Хаос ради хаоса

— Я быстро перережу глотки охране, а ты пока не привлекай внимания… — напряженно шептала Барбара Джерому, когда они уже преодолевали входные двери. — Хей, народ! Как у вас тут дела? — уже вовсю кричал тот, зайдя парой секунд раньше нее и умудрившись вырубить одного из охранников ударом пистолета в висок. — Господи, зачем так громко? — она выругалась себе под нос и, моментально развернувшись, приставила нож к горлу другого стража порядка. — Ты чего такой напуганный? Новенький что ли?       Молодой полицейский действительно выглядел жалко: чем больше она приближалась к нему, сокращая расстояние между лицами до нескольких сантиметров, тем сильнее он вжимался в бетонную стену, искреннее надеясь, что она в один прекрасный момент обвалится. — Мой бывший — коп, я разбираюсь, — спокойно продолжала она. — И знаешь, эта работа не для тебя. Прости, дружок.       Одно легкое движение — и человек, секунду назад себя не помнивший от ужаса, сползает на пол. И почему это она так быстро перестала корить себя за забранные невинные жизни? Она со смехом вспомнила того старикашку с выступления. Как она возмущалась тогда, ее ведь фактически принудили к убийству! Барбара проводит пальцами по подбородку, стирая капли чужой крови.       «Зря красилась только», — думает она и направляется в сторону Джерома. — Ребята, — тот, уже явно войдя во вкус, разгуливает по стойке для обслуживания, играя с пистолетом, — это, вроде как, ограбление! Ну ладно, раз вы такие непонятливые…       Выстрел. Люди, послушно лежавшие на полу, еще сильнее вжимаются в него, а девушка за стойкой взвизгивает от боли и едва успевает ухватиться за стол, чтобы не потерять равновесие. Джером спрыгивает со своего импровизированного парапета, чтобы быть с ней на одном уровне. Ох уж эта привычка незатейливо общаться со всеми своими жертвами, причем обязательно глядя прямо в глаза. — Жалко, правда? — начал он, с сочувствием оглядывая напуганную девушку. — А всего-то нужно было не жмотиться на пуленепробиваемом стекле, — он разводит руками и расплывается в издевательской улыбке. — Будь оно чуть выше, твоему плечу не прошлось бы так худо сейчас. Не на меня обижайся — на власть! — Джером! — окликнула его Барбара с середины зала. — Еще одно слово в адрес этой сучки — и я начну ревновать! — Милая, я уже закончил, не волнуйся, — ответил он, рассмеявшись.       Ну наконец-то она поняла, в насколько вольный и неповторимый театр попала. В превосходный театр. В его театр. — Друзья, познакомьтесь, неповторимая мисс Кин! — он указал рукой в сторону Барбары, представляя ее «зрителям». — Вычищайте кассы, ублюдки! Или вам помочь? — она демонстративно подняла руку и выстрелила в потолок.       Осколки огромной стеклянной люстры градом посыпались на людей, разрывая дорогие костюмы и вонзаясь в спины. Бедняги, словно старые игрушки, валялись по всему холлу банка, не просто сжавшись в клубок от одного звука выстрела и вида истекающих кровью у входа охранников, а теперь еще и корчась от боли. Операционисты — все как один молодые люди — чуть ли не плача, выкладывали деньги из касс, периодически вздрагивая от очередного выстрела Джерома, который всегда намеренно целился куда-то над ухом, самодовольно прогуливаясь вдоль касс, словно буржуа по своим владениям.

