко, как с Владом или Ником, но тоже очень свободно, беззаботно. И это здорово подкупало. — Расскажи о себе, — глаза Ромы светились неподдельным интересом, так что я быстро поддался его очарованию и принялся рассказывать. Мы не делились мельчайшими подробностями своих жизней или какими-то секретами, просто поверхностно рассказали каждый о себе. Родился, учился, женился, работал… конечно, без «женился». После разговор плавно перетекал с темы на тему, и под конец вечера я совершенно расслабился в Роминой компании. Его двусмысленные взгляды и шутливый флирт меня не напрягали, потому что я чувствовал, что всё это не всерьёз. Мы даже обменялись номерами «на всякий случай». Говоря откровенно, я вовсе не собирался ему когда-либо звонить, но номер исправно записал. Не знаю, совпало ли так, или Ник за мной приглядывал, но подошёл он к нам именно в тот момент, когда я диктовал Роме свой номер. И, казалось бы, ничего «такого» в этом нет, но Никита смерил меня таким взглядом, что волосы на затылке зашевелились. По дороге его взор был так же холоден, но я старался не обращать на это внимание. Ведь, стоило мне только подумать об этом, решить, будто Ник сердится на меня, и я мигом нафантазировал бы себе чрезмерное внимание к собственной персоне или даже ревность. Но ведь такого и быть не может?..***
Домой мы не вернулись, вместо этого Ник отвёз меня в маленький уютный отель где-то в центре. Хотя вернее будет сказать, что это я напросился с ним, поскольку он очень настойчиво предлагал отправить меня домой на такси и честно предупреждал, что крепкий сон мне рядом с ним не грозит. Впрочем, крепкий сон меня и не интересовал — в ситуации, когда не сегодня-завтра вернётся девушка твоего любимого любовника и между вами будет поставлена жирная финальная точка — как-то вовсе не до сна. Пока есть такая возможность, я готов был проводить с ним двадцать четыре часа в сутки. Причём совсем не важно — где именно, как именно и за каким именно занятием, — лишь бы рядом. Чтоб соприкасаться телами, чтоб ловить его взгляды, чтоб вдыхать его запах, чтоб слышать его голос, чтоб читать его мысли, чтоб воздух один на двоих…***
Сказать, что этой ночью Ник не отличался нежностью, очень сильно приукрасить ситуацию. Он был крайне резок и напорист, если не сказать — откровенно груб. Трахал меня с таким остервенением, что мне казалось под нами развалится кровать. Трахал так, будто за что-то мстил или наказывал. Или это переизбыток алкоголя в моей крови натолкнул меня на столь странные ассоциации, а Ник и впрямь просто сорвал на мне раздражение, как он и сказал утром, нежно целуя следы от собственных зубов на моих плечах. — Вот поэтому я и хотел, чтоб ты поехал домой. Прости. — Ничего, — хмыкнул я. — Я уже привык к твоим зверствам. Ник уткнулся подбородком в мою макушку, перехватил меня поперёк груди, прижал к себе и виновато вздохнул. Я немного поёрзал, укладываясь удобнее, и улыбнулся: нет, я совершенно не злился на него. То ли я в принципе не способен на него рассердиться, то ли попросту стал конченым мазохистом, не знаю. Но, даже сейчас, когда прошлая ночь отдавалась по всему телу отголосками тупой ноющей боли, я был рядом с ним счастлив. Потому, что он не бросил меня одного на этой вечеринке, потому, что не заставил уехать домой, потому, что не игнорировал меня в этой постели. Пусть так, по-садистски, до боли, до хрипов, до стонов, но он был со мной, был моим, звал меня… Да, я определённо становлюсь мазохистом. Осталось купить себе ошейник, а Нику плётку. — Хочешь, я продлю номер, чтоб ты нормально отоспался? — поинтересовался Ник, лениво выползая из кровати. — А ты?.. — На работу, — скривился он. — Или вызвать тебе такси и поедешь домой? — А… — я замялся. Домой ехать не хотелось. Но оставаться одному в номере, где меня добрую половину ночи втрахивали в матрац, и сидеть тут, вспоминать и тосковать, мне совершенно не казалось хорошей идеей. — А хочешь, поехали со мной, позавтракаешь? — я перевёл взгляд на часы: четверть первого. Самое время завтракать, ага. К тому же, меня дико мутило после вчерашнего, так что аппетит отсутствовал напрочь. Но, вместе с тем, согласиться было так соблазнительно… — Это неудобно. Что про тебя подумают твои сотрудники? — На нас же не написано, что мы спим вместе. Что неудобного в том, чтоб пригласить друга на работу? Расслабься. — Точно? — недоверчиво прищурился я. — Конечно, — беззаботно улыбнулся Ник. — Если захочешь, можешь подождать меня там, потом вместе поедем домой. Хотя… нет, это долго. У тебя, наверное, свои планы? — Никаких, — улыбнулся я. …и вот, я тут, второй час не могу доесть свой салат.***
