Хаос ради хаоса

— А что дальше? — Думаю, здесь будет неудобно. Слишком тесно. — Да пошел ты! — громко возмутилась Барбара. — Я о том, куда мы пойдем. Явно не домой к нашему бывшему и, должно быть, уже холодному боссу. — Вот зануда. — Помог бы лучше. Что насчет цирка? Там люди никогда не лишние, а мы сегодня очень неплохо сработались. — Покрутилась перед богачами и застрелила мужика — прирожденный шоумен! — саркастично ответил Джером и рассмеялся. — Ты… — Да, о цирке, просто прекрасная идея! — продолжал он, не дав ей закончить и одного слова. — Просто представь себе это: «О, ты тот парень, который жил с нами на протяжении восемнадцати лет, а потом убил своих родителей? Рады тебя видеть, проходи, будь как дома». Кстати, действительно дома, — он презрительно хмыкнул, произнося последнее слово. — Ответ, я так понимаю, «нет», — сказала Барбара после некоторой паузы. Джером за это время уже успел отвлечься и теперь играл с гайкой, найденной на полу, подбрасывая ее на ладони.       «Его действительно не волнует ровным счетом ничего, — подумала Барбара, в этот раз как-то легко подавив внутреннее возмущение. — Очаровательно». — Мы можем поехать к моим родителям, — произнесла она вслух внезапную идею. — Ты считаешь кладбища романтичными? — Джером поднял бровь и посмотрел на нее, отвлекшись от своей игрушки. — Я за. — Нет, на север. В их бывший дом, — она уже привыкла к его сарказму и даже не обращала внимания. — Жить у мертвых богачей? Ха, что может быть идеальнее! — он вскинул руки, а в глазах загорелся знакомый азарт. — Люблю мертвых богачей! — А главное, в тот дом никто не сунется. Да кому он нужен? Закрытый, полупустой, насквозь пропахший кровью… — уверяла она сама себя и все больше заражалась его наивным весельем. — Решено! — он схватил ее за талию и поднял в воздух, немного покружив. Она вяло сопротивлялась, но продолжала лучезарно улыбаться ему.       «Какая красивая пара! — подумали бы многие. — Как они счастливы!» Но они не знали того, что случилось получасом ранее. Не видели безрассудства и анархичности в ее ледяных глазах, как не видели жестокости и взвинченности — в его. Не знали, что творилось в их головах, и не знали, на что они способны еще.

***

      Вой сирен, непрекращающийся гомон и толпы суетящихся людей, и лишь одна картина неподвижна и беззвучна: два трупа на сцене, под холодным светом ламп тонущие в озере из собственной, наверняка уже смешавшейся, крови.       И вновь осознание своего бессилия, и вновь ломающаяся с треском иллюзия безопасности, и вновь полные ужаса глаза людей. Некоторым из них даже понадобилась медицинская помощь. Некоторым определенно понадобится в ближайшем будущем. Паре человек уже не помочь. Но Джеймсу Гордону было не привыкать к подобному.       Он опускается рядом с одним трупом, пытаясь нащупать пульс. — Господи, Джим, ты не видишь, что он мертвый? — восклицает стоящий позади Буллок. — Ты бы еще того старичка с пулей во лбу потрогал. — Сейчас не до шуток, Харв, — мрачно ответил тот, выпрямляясь. — Мы их упустили. Снова. И это повлекло за собой жертвы. — Говоришь, как на первом задании. Это Готэм, привыкни ты уже. Да, сейчас мы оказались снова сбиты со следа, но старых ищеек не так-то легко обмануть. Нам нужно лишь снова принюхаться, и тогда только смерть сможет спрятать их. — А я и не сомневался в нашем обонянии, — подыграл Джим товарищу, но потом снова нахмурился. — Но они добились того, чего хотели — посеяли нешуточную панику, причем не где-то, а в сливках общества. Нужно поскорее разобраться с этим делом, пока СМИ не успели сотворить катастрофу мирового масштаба. — Да, надо, — ответил Харви с досадой, неприятно ощерившись, — но, должен тебя расстроить: с этим планом мы уже пролетели.       Джим, немного сбитый с толку сменой настроения Харви, — он же только что его поддерживал! — огляделся вокруг.       СМИ с самого начала были здесь: то ли как само собой разумеющееся для столь престижного вечера, то ли специально приглашенные теми, кто и устроил всю разруху. Сути не меняло. Даже опуская данный факт, количество людей с камерами и микрофонами в зале продолжало расти. Они словно муравьи расползались по всей площади, желая ухватить кусочек драгоценной информации. Кто-то активно вел репортаж, кто-то безостановочно строчил в блокнот, кто-то издалека снимал трупов на сцене, побаиваясь приближаться к детективам. — Эй, вы там! — рявкнул Гордон, обращаясь к коллегам, патрулировавшим улицу. — Какого черта их впустили? Тут идет расследование! — Детектив Гордон, сэр, — учтиво обратился к нему подбежавший мужчина средних лет, один из патрульных, — приказ капитана Барнса. Все происшествия, а особенно столь крупного масштаба, следует объявлять во всеуслышание. Люди должны быть предупреждены. — Ладно, спасибо. Ступай, — ответил Гордон после долгой паузы и неодобрительно покачал головой. — Ну что? — поинтересовался подошедший Буллок. — Кто в участке совершает самые нелогичные поступки в погоне за справедливостью и собственными моральными устоями? — Ты? — спросил он и рассмеялся, глядя на сердитую мину Джима. — Хуже. Последняя попытка, Харви. — А-а, наш горячо любимый капитан, — протянул он. — Я не удивлен. — Ситуация усложняется. Есть идеи? — Нужно выпить. — Буллок! — У меня именно так появляются идеи!       Джим отвернулся и снова взглянул на сцену.       «Главное, чтобы это не стало еще одним делом Уэйнов», — невольно пронеслось у него в голове.