***

      Она была счастлива и одновременно очень взволнована этим утром, да настолько, что не находила себе места. Она звонила начальнику с просьбой прийти на пару часов попозже, сыпля извинениями и оправданиями. Она с утра не смогла завязать галстук любимому мужчине, потому что руки непривычно дрожали. Однако он никогда не заставлял ее чувствовать себя неловко и, улыбнувшись, лишь обнял, поглаживая по темным волосам. — Все хорошо, — успокаивал он. — Мы уже сотню раз об этом говорили. И мы все делаем правильно, — он немного отстранился, взяв ее лицо в свои ладони и заглядывая в глаза. — Да, да. Я знаю, — она улыбнулась и опустила взгляд.       Но даже по пути в банк она все равно не могла отделаться от назойливых мыслей-мух. Она могла в любой момент поменять решение: он бы ее не осудил, а мать бы даже похвалила. Так все-таки маленькая квартирка на окраине города или свадьба их мечты? Ипотека или кредит? На первый взгляд, выбор казался очевидным. Хотя, возможно, только ей, падкой на все блестящее и красивое, словно ворона. Однако дни раздумий и другие мнения взяли верх: маленькое гнездышко на двоих было сейчас им гораздо нужнее, нежели пара разгульных дней и яркие воспоминания.       И вот, теперь она прогуливала работу с единственной целью: изменить свою жизнь. Возможно, несильно, да и, как ни поверни, в лучшую сторону, но она все равно дико не любила выбирать. Так, копаясь в своих мыслях и заставляя себя романтизировать «рай в шалаше», она переступила порог одного из самый старых зданий Готэма — национального банка. Но кто же мог подумать, что какие-то десять минут спустя она будет сидеть на полу в самом дальнем углу холла, вжавшись в стену и закрывая лицо от разлетающихся осколков?       Женщина, лежавшая неподалеку от нее, даже умудрялась снимать происходящее на камеру. — Что вы делаете? — зашипела девушка в сторону отчаянной особы. — Мы тут все на волосок от смерти, а вы, вместо того, чтобы позвонить в полицию… — Меня уволят, если я не найду сюжет за пару дней. Это равноценно смерти, — еле слышно отозвалась она и немного повернула голову в сторону неожиданной собеседницы. Лицо женщины оказалось заплаканным: то ли от страха, то ли от безысходности, которая так отчаянно проскальзывала в голосе, то ли от всего вместе. — Кстати, они ничего не имеют против камер. А вот парню, который пытался позвонить, блондинка воткнула нож в руку, — объяснила она.       «Я могу умереть от руки парочки сумасшедших фриков, которые жаждут публичности. Прекрасное начало дня!» — мысли в голове девушки путались, она немного сползла по стене, судорожно прикусив губу. — Друзья, предлагаю вам всем выйти с нами подышать воздухом! — громко объявил Джером, одним движением закинув мешок с деньгами за спину.       Девушка и журналистка испуганно переглянулись. Это был какой-то явно не стандартный сценарий ограбления, от чего вторая даже медленно села, а на ее лице читалась готовность пойти с ними куда угодно. Первая же грустно покачала головой, на секунду задумавшись о том, как в наши дни работа разрушает жизни людей.       Барбара тоже вопрошающе поглядела на рыжего. Вот он, тот самый «сюрприз». Теперь она знала не больше, чем все остальные в этом здании. — Ну чего вы разлеглись? Клянусь, никто не пострадает! — продолжал он, хотя кровожадная улыбка на губах говорила об обратном. — Ну, почти никто. Милая, нам нужен хотя бы один заложник! — он наконец-то ответил на немой вопрос Барбары. — Уверен, твой бывший уже чуть ли не топчется у порога.       Та недовольно сложила руки на груди при очередном напоминании о Гордоне: ей уже успели поднадоесть однотипные шуточки про связь с полицейским. Однако, вслух она лишь уточнила: — Ну и кто тебе больше нравится в роли невинной овечки? — О, на твой вкус, — взмахнул рукой Джером и продолжил «подбадривать» лежащих на полу людей, поочередно угрожая им пистолетом. — Что ж, — Барбара с интересном огляделась, будто в поисках какой-то мелкой вещицы. Она остановилась, рассматривая журналистку, по-прежнему не выпускавшую камеру из руки и ничуть не смутившуюся такого «разоблачения». Барбара засмеялась и кокетливо помахала ей. Ну, а что, зря что ли человек снимает?       Однако ее взгляд скользнул чуть дальше, на девушку у стенки, которая явно не ожидала такого пристального внимания к себе. — О, — воскликнула Барбара и подошла к ней поближе, от чего бедняга вовсе стала напоминать побитого щенка, — какая ты милая! Ты мне нравишься.       Она присела на корточки рядом с девушкой, внимательно разглядывая ее лицо, и продолжила: — Знаешь, у меня есть подруга, похожая на тебя, — она погладила молчаливую собеседницу по смуглой щеке, касаясь кончиками пальцев мягких темных волос. — Мне кажется, тебе бы тоже пошли обтягивающие костюмы. Не находишь? — продолжала она свой монолог. — О, ну чем я так сразу не угодила, что ты даже не хочешь говорить со мной? Давай, поднимайся! Не будешь дергаться — все будет хорошо.       Она силой подняла заложницу с пола, крепко удерживая за плечи. Барбара вытащила из-под одежды нож и приставила его к горлу девушки. — Пожалуйста… — наконец хрипло вымолвила та, давясь слезами. — Хей, ну что ты, — тихо проговорила Барбара, касаясь губами ее виска. — Ты же будешь хорошей девочкой, так?       Девушка судорожно сглотнула, от чего нож немного врезался в горло. К ключицам сбежала маленькая капелька крови, а слезы вновь бесконтрольно потекли по щекам. — Как видишь, лучше не плакать. Ты сама в этом виновата, — Барбара аккуратно стерла кровь с ее шеи и подтолкнула вперед, к выходу. Как ни странно, многие поднялись и начали покидать зал.       «Ха, а Джером молодец! Просто Гамельнский крысолов!* Только вместо флейты — ствол, но не велика разница», — она рассмеялась от собственных мыслей и, придерживая девушку, задорно зашагала к выходу. *Гамельнский крысолов — персонаж средневековой немецкой легенды. Согласно ей, музыкант, обманутый магистратом города Гамельна, отказавшимся выплатить вознаграждение за избавление города от крыc, c помощью волшебной флейты увёл за собой городских детей, сгинувших затем безвозвратно.