Хроники Смертельной Битвы. Часть 6. Обман

Тем временем Ночной Волк, оставшись в Земном Мире, очень тревожился за своих друзей-Избранных, потому что прошел день, другой, третий, а от них по-прежнему не было никаких вестей. Он сильно испугался и подумал, что все это однозначно не к добру. Шаман быстро завел свой джип и поехал в священное место своих предков, где обычно вопрошал духов обо всем, что его волнует. Так он поступил и в этот раз, но все его усилия оказались тщетны: духи не смогли дать ему никакого ответа о судьбе его товарищей, сказав, что бессильны увидеть тех, кто в настоящее время находится в параллельном мире — это было за пределами их возможностей. Однако они посоветовали Ночному Волку отправиться в Китай и посетить Академию Ву Ши, сказав, что там он наверняка сможет найти какую-нибудь зацепку. Об Академии индеец знал только то, что там похоронен его безвременно погибший друг Лю Канг и что там учились боевым искусствам многие прославленные мастера, но решил последовать совету и как можно скорее отправился в указанное место. Говоря по правде, шаман терялся в догадках относительно того, что за зацепку он сможет там обнаружить, но увиденное превзошло все его самые смелые ожидания. Едва Ночной Волк успел войти в ворота, как глазам его предстала толпа учеников, воинов и мастеров Академии, которые стояли вокруг могилы Лю Канга и не то возмущенно, не то встревоженно переговаривались, время от времени указывая на что-то пальцами. Шаман сразу понял, что что-то не так, и подошел ближе. — Приветствую вас, славные доблестные бойцы, — обратился к ним индеец. — Я ищу моих друзей, Избранных, которые ушли во Внешний Мир сражаться с колдунами Шэнг Цунгом и Куан Чи. От них уже давно нет никаких вестей, и я вопросил об их судьбе духов-покровителей своего народа, которые дали мне совет прийти в это место. Из толпы к нему вышел старший учитель Академии, мастер Айсин. — И мы тебя приветствуем, о Ночной Волк, знаменитый мудрец и воитель, — поклонился он индейцу. — К нашему величайшему сожалению, мы тоже не знаем ничего о судьбе твоих друзей, которые дороги нашим сердцам так же, как и твоему, но духи привели тебя сюда не случайно. Совсем недавно в нашей Академии произошло большое несчастье: исчез мой давний товарищ — мастер Цинь. — И что же произошло? — удивился индеец. — Да ничего особенного, мастер Цинь просто пошел вечером прогуляться. Но он не вернулся! — горестно воскликнул мастер Айсин. — Мы все стали его искать и внезапно обнаружили, что на могиле вашего друга и нашего верного соратника Лю Канга кто-то был. Кругом были следы, и нам показалось, будто земля была разрыта и снова зарыта. Долгое время мы не решались ничего предпринять, потому что тревожить покой умершего — чудовищное святотатство, но потом все же раскопали могилу… и вот что мы увидели! Там был не Лю Канг! Люди расступились, и Ночной Волк узрел перед собой на земле возле большой ямы тело пожилого мужчины, одетого лишь в семейные трусы с веселыми танцующими мышками, носки и белые тренировочные тапочки. Голова у несчастного была разрублена чем-то острым, наверняка мечом, топором или еще каким-то тяжелым оружием наподобие этого, так что лицо почти невозможно было узнать. — Это мастер Цинь, — пояснил мастер Айсин. — Я и узнал-то его только по этим трусам, которые он при мне покупал в магазине. Кто-то пришел сюда, выкопал из могилы тело Лю Канга и похитил его, а мастер Цинь, по всей видимости, попытался помешать осквернителю праха и был убит, после чего погребен в этой могиле вместо Лю. — Кто это сделал? — ужаснулся Ночной Волк. — Мы не знаем, — развел руками мастер Айсин. Шаман мысленно послал проклятие в адрес невежественных людей, которые не удосужились ни поставить в Академии камеры видеонаблюдения, ни, столкнувшись с фактом