Миры и Грани Шестигранника. История 23. "Я буду твоим щитом"

      В эти три дня Алекс, оставаясь внешне совершенно спокойным, не находил себе места. За какие-то три часа навел фантастический бардак в комнате, сразу же по прилету бросившись примерять новый образ, избавляясь от старого. Потом обозрел поле неравной битвы с природой, подарившей ему внешность, ужаснулся, вспомнив педантичную любовь Эрла к чистоте, представил, как тот, войдя в комнату, не отдохнув и не получив разрядки от напряжения выполненного задания, отправится заниматься уборкой... И с тяжким вздохом принялся сам наводить порядок. За хорошую уборку следовало наградить себя шоколадкой. Потом еще поспать, чтобы выглядеть веселым и бодрым. Он полез в шкаф и вытащил оттуда небольшую коробочку с прилепленным стикером: «Съешь меня». Оставлять Эрлену половину было глупо, это же шоколад, ему нельзя храниться долго. К тому же… ой, он все равно уже кончился. Он чувствовал себя Алисой в Стране Чудес. Только ничего не происходило: он не рос и не уменьшался, с ним не заговаривали Синие Гусеницы. Он просто съел шоколадные конфеты. — Надо поискать что-нибудь с надписью «Выпей меня». Стикер с такой надписью нашелся на бутылке с шоколадным ликером. И припиской: «Только не переусердствуй! Э.» Алекс особо усердствовать и не собирался. Вот еще капельку ликера, самую чуточку. Бутылка кончилась до обидного быстро. Он безобразно напился. Прекрасно. Теперь спать будет проще, он обнимет подушку, вот так. И заснет. И будет видеть Эрлена во сне. Уже в полудреме ему в голову пришла мысль: а видит ли Эрл во сне его? И вообще, умеет ли он видеть сны? Утро принесло похмелье, довольно неприятное и тяжелое. Алекс снова задался вопросом: неужели он так сильно любит ликер, и что мешало вчера столько не пить? Кажется, отсутствие напарника плохо на него влияет. Очень плохо. И ведь он совсем даже не старался представить, что там могут делать с Эрлом. Надо поскорее возвращаться в Рим, постараться узнать хоть что-то. Похоже, нужно было бросать не одну, а две монетки в фонтан. Но теперь вернуться он просто обязан. Эрл… у него крепкая психика, он не выгорит от этого задания. Нужно в это верить. На крайний случай, испечет мозги Раудо и свалит. Он поднялся, умылся, обозрел запасы мюсли в шкафу и каких-то орешков. Больше ничего вкусного там не было, а холодильник Эрл очистил и вымыл перед отъездом. Пришлось жевать безвкусную овсяную продукцию. Гадость же! Непременно в аэропорту надо купить шоколадку и сожрать ее. И почему у него не получается заварить мюсли так, как у Эрла? Алекс кое-как впихнул в себя завтрак, приуныв, потом схватил кофр с фотоаппаратом, чемодан с вещами и помчался на самолет. Вернее, «помчался» — это сильно сказано. Стоило выйти из подъезда, хмурое с самого утра небо разверзлось, словно кто-то открыл там, сверху, в облачной пелене, мощный душ. -… мать, — сказал Алекс, остальное потонуло в ливне. Рейсы задерживались, лайнеры разлетались по запасным аэродромам, промокшему, как мышь, Алексу, пришлось сидеть в зале ожидания и мысленно рычать на судьбу, которая словно издевалась над ним. Еще и шоколада не оказалось. Вернее был, но горький. А ему нравился молочный. И он хотел в Рим. И чтоб вернулся Эрл. Так, хватит рефлексии. Нужно переодеться, проверить грим и ждать. Все было идеально, хоть что-то было безупречно — его собственная работа. В аэропорту пришлось прождать почти десять часов, пока грозовой фронт сдвинулся, позволяя самолетам садиться и взлетать. Наконец, Алекс сел в кресло, пристегнулся и постарался расслабиться. Рука привычно дернулась в поисках руки напарника, но он сжал подлокотник и заставил себя не паниковать. Сладкий сок, принесенный стюардессой, весьма помог успокоиться. Постепенно ему даже удалось задремать. Перелет прошел почти штатно, хотя, конечно, порядком измотал нервы. Рим встретил солнцем, словно ничего и не изменилось. Первым же делом Алекс отправился приводить себя в порядок в отель. Подешевле