***
Сириус сидел на пристани, недоумевая, где мог потерять волшебную палочку. Он наблюдал за морем и размышлял над последними событиями. Как он умудрился попасть на пятьдесят шесть лет назад? Что произошло? Как выбираться? Как Гарри без него справиться? Сириус просидел ещё бы долго, но внезапно услышал крик: — Вон он! Мисс Перегрин, я его нашёл, — во всю мощь закричал Гораций. Сириус поднялся и посмотрел на приближающегося к нему мальчика. Не дойдя до Сириуса, Гораций начал быстро тараторить: — Меня зовут Гораций Сомнассон. Я странный. Я вижу сны, которые сбываются. Вы мне приснились. Если я правильно понял, вы попали к нам с тысяча девятьсот девяносто шестого? Сириус тупо кивнул. — Значит, вы тоже странный: только странный может войти в петлю. — Что за петля? — несмотря ни на что, это был единственный вопрос, который он был в состоянии задать. — На этот вопрос вам лучше ответит мисс Перегрин. — Гораций! — со стороны деревни послышался женский крик. — А вот и она, — Гораций указал на женщину, подходящую к ним. Пока она подходила к ним, Сириус уже успел оценить её: средний рост, ухоженный вид, темные волосы, подтянутая фигура, аристократичное личико — словом, она показалась ему весьма симпатичной. — Здравствуйте, вам помочь? Меня зовут Сириус Блэк, — любезно представился он, подавая Алме руку. — Мисс Перегрин, он тоже странный. Он из настоящего, как мы и предполагали, — проинформировал её Гораций. — Алма Перегрин, — представилась та, протягивая руку. Этот день обещал быть очень долгим. — Очень приятно, — Сириус широко улыбнулся. Алма поравнялась с ним. Воцарилось неловкое молчание: положив левую ладонь в районе солнечного сплетения, она нервно дёргала край длинного рукава, Сириус с интересом разглядывал её, иногда переводя взгляд на Горация, а сам мальчик, закрыв глаза, переступал с ноги на ногу. Тяжело вздохнув, он робко спросил: — Мисс Перегрин, раз мы его уже нашли, может стоит вернуться домой? — Да, пожалуй, стоит. Пойдёмте, — она неспешно повернулась к Сириусу. — Ну, пойдёмте, — Сириус грациозным жестом подставил ей руку, ещё раз приветливо улыбнувшись. — Вы сама Любезность, — заметила она, но всё же отодвинула его руку. Опять стало очень тихо, все шли молча. Сириус насторожился: они прошли мимо дороги в деревню. Недоуменно оглядываясь по сторонам, он решил, что, возможно, они просто живут где-нибудь на опушке, и поинтересовался: — Не могли бы вы ответить на некоторые вопросы? — Да, конечно, — Алма легонько склонила голову вбок, с интересом прищурив глаза. — Вы, наверное, первым делом хотите узнать, как сюда попали? — Я хотел задать другой вопрос, — Сириус слабо поморщился, мотнув головой, — но и этот тоже подойдёт. И как же я сюда попал? — иронично спросил он, засунув руки в карманы брюк. — Это очень хороший вопрос. — То есть вы тоже не знаете, как я здесь оказался, — не спрашивал, а утверждал Бродяга. — Да, — спокойно согласилась она, кивнув головой. — Меня этот вопрос интересует не меньше вас. — Тогда следующий вопрос, — Сириус кинул косой взгляд на Горация, мирно идущего чуть поодаль, и понизил голос. — Что вы делаете сегодня вечером? — То, что я делаю сегодня вечером, вас касаться не должно, — мягко ответила Алма, выразительно посмотрев на него. — Ещё вопросы? Сириус немного расстроился из-за отказа. Другие вопросы на ум не приходили. Но внезапно он вспомнил странные слова, которые говорил этот странный мальчик и значение которых никак не мог понять. — Что такое петля? — Петля времени? — она заметно оживилась, а уголки её губ едва заметно поднялись. — Петля — ограниченная местность, где без конца повторяется один и тот же день. Петли создаются и поддерживаются имбринами как убежища для их странных подопечных, в обычном мире подвергающихся постоянной опасности. Петли на