— Скучаешь? — напротив меня сел Ник. — Прости, я не думал, что на меня сегодня свалится бумажная работа. Рассчитывал просидеть несколько часов с тобой в зале, а потом отправиться домой. — Ничего страшного. Тут здорово. Вид такой красивый, — я вновь мечтательно уставился в окно. — Да, сам люблю его, — согласно кивнул Никита. — Салат не понравился? — Просто что-то желудок болит, — соврал я. — Только желудок? Ты вчера много выпил, может тебе какой-нибудь коктейль, похмелиться? Или бульон? — У вас тут есть бульон? — удивлённо переспросил я. — Официально, разумеется, нет. Но у должности управляющего есть некоторые преимущества, — Ник хитро мне подмигнул, встал и отправился в сторону служебных помещений. Вероятно, именно там находится кухня. Он вернулся довольно быстро, уселся обратно и, как ни в чём не бывало, заявил, что собирается со мной пообедать. Спустя несколько минут возле нашего столика материализовалась официантка. Нику она принесла какую-то кашу, мне бульон, а так же хлеб, приборы и два мохито. Пожелав нам приятного аппетита, девушка исчезла так же быстро, как и появилась, будто растворилась в воздухе. Интересно, это у них тут вообще всегда такой сервис или дело в том, что за столиком сидит управляющий? Особенно поразмышлять над этим вопросом я не успел, поскольку Ник тут же втянул меня в разговор. Он интересовался моим самочувствием, настроением и впечатлениями от вчерашней вечеринки, и был настолько не похож на себя вчерашнего, что мне казалось, будто у него раздвоение личности. Ну как такой милый во всех отношениях парень, может быть таким диким садистом в постели? — А как тебе Пашка? — Он… милый, — пожал плечами я. — Славка тоже так говорит, — усмехнулся Ник. — А, по-моему, он… похож на девицу. Вот кто милый, так это ты. Ага, особенно, когда вот так краснеешь, — он вновь усмехнулся. — Почему ты его так не любишь? — полюбопытствовал я. — Его Славка любит, ещё и я должен? — глаза Ника лучились добрым смехом. — Он классный, но странный. Будущий архитектор, творческий человек и всё такое. С ним все хорошо ладят, он вообще такой… мальчик — душа нараспашку. Искренний, честный, добрый. Так что его все любят. Вообще все. — Вот теперь это заметно, — улыбнулся я. — Не имею привычки демонстрировать свои чувства, — пожал плечами Ник. — Тем более такие, которые могут неверно истолковать. Я общаюсь с парнем своего друга, думаю, этого вполне достаточно для широкой публики. Главное, что мы все знаем, как друг к другу относимся. — Точно знаете? — О чём ты? — Ну… — я закусил губу, подбирая слова. — Ты и Слава… складывается такое ощущение, будто он к тебе… неравнодушен, — я поднял взгляд на Никиту. Он смотрел на меня совершенно нечитаемым взглядом. Будто он сейчас не сидит прямо напротив меня, а находится где-то далеко, за тысячи километров или даже за несколько тысяч световых лет. — Что? — Слава… неравнодушен к тебе? — Да нет, — досадливо отмахнулся Ник. — Не знаю, может когда-то… но сейчас это всё уже не важно. У него Пашка. А у меня… — У тебя Ира, да, я понял. — Ну-у-у… да, — как-то хмуро усмехнулся Ник и принялся доедать свою кашу. Я тоже вернулся к своему бульону. После него мне и впрямь стало полегче, желудок перестал сворачиваться морским узлом, даже головная боль несколько поутихла. Зато теперь у меня было неспокойно на душе. Я уже успел пожалеть о своём вопросе: зря только расстроил Ника. Да и какого ответа я вообще ждал? «Да, мы в прошлом любовники»? Бред. Всё это бред моего больного воображения. — Надо было мне ехать домой. Ты тут работаешь и Ира твоя тут работает… зачем тебе лишние проблемы? — Тём? Не начинай. Никто ничего такого не подумает. — Слава обо всём догадался, ещё тогда, когда я тебе ноутбук привозил. Он так на меня смотрел… и вчера он тоже на меня смотрел так, будто знает всё. — Просто он всё знал. С самого начала, — Ник выглядел виноватым. — Прости. — Так это… чёрт… — Прости, — снова повторил Ник. Я почувствовал себя идиотом. И не просто идиотом, а идиотом ревнивым. Потому что я действительно безумно ревновал Никиту ко всем: к Ире, к звонку