и понепритязательнее, всего на три звезды. Нужно было отоспаться, сориентироваться по путеводителю и составить маршруты своих фото-прогулок так, чтобы хоть раз в день, желательно в одно и то же время, проходить мимо особняка Раудо. Хорошо было бы с экскурсией, конечно, но можно и в одиночку. Грим надежен, фотоаппарат самый что ни на есть профессиональный. «Спать», — приказал он себе, приняв душ и перекусив пастой болоньезе. Организм согласился, что нужно быть бодрым и отдохнувшим, чтобы иметь возможность быстро ориентироваться в происходящем. *** Уход напарника Эрлен ощутил, как туго натянувшуюся нить, которая вскоре лопнула с неслышимым звоном. Что ж, ему не впервой внедряться и работать в одиночку. Но впервые в таком амплуа. Неприятно, но не смертельно. Пока не смертельно. — Иди за мной, — приказал появившийся охранник. Эрлен-Эрик, точнее, уже просто Эрик поднялся, приняв независимый вид, хотя потекшая тушь изрядно портила его. — Куда и зачем? — Топай, — недружелюбно велели ему. — И без вопросов. Пришлось идти, стараясь скрывать страх и неуверенность в себе. Привели его в кабинет дона Раудо. Тот сразу же налил гостю воды и подал салфетку, привести в порядок лицо. — Мистер Скотт уже сообщил? — Он много чего сообщил, — вытирая следы туши, Эрик слегка неприязненно зыркнул на хозяина казино. — Что именно вас интересует, сэр? — Ты ведь умный мальчик, так? — Школу закончил с отличием, и экзамены А-уровня тоже сдал неплохо. — Значит, понимаешь, что мы вполне можем подружиться. — Не знал, что теперь это называется так. Впрочем, вы правы, я предпочту «дружить», при отсутствии прочих альтернатив. — А альтернатив нет, — улыбался дон Раудо вроде бы ласково, но вместе с тем холодно. — И насколько долго их не будет? — голос дрогнул, руки безотчетно теребили испачканную тушью салфетку. — Посмотрим. Идем, я покажу тебе твой новый дом. — А Н…мистер Скотт уже… уехал? Раудо кивнул: — Думаю, что да. Помчался в банк. Забудь его, теперь ты мой. Эрик кивнул, старательно сдерживая подступающие к глазам слезы. Снова! Его снова предали, а ведь он всего лишь хотел, чтобы его любили! Внутри, за скрывшими все его настоящие воспоминания щитами, Эрлен ржал, как конь. Ему всегда было ужасно смешно, когда приходилось играть чужую роль. Наверное, он поэтому и не любил театр. Хотя, когда Алекс устраивал свои блистательные спектакли… Это было красиво, очень. Он не просто играл роль, он был своей ролью. Ни единой фальшивой ноты. Это Эрлу нравилось. Он старался соответствовать. Сейчас он взял на себя основную миссию, потому что, несмотря на весь талант Алекса, тот не сумел бы убить. Просто не был предназначен для убийств. Ему бы актером стать, в кино сниматься, а не аферы проворачивать. Но если ему нравилась такая работа… Значит, просто нужно оберегать напарника. Машина у Раудо была шикарная, Эрик оценил, хотя и выглядел все еще несчастным брошенным котенком, смотрел уже более заинтересованно, вертел головой по сторонам, рассматривая проплывающие мимо дома и памятники архитектуры. — Будешь себя хорошо вести — погуляешь там, посмотришь на все. — Что вы подразумеваете под «хорошим поведением», сэр? — уточнил Эрик с некоторой опаской. — Не устраивать мне сцен, быть покладистым и милым, — усмехнулся Раудо. — В какую именно позу мне быть покладистым особенно? — Язвишь? — Что вы, просто интересуюсь. Раудо смерил его внимательным взглядом. — В коленно-локтевую. Эрик кивнул. Эрлена это тоже полностью устраивало: с Алом они в такой позе сексом не занимались, значит, не будет пересечения «якоря» с повседневностью. Хотя бы первое время. Хотя во время секса работать с сознанием жертвы проще, если есть возможность зрительного контакта, ему хватит и тактильного. — У тебя будет своя комната, будет все, что хочешь, в разумных пределах. — Я неприхотлив, хотя Н… мистер Скотт мог говорить вам совершенно иное. Но раз уж вы завели разговор об этом, можно мне получить возможность рисовать? — Без проблем, — Раудо