преступления, вызвать полицию и спецслужбы. — У меня есть план, — сказал он и подозвал свою волчицу. — Если похититель ушел и унес с собой мертвое тело, он по-любому никак не мог не оставить никаких следов. Я пущу по ним Киву, а мы с кем-нибудь из ваших людей пойдем за ней. Возможно, это был человек из Внешнего Мира, который сразу вошел в портал, но мы это поймем — Кива просто не уйдет отсюда. А может быть и по-другому: она выследит, куда направился похититель тела Лю и убийца мастера Циня. Про себя думая, что недалекие воспитанники мастера Айсина наверняка затоптали все следы и Кива, вероятно, даже ничего не сможет почуять, шаман наклонился к уху своей волчицы и что-то ей прошептал, показывая на яму. Она старательно обнюхала ее, потом тело мертвого мастера Циня, обежала вокруг, завыла, подняв морду к небу, потом понюхала землю и побежала к воротам Академии. Ночной Волк, поняв, что Кива все-таки взяла след, бросился за ней вместе с мастером Айсином и тремя его учениками. Так они довольно долго следовали за волчицей, пока наконец не добрались до какого-то селения. Там Ночной Волк и его знакомые хотели немного передохнуть и попить, но вдруг увидели на улице какую-то заплаканную немолодую крестьянку и других людей, с которыми разговаривали трое полицейских. Шаман снова насторожился: вдруг это как-то связано с убийством мастера Циня? Как показало дальнейшее, предчувствия его не обманули. — Добрый день, почтеннейшие, — поклонился полицейским индеец. — Что за несчастье здесь произошло? — Да что-то народ совсем сдурел! — ответил шаману один из них. — У нас такое место тихое, ничего обычно не происходит, а тут у этой бедной женщины убили мужа! Убили и ограбили. — Наверняка зарплату получил, за нее и убили, — предположил индеец. — Да если бы! Он действительно получил зарплату, — развел руками офицер, — и немного напился. Жена не пустила его в дом, и он спал на лавочке. Так его убили ударом чего-то тяжелого по голове и украли шлепанцы, но деньги даже не тронули! Можете себе представить, женщина лишилась мужа из-за какой-то старой обуви, которая тут продается за жалкие гроши в любой лавке! Ночной Волк подумал, что наверняка здесь побывал тот же милый человек, что не так давно убил мастера Циня, похитив всю его одежду, и этот неизвестный однозначно не внешнемирец — те были в большинстве своем людьми довольно богатыми, и им просто незачем было бы воровать ношеные вещи. После этого он рассказал полицейским о том, что произошло в Академии Ву Ши. — Да, мне тоже сдается, что тут поработал один и тот же преступник, — согласился с Ночным Волком полицейский и протянул ему свою визитную карточку. — Я буду очень рад, если вы поможете следствию, потому что я, если честно, до вашего прихода терялся в догадках — сколько дел раскрыл, но это чистый «висяк»! Что мы только не предполагали — и пьяную драку, и бытовуху, но все жители деревни сказали, что драки не было, а судебный медик сказал, что потерпевшего убил явно кто-то очень сильный, да к тому же с одного удара — жена убитого вон какая хрупкая женщина, меньше полутора метров ростом, она бы его при всем желании не то что кулаком, а даже молотком уложить не смогла! Ночной Волк поблагодарил полицейских, перекусил вместе с товарищами и Кивой всякой нехитрой пищей, которую им поднесли жители деревни, и отправился дальше. Через некоторое время волчица вывела их к какому-то входу в подземелье; здесь она села на землю и громко завыла. — Так, кажется, мы пришли, — сказал индеец. — Вы думаете, нам стоит туда спускаться? — недоверчиво спросил мастер Айсин. — Я полагаю, что да, — отважно ответил Ночной Волк, хотя ему было слегка не по себе, и, подозвав Киву, пошел вместе с волчицей в подземный ход. Мастер Айсин и его ученики недоверчиво переглянулись, но все же решