Наездница

Прозвучал тихий звон часов. Пробило восемь часов вечера. Как только мы пришли с Николь после нашей прогулки, она сразу же пошла к себе в комнату, и уже спустя минут пятнадцать сладко посапывала во сне. А вот я заснуть никак не могу. То и дело мои мысли возвращаются в прошлое - и в хорошее, и в плохое. И так же заснуть, как маленькая сестра, у меня не получалось. Я перевернулась с боку на бок, смотря в окно. На улице все еще было светло, хотя солнце нехотя начинало медленно и плавно садиться за горизонт. Признать, я почти никогда не смотрела рассвет. И не любовалась им. Не знаю, почему. Как-то было не до этого. Все время скрывалась от "любимых" родственников. Но ведь все в жизни надо попробовать, да? Я села в кровати, и уже без особого труда пересела в коляску. Прикоснувшись кончиками пальцев до колес, я выдохнула, и покатилась в сторону лифта. Уже через минуту я одевала куртку и нацепила кое-как черные балетки на безжизненные ноги. С усилиями, я справилась, и осмотрев длинный коридор, увидела ухмыляющегося братца. Норт смотрел на меня с каким-то кровожадием, в котором смешивалась ненависть и презрение. Я от нехорошего чувства повела плечами, и выехала из дома. Прокатившись немного в саду, мне надоело столь знакомое место, и я осторожно, оглядываясь по сторонам, поехала в сторону ворот. Преодолев их, я оказалась на привычной улице. По дороге, находившейся рядом, быстро ехали машины, поднимая клубы дыма и бензина. Просто прохаживались по тротуару обычные прохожие - и молодые родители с ребенком в коляске, то еще школьники, весело щебечущие о непростых буднях. И старушки, которые жалуются на "нынешнюю молодежь", и эта самая молодежь, не замечая ничего вокруг, кроме своих наушников в ушах. Впрочем, ничего нового. Мир не меняется. Меняемся мы. Я, пока ехала в сторону любимого парка, в котором раньше часто гуляла до травмы, ловила на себе взгляды людей. На меня посматривали молодые девушки с жалостью, более старшие люди кивали головой, бормоча о нелегкой судьбе. А большинства подростков лет от четырнадцати до восемнадцати обычно смотрели на меня с долей некого превосходства и злорадства, вмиг напомнив мне о братце. Но вот я наконец-то добралась до парка, и поехала по знакомой тропинке по аллее. В воздухе витал аромат зелени, и немного попахивало цветами. Солнце медленно, но верно клонилось к закату. Мимо проходили разные люди, и смотрели на меня как и другие прохожие. Но я не обращала внимания на эту насмешливость или жалость. Я лишь катилась по тропинке, наблюдая за чуть пожелтевшими листьями клена. Пока в городе стоял день, жаркие лучи опаляли кожу, но сейчас же они остывали, больше не доставляя такого тепла. Ветерок стал дуть сильнее, и мои рыжие волосы слегка развевались. Я остановилась на небольшом холмике, и стала вглядываться в даль. В низу я уже применила мое любимое озеро - я часто там бывала, размышляя о разном. Сейчас вода из-за наступающих теней выглядела иссиня-черной, хотя при лучшем освещении озеро казалось прозрачным. Собственно, отсюда и название - Хрустальное. И вот тени стали осторожно, будто бы нехотя выползать. Солнце уже было почти за горизонтом, и небо было раскрашено в ярко-алые, рыжие, нежно-розовые тона. А выше цвета становились темнее, пока не исчезали за серыми облаками. И вот дневное светило совсем исчезло. Стало совсем темно, не считая вмиг загоревшихся ночных фонарей. Огонек за стеклом весело сверкал, освещая дорогу. Красиво. И как это я, Василиса, не смотрела на закат раньше? Это ведь настоящее искусство - искусство природы, настоящего художника, который раз подбирает все новые краски для своих невероятных и красочных картин. Да, правду говорят – каждый из нас сумасшедший. И как я раньше не наблюдала за этой природой? Чудно мне теперь от самой себя. А может, это Николь заставила