выглядел немного удивленным. — Ты еще и рисуешь? — Я хотел поступать в художественную академию после школы. Увы, возможности мне не дали. Мои прежние хозяева считали, что такому как я важно уметь раздвигать ноги, но никак не возиться с маслом, пигментами, скипидаром и холстами. — Главное, чтобы это не помешало тебе исполнять то, ради чего ты был взят. — Вам нравятся мужчины, сэр? Раудо посмотрел на него, словно сомневаясь в умственных способностях покупки. — Да. — Что именно вам нравится? Просто секс? Элементы насилия? Кроссдрессинг? Практики БДСМ? — Просто секс, впрочем, кроссдрессинг мне тоже вполне по вкусу, надо будет посмотреть, какая из тебя девочка получится. — О, сэр, я боюсь вас разочаровать, но девица из меня получится никакая. С моей-то фигурой? Слишком широкие плечи и узкие бедра. Уродливая, прямо скажем. Вам нравится мое украшение? — Эрик кокетливо повел плечом, отчего сорочка съехала с него, обнажая правую сторону груди и золотое колечко в соске, прикрепленное к цепочке-ошейнику. Раудо сразу же уставился на него, глаза загорелись хищным огнем. Он, конечно, замечал странные цепочки в вырезах рубашек этого мальчишки, и даже догадывался, для чего они, но видел вот так открыто впервые. Эрик оценил жест хозяина, мгновенно поднявшуюся перегородку между салоном и водительским местом, возникшую выпуклость в паху Джакомо Раудо. Пальцы быстро выщелкнули три оставшиеся пуговки из петель, мягкий сиреневый шелк соскользнул на сидение, открывая сильные и совсем незагорелые плечи, грудь и всю конструкцию пирсинга и цепочек. — Никогда такого не видел, — итальянец принялся беззастенчиво и по-хозяйски трогать все, представленное на обозрение, словно пытался поскорее раскрыть самое интересное в своей новой игрушке. — А вот это мы выкинем. Эрик оценил, с какой легкостью в пальцах его нового любовника сломалось колечко кулона, слегка притих. — Будет у тебя новое украшение, — приподнимая его голову, обещающе улыбнулся дон Раудо. — Правда? — Конечно, завтра же и закажем. А это выброшу. Эрик закивал и сам потянулся к нему, правда, так и не дал поцеловать себя в губы, подставив шею. Раудо оставил на ней отметину, подтвердив право собственности. Нежелание подставлять губы его не удивило. Мальчишка же не девка, чтоб по поцелуям сохнуть. Да и от него нежностей не требуется. Трахать свою игрушку в машине он все же не стал, хоть и заставил раздеться, встать коленями на сидение, упереться грудью в спинку и раскрыть себя. — Прекрасно… Разработан в меру, то, что надо. Не слишком прежний хозяин баловал? — А что вы подразумеваете… — Эрик взвизгнул от сочного шлепка по ягодице. — А то и подразумеваю. Хорош-хорош, даже понимаю, что недоплатил. — Вы же не будете меня бить? — хныкнул Эрик. — Конечно, нет, возможно… Но тебе понравится. — Я не люблю боль, пожалуйста… — Ничего, привыкнешь, еще и сам просить будешь. След от ладони украсил и вторую ягодицу не посмевшего даже увильнуть от удара молодого человека. — Ну-ну, не стоит так переживать, — в его губы ткнулись пальцы, Раудо не пришлось уточнять, что требуется сделать: Эрик покорно принялся их облизывать. — Молодец, хороший мальчик. Эрлен наблюдал словно со стороны за тем, как всю оставшуюся дорогу до особняка его тело выгибалось и стонало, как Раудо то охаживал его ладонью по горящим ягодицам, то тянул за цепочки пирсинга, то пригибал к паху, заставляя принимать довольно внушительный и чуть кривой член в самое горло. Это было… Занятно, наверное. Совсем не как с Алексом, там наблюдать было некогда, вовсю приходилось участвовать. И принимать ласки, и отдариваться стократ, осторожно помогая «щиту» пройти вторую, глубокую настройку на сенсорика и его дар. И это было приятно, горячо и искренне. Сейчас он играл роль, посмеиваясь над самим собой: бедный, бедный Эрик, из огня да в полымя. Ничего, это ненадолго. Разум Раудо во время секса оказался более податлив, как он и надеялся, осторожное внушение закреплялось легко, врастало в