***
Как ни странно, добрался я довольно быстро. Но ещё долго бесцельно бродил по квартире, безуспешно пытаясь анализировать свои мысли и чувства. В результате лишь запутался в самом себе ещё больше. Взыгравшая ревность к Ромке неимоверно раздражала. Больше всего бесило то, что я не понимал её причин. Я ревновал Тему, потому что привык к нему и не хочу им делиться? Или причина кроется конкретно в Ромке, потому что он засранец? Казалось бы, не такой уж сложный вопрос для взрослого, адекватного человека. Однако я не мог найти ответ вот уже несколько дней. Пусть даже прежде я искал его лишь подсознательно, ещё не признавшись толком сам себе в том, что действительно чувствую. Что касалось Иры — её я, вопреки логике, кажется, вовсе перестал ревновать. Даже её совместные фотографии с этим Русланом перестали меня раздражать. То ли я расслабился, почувствовав её скорое возвращение. То ли просто потому, что всё же доверял ей. То ли устал от её непонятных игр, вот и забил. Мысль о том, что мог её просто-напросто разлюбить, я старался не допускать, потому что это как-то не укладывалось в моё мировоззрение. Так ни до чего и не додумавшись, я отправился на кухню и заварил себе мятный чай. Говорят, он успокаивает. Никогда не верил в его чудодейственные свойства, но… а вдруг, правда? Подождав положенное количество минут, я устроился с чашкой за столом и открыл на телефоне папку с фотографиями. До Лильки мне, конечно, очень далеко, но кое-что и у меня найдётся. Ира. Снято прошлым летом, на работе. Стоит на летней террасе, нежно улыбается фотографу (то есть мне), а ветер красиво развевает её волосы. А вот мы в парке, тоже летом. Один из немногочисленных выходных. Катаемся на колесе обозрения. Наши счастливые и влюблённые лица запечатлены на фоне облаков. Следующее фото — мы здесь, у меня дома, вместе принимаем ванну. Видно лишь пену и наши ноги, и, на самом деле, я считаю это довольно глупым. Но это сняла Ира, в тот единственный раз, когда я уговорил её на совместные водные процедуры, поэтому данное фото до сих пор хранится в моём телефоне. Тем более я как-то не особо уверен, что смогу вновь уговорить её на подобное времяпрепровождение. Ещё с полчаса я сидел, разглядывая наши фотографии, вспоминая милые и романтичные моменты и мечтая о том, что Ира вернётся и всё наладится. Все эти воспоминания и размышления наконец отвлекли меня от мыслей о Тёме (и Роме), так что положительный момент в этом всё же был.***
Долгожданный выходной проходил спокойно, но я прекрасно понимал, что скорое возвращение Иры необходимо обсудить с Тёмой. Как понимал и то, что сам он вряд ли поднимет данную тему. Моя квартира, моя девушка… временный любовник — тоже мой. Так что и начинать разговор следует именно мне. Разумеется, я не собирался Тёму выгонять, — мне вообще пока не хотелось с ним расставаться, пусть это и несколько безумно, — но вернуться в гостиную ему всё же придётся. Да и наши… отношения — тоже нужно обговорить. Наш «секс без обязательств» должен был прекратиться с Ириным приездом или с началом отношений Тёмы с кем-то ещё. Однако, как показала практика на примере Ромы, не очень-то я поддерживаю эти «начинания» со стороны Артёма. Хоть он и говорил, что с Ромой у них лишь дружеское общение, кто знает, что бы у них вышло, если бы не я. Меня буквально разрывало напополам чувством вины и ревностью. Отношения мои с Ирой тоже было бы неплохо прояснить. Вот только я не хотел (да и не мог, вероятно) делать это по скайпу или, и того хуже, по переписке. Нужно было дождаться её, взглянуть в её глаза и… в идеале — было бы чудесно понять всё прям вот так, по одному взгляду. Прочесть в нём ответы на все свои вопросы… только с Ирой я никогда так не умел. Это по Тёминому взгляду можно приблизительно понять, что он думает или чувствует, а с Ирой… с ней так не получится. Как ни прискорбно это осознавать, но я вовсе не убеждён в том, что мои отношения с любимой девушкой продолжатся с того же, на чём вынужденно остановились. Сейчас я уже не был уверен ни в Ире, ни в собственных чувствах и желаниях, ни в нашей нерушимой и всепобеждающей любви. Да и Тёма, как ни крути, стал для меня «не чужим» за это время. В общем, я пока даже думать не хотел о том, что всех нас ждёт впереди. То самое чувство, когда отложил все дела на завтра и надеешься умереть ночью во сне.***
