По буквам

Стиву до Баки далеко; Стиву мозги никто не промывал. Если бы не сыворотка, то никакого вмешательства. Но сыворотка никак не изменила его образ мышления, никак и не могла изменить. Моральные принципы никак не пошатнулись. И все же что-то идет не так. На свою жизнь он смотрит будто бы со стороны. Ни одна миссия не происходит в собственной жизни, он словно смотрит все на записи, на пленке. Мышцы после продолжительных тренировок болят не у него, а у какого-то другого человека. Губы Романофф на вкус никакие. Безвкусные. Наверное, он постоянно думает о Баки; настолько постоянно, что собственная жизнь кажется придатком к чему-то важному, отростком от чего-то важного. — Мы должны помочь ему, — говорит он отчетливо и внятно, когда они лежат в кровати, еще не выровняв дыхание после очередного секса. Наташа волосы убирает со лба ладонью и кивает, продолжая тяжело дышать. — И поможем, расслабься, Стив. Только расслабиться он не может. После того, как Баки замораживают в криокамере, и подавно. Все это кажется слишком несправедливым; Стив чувствует, что долг лучшему другу так и не отдал. Откуда взялся этот долг, он понятия не имеет. Но он должен Баки. Он должен ему, абсолютно точно должен. — Джеймс сам решил, — пытается убедить его Наташа. — Сам сказал, что ему лучше побыть замороженным, пока кто-нибудь не придумает, как убрать этот триггер из его головы. Вопросов не возникает. А ведь они должны бы появиться. Ведь он никогда не называл Баки никак иначе; у Наташи во взгляде знание. Знание чего-то большего, но Стив не спрашивает ни о чем. Он и знать все это не хочет, если совсем честно. Ему намного важнее вытащить Баки из криокамеры и убедиться в том, что у того будет все нормально, что он не превратится в беспощадного Зимнего Солдата после пары русских слов. Вокруг этого жизнь начинает циклить. Стив проводит большую часть времени в Щ.И.Т. Кажется, скоро его будут выгонять с охраной с базы. Потому что если существует возможность вычистить мозги Баки от этой дряни, то он найдет ее. Наташа ничего не говорит. Не подчеркивает, что вообще-то с этими поисками способов декодирования Барнса Стив все больше и больше становится похожим на машину. На такую искусственную пародию жизни. А со стороны будто бы ничего и не меняется; он все еще не ощущает себя частью всего происходящего вокруг него. Механическое существование. Такое ощущение, что мозги промыли все же ему. Все складывается в смутную картинку, подобрать бы четкий фон, чтобы все на пиксели не расходилось. Таким фоном оказываются объятия Наташи. Хотя фон временами и исходит на пиксели, но лишь по самым краям. Чтобы спасти Стива, надо спасти Джеймса. Наташа приподнимает одну бровь, смотря на монитор своего компьютера, переводит взгляд на бейдж, украденный у Старка. И ухмыляется довольно. Проще быть и не может. Для нее это задание — пара пустяков; пара недель и несколько раз повисшая на волоске жизнь. Она вытащит их обоих.