Наездница

Я без интереса скользила взглядом по своей комнате. Сейчас восседала на зелёной кровати. Рядом стоял чуть более светлого оттенка стол, стул, шкаф. Не менее зеленого цвета был и ковёр, который лежал около камина. Не знаю почему, но отец любил камины в доме. И наплевать, что на улице 21 век. Зеленый цвет уже резал глаза. Его очень много в интерьере. Но среди этой зеленой каши особо выделялось коляска, которая была из железа, и с черным сидением. Она уж больно сильно выделялась среди однотонной массы. В руках я держала какую-то книгу. Понимать её смысл я перестала давно. Просто делаю вид, мол, я читаю. Книга была красная, с черноватыми пятнами. Напоминала личный дневник, который я перестала вести лет с десяти. Но вот что в ней было написано – вспомнить мне было не дано. Прозвенел звонок. Пора на ужин. Я кое-как перелезла с кровати на коляску, и немного натренировавшись за прошедшую неделю, стала аккуратно вести себя к двери. На моё удивление, отец для меня (!) сделал удобство – поставил маленький лифт. Я заехала в него, и лифт начал спуск. Через минуту я уже была внизу, и катилась в сторону столовой. Немного опоздала. Ну и ладно. Я без лишних разговоров докатила коляску до места, на котором не было стула, и кивнула всем. Отец никак не среагировал, Елена поджала губы, Норт и Дейла расцвели злорадными улыбками. А как же, не цвести им, ведь кровная, такая ужасная и просто невыносимая сестра теперь навеки приклеена к коляске, радостью так и плещут! Про себя я фыркнула, но на лице это никак не отразилось. Я просто надела каменную маску, и стала уплетать борщ со сметаной, а после принялась за вермишель с сосисками. После ужина, который был слегка странным, учитывая, что на нем было первое, я сухо попрощалась со всеми, и так же молча стала катиться в сторону лифта. Мне никто не препятствовал. Я поднялась и отворила дверь к себе в комнату. Докатила до кровати. Постаралась аккуратно пересесть с коляски на кровать, опираясь на тумбочку, стоящую рядом. И не вышло. Локоть неожиданно слетел с деревянной поверхности, а я не успела перебраться на зеленое одеяло – и с громким шумом упала на пол, больно ударившись о пол. Я постаралась встать, но потом просто распласталась на ламинате от безнадёжности. Из глаз градом посыпались слезы. Сразу стало плохо на душе. Я не могу даже пересесть из этой проклятой коляски на кровать! Черт. Черт. Я слишком слаба. Я ничего не могу. Ничтожество. На мои всхлипы прибежала одна из слуг – госпожа Фиала, и помогла мне подняться, пересадила на кровать. И больше ни сказав ни слова, вышла из комнаты. Я вновь всхлипнула. И потом постаралась вновь натянуть на себя маску безразличия и отстраненности. Так будет лучше. Для всех. И взяла в руки ту самую оставленную книгу. Это оказалась «Занимательной физикой». Я про себя хмыкнула. Невероятно занимательно. *** -Итак, дети. Я вас хочу познакомить с ещё одной вашей сестрой. Норт, Дейла, это ваша родная сестра. Василиса, она тебе кровная, - провозгласил Нортон Огнев, оглядывая по очереди каждого из своих детей. Рядом с ним стояла девочка. Ну, лет от семи до девяти. Она была с черной косичкой и большими голубыми глазами. Я сразу подумала, что она скорей всего, похожа на свою мать, так как краем уха слышала мимолетное описание ещё одной жены отца. Но они развелись ещё до моего рождения. Девочка выглядела такой маленькой и беззащитной. Она сначала оглядела родных брата и сестру, которые смотрели на неё с капелькой презрения. Как можно так смотреть на родную сестру?! Девочка после перевела взгляд своих синих глаз на меня. В них я не увидела ни капли насмешки или жалости. В их синеве я увидела лишь дружелюбность и открытость. Она мне улыбнулась. -Её зовут Николь. Надеюсь, вы подружитесь. Норт и Дейла скривились. Бросив на меня насмешливые взгляды, они с видом царей ушли из гостиной, а отец ушел к себе в кабинет. С маленькой сестрой я осталась наедине. -Я Василиса, - постаралась я развеять уже напрягающую тишину. Уж слишком много её было за последние дни. -Я знаю, - белозубо улыбнулась мне Николь, сверкнув своими чистыми глазами. Она показалась мне цветком. Таким хрупким, нежным, казалось бы – подует ветерок, и стебель сломится. А в её глазах плескалось море... Глубокое, прозрачное море. Оно было ясно. И в них не было ни жестокости, ни насмешливости. В них было лишь детское озорство. И вдруг мне подумалось – неужели в моих васильковых глазах когда-то тоже мелькали эти огоньки? Эти огоньки света? Те самые огоньки, которых мне не хватало всё это время. -А хочешь, я познакомлю тебя со своей самой любимой игрушкой? – вдруг спохватилась Николь, и достала из немного детской синей сумочки маленькую... лошадку! Белую, с серебристым рогом, и синими глазками-пуговками. -Её зовут Тонкорожка, - с гордостью представила сестренка свою игрушку. -Здорово, - я улыбнулась. Улыбнулась по-настоящему. Не натянуто, а искренне. Впервые за несколько дней. -Ой, а давай мы посмотрим мою новую комнату. Мне не терпится, - с восторгом произнесла Николь, хватая меня за руку, - пошли! Я на секунду замялась. Мне стало немного неудобно перед девочкой. Но она, оглядев меня, чуть рассмеялась, и, приподнявшись на носочках, ухватилась за черные ручки коляски, и покатила её в сторону одной из лесенок. Я удивленно обернулась назад. Мне всё так же белозубо улыбалась Николь, излучая свет. Такой ясный, яркий. Он светит просто так, не требуя за это чего-то. Она лишь одной своей улыбкой могла зажечь миллион огней, освещая туманные дороги. И мне показалось, что это именно тот огонь, именно тот свет, что я искала. Я искала именно эту улыбку, именно эти яркие, нежные, будто два озера синие глаза. Я искала именно эти мягкие черные, подобно смоле, волосы. Я искала именно эту девочку. Я искала настоящую сестру. И я её нашла.