К вечеру я кое-как собрался с мыслями и пришёл к Тёме, когда он читал, лёжа в довольно расслабленной позе. Чтение было прервано, книжка отложена, а Тёма — прижат к дивану, чтоб наверняка никуда не убежал. — Ты же понимаешь, что нам нужно поговорить? — Понимаю, Никит. Я ищу квартиру. Артём выглядел честным, что огорчало, и спокойным, что огорчало ещё больше. Не то чтоб я садист и желаю ему душевных страданий, но, если бы он немного попереживал со мной за компанию, мне было бы гораздо легче. — Диван в твоём распоряжении. — Я знаю. — Не хочу тебя отпускать, с тобой очень здорово жить, — признался я, пристально вглядываясь Тёме в лицо, в надежде увидеть хоть какую-то эмоцию. Но он лишь грустно улыбнулся уголками губ: — С тобой тоже. — Не уезжай. — Я не уезжаю, мне пока некуда. Тёма опустил глаза и уставился куда-то на пол. Я же, по-прежнему всматривался в его лицо. Кажется, я выучил наизусть каждую его чёрточку: светлые конопушки на носу, обветренные губы, спадающая на глаза чёлка. Удивительно, но в этот момент я совершенно не мог разгадать его эмоций или мыслей, лишь понимал, что он что-то задумал. Что-то такое, чем не собирается со мной делиться. Дальнейший наш разговор лишь подтвердил мою догадку — Тёма отшучивался, уходил от ответов и даже пытался откупиться массажем. Что ж, если он не хочет делиться со мной своими планами, придётся как-то выяснить их самому. Это, конечно, не моё дело… но я чувствую за него некую ответственность, так что просто обязан удостовериться в том, что с ним будет всё в порядке. Не получив ответов на свои вопросы, я решил получить хотя бы удовольствие от проведённого вместе времени. Тем более что Тёма всегда был страстным и отзывчивым, так что мои поползновения не должны его шокировать. — Хочу в душ… с тобой, — вопросительно взглянул на него я. — О! — его глаза удивлённо распахнулись, а щёки порозовели, но он всё же согласился. — А пошли.***
— Ты меня позвал, чтоб порисовать? — А? Я отвлёкся от очередных размышлений и обнаружил, что и впрямь рисую у Тёмы на спине мыльной пеной. Судя по его возмущённому тону и красным полосам на коже, занимаюсь я этим уже довольно долго. — Прости, задумался, — я примирительно чмокнул Тёму в ухо и переместил руки на его живот. — Звал, потому что хочу тебя. — Угу, оно и видно, — усмехнулся Артём. — Так лучше? — я прижался к нему всем телом, буквально вложив член меж его ягодиц. Его дыхание тут же сбилось: — Ах-ха, так… достоверней. Я тихо усмехнулся себе под нос и продолжил намыливать Тёмин живот. Через несколько мгновений он откинул голову мне на плечо и скользнул губами по моему подбородку. — Долго будешь меня дразнить? Я ничего не ответил, лишь жадно поцеловал его в шею и прижался ещё теснее к его спине. Мне безумно нравились наши моменты близости — время, когда Артём отбрасывал всякую скромность и становился похотливым дьяволёнком. В такие мгновения он никогда не боялся показывать, чего ему хочется на самом деле. Да, он по-прежнему стеснялся и краснел, но при этом вёл себя предельно честно и откровенно. — До-о-олго, — протянул я ему на ухо, специально отстраняясь назад. Худенькая Тёмина ладошка тут же вцепилась в моё бедро, притягивая обратно. Артём повернул голову вполоборота и посмотрел на меня таким прожигающим взглядом, что у меня вдоль позвоночника поползли мурашки. Прижавшись обратно, я легонько помассировал ему плечи, вырвав пару тихих стонов, после чего скользнул ладонями вдоль позвоночника. У Тёмы красивое тело, хрупкое и гибкое, именно такое, как я люблю. Изящная спина, может, немного чересчур худая (как и он весь), но мне нравится. Аппетитная, округлая задница. Стройные ноги, покрытые редкими светло-рыжими волосками. Крепкие, хоть и тонкие руки с длинными пальцами. Нет, не «у Тёмы красивое тело», так неверно. Тёма — красивый. Целуя Артёма в шею, я погладил его по заднице, после чего скользнул пальцами меж половинок. Я давно ловил себя на мысли, что мне хочется чего-то большего, чего-то более откровенного, интимного, но я никак не мог понять, чего именно. Точнее, на что же большее лично я готов. До поцелуев в губы или секса «лицом к лицу» я пока не дозрел, а вот растянуть его… почему бы и нет? — Ой! — Тёма сжался и замер, стоило мне дотронуться до него. — Ты мне не доверяешь? — я тоже замер в ожидании ответа. — Доверяю, просто… не думал… — Вот и дальше не думай, раз доверяешь, — наставительно пробормотал я, чуть прикусив его плечо. Тёма шумно выдохнул, но расслабился. Упёрся руками в стену, чуть расставил ноги и опустил голову, открыв мне тем самым обзор на выступающие шейные позвонки. Я продолжил своё увлекательнейшее, как оказалось, занятие и вскоре обнаружил, что Тёма начал постанывать и подаваться навстречу моим пальцам. Впрочем, мне тоже нравилась эта наша игра. Нравилась гораздо сильнее, чем я мог предположить. Я-то думал, что это будет скорее «немного неприятно, но в целом сносно», а на деле вышло, что это довольно возбуждающе и интимно. — Пойдём в спальню? — притормозил я, вовремя вспомнив одну немаловажную деталь: — Я не брал в ванну презервативы. — Я здоров, — задыхаясь, пробормотал Тёма, явно ещё не до конца вернувшийся в реальность. — Я знаю. Просто решил посоветоваться, — хмыкнул я, наконец дотянувшись до его шейных позвонков, и обводя их языком и губами. — Просто… не кончай в меня, ладно? — Угу… Гораздо позже, когда мы всё-таки помылись и перебрались в постель, я снова долго лежал без сна и смотрел в потолок. Артём сразу же свалился, как убитый, и теперь спал у меня под боком, блаженно улыбаясь. Я же прислушивался к его дыханию, снова присматривался к его лицу и думал, думал, думал… С ним было так… как не было никогда и ни с кем. Он каждый раз меня удивлял. Стыдно признаться, но с Тёмой у меня был, пожалуй, самый богатый и откровенный сексуальный опыт за всю свою жизнь. А главное, с ним не было никаких выяснений отношений. Идеально. Его хотелось изучать, открывать, наблюдать. Это казалось таким правильным. И было так интересно. Я радовался тому, что Тёма позволяет мне буквально всё. Хотя я почти никогда не озвучивал своих желаний вслух, он каждый раз будто чувствовал то, что я готов к чему-то новому и позволял. Позволял, ни говоря при этом ни слова. Лишь телом, взглядами, жестами и дыханием стимулируя меня на какие-то действия и раскрепощая всё больше. Это одновременно и восторгало меня — как всё новое и неизученное — и огорчало. Огорчало меня то, что у нас осталось так мало времени, что я так долго боялся этих своих шагов.***
В следующий раз мы увиделись во вторник вечером, когда я пораньше приехал домой и застал Тёму за мытьём посуды. — Привет! Ты рано сегодня, — улыбнулся он, повернувшись ко мне вполоборота. — Да вот, решил, что можно немного расслабиться и сбежать. Как дела? — Да, как обычно. Ты будешь ужинать? Чай пить? — Не, ничего, спасибо, — я не удержался и обнял Тёму со спины, поцеловав в макушку. Он был таким уютным и домашним, что пройти мимо было совершенно нереально. — В душ и спать. А ты? — Я тоже… спать, — шёпотом ответил он. Когда я вышел из душа, Тёма читал сидя в постели и вновь выглядел до безобразия домашним и каким-то даже родным. В общем, я и сам испугался этих ощущений, поэтому постарался никак не выдать своего смятения внешним видом или голосом. Просто залез на постель и умостился головой у него на коленях, как кот. — Устал? — меня тут же почесали за ухом. — Ага. — Выключить свет? — Можешь ещё немного меня почесать, и я усну и так, — улыбнулся я, потираясь щекой о ласковую руку. — Ник, я хотел спросить… — Мм? — В прошлый раз… в душе, — от любопытства я даже приоткрыл один глаз. Увиденная картина не разочаровала — щёки Тёмы были равномерно покрыты румянцем, будто он только что пришёл с мороза. Обожаю, когда он весь такой смущённый. — Когда я сказал, что