структуру мышления. Эта возня в машине Раудо удовлетворила мало, по приезду он сразу погнал Эрика в душ. Бедняге пришлось пройти по двору и дому голым, прикрываясь только волосами и ладонями, под взглядами многочисленной охраны и слуг. Что ж, все пока идет по плану. Почти бесправная игрушка, которую будут таскать с собой, развлекаясь, как только приспичит. Учитывая темперамент и возраст… М-да, потрудиться придется, но не слишком. После душа его сразу поволокли в спальню. Раудо не терпелось опробовать покупку. Растягивать его он не счел нужным, и без того в машине не вытаскивал пальцев из его зада. Смазать себя Эрик догадался загодя. И нужную позу принял сам, не дожидаясь команды. — Умница, — его похвалили. Раудо все комплименты и ласковые слова отвешивал словно собаке, с теми же интонациями. Бить не стал, хотя и бросил задумчивый взгляд на стену, где в рядок висели стеки, мягкие и жесткие плетки и пэддлы. Наверное, хватило того, что следы на белой коже игрушки все еще оставались. В сексе Раудо был не особо ласков или умел, торопился получить удовольствие сам, наплевав на Эрика. Эрлен не мог позволить себе выставить щиты и просто отключить большую часть чувств. Он продолжал работать, оставив часть своего сознания контролировать тело. Остальная часть вчитывалась в эмоции, хаотические обрывки мыслей, пробиралась в глубинные слои разума и сознания жертвы. Разум Раудо напоминал компот из грибов — вроде понятно, а вроде и «что это еще такое?!». Эрл решил бы, что это результат приема наркотиков, но в досье на Джакомо Раудо особо упоминалось, что тот чист и ничего не употребляет, даже алкоголь пьет мало и неохотно. Наверное, товар как-то влиял, несмотря на все предосторожности, или это просто была особенность строения разума конкретного человека. Главное — что можно было работать. Голого и совершенно неудовлетворенного Эрика выкинули из хозяйской спальни ближе к полуночи. Охранник отвел его в небольшую комнатку на этом же этаже, посоветовал отоспаться и не бродить по дому, если не хочет нарваться на порку. — Хотя тебя все равно рано или поздно выпорют. — Но за что? — всхлипнул тот. — Думаешь, дону Раудо нужен будет повод? — хохотнул охранник и удалился. Эрлен отметил щелчок замка в двери. В комнате была постель, не особо широкая и довольно жесткая. Больше ничего. Ему этого вполне хватило, но больше всего порадовало наличие уборной за узкой дверцей. Там тоже не было фактически ничего, кроме душевой кабинки и унитаза. Жаль, что не получилось обработать мозг Раудо с первой попытки. Но это не так уж и сложно, как выяснилось. Не больше недели на все. Главное — получить право выхода за пределы комнаты, осмотреть дом, изучить систему слежения, режим смены охраны. Милый тихоня, безотказная давалка. Обещали же награду за хорошее поведение. Сейфа в спальне не было, или же он был скрытым. Или находился в кабинете, как и положено. А, может, вообще в другом помещении дома. Выяснить расположение Эрл не смог — слишком отрывочные мысли бродили в башке этого макаронника. Придется поработать тщательнее, желательно все-таки как-то лицом к лицу. Визуальный контакт в его случае откроет доступ к более глубоким слоям сознания и подсознанию. Он тщательно выкупался, загоняя себя в привычное состояние мороженой рыбы: нельзя было залечивать следы от шлепков и укус, растревоженные постоянными рывками пирсинга соски горели огнем, а под щитами он не чувствовал дискомфорта и боли. Через пять минут он уже спал, привычно натянув одеяло на голову и поджав ноги. Разбудили Эрлена толчком в плечо. — Просыпайся, мойся. Дон Раудо ждет. Пришлось пару раз зевнуть, пока просыпающийся мозг снимал щиты и выставлял личность Эрика наружу. Потом поторопиться выполнить требование. — А моя одежда? — робко заикнулся молодой человек, внезапно уразумев, что ему не только не вернули его брюк и рубашки, но и не дали ничего взамен. — А так пойдешь, — заржали в ответ. — Чтобы долго не готовиться. На глаза Эрику навернулись