неопределенное время откладывают процесс старения их жителей. Но обитатели петель ни в коем случае не являются бессмертными. Время, проведенное в петле, представляет собой постоянно накапливающийся долг, за который приходится расплачиваться стремительным старением, стоит им задержаться вне петли дольше определенного промежутка времени. — Имбрины? — удивлённо переспросил Сириус, всем корпусом повернувшись к ней. — Способные менять свой физический облик матриархи мира странных существ. Они могут по собственному желанию превращаться в птиц, производить манипуляции со временем, и на них возложена защита странных детей, — затем пронаблюдав за реакцией на её слова, Алма не без гордости добавила: — Я — имбрина. — Вы превращаетесь в птицу? — шокировано спросил он. — В какую? — В сапсана. — Я тоже могу изменять свой облик. Я превращаюсь в собаку. — В огромного чёрного пса! Мисс Перегрин, вы помните? Я говорил, что видел во сне его! — воскликнул Сомнассон, оживлённо жестикулируя руками. — Гораций, не влезай в разговор старших! — упрекнула она мальчика. — Извините, — промямлил тот, отворачиваясь от них. — О, я вспомнил ещё один вопрос, который хотел задать… — отдалённо начал Сириус, задумчиво рассматривая деревья с причудливо изгибающимися ветками, мимо которых они проходили. — Если это ещё один вопрос насчёт моего свободного времени, то я отвечать не буду, — отрезала Алма. Гораций имел неосторожность улыбнуться, и она послала в его сторону яростный взгляд. — Нет, — немного разочарованно протянул он. — Странные — это…? — Тайная ветвь человеческих существ или животных, благословением — или проклятием — которой являются сверхъестественные черты. В древности нас почитали, позднее мы стали внушать окружающим страх и нас стали преследовать. В настоящее время странные — это изгои общества, старающиеся не привлекать к себе внимания. Странные дети живут под присмотром имбрин в петлях. — Ну, вопросы, вроде, закончились… — Уверена, скоро появятся новые, — Алма подмигнула ему, загадочно улыбаясь. Весь путь продолжился в молчании. Каждый думал о своём, почти не обращая друг на друга внимания. Они и не заметили, как быстро дошли до небольшого особняка с живописным садом и аккуратной теплицей. — Слава Птицам! Мы дома! — опять не сдержался Гораций и кинулся к двери. Быстро преодолев расстояние до мощной бетонной лестницы, он вбежал в дом. — Как справедливо заметил Гораций, мы наконец-то дома! — мисс Перегрин развела руками. — Милый домик, — Сириус, выдавив из себя комплимент, удивлённо осматривался вокруг: он никак не ожидал, что на таком захудалом островке могут быть относительно богатые дома. — Пойдёмте внутрь, — Алма направилась к дому, Блэк последовал за ней, не прекращая озираться. Они быстро прошли чудесный сад с множеством исполинских фигур и подошли к дому. Вблизи он выглядел более утончённым — Блэк даже присвистнул. — Мисс Перегрин! Вы вернулись! — Бронвин выбежала из двери и кинулась обнимать её. Но, увидев Сириуса, отстранилась и подозрительно на него посмотрела. — Привет, — он попытался улыбнуться, но улыбка вышла чересчур натянутой. Бронвин ничего не ответила, лишь осторожно взирая на него. — Пойдёмте в дом, — поспешила исправить ситуацию мисс Перегрин. Вин молча развернулась и, стараясь боковым зрением следить за незваным гостем, вошла внутрь. Алма направилась за ней, а Сириусу уже ничего не оставалось, кроме как пойти следом. С глубоким вздохом он переступил порог дома странных детей.2
17 декабря 2016 г. в 22:48
Алму очень встревожил рассказ её воспитанников. Она максимально быстро шла вперёд. Эмма шагала вперед всех, но постоянно останавливалась, отчего остальные постоянно влетали в неё.
— Эмма, ты можешь идти нормально? — первый не выдержал Хью.
— Ты тоже знаешь дорогу, — огрызнулась она.