здоров. Ты ответил, что знаешь… — И? — не понял я. — Откуда ты знаешь? В смысле… — Я сдавал анализы на медкнижку около месяца назад. А учитывая то, что у нас уже был… подобный опыт, если я здоров, то и ты тоже здоров. — То есть, ты не допускал мысли, что у меня может быть кто-то ещё? — Ты сейчас что, пытаешься заставить меня ревновать? — А? Не-е-ет! Просто… ты считаешь, что я не могу никого заинтересовать, да? — Нет, Тём. Я считаю, что ты слишком честный, чтоб умолчать о таком, — улыбнулся я, за шею притягивая его к себе. — К тому же, — без ложной скромности добавил я, — мне казалось, что тебе вполне достаточно меня одного. Недостаточно? Ты только намекни, мигом исправим! — Ты же устал, — рассмеялся Тёма, пытаясь увернуться от моих щекочущих рук и губ. А позже Тёма признался, что комплексует из-за своей внешности, должности и характера. Он не говорил этого прямо, но данный подтекст чувствовался в каждой произнесённой фразе. Я лежал, слушал всё это и поражался, почему такой хороший человек настолько одинок? Как его никто до сих пор не заметил? Он же классный: честный, искренний, готовый помочь и поддержать, открытый… чёрт, неужели никто не смог его оценить по достоинству? Интересно, почему распадались его отношения?***
На следующий день Слава буквально застал меня «на месте преступления», когда я вместо того, чтоб работать, мониторил цены на квартиры. Занимался я этим уже третий день с одной единственной целью: выяснить может ли Тёма позволить себе квартиру и, если может, то какую и где. Конечно, я лишь примерно знал его зарплату и не знал ничего о его расходах, но приблизительно прикинуть всё же мог. По всему выходило, что ему по карману лишь раздолбанные халупы на краю географии, потому что приличные квартиры стоили почти столько же, сколько составляла его зарплата. Слава вытерпел минут пять, после чего ехидно поинтересовался: — Решил снять ему квартиру? Я красноречиво закатил глаза в ответ. Можно подумать, Тёма согласился бы на что-то подобное… — Нет? — Конечно, нет. Просто пытаюсь разгадать, что он задумал. — А спросить? — я снова закатил глаза. — Ясно, не скажет. — Говорит, что остаётся у меня, но мне не верится. — Ник, а даже, если он съедет… какая тебе разница? Ира вернётся, ваши отношения всё равно нужно прекратить. Тем более, ты же… как там? «Просто привык»? Это же ничего не значит… — Может и не «просто», — сдался я. Слава присвистнул и округлил глаза: — О-о-о… и что делать думаешь? — Не знаю. Я так запутался в самом себе, что уже боюсь думать обо всём этом, — признался я. — Может, тебе стоит подождать Ириного возвращения? Вдруг, что-то прояснится? Может, она и сама «с новостями» прилетит? — Я и сам пришёл к такому же решению, — кисло улыбнулся я. Слава понимающе взглянул на меня и сочувствующе покивал. — Спасибо, моя личная служба психологической помощи, — усмехнулся я. Слава шёпотом повторил мою фразу, округлил глаза, хлопнул себя ладонью по лбу и выпалил: — Чёрт, Ник, я совсем забыл! Я же приходил, чтоб сказать тебе, что у Маши опять какие-то проблемы с новым банковским терминалом, и она просила телефон службы поддержки! — Что же ты молчал?! — ругнулся я и поспешил на кассу. Освободился я довольно поздно и приехал домой, когда Артём уже видел десятый сон. Когда я ложился, он спал, смешно приоткрыв рот и причмокивая время от времени, и, тем самым, активизируя в моём мозгу какие-то пошлые ассоциации. Мне снова вспоминалось Тёмино признание про минет по пьяни и Славины усмешки на эту тему. В общем, уснуть я не мог ещё довольно долго, а когда, наконец, сделал это, меня атаковали эротические сны разной степени развратности. С Тёмой в главной роли, да.***