Паши, к Славе. К Славе, кстати, сильнее всех. Особенно теперь, после того как выяснилось, что Слава всё про нас знает. Почему он ему рассказал? Для чего? Зачем? Потому что доверяет? Потому что они близки? — Тём, извини. Я должен был рассказать тебе, что Слава в курсе, но у меня вылетело из головы. — Поэтому он меня ненавидит? — Не говори глупостей, он нормально к тебе относится. Тё-о-ом? Ты что, ревнуешь? — Вот ещё, — фыркнул я, пытаясь выглядеть при этом правдоподобно. — Просто не ожидал, что он в курсе. Ладно, забей, всё нормально. А что это ты там ел? Это каша? — Почти, — мягко улыбнулся Ник. — Это ризотто с белыми грибами. Хочешь попробовать? — он зачерпнул остатки содержимого своей тарелки и протянул ложку мне. Вот дурак, неужели его не смущает, как это выглядит со стороны?! — Спасибо, — я взял ложку в свою руку и лишь тогда попробовал рисовую массу. — Ммм, вкусно! — Хочешь, приготовлю как-нибудь дома? Или вместе приготовим, я научу тебя. — Хочу, — нет, я совершенно не могу на него сердиться. Это же надо было так влюбиться в несвободного натурала?!***
Ник ещё пару раз отлучался в свой кабинет, но большую часть дня мы всё же провели в зале вместе. Он рассказывал о работе, о новых блюдах, об особенностях той или иной кухни, а я слушал его, словно зачарованный, и не мог не улыбаться. К вечеру меня совсем перестало смущать то, что мы сидим у него на работе, так что мы переместились за другой столик, возле которого был диван, и продолжили болтать там. Мой безалкогольный мохито сменился на алкогольный, головная боль окончательно рассеялась, и теперь я чувствовал себя свободно и уютно в компании пусть и не моего, но такого любимого и родного Ника. Порой, мне хотелось, чтоб время остановилось, а мир вокруг нас замер, чтоб подольше насладиться его близостью, и в такие моменты я подальше отодвигал свой напиток, рассчитывая несколько протрезветь. Впрочем, трезветь всё равно не удавалось, видимо пьянил меня сам Ник, а не наличие рома в моём бокале. Он не стал задерживаться допоздна, так что около одиннадцати вечера мы уже приехали домой. Лениво-расслабленное настроение продержалось всю дорогу, и вечер как-то сам собой закончился совместным душем и нежным сексом.***
В понедельник Ник вновь работал — «пусть Славка отойдёт от празднования как следует!» — зато во вторник у него был выходной, и он обещал научить меня готовить это самое ризотто. Так что неудивительно, что с работы я чуть ли не бегом бежал, не обращая внимания ни на что вокруг. Ни на прекрасную погоду, ни на появляющиеся на деревьях почки, ни на по-весеннему улыбающихся людей. — Ник, я дома! — Привет, — Никита выглянул с кухни. — Чего такой запыхавшийся? Боялся, что я без тебя готовить начну? — Боялся, что ты есть без меня начнёшь, — усмехнулся я, вполне довольный тем, что он сам придумал мне вполне невинное оправдание. Было бы очень неловко, скажи я, что спешил к нему. «Несложное» по словам Ника ризотто, показалось мне довольно сложным в приготовлении. Но получилось очень вкусно, так что жаловаться было бы глупо. Остаток вечера мы провели в постели: сначала я сделал Нику массаж, а после был очередной медленный и нежный секс. Он будто извинялся за ту грубость, которую проявил в отеле. Ласкал меня, гладил, целовал… а я снова плавился в его руках, как пластилин. Единственное, чего мне не хватало для полного счастья — ощутить его губы своими. Но я, пожалуй, никогда не решусь поцеловать его. У нас, наверное, осталось совсем немного времени. Я не хочу портить всё раньше, чем нужно.***
Следующим утром меня разбудил звонок скайпа. Я приоткрыл один глаз, посмотрел на то, как Ник пытается ответить на звонок, держа телефон прямо над головой и подслеповато щурясь на яркий экран, и вновь закрыл его. Судя по моим ощущениям — было слишком рано. Спать хотелось просто дико. — Что за?.. — Ник чмокнул меня в висок, вытащил из-под меня руку, на которой я до этого лежал, и сел в постели. — Что такое? Кто там? — забеспокоился я. — Сколько времени? — Ира. Ещё шести нет, в Болгарии около пяти утра. С ума она сошла там что ли? — Может что-то случилось? Перезвони! Ник кивнул, разблокировал телефон и открыл скайп. Я уселся рядом и облокотился ему на плечо. Липкая тревога разливалась где-то внутри, сковывала язык и затрудняла дыхание. Не знаю, почему я вдруг так запереживал, но точно знаю, что звонки