— Но ты… — уже приготовился к долгой и едкой дискуссии Енох.
— У Эммы наверняка есть причины для столь резких остановок, — перебила его Алма. — И она нам расскажет сейчас, — Птица сделала ударение на двух последних словах. Её терпение уже было на исходе.
— Спасибо, мисс Перегрин, — поблагодарила девушка свою директрису. — Да, есть такая причина… — немного помедлила она. — Я не уверена, поступаем ли мы правильно, идя сейчас неизвестно к кому и неизвестно зачем…
— Резонно. Но ты сама слышала Милларда. Со времени создания петли этого человека он не видел. И да, Гораций, ты так и не рассказал нам о том сне, — внезапно вспомнила мисс Перегрин.
— О каком сне? — опешил Гораций.
— Действительно, — саркастически протянул Енох. — Какой же нас интересует сон? Наверняка о моде тысяча девятьсот девяносто шестого!
— А, вы про того мужчину…
— Снизошло озарение!
— Да, про этот сон, — проигнорировав Еноха, подтвердила Фиона.
— Там ничего особенного нет. Я видел какого-то юношу в очках и со шрамом на лбу в виде молнии, с чёрными, растрёпанными волосами. Потом я видел большого чёрного пса, который бегал по лондонскому вокзалу. И ещё я видел огромное здание… Оно находилось на острове. Там было очень жутко… Я думаю, вернее мне кажется, что это тюрьма. И он там был… — последнее предложение Гораций произнёс почти шепотом.
Все остановились. Воцарилась полная тишина. Казалось, даже лес замер в немом молчании. Первым прервал его голос Еноха:
— Может, всё же все меня послушают и отдадут его мне?
— Енох, нам сейчас не до тебя, уймись.
— Что же нам теперь делать?
— Я не договорил. Его посадили за убийство, — очнулся Сомнассон, но увидев реакцию, вызванную его словами, поспешно добавил: — Но он никого не убивал.
— В любом случае нам следует его забрать оттуда, — заявила Алма.
— Я согласна с мисс Перегрин, — высказалась Эмма.
— И я, — сказала Бронвин.
— Я тоже, — согласился Хью.
— Раз уж на то пошло я тоже считаю, что нужно его найти, — от вкрадчивого голоса Еноха все вздрогнули.
— Так мы идём на поляну? — нетерпеливо спросила Клэр.
— Думаю, младшим и тем, чья помощь не пригодится в поисках, следует вернуться в дом, — Алма обвела всех красноречивым взглядом. — Клэр, Оливия, Миллард, Енох, Хью и Фиона, без обид.
Ребята развернулись и без лишних слов пошли домой. Когда они почти скрылись за деревья, Енох неожиданно обернулся:
— Почему им можно идти, а мне… ладно, нам — нельзя?
— Потому что ты плохо себя ведёшь! — гневно воскликнула Оливия и потащила его за собой.
— Ладно, мы и так уже много времени потеряли, пойдёмте быстрее.
От голоса Алмы все вздрогнули и побрели в сторону поляны, где ещё совсем недавно лежал Сириус Блэк. Весь путь прошёл в молчании, но стоило им выйти на ту полянку, молчать никто не стал. Эмма и Бронвин начали кричать так, что разобрать что-то не представлялось возможным, а Гораций тихо говорил какие-то слова. Алма терпеливо выжидала, когда они успокоятся, но никто этого делать не собирались. Наконец, её нервы всё-таки не выдержали:
— Может, вы уже успокоитесь и объясните мне, что стряслось?!
— Этот мужчина пропал! — ответила Бронвин, которая обратила внимание на директрису быстрее Эммы и куда быстрее Горация, беспрерывно твердящего: «Мне это не снилось! Мой дар, он предал меня».
— Нужно было Еноха тоже брать: он хотя бы вменяемый, — тихо пробормотала Алма. Ей срочно требовался выходной: для одного дня это уже слишком! — Пойдёмте искать его, — уже громче сказала она. — Давайте разделимся: Бронвин пойдёт с Эммой, а Гораций со мной. Никто не возражает? Вот и отлично, — не дожидаясь ответа, она отправилась в сторону деревни.