На следующий день Слава будто считал с меня все мои тайные желания и после обеда невинно поинтересовался: — Можно интимный вопрос? — Если я скажу «нет», ты не спросишь? — Тогда я включу фантазию, — рассмеялся менеджер, и я сдался: — О-о-о, это ещё хуже. Что за вопрос? — Вы что, уже разъехались по разным кроватям? — Нет, а что? — Ты выглядишь… — Слава помахал рукой в воздухе, будто пытаясь выудить нужное слово из ниоткуда. — Неудовлетворённым. От тебя сексуальным напряжением так и фонит. — Иди ты! — отмахнулся я. — Всё у меня нормально. Просто не выспался. Сны плохие снились. — Плохие? — менеджер заинтересованно приподнял бровь. — Прям плохие? — Может и не плохие, — согласился я, — но всё же лишь сны. Видимо, на лице у меня было написано нечто весьма говорящее, потому что комментировать дальше Слава не стал. Лишь понятливо промычал: — Ммм, — и подсунул мне кипу каких-то бумаг на подпись. — Это вот договора от поставщиков, нужно всё проверить и подписать. В принципе, я уже сверил, так что тебе только глянуть на цифры и подписать. — Ага, хорошо. — Это новая документация на алкоголь, теперь новые правила… — Я знаю, читал, — отмахнулся я, принимая из его рук очередной файл. — Это… из банка. Утром приезжали, заменили терминал, этот акт нужно сохранить. И ещё… — Что? — я поднял взгляд от бумаг. — Минет, — одними губами произнёс менеджер, расплываясь в похабной улыбке. — Ты так и не решился с ним поговорить, да? — Ой, иди ты! — я снова закатил глаза. — Что там у нас ещё? — В начале мая банкет, вот примерное меню, ознакомься, — Слава протянул мне очередную бумажку, тихо посмеиваясь. А я решил, что обязательно подниму как-нибудь эту тему, а то такими темпами и с ума сойти не долго. Сны, собственное подсознание, а теперь ещё и менеджер — тройной атаки на мозг мне никак не выдержать.***
Домой я вернулся в одиннадцатом часу — просто сбежал от Славки, сославшись на головную боль, — и застал Тёму раздевающимся в прихожей. — Ты что, только пришёл? — удивился я. — Ага. С Владом встречался, — улыбнулся он. — Голодный? — Нет, мы перекусили. Чаю выпью. Ты будешь? Я утвердительно кивнул и отправился в душ. Через несколько минут меня ожидал накрытый для чаепития стол и какой-то загадочно-сияющий Тёма. Причину его сияния я выяснить не успел, поскольку он тоже ушёл в душ. — Как дела на работе? — поинтересовался Артём, плюхнувшись на стул спустя какое-то время. — Целый день подписывал какие-то бумажки под чутким руководством Славы, — поморщился я. — А у тебя? — Занимался чем-то похожим, — улыбнулся Тёма. — Слушай, Ник, что дарят на свадьбу? От столь неожиданного вопроса я чуть было не подавился вафлей, которую до этого жевал. О чьей свадьбе он говорит? — Чего? — Влад с Викой заявление подали, вот, раздумываю, что им дарить, — любезно пояснил Тёма. — Да мне-то откуда знать? — пожал плечами я. — Ну, ты же собираешься жениться? Что бы ты хотел в подарок? Я поднял взгляд на Тёму в попытке определить: издевается он или нет? Судя по всему, он не издевался, просто говорил, что думает. Меньше всего на свете мне хотелось обсуждать с ним свою свадьбу, — которая и вовсе пока лишь в планах, — и свадебные подарки. Тем более что конкретно от него в подарок я хотел бы получить то, что мне накануне снилось. И, думаю, даже если он сам был бы не против такого «подарка», то невеста его бы точно не оценила. — Ну? — поторопил меня Тёма. — У меня всё есть, — я попытался абстрагироваться от своих извращённых мыслей и ответить просто, как ответил бы любому другому человеку. — Так что я предпочёл бы деньги, чтоб полететь в свадебное путешествие. А так — ещё можно технику или что-то для дома подарить. Тебе виднее, что нужно твоему другу. — Да, ты прав, извини. — Ничего, — через силу улыбнулся я. — Ты же знаешь, я не силён в подарках. — Забыл совсем. — Деньги — самый универсальный подарок, если ничего другого в голову не приходит. Больше к этой теме Артём не возвращался, и вскоре я расслабился и отвлёкся от своих странных путаных мыслей. Ещё какое-то время мы провели на кухне, беседуя о какой-то ерунде, после чего отправились в постель и практически сразу же уснули в обнимку. Этой ночью я не разглядывал потолок, не думал думы и мне ничего не снилось.***
Пятница и суббота прошли ударно. И было ощущение, будто они прошли прямиком по мне. Странно, но с наступлением относительно тёплой погоды, посетителей не стало меньше, их количество, напротив, увеличилось. Именно по этой причине, в субботу пришлось вызывать дополнительных официантов и поваров, а весь персонал носился, что называется, «в мыле». Отдельно добивали глючащие приборы и неработающие в выходные дни службы поддержки. После таких рабочих дней в воскресенье первой мыслью было проспать до самого вечера. Но доносящийся с кухни запах кофе вытащил меня из кровати, а чирикающие за окном птички даже настроили на какой-то восторженный лад. Хотелось беззаботных прогулок по городу, улыбок и разговоров ни о чём. Сто лет не испытывал подобных желаний, если быть откровенным. — Я тебя разбудил? — виновато опустил глаза Тёма, когда я зашёл на кухню. — Вовсе нет, я просто выспался. — Ты не мог выспаться, ты слишком поздно пришёл, — категорично заявил он. — Яичницу будешь? — И кофе. И… Тём? Какие планы на день? — Никаких. А что? — Как насчёт погулять? Тёма посмотрел на меня, как на сумасшедшего, но согласился прогуляться в парке, так что несколько часов мы топтались по дорожкам и наслаждались солнышком и щебетанием птичек. Романтичненько, однако. Был бы Тёма девушкой, я бы обязательно купил ему букет каких-нибудь ромашек — по-моему, ромашки хорошо подошли бы к рыжим волосам. Жаль, что он не девушка. Жаль, что у меня уже есть девушка. И жаль, что в парке нет цветочного магазина…***
В этом лениво-беззаботном настроении мы пребывали до самого вечера. Даже готовить было лень, поэтому мы заказали пиццу и расположились прямо на полу в гостиной. Каким-то чудом я уговорил Тёму опробовать ром, который мне как-то подарил клиент, и теперь я очень надеялся, что мне удастся разговорить его на определённую тему. Конечно, я о том, что он собирается делать после семнадцатого. Мои надежды рухнули, когда после третьей порции Тёма решительно отодвинул от себя рюмку и взглянул на меня абсолютно трезвым взглядом: — Пожалуй, достаточно. Завтра на работу и всё такое… Можно подумать, когда-то его это останавливало. Хитрец. С другой стороны, через неделю и так станет ясно, что же он задумал, так что, может и впрямь перестать себя изводить? — Кино? — предложил я. И тут Тёма меня удивил: — Может, сыграем во что-нибудь? Для разнообразия. Шахматы, лото? — У нас только карты есть. Хочешь? — Давай. Пока я рылся в комоде в поисках потрёпанной колоды карт, которую не извлекал на свет вот уже лет пять, мне в голову пришла очередная безумная идея. Видимо, мне необязательно пить, чтоб пьянеть, достаточно просто вдыхать алкогольные пары. Или дело и вовсе не в алкоголе, просто рядом с Тёмой у меня шарики за ролики заезжают? — В дурака? Может на желание? — Я всё ещё не нашёл квартиру, если ты это хотел узнать, — выпалил Тёма. — Да не собирался я об этом спрашивать. Честно. Я обезоруживающе улыбнулся: я, в самом деле, хотел загадать уже совершенно другое. Более интимное, более желанное и более интересное.***
Моя идея начала казаться мне провальной уже тогда, когда первый кон выиграл Тёма. Нет, я вовсе не боялся того, что он может загадать. Я абсолютно доверял ему и был совершенно уверен в том, что он не загадает ничего такого, что я не смогу выполнить или, что будет каким-то унизительным или глупым. Я боялся того, что останусь ни с чем, если не выиграю. Когда мы сыграли второй раз в ничью, я уже практически смирился с тем, что не видать мне минета, как собственных ушей. Но мне внезапно начало везти в третьей партии, и я сумел выйти из неё победителем. Однако и тут Артём меня обломал: — Предлагаю ограничиться не пошлыми желаниями. — Оу, мальчик испугался? — усмехнулся я. — Да. За тебя, — вернул мне усмешку Тёма. — Вдруг, загадаю что-то такое, что ты не можешь сделать? — Например? — Ммм… быть снизу, например. Тёма смотрел на меня так вызывающе, что у меня мурашки по спине побежали. На секунду мне стало интересно, как бы я отреагировал, загадай он и впрямь нечто подобное? Я не стал углубляться в эти размышления, решив оставить их на потом, и согласился с его доводом. Каково же было моё удивление, когда Артём загадал своё желание. Массаж! Он загадал массаж. То, что сам делал мне регулярно вот уже несколько месяцев. То, что мог получить, просто попросив меня. — Серьёзно? Для этого тебе не нужно было обыгрывать меня в карты. Достаточно было бы просто… попросить. — Не хотелось тебя напрягать, — потупился Тёма. Я поневоле усмехнулся. «Не хотел тебя напрягать» — в этом просто весь Тёма. Интересно, он вообще думает о себе когда-нибудь?***