посмотреть меня на мир совершенно другими глазами? И нет, я не про их цвет. Они как и были васильково-синими, так и остались. Да вот только все равно – все вокруг изменилось, приобретая раннее не виданые мне черты. Или это поменялась я? Еще одна загадка, ответ на которую очевиден и прост. А ведь пока я размышляла на философские и не очень темы, стало действительно темно. И как я буду возвращаться домой? И даже луна не выходит… Только тусклый свет фонарей, да и все. Ну уж точно не «любезный» братец придет ко мне на помощь. Я фыркнула, представив такую картину. М-да, самой смешно стало. Хотя, должно было быть по идее обидно… Вот что значит – привыкла! Вдруг сзади меня раздался шорох. Я тут же внутренне напряглась – инстинкт самосохранения сработал. Черт, в случае чего я вряд ли смогу быстро ускакать, а если точнее, уехать! А вот это действительно плохо. И предчувствие у меня плохое. В общем, чует мое сердце – сейчас что-то будет! И не ошиблось… -Тебя прокатить, сестричка? – раздался наглый и зловещий голос у меня за спиной. Повернуться мне было довольно сложно, особенно учитывая мой ступор, но вот говорившего я узнала сразу – Норт собственной персоной! И тут я поняла, как вляпалась… Братец ухватился за ручки, и резко развернулся меня в сторону ступенек– их там было совсем мало, штук пять, спускались они на более низкий ярус холма, но внизу живота завязался узел некого страха. -Нет, не надо, я и сама могу, - попыталась я увильнуть по хорошему, но не получилось. -Норт, не делай этого, - попыталась я сказать как можно спокойнее, -Норт, не надо… пожалуйста… Норт! – вдруг взвизгнула я, но поздно. Братец уже пустил коляску по ступенькам, а вместе с ней и меня. Раздался его ехидный смех. Но я его почти не слышала. Мое тело ударились о кафель, а сверху надовился способ моего передвижения. Коляска ужасна давила на все тело, так еще и на горло что-то налегло, тяжелое что-то, так как дышать было невероятно трудно. И вдруг через пелену своих мук я услышала звук, отдельно напоминающий на звук удара в живот. В тот же момент раздался скулеж братца, и чьи-то шаги, спускающиеся ко мне. Внутренне я напряглась, но бояться уже не стоило – с меня сняли коляску. Крепкие руки подняли меня с асфальта, и осторожно, будто боясь навредить больше, опустили в злополучное сидение. И тогда только я посмотрела на своего неожиданного спасителя – да так слова в горле и застряли! Потому что перед собой я увидела Фэша Драгоция. Ну, как, перед собой – он сидел на коленях, и внимательно всматривался в мое лицо. Я близко видела его глаза. Такие синие, подобно сапфирам. Красивые… Стоп, что за мысли, Огнева? -Ты как, в порядке? - наконец нарушил он затягивающуюся тишину. Я машинально кивнула. -Это был твой брат? Я снова кивнула. Фэш усмехнулся. -Плохо в семье дела обстоят, да? – спросил он, пытливо изучая мое лицо, в особенности глаза. И что он там такого интересного увидел? На этот раз я не ответила. Да и я вижу, Драгоций и без ответа все понял – увидел. Я лишь обреченно вздохнула. Никогда не любила этакие трещины в нашей семье, а особенно, если про них кто-то узнавал. Мол, засмеют ещё из-за таких родственников… Кто вообще поймет сегодняшнее поколение? И вдруг Фэш меня поцеловал. Вот так, просто без объяснений и лишних слов. Это произошло так быстро и неожиданно, что воздух из меня моментально вышел, а синие глаза расширились от удивления. Драгоций на пару секунд оторвался от меня, а потом поцеловал еще раз, и намного уверенней. Я, на удивление самой себе, ответила на поцелуй Фэша, закрывая глаза. Все проблемы моментально уплыли куда-то в самый дальний уголок моей головы, и остались только ощущения. Парень все же оторвался о меня, и ничего не говоря, встал позади моей коляски, ухватился за ручки, и уверенно покатилась меня в сторону моего дома, Черновода…