среди ночи не бывают «к добру». Соединение не устанавливалось, и Ник попробовал снова. А потом ещё раз. И ещё. — Чёрт. — Может случайно вызвала? Во сне… — я пытался придумать разумное объяснение, но выходило плохо. — Может, — кивнул Ник, видимо от безысходности. — Напишу ей, — он быстро напечатал какое-то сообщение в скайп. Повертел телефон в руках и отправил ещё и смс. Спустя секунду он набрал Ирин номер уже не через скайп, а по телефону, и я услышал механический голос, сообщающий, что «абонент выключен или…» — Давай ещё немного поспим. Звонить кому-то ещё слишком рано, так что я больше ничего не могу сделать. — Всё будет хорошо, — неуверенно промямлил я, пряча взгляд. Но Ник взял меня за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза: — Конечно. Всё будет хорошо, — уверенно кивнул он и потёрся кончиком своего носа о мой. — Давай спать.***
С работы Ник приехал рано и выглядел плохо. Взъерошенные волосы, растерянный взгляд, тревожное выражение лица — всё говорило о том, что он чем-то обеспокоен. И, если вспомнить наш ранний подъём, было очевидно, что это «что-то» связано с Ирой. — Привет, — поздоровался я. — Ну, какие новости? — С ней всё в порядке, но мы так и не поговорили, — Ник нервным жестом скинул куртку и ботинки и прошёл в ванную. — Её телефон до сих пор выключен. Я дозвонился до нескольких ребят, которые сейчас тоже работают в Болгарии, они все её сегодня видели и уверяют, что у неё всё в порядке. Но, когда я просил их найти её и дать ей трубку, ни один не смог этого сделать. Какая-то непонятная херня. Меня это бесит. — Странно это, — протянул я, не зная, чем ещё могу помочь. — Давай что-нибудь посмотрим? Задолбался переживать, хочу отвлечься. Я согласно кивнул и через несколько минут мы расположились на диване. Очередной документальный фильм демонстрировал нам храмы Таиланда и вскоре, мы и впрямь погрузились в относительно спокойное состояние. Плечи Ника, лежащего у меня на коленях, расслабились, а его дыхание стало гораздо свободнее, чем когда он только пришёл домой. А мне стало легче оттого, что легче ему. Я переживал с ним за Иру, я понимал, что он её любит, поэтому и волнуется. Но, вместе с тем, мне было больно от всех этих переживаний. Интересно, он бы пытался так же дозвониться до меня, пропади я на целый день?.. — Всё, меня отпустило, — улыбнулся Ник и уселся рядом со мной. — Люблю буддизм и их храмы, мне там всегда спокойно. Не думал, что видео возымеет похожий эффект, — тихо усмехнулся он, притянул меня к себе и склонил свою голову, касаясь губами моего виска: — Спасибо, Тём. — За что? — За то, что ты был рядом сейчас. Я улыбнулся, уткнулся носом Нику в грудь и обхватил его руками. С ним приятно. Даже переживать с ним приятно. Пусть это откликается болью в груди, но вот эти моменты нечаянной близости, его тёплые слова, добрый взгляд — всё это очень много для меня значит.***
Момент прервал звонок на скайп. Ник подскочил, как ужаленный, и потянулся к телефону. Впрочем, я и сам подскочил вместе с ним. — Алло, Ира? Боже, я чуть с ума не сошёл! — Никита вновь уселся рядом со мной и замолчал, внимательно слушая собеседницу. — А-а-а, понятно. Ты, чёрт! Так напугала меня. Я сегодня всем телефоны пообрывал. Да. Да. Ясно. О, взяла? Когда? Это что? Воскресенье, чудесно. Конечно, милая, скинь всю информацию мне на рабочую почту. Да, да. Я тебя тоже. Пока. Ник отключился и отложил телефон в сторону. Наклонился ко мне, уткнулся лбом в моё плечо, а я наконец смог выдохнуть. Только теперь заметил, что сдерживал дыхание, пока они разговаривали. — С ней всё хорошо? — Да. Телефон сел, а она не заметила. Она прилетает семнадцатого апреля. — Хорошо, — я закрыл глаза и попытался дышать спокойно. Я знал, что рано или поздно она вернётся. Как знал и то, что Ник её любит и ждёт. Теперь я должен закрыть глаза на то, что мне безумно больно внутри, и порадоваться за него. За них. То, что внутри меня что-то оборвалось, не имеет никакого значения. Я ни за что не подам вида, не покажу этого Никите. Сколько у нас осталось? Что-то около трёх недель? Всё это время я буду наслаждаться его присутствием, пусть даже при этом я буду медленно гнить изнутри. А после… после я просто исчезну, пожелав им счастья. Вот тогда можно будет пожалеть себя, пострадать и поболеть. А пока я должен излучать радость и счастье, несмотря на своё состояние.