Я всегда считал массаж — лучшей прелюдией к сексу, так что неудивительно, что настроение у меня было более чем игривым. Да и Тёмино тело всегда мне нравилось. А уж в полуголом виде, да ещё и обмазанное маслом? Тут и святой бы не выдержал. Но, когда он застонал от удовольствия… чёрт! Я окончательно потерял нить нашего разговора. — Мне казалось, что ты придумал его ещё до того, как я согласился играть на желания. О чём это он? Ах, да… о моём желании. А я желал… да нихрена, кроме собственно Артёма, я в тот момент не желал. — Оно стало недействительным после того, как появилось ограничение на пошлость, — не иначе как под действием момента признался я. — И что ты хотел? — Не скажу. — Да ладно тебе, что за детский сад? Ник, тебе можно загадывать пошлое. — Какой ты щедрый, — я усмехнулся, но всё-таки решился: — Хорошо. Я озвучу, но ты не обязан это выполнять, окей? Несмотря на моё сопротивление, Тёма приподнялся на локтях и испытующе посмотрел мне в глаза. От этого взгляда мне снова стало не по себе, но я попытался взять себя в руки: и правда, детский сад! Веду себя, как девица на выданье. — Я хотел загадать минет, — тихо признался я. — Серьёзно? — изумлённо ахнул Тёма. И тут же ответил точь-в-точь моей фразой: — Для этого тебе не нужно было обыгрывать меня в карты. Достаточно было бы просто… попросить. Раздевайся, ложись. — Вот так… сразу? — пошёл на попятную я. — А каких предварительных ласк ты ещё желаешь? — усмехнулся он, сверкнув глазами. — Станцевать тебе стриптиз? Я не стал отвечать на этот вопрос. Недолго думая, вытер руки о простынь, которую стелил, чтоб не пачкать постель маслом и стянул с себя сначала футболку, а затем и всё остальное. Тёма всё это время сверлил меня взглядом, сидя на кровати по-турецки. Он так и остался в штанах, и я впервые чувствовал себя перед ним не просто раздетым или голым, а именно обнажённым. Это смущало и заводило одновременно, и это казалось мне довольно необычным. — Умничка, — похвалил меня Артём, когда я опёрся коленом на кровать. — Ложись. Я послушно выполнил эту команду и устроился примерно посередине постели. К моему удивлению, Тёма после этого встал и отправился выключать верхний свет. В создавшемся полумраке активизировались обоняние и слух, поэтому я вдруг стал слышать собственное обрывистое дыхание и стук своего сердца. Что же до запахов, мне казалось, что я перенёсся в апельсиновый сад: слишком ярко и сладко пахло вокруг этим фруктом. — Не бойся, — Тёма опустился рядом со мной на кровать. — Я не кусаюсь… Он улыбнулся, на секунду обнажив зубы, довольно ярко сверкнувшие в свете ночника, и мне в голову на секунду пришла какая-то полубезумная мысль о вампирах или оборотнях, но сознание не смогло за неё зацепиться. Спустя пару мгновений, я не мог думать уже ни о чём, кроме обжигающего желания, скопившегося внизу живота. И это при том, что Тёма ещё даже близко не притронулся к тому месту. Он нежно помассировал мои плечи, расслабляя меня, после чего склонился и принялся меня целовать, начиная с подбородка и ниже. Шея, плечи, ключицы, грудь — честно говоря, лёгких дразнящих прикосновений его губ и языка к этим местам, оказалось вполне достаточно для того, чтоб я возбудился. Если не сказать «перевозбудился». Пока Тёма ласкал, целовал и лизал мои соски, я, словно со стороны услышал собственный судорожный всхлип. Вот уж не думал, что умею издавать такие звуки! Да и было бы от чего! Не припомню, чтоб соски когда-либо были моей эрогенной зоной. Впрочем, это всё из-за Тёмы. Это с ним я весь целиком превращаюсь в сплошной оголённый нерв. Услышав ещё пару моих всхлипов, Артём скользнул ниже, проведя носом по моему животу, изредка