Rainmaker

      Вместо того чтобы пытаться втиснуться на уличную стоянку, Дженсен въехал в подземный гараж. Он не очень любил спускаться сюда, но сегодня это казалось разумнее и безопаснее. Оглядев полупустой ангар и не заметив подозрительных тачек, направился к лифту. Шаги гулко отдавались от бетонного пола, создавая иллюзию постороннего присутствия. Внутри разлился неприятный холодок. Он прибавил шагу и вдавил кнопку вызова.       Дальнейшие события разворачивались как в плохом кино: двери лифта распахнулись, но шаг вперед Дженсен сделать не успел. Откуда-то сбоку в плечо, а затем в живот влетело что-то твердое и тяжелое. Резкая боль выбила из легких воздух, и вместо крика раздался лишь сиплый хрип. Он потерял равновесие и рухнул на колени, пытаясь повернуть голову в сторону нападавшего. В памяти всплыла картинка из прошлого — темная грязная улица, отблеск луны на лезвии и лютая ненависть в узких азиатских глазах. Инстинкт самосохранения заставил тело сгруппироваться и отпрянуть влево. Еще один удар пришелся в скулу, перед глазами промелькнули кулак и перекошенное злобой бородатое лицо.       — Джейк? — узнавание было донельзя бесполезным. — Какого…       Тот, кого назвали Джейком, сделал еще один выпад — на этот раз менее удачный — и тоже потерял равновесие, заваливаясь боком на бетон. Дженсен попытался подняться и отковылять в сторону спасительного лифта. Получалось не очень: перед глазами плыли круги, а в горле першило от запаха виски и пота, ударившего в нос. Шаги сзади были нетвердыми, но неумолимо приближались.       — Это все ты, блядь, — Джейк был мертвецки пьян, но это только увеличивало нарастающую агрессию. — Все из-за тебя. Я… говорил Томми… К херам собачьим! Тебя и твою гребаную студию!       К горлу подкатила тошнота, и Дженсен помотал головой, разгоняя муть. Странно, но ему даже в голову не пришло, что Джейк может иметь какое-то отношение к смерти Уэллинга — настолько мелким и незначительным он казался. А вот Джейк, судя по всему, считал иначе. Раз пришел с целью как минимум покалечить.       Туман перед лицом рассеялся как раз в тот момент, когда Джейк двинулся вперед, метя кулаком в нос. Эклз успел выставить локоть, защищаясь, последовал звук удара, и что-то тяжелое грузно осело на пол.       Дженсен завертел головой: Джейк лежал бесформенной грудой перед ним в глубоком нокауте, а справа маячила долговязая фигура с монтировкой.       — Прости, не успел. Догадывался, что этот дебил к тебе попрется отношения выяснять, — виноватый взгляд из-под смешной челки и хрипловатый голос разогнали пелену перед глазами.       — Джей? — прозвучало тихо и как-то отчаянно. — Как ты здесь… Следил, да?       — Ага.       Мысли в голове роились с космической скоростью, толпясь и выталкивая друг друга, не давая сосредоточиться на важнейших вопросах. Хотелось обнять, потому что вернулся, хотелось врезать, потому что ушел.       Джей протянул руку и помог подняться на ноги, аккуратно поддерживая, довел до какой-то развалюхи, которую и машиной-то назвать нельзя, усадил на пассажирское, сам проскользнул в водительскую дверцу и пробежался теплыми пальцами, ощупывая повреждения. Прикосновение к плечу заставило Дженсена взвыть от боли.       — Ну, все-все, — Джей успокаивающе провел по груди, — он тебе плечо выбил. Поправимо. Не волнуйся, этот боец часа два еще не очухается.       Эклз вяло усмехнулся:       — Справлюсь. Бывало и хуже, правда, давно… Надо поговорить, Джей. Или мне лучше называть тебя Джаред?       Тот сразу отодвинулся и, положив руки на руль, уставился вперед.       — Я не хотел тебя впутывать во все это, — он неопределенно махнул рукой.       — Впутывать во что, Джаред? — Дженсен устало откинулся на спинку. — Я не понимаю, что происходит, кто за всем стоит и что может произойти. Словно в тот вечер, когда ты забрался в мой дом, я попал в заколдованный круг. Ни остановиться, ни выбраться.       — Я не врал тебе. Ни разу. Просто не говорил. Но теперь мне будет лучше снова исчезнуть. Прости, — Падалеки решительно сжал губы.       Раздражение плескалось внутри горькой желчью, хотелось схватить этого сопливого защитника и вытрясти все, что только можно, — и правду, и неправду. Эклз действительно устал от этих тупых игр в таинственность, поэтому жестко отчеканил:       — Ну уж нет. Ты, черт тебя дери, сейчас кратко и в доступной форме выложишь мне всю подноготную. Или я сделаю один телефонный звонок человеку по имени Морган. Слышал о таком?       Судя по заходившим ходуном желвакам на лице, еще как слышал.       — Сдашь меня?       — А надо?       — Обычно только так и поступают. Сталкивался, знаю, — Джаред прикрыл глаза. — Мне показалось, ты другой. Наша встреча… просто хочу, чтобы ты знал: то, что я забрался в твою квартиру, действительно случайность.       Он вдруг повернулся, подался к Дженсену и, пристально глядя на него, прошептал:       — Морган найдет меня. Это лишь вопрос времени. Я видел, делал и знаю слишком многое. Но чем меньше знаешь ты, тем больше шансов у тебя выпутаться из этой истории.       — Вряд ли. Он уже нашел меня.       Вблизи лицо Джея выглядело уставшим, словно он не спал несколько дней:       — Тогда дай мне еще сутки. Мне необходимо кое-что закончить. Попытаюсь защитить тебя. И себя, если получится.       Он наклонился и прижался теплыми губами, целуя, упрашивая, напрочь срывая сердечный ритм.       — Дай слово, что придешь.       — Даю слово.       Стоя у дверей лифта, Дженсен провожал взглядом перекрашенный «Форд» и размышлял, что, скорее всего, совершил очередную глупость.

__________

      Щелкнув замком входной двери, Эклз поймал себя на ощущении дежавю. В квартире был посторонний, но точно не Джаред. Свет в гостиной и кухне был включен, а воздух пропитался запахом дорогого парфюма.       — Добрый вечер, мистер Эклз. Вы так и не нашли времени для общения со мной. Более того, вы не выполнили моей просьбы. Жаль. Мне показалось, что вы более благоразумны.       Человек, сидевший в кресле, меньше всего походил на Аль Капоне. Интересная внешность, импозантная седина на висках, дорогой, идеально сидящий на подтянутой спортивной фигуре костюм, дизайнерская обувь. Он был элегантен сверх всякой меры. И Дженсен даже понял, почему Джеффри Морган произвел такое впечатление на Данниль в свое первое появление в «Santorin». А потом Эклз посмотрел в его глаза — черные и мертвые, как револьверные дула. За спиной промелькнуло движение, Дженсен непроизвольно дернулся, озираясь. Два амбала заблокировали собой путь к отступлению.       Морган продолжал внимательно разглядывать фотографа.       — Что с вашим лицом?       — Поскользнулся, выходя из машины, — Эклз надеялся, что слова прозвучали достаточно спокойно.       — Сочувствую, — Морган изучал его, как изучают отвратительное насекомое, случайно оказавшееся на кухонном столе. — Вы ничего не хотите мне сказать, Дженсен? Падалеки не появлялся?       Если у этого богатого засранца служба безопасности работает так же топорно и безалаберно, есть надежда, что они не запеленговали Джареда в гараже. Эта мысль обнадежила.       — Нет. Думаю, мистер Морган, вы зря теряете время со мной.       — А вы действительно красивый молодой человек, мистер Эклз. Слухи оказались весьма правдивы. Неудивительно, что Джаред на вас запал. Так вот. Давайте не будем портить вашу примечательную внешность, — при этих словах вышибалы за спиной заворочались, усмехаясь, — а сядем и обстоятельно поговорим.       С этими словами он небрежно махнул рукой на второе кресло. Эклз медленно опустился, внутренне напрягаясь.       — Я расскажу вам небольшую, но очень увлекательную историю о юном и талантливом парне. Но прежде ответьте мне на один вопрос — вы знаете, кого в бизнес-кругах называют рейнмейкерами?       Не дождавшись ответа, Морган продолжил:       — Это весьма и весьма продвинутые личности, способные своей деятельностью как принести баснословный доход, так и разорить подчистую. Эта работа требует определенных качеств — хитрость, наглость, изворотливость и беспринципность. А также умение принести любую жертву на пользу дела. Любая уважающая себя крупная корпорация или компания всегда держит при себе десяток таких «шаманов». Они в большинстве своем отличные переговорщики и хорошие аналитики. Мне повезло — пару лет назад в мои руки попал просто гениальный мальчик. Джаред Падалеки. Студент Колумбийского университета, он уже на втором курсе стажировался в крупной корпорации. Я сорвал настоящий джек-пот, предложив ему работать на меня. Он шутя входил в любую компанию, демонстрировал блестящие знания и коммуникативные навыки, ему доверяли. К нему прислушивались. Его не останавливали ни моральные, ни этические барьеры. За эти пару лет он принес мне целое состояние в виде обанкротившихся конкурентов и заключенных сделок.       Морган замолчал, встал и медленно подошел к окну. Когда он снова заговорил, Дженсена передернуло. Голос сочился такой ненавистью, что, казалось, еще немного, и она его просто задушит.       — Моя вина в том, что я не сразу понял, какую игру он ведет. Мой сын Генри вырос бестолковым, завистливым и трусливым, к тому же геем — они с Джаредом начали встречаться. И предвосхити я их дальнейшие планы — мы бы с вами, Дженсен, сейчас не беседовали здесь. А вы, скорее всего, были бы живы и здоровы.       Эти слова резанули слух, ушибленное плечо задергало болью, и Дженсен едва сдержался, чтобы не застонать. Этот ублюдок уже смотрел на него, как на покойника.       — Так вот. Генри использовал талант Джареда против своего отца. Я начал нести серьезные убытки, и даже потерял пару солидных фирм. И потерял бы еще больше, если бы не мой тупой отпрыск, которому, как оказалось, деньги и наркотики были милее Джареда. В итоге Падалеки сбежал от дружка, прихватив на прощанье терабайты драгоценнейшей информации о всех сторонах моего бизнеса.       Морган развернулся и подошел к сидящему в кресле Эклзу.       — Ну так что, Дженсен? Вы все еще не хотите рассказать мне, где найти этого молодчика?       — История занимательная, мистер Морган. Но по–прежнему не понимаю, чем могу помочь.       Весь лоск и утонченность слетели с Моргана в доли секунды, когда, потеряв терпение, он прорычал, нависая над Эклзом:       — Твоя долбаная жизнь сейчас не стоит ни хрена! Да ты, сука, дышишь только потому, что я так хочу! Смотри, можешь ведь и устать от жизни, как твой гаденыш-фотограф.       Дженсен судорожно сглотнул, поняв, что речь о Уэллинге.       Джеффри продолжал:       — Я запросто сейчас позову сюда этих отморозков у двери, и ты до конца жизни будешь ссаться под себя и жрать через соломинку. Но вряд ли тебя это чему-то научит. Ты оказался туповат, Эклз. Поэтому устроим ловлю на живца: этот мелкий засранец, если верить моим информаторам, все равно рано или поздно здесь появится, и вот тебе два варианта. Либо я рву на лоскуты вас обоих, но у меня нет гарантии, что Падалеки не слил документы. Либо ты приводишь его с документами ко мне. И дальше — цветешь и пахнешь вместе со своей смазливой рыжей секретаршей и говенной студией. Забавно ты, кстати, задергался, бизнесмен, когда обложили со всех сторон.       Повисла тишина. Морган, как по мановению волшебной палочки, опять превратился в холеного бизнесмена.       — Два дня, Дженсен. В противном случае я обеспечу ваш личный ад.