Наездница

-Василиса, мне скучно, - выдохнула Николь. Сейчас мы были в её комнате. Прошел день с тех пор, как мы познакомились. Комната Николь оказалась просторной, и выполнена большинство в нежных тонах – светло-голубое покрывало на кровати с резной спинкой, белый мягкий коврик, который лежал так же около камина. Но этот камин был ещё закрыт стеклом. Скорей всего – мера предосторожности. Ребенок всё-таки. Около кровати была беленькая тумбочка, на которой стоял ночник с голубоватым свечением. С выключенным светом это выглядело очень красиво. Белый шкаф с одеждой стоял невдалеке от камина, а рядом со шкафом – небольшой стеллаж, на котором девочка уже успела разместить свои игрушки, и даже познакомить с ними. Например, эта черная лошадка с рогом – Малевал, а маленькая куколка с шестью крылышками – Фея Клементина. Честно говоря, я с трудом запомнила эти имена. Ведь таких игрушек у Николь было больше десятка! Она мне называла каждую, а потом устраивала проверку. Долго же я мучилась... Но видели бы вы её счастливые глаза, когда я всех назвала правильно! Ради этого я могла бы выучить хоть сотню игрушек, и называть их без запинки, лишь бы сестренка улыбалась. -Прости, со своим положением я вряд ли смогу станцевать тебе какой-нибудь танец, - усмехнулась я, сидя на коврике рядом со своей коляской. Николь, которая лежала на кровати, точнее, свисала с кровати, так как её голова почти касалась пола, а черные распущенные волосы «подметали» низ, расхохоталась, и подняла на меня свои кристально-чистые синие глаза. -Я тоже не умею танцевать, - улыбнулась она, и в этот момент с грохотом всё же свалилась с кровати, при этом хватая вместе с собой половину простыни. Я уже испугалась, потому что обычно маленькие дети любят поплакать после падений, но на моё удивление, Николь лишь больше рассмеялась, и моментально вскочила на ноги, поправляя постель. -И как у тебя голова не болит, когда ты лежишь к вверх ногами? – тоже улыбнулась я, теребя рыжий локон. -Болит, - заверила сестра, - но мне смешно наблюдать, как ты сидишь на потолке, - и она вновь звонко рассмеялась. Я же без злобы подумала, как она не устает смеяться. Но мне нравится слышать её смех. Его я могу узнать, даже если будут смеяться все люди жившие на планете. Потому что этот голос для меня самый родной. Его спутать я не смогу. -Слушай, а давай погуляем? – вдруг предложила Николь, а её синие глаза засветились детским азартом. Я вновь смутилась. Не гуляла с тех пор, как попала в больницу. Ни разу. Только в саду изредка сидела. Сестра, явно почувствовав моё замешательство, лишь хлопнула в ладоши, и подняла упавшую с кровати Тонкорожку. -Ну пожа-алуйста, - попросила она. До глаз Кота из «Шрека» ей было, несомненно, далеко, но я умилилась этой картины, и всё же кивнула. В следующий момент особняк Черновод услышал радостный визг. *** Я ехала по улице. Точнее, меня катила Николь, которая еле-еле доставала до ручек, и поэтому быстро уставала. И чтобы она не слишком напрягалась, всё же по большей части катила коляску я. Н мне было ужасно приятна забота со стороны сестры. И она часто почти не передохнув, начала катить меня снова, не смотря на мои протесты. На них она лишь белозубо улыбалась, и продолжала свои действия. На нас часто обращали внимания маленькие дети, начав дергать своих мам и пап за рукава, показывая на меня пальцами. «Смотри, мама, девочка на коляске!» - часто слышала я от них. Родители чад лишь грустно улыбались, и слали мне печальные и сочувствующие взгляды. А мне было всё равно. Я улыбалась. Потому что рядом со мной так же улыбалась Николь. Вдруг сестренка схватила меня за руку, и уже хотела потащить в сторону какого-то магазина, но я тут же вскрикнула, чуть не падая с коляски. Николь, повернувшись ко мне, виновато улыбнулась, и тут же заняла место сзади моего транспорта, довольно быстро начав катить меня в сторону «Продуктовый магазин. Работает круглосуточно». Она уверенно открыла двери, а я ей и не препятствовала. Не знаю, что у неё на уме, но я буду думать так же. На нас тут же обратили внимание. Ну конечно, очень захватывающе, ведь – надо же – маленькая восьмилетняя девочка катает в коляске свою сестру-калеку. Это та-ак интересно! Но Николь, не обращая на взгляды ровно никакого внимания, уверенно покатила меня в какую-то сторону. Сначала мы проехали молочные продукты. Я краем глаза увидела сливки, снежок, любимое молоко и йогурты – довольно аппетитно, хоть и холодновато. После мы проехали булочный отдел – там вкусно пахло разными кексиками, пирожками и хлебом. Аромат витал такой, что слюнки текли. Дальше мы проехали овощи. Меня там почти ничего не приглянуло. Помидоры, огурцы, петрушка, картошка... О, а я ведь люблю картошку... Затем мы ловко пробрались через рыбный и мясной отдел – на удивление быстро. Краем глаза я заметила, как скривилась Николь. Она явно не любила рыбу и мясо. После мы прокатили через фрукты. Я заметила сливы, бананы, яблоки, и даже ананасы. Но упрямая сестра катила меня всё дальше и дальше, а мы ловили на себе заинтересованные взгляды всё чаще и чаще. И вот мы доехали до... ну конечно! Сладости. Ребенок же, куда же ей ещё меня приводить в продуктовом? Николь с радостным визгом приблизилась к стеллажу, на котором разместились различные шоколадки. Тут были разные – и молочные, и шоколадные, и с изюмом, и с драже, и с вишней, с персиком... в общем, много разной всячины. От такой горы шоколада у Николь загорелись глаза счастливым огнем, и она с мольбой посмотрела на меня. Я лишь заглянула в свою сумку, которая лежала рядом со мной на коляске, достала кошелек, и увидела в нем приличные деньги. А что? Отец всегда дает. Каждую неделю. Ему можно, он же... бизнесмен. Ну хоть какая-то польза будет от этих денег. Я кивнула сестре, и та стала не особо заморачиваться – взяла самую простую шоколадку из всех – молочную «Аленку». -Можешь больше взять, - сказала я, но Николь мне помотала головой. -Нет, мне нравится эта, - и белозубо улыбнулась. Я улыбнулась ей в ответ, и покатила вместе с ней в сторону кассы. Кассирша посмотрела на нас жалостливым взглядом, и пробила «Аленку». Я быстро расплатилась, и уже через пару минут мы с Николь были на детской площадке, которая была как раз недалеко от этого магазина. -Шпашиба, - невнятно произнесла сестренка, уплетая свою шоколадку. После она отломила кусочек и мне. Я замотала головой, но девочка так же была упряма, и уже спустя минуту я тоже ела шоколад. И мне было хорошо. Да, я была в коляске, и всё же... Сейчас светило солнце, согревая меня, рядом со мной Николь, которая радостно улыбалась, а на моем языке таяла «Аленка».