По буквам

У Наташи рыжие волосы, уверенный голос и абсолютно нечитаемый взгляд. Ее ни один детектор лжи уличить не может, ни один психолог не просчитает; Наташа врет по наитию, может даже расплакаться, если потребуется. Их отношения строятся на вечном балансе, трудностях и странном чувстве эйфории, что быстро сменяется очередной кровью на руках. Наташа совсем не простая, а Стив порой все еще слишком из сороковых, чтобы все это выглядело абсолютно нормальным. У него военная выправка солдата, а она смотрит взглядом самой настоящей шпионки. И это иногда начинает напрягать, этот взгляд ничего о ней не раскрывает. Стив помнит, что ни один полиграф ее не выловит и не раскусит. — Я тебя люблю, — говорит она как-то уж слишком обыденно, чуть пожимает плечами и укладывает кроссовки в спортивную сумку. — Снова врешь? — настороженно спрашивает Стив, а легкая добродушная наполовину улыбка, наполовину усмешка немного не вяжется со смыслом сказанного. — Я не всегда вру, Роджерс, — как-то скептично произносит она, улыбка слишком типичная, слишком характерная. А она закидывает ремень сумки на плечо, разворачивается и уходит, будто ничего и не произошло. Стив, наверное, привык уже. Привык к тому, что не верит каждому второму ее слову. Привык к тому, что она перестал обижаться на это. Да и разве когда-то обижалась? Она горит на очередной лжи, когда выкрадывает файлы у главаря русской мафии. Она так сильно горит на лжи, что Стиву остается только разочарованно покачать головой и уйти, не посмотрев на нее. Оправдания слушать нет никакого желания, а доверие слетает моментально, скатывается почти на нет. Ведь обещала, что не сунется туда, что люди там не пострадают, что она не станет заниматься тем, что вне закона. Давала столько обещаний, а все так легко перечеркнула. — Ты теперь со мной годами разговаривать не будешь, да? — спрашивает она через несколько дней за завтраком. Стив лишь очередную ложку хлопьев засовывает в рот и тщательно пережевывает. — Ты знаешь, кто я такая. Знал, когда между нами все только начиналось. Что теперь не так? Стив говорит: — То, что наши отношения именно из-за твоей лжи сыплются. Стив говорит: — Ложь. Стив говорит: — Вот в чем проблема, Наташа. У Наташи Романофф красивые рыжие волосы, металл и серьезность во взгляде, что может в мгновение смениться на заботу и почти ласку. И прогнивший ложью язык. Стив цедит сквозь зубы: — Русская, — со злобой. Стив почти ненавидит ее за то, какая она есть. За все ее чертову проклятущую сущность. За ложь. За ложь он ненавидит ее больше всего.