слезы, но он опустил голову и пошел следом за охраной, снова прикрываясь ладонями. Падающие на лицо волосы прекрасно скрывали внимательно обежавший коридор взгляд. Эрлен зафиксировал в памяти расположение камер, постов охраны, дверей и окон. — А вот и мой мальчик, — обрадовались ему. Эрл внутренне возликовал: его привели в кабинет! Не в спальню! — Сейчас мы быстренько… А потом можно и по магазинам. Куплю тебе что-нибудь за хорошее поведение. Эрлен привычно отстранился от псевдоличности Эрика, внимательно изучая кабинет, пока его трахали в совершенно неудобной позе, да еще и на холодном полированном столе. «На бедрах останутся синяки размером с Апеннины. Ебать моего куратора пожарным шлангом, сейф! Нашелся, красавчик». Теперь оставалось закопаться в голову Раудо поглубже, чтобы выцарапать оттуда все необходимое. Он рискнул усилить воздействие, хмыкнул, услышав, как сбилось и засипело дыхание дона, чувствуя захлебывающийся пульс. «Да-да, сука, именно так ты и подохнешь. Но не так скоро. Код, где этот гребаный код, пидар ты старый? Где ты его хранишь, тварь?» Код был приклеен к крышке стола изнутри, как выяснилось из обрывков мыслей. Эрл даже опешил на пару мгновений: неужели все так просто? Или макаронник не хранит в этом сейфе ничего важного, или капризная леди Фортуна в кои-то веки повернулась к Эрлу задом и немножко наклонилась? С другой стороны, кто ждет вора в самом сердце хорошо охраняемого дома с кучей охраны и камер? Будучи по натуре совсем не оптимистом, Эрлен не спешил радоваться находке. Сперва ему стоит проверить сейф. Если документы там — он просто убьет Раудо и тихо уберется ночью. Если нет… Придется потрошить его мозги дальше. И мозги его охраны, семьи, слуг. После чего здесь останется два десятка трупов. Как оказаться в кабинете в одиночку, чтобы все проверить? Нужны отмычки. Значит, сегодня он попросит пару заколок для волос. Раудо отвалился от него, переводя дыхание. Выглядел он неважно. — Коста, принеси его одежду. А ты отправляйся в душ, но быстро. Марш! Еще один удар ожег задницу Эрика, заставляя его двигаться побыстрее. Тот снова всхлипнул и постарался убраться поскорее в указанном направлении. То, что ему позволят одеться, радовало. Значит, он сможет пройтись по магазинам и сам, а это, в свою очередь, значило, что с витрин некоторые вещи незаметно перекочуют в его карманы. Дуть губы, с вожделением взирать на ценники и открывать рот пошире на все блестящее. Во всяком случае, с одной из его масок прокатывало, Вероника была просто прелесть что за дурочка. «Ненавижу реальность», — думал он уже через полчаса, чувствуя, как горит от трения о ткань брюк его бедный зад. В машине Раудо усадил его рядом и все эти полчаса не мог оторваться от чертова пирсинга. «Никогда больше не позволю себе что-то прокалывать», — мысленно шипел Эрлен. Привезли его в огромный гипермаркет, в котором позволили прогуляться и выбрать себе что-нибудь из одежды и безделушек. — Только побыстрее, я человек занятой, у меня нет столько времени, чтобы с тобой гулять часами. Часа Эрику хватило, Эрлу — тем более, за глаза. Он даже купил себе маленький мольберт, кисти, краски и все такое прочее. Он в самом деле немного умел рисовать, пришлось научиться, когда-то давно он изображал уличного художника на набережной Сены. Еще у него оказались заколки и прочая милая дребедень, воспринятая со смешком. — Обживаешься. Темно-серые спортивные штаны и простенькую футболку того же цвета удалось протащить в ворохе других ярких тряпок. Эрлен уже решил, что этой ночью обязательно выберется из своей комнаты. Во-первых, необходимо тщательнее осмотреться, во-вторых, проверить все-таки сейф. Раудо ничего из купленного им не рассматривал и не проверял. — Классическая ошибка, — со смешком говорил Алекс. — Ты — бесправная игрушка, никому в голову не придет, что ты опасен. Когда я был продюсером, я тщательно проверял все вещи и чеки у своих любовников. Однажды мне это помогло сэкономить кучу