останавливаясь и оставляя то тут, то там хаотичные даже не поцелуи, а лёгкие прикосновения губ. Ещё секунда и мой член опалило дыханием. Я зажмурился, предвкушая… и Тёма скользнул губами по моему бедру. Я не сдержал разочарованного стона. — Какой ты нетерпеливый, — засмеялся он, на секунду остановившись, приподнявшись и посмотрев мне в глаза. — Какой есть, — закусил губу я, отчаянно сдерживая желание просто притянуть его к себе, схватив за волосы. Расположившись между моих ног, Тёма наконец добрался до члена. Поцеловал, подул, медленно лизнул по всей длине. Я снова застонал, на этот раз хрипло, страстно. — Гляди-ка, а ты, оказывается, тоже умеешь так стонать, — хмыкнул Тёма, целуя меня в живот, таким образом, чтоб головка тёрлась о его щеку. — Как это «так»? — заинтересовался я, даже отвлёкшись на секунду от приятных ощущений. — Ммм… так, как любишь, чтоб стонал я, — пояснил Тёма и внезапно взял в рот чуть ли не на всю длину. Я задохнулся собственным стоном от остроты ощущений. Я выгнулся, утопив голову в подушке так сильно, что у меня, кажется, хрустнуло что-то в шее. Пальцы судорожно сжали одеяло. Член горел огнём, в ушах шумела кровь, перед глазами плыли разноцветные круги, а по комнате разносились мои стоны. Такие пошлые, что хотелось чем-то заткнуть себе рот, но сил на это совершенно не было. Не знаю, что именно там со мной делал Тёма, но от его действий у меня полностью отключился мозг и ещё некоторые жизненно необходимые функции, как то дышать, к примеру. — Тё-о-ом! — Ммм? Он промычал, не отрываясь от своего занятия, и я понял, что долго не продержусь. — Хва-а-атит… — Ммм? Неужели так плохо? — Тёма отстранился, и я в кои-то веки порадовался передышке. — Нет. Слишком хорошо. Слишком. — Ну, это же хорошо, разве нет? — он улыбнулся мне какой-то совершенно Чеширской улыбкой. — Ещё минута и я кончу. — А разве я тут стараюсь не именно для того, чтоб ты кончил? — ухмыльнулся он и облизнул губу. В принципе, можно было не продолжать — ещё пара таких вот облизываний, и я кончу от одного только этого зрелища. — Ладно тебе, я верю в то, что тебя хватит и на второй раз. Не мешай. Расслабься и получай удовольствие. Чтоб немного отсрочить неминуемый финал, я попытался понять, что же именно вытворяет Тёма. Он лизал, сосал и целовал в одному ему известной последовательности, но от совокупности этих действий создавался такой ошеломляющий эффект, что дыхание перехватывало. Где-то там, под его губами, зарождались электрические импульсы, которые расползались от паха по всему телу, до кончиков волос и ногтей. И эти импульсы были такой разрушительной силы, что казалось, будто они перемалывают мои кости в муку, а мышцы в фарш. Меня подкидывало на кровати, выгибало и скручивало, и мне казалось, что я просто не доживу до утра. Возможно ли умереть от передозировки удовольствием? Продержался я позорно мало. Кончил, даже не успев предупредить Тёму. Да что там предупредить? Даже сам толком не понял, как это произошло. По мне будто пронеслось цунами, закончившееся внезапным ядерным взрывом. Да, таких минетов мне точно никогда прежде не делали. Разве что тот, который я не помню, возможно, был столь же сокрушителен и великолепен. — Прости, — прохрипел я, наблюдая, как Тёма вытирает рот. — Да ладно, — легко отмахнулся он. Он выглядел таким… желанным в этот момент. Не знаю, откуда во мне вдруг появились силы, но я резко сел в постели и притянул Тёму к себе за шею. Заглянул в его глаза, окинул взглядом припухшие губы. Я не думал, просто подался вперёд. Сиюминутное желание, ещё не оформившееся в сознании, но уже завладевшее инстинктами. — Поцелуешь меня? — насмешливо спросил Тёма, выгнув бровь, когда расстояние между нашими губами было всего несколько миллиметров. — Серьёзно? Сейчас? После того, как я тебе отсосал? У меня рот в твоей сперме, между прочим. — Да ты просто мастер портить романтичные моменты, — усмехнулся я, отстранившись. Тёма прав. Нам не нужны никакие поцелуи. Поцелуи — они для влюблённых. Они никак не вписываются в наш формат отношений.