нервов. Ошибками жертвы Эрл пользовался на всю катушку. Мало кто понимает, что тренированный, натасканный на убийство любой ценой, агент способен превратить в оружие даже листок бумаги. В его распоряжении была масса смертоносных предметов. Он мог уничтожить все население палаццо Сигнатори-дель-Раудо. — До вечера свободен, можешь посмотреть телевизор в гостиной и осмотреться в доме. Только никому не мешай. Эрик обрадованно поблагодарил и немедленно отправился гулять по особняку. Выстроен он был в классическом римском стиле, со внутренним двориком, в котором обнаружился бассейн и небольшой садик. Смотрели на него с какой-то брезгливой жалостью и легким недоумением, мол, что это такое завел дон Раудо? Лучше бы это была комнатная собачка или сфинкс. Эрл отметил, что сделал ошибку в построении общего психопортрета. Но она была некритической. Эрик старался быть очень-очень вежливым и снискать доброе расположение хотя бы у кого-то. Вроде бы получилось, как всегда, самая добрая среди штата слуг — повариха, одна из, вернее, помощница главного повара. Накормила, дала посмотреть, как делается пицца, и принялась с итальянской горячностью жаловаться на худобу Эрика. Он понимал с пятого на десятое: итальянским он владел неплохо, но слишком уж она тараторила. Главным было то, что она очень хорошо отнеслась к нему. И пригласила приходить поесть, когда тому вздумается. Именно от нее Эрик «узнал», что не первый, кого хозяин притаскивает в качестве постельной игрушки. — А куда вот деваются, неизвестно. Но ты миленький такой, не чванный совсем как те, ты кушай-кушай! «Куда-куда… по старинке: ноги в бетонные ботинки, и в воду. Или, если хозяин слишком увлекся — в безымянную могилу на кладбище. Ничего, я тут надолго не задержусь, а уйду своими ногами и по своей воле». После встречи с поварихой Эрик отправился тереться у кабинета, проверять все: камеры, как часто прохаживается охрана по коридору. Нет, конечно, он обошел весь дом, стараясь «не путаться под ногами», то есть, шарахаясь от охраны, слуг и прочих обитателей палаццо. Он «попался» парочке охранников, которые вдоволь полапали перепуганного и неспособного оказать сопротивление парня. «А вякнешь хоть что-то, скажем, что сам пришел. Думаешь, кому поверит хозяин?». Эрику пришлось отсосать обоим, чтобы отстали и дали пройти дальше. Заодно он выяснил, что ночью охрана не шатается по дому, а только смотрит в мониторы. Обмануть камеры труда не составит. Он легко вычислил мертвые зоны. Теперь осталось внушить Раудо, чтоб кабинет не запирал. Или потерял ключ. Возиться у двери будет некогда, у него с собой нет ничего, чтобы обмануть камеры полностью, сменив картинку. — Эй, где ты там, подстилка? — заорали сзади. — Хозяин ждет. Эрлен выругался про себя, Эрик сразу повлажнел глазами и поплелся туда, откуда звали. Раудо был в хорошем настроении. Прибыла партия товара, на днях должны были явиться покупатели. Эрик узнал на собственной шкуре, что «хорошее настроение» хозяина автоматически означает его желание разнообразить секс. Разнообразить в понимании Раудо значило выпороть чем-нибудь. И по какому-нибудь особенно чувствительному месту. Слезы и мольбы его заводили еще больше. В этот раз досталось многострадальным соскам Эрика, и хозяину приспичило во время секса видеть все следы на его груди, лизать их и дергать и без того вспухшие и очень болезненные комочки плоти. Эрлен обрадовался: наконец-то полный зрительный контакт! Мозги Раудо все еще напоминали кипящий суп, но теперь дело пошло легче. Эрл порадовался, что попал в настроение макаронника именно сейчас. Потому что в сейфе в кабинете хранились только деньги. Был еще один, в подвальном хранилище. Именно там лежали документы на товар, образцы и весь прочий компромат. Кода там не было — чертово хранилище открывалось по узору сетчатки. Эрл прикинул: будет проще не тащить вниз через все посты и камеры Раудо, а просто вынуть у него глаз. И уничтожить охрану. Он пойдет напрямик, придется поторопиться. И провернуть это все придется именно сегодня. Алекс как раз улетел, его самолет полчаса как в воздухе. Ему ничто не угрожает. Эрлен внутренне улыбнулся: «Да, Удача, хорошая моя, сегодня повеселимся, и я тебя выебу, детка». Эрик кончил под своим хозяином, рыдая и постанывая. — Завтра куплю тебе что-нибудь красивое в ювелирном, — его утешающе потрепали по щеке. — Спасибо… «Гроб тебе завтра будут покупать, сукедла макаронная. Живи пока, пидарас, ночью я приду к тебе». — А пока ступай к себе. Отоспись. Дверь за Эриком сегодня никто не закрывал на замок. Должно быть, уверились, что никуда не сбежит. А куда ему бежать — без документов и денег? Первым, что сделал Эрл, приняв душ, было поднятие полных щитов и залечивание повреждений. Всех. Кольца из сосков он вынул, радуясь тому, что Алекс решил не делать ему интимный пирсинг, иначе залечивать пришлось бы дольше и более болезненные варианты повреждений. После он лег и приказал себе уснуть на два часа — восполнить силы. Было бы неплохо перекусить сладким или мясным, но это все можно было провернуть и потом. Через два часа он поднялся, бодрый и готовый действовать. Особняк спал, бодрствовала только охрана внизу, на первом этаже, в зале видеонаблюдения. И охранник с тремя псами снаружи. Псов Эрлен заметил еще в первый раз, но даже самые свирепые четвероногие сторожа никогда его не трогали, и он не опасался их клыков. Натянув свое серое одеяние, замотав голову и вычернив лицо и руки краской из купленного сегодня набора, он прихватил кисточки, шпильки и все прочее, что могло понадобиться. Все оружие. Спальня Раудо была на втором этаже, насколько успел понять Эрлен, камер в коридоре не было. Нечего охране таращиться, чем там хозяин на пороге занимается. Дону, похоже, было не слишком хорошо после вчерашнего и утреннего копания в его мозгах, он лег спать пораньше. Эрл слышал его негромкое похрапывание. Дверь оказалась не запертой, впрочем, так и должно было быть: установка на полную безопасность родного дома работала, как часы. Эрл прокрался к стене и снял с нее длинную гибкую плеть. Вообще, лучше было бы воспользоваться шелковым шнуром или струной, но за неимением под рукой своего арсенала… Плеть удобно захлестнула горло Раудо, не дав ему издать ни звука. Он проснулся, задергался бестолково, замахал руками. Все это уже было неважно. Эрлен выдавил из него жизнь медленно и почти с наслаждением. Нет, убивать он не любил, но сейчас это была почти месть — за Эрика и тех, кто был до него. Когда тело перестало дергаться, он извлек оба глазных яблока, аккуратно опустил в прихваченный с ночного столика стакан. И отправился в кабинет. Деньги лишними не будут, особенно, им с Алом. Код подошел, дверца открылась, являя взгляду нутро полного сейфа. Он быстро просмотрел пачки, выбирая только самые крупные купюры. Сложил их в найденную в шкафу кожаную папку, забив ее под завязку. Полтора миллиона евро — неплохо для начала. Теперь путь лежал вниз, распотрошить цель. И можно убегать, богатым и счастливым. Он не заботился об отпечатках пальцев — его «пальчики» не значились ни в одной базе. Хотя работать предпочитал в перчатках, но сейчас просто некогда было их искать. Первая почти-осечка случилась у комнаты охраны. Парни развлекались с девицей из местной прислуги. Слуг Эрл убивать не хотел, да и три человека — это не два. Но он справился. Девица поначалу и не заметила, что отсасывает трупу, а второй труп потихоньку сползает с нее. Потом тихо пискнула и спросила деловито: — Бумажники взять можно? И я тебя не видела. Он кивнул, подождал, пока она отвлечется на обыскивание тел, и одним движением сломал ей шею. Никаких свидетелей — первая заповедь наемника. Тела он стащил под стол, посмотрел на мониторы: все тихо, никто бессонницей не страдает и по коридорам в неурочный час не шатается. На всякий случай отрубил те камеры, что были на пути его следования и поспешил вниз. Сейф принял мертвый глаз вполне благосклонно, эту особенность подобных систем биометрической защиты Эрлен прекрасно знал. Тяжеленная стальная махина негромко загудела, открываясь. Эрл чертыхнулся: за дверью была целая комната с ячеистыми шкафчиками. Рыться можно до второго пришествия. Он постарался сосредоточиться на нужном воспоминании Раудо. Обозначить удалось только примерное расположение нужного шкафа. Эх, будь у него надежное прикрытие — вытащил бы отсюда все до последнего листочка, наверняка тут очень много важного и нужного. Но у него было четко определенное задание. Первые два шкафа ничего не дали, вернее, дали что-то неподходящее. Пару десятков встретившихся камешков, то ли бриллиантов, то ли чего-то такого, он небрежно ссыпал в карман. Третий шкаф порадовал больше, упоминание «принцессы» встретилось в бумагах, Эрл не стал читать все, просто сгреб сразу три найденные папки. Он методично просматривал остальные ящички, выбрасывая документы на пол, пересыпая найденные драгоценные камни в карман. Несколько мешочков с белым порошком брезгливо оставил лежать там, где нашел — подписаны они были как героин и кокаин. Наконец, леди Удача подставила ему свою сочную киску: коробка с документами, несколькими флэшками и пакетиком синтетического наркотика была найдена. Эрл мысленно выматерился: тащи теперь все это добро. Надо бы где-то раздобыть сумку… И где-то он видел нужное, точно, спортивная сумка из комнаты охраны. Бегать туда-сюда было рискованно, охрану могли прийти сменить. Так что он просто поволок все наверх, а там сгрузил в чью-то сумку, вытряхнув смену белья, полотенце и какие-то еще вещи. Теперь нужно было только выбраться из дома и уйти за периметр охраны особняка. Хотя… последний штришок: он вернулся в спальню дона и аккуратно засунул его глаза на их законное место. Эрлен повесил сумку за ручки на спину на манер рюкзака, освободив себе руки. Что бы сказал Алекс… Хотя, известно что: линяй, как можешь, я в тебя верю. Из дома он выбрался через окно, прошмыгнул по крытой галерее патио к задним воротам, через которые доставлялись продукты и выходили слуги. Чтобы пробраться через широкий хозяйственный двор, нужно было спуститься. А внизу уже вертелись три черные зубастые тени. Когда Эрлен спрыгнул, псы потянулись его обнюхать, потом разочарованно потрусили дальше, уверившись, что едой тут не пахнет. Сенсорик под щитами был для них пустым местом. Да, он пах человеком, но, как поясняли ему кинологи, заинтересовавшиеся этим феноменом, пах нейтрально. Не чужаком, не кем-то своим. Мозг даже самой умной собаки не мог соотнести этот запах безоговорочно, поэтому игнорировал. Эрлен пробежал через двор зигзагом, выбирая слепые для камер области. Перебраться через стену, с загодя, с того же пульта охраны отключенной защитой, было и вовсе самым легким этапом побега. Через несколько минут Эрлен уже направлялся ровным шагом к одному из тайников. К счастью, в захоронке лежали парик и одежда, а также ярко-синие линзы. Этого хватит, чтобы сдать задание в местном филиале организации, пробраться в аэропорт и улететь, правда, довольно кружным путем, две смены личности как минимум. А еще нужно было связаться с Алексом, удостовериться, что напарник не рванул назад, в Рим. Было у Эрла такое подозрение. Оно подтвердилось — на звонки не отвечали Карлайл, Верди, Харпер и Мелвис. Эрлен даже Скотту наудачу позвонил. Автоответчики сообщали, что супруги Карлайл катаются на лыжах в Альпах, Харпер уехали на очищающую медитацию в леса, Мелвис просто отсутствует, а Скотт в творческой депрессии. Эрл выматерился в голос: убытие из Рима отменялось. Придется менять внешность и караулить у дома Раудо — напарник припрется сюда, это как пить дать. Знать бы еще, в каком виде он сюда заявится. Не бросаться же на всех среднего роста пухлых… и мужчин, и женщин, угу. Из Алекса получалась весьма милая дамочка, эдакий домашненький уютный колобок. Хотя Ал мог узнать составленный для него образ и подойти сам. «Черт тебя побери, Ал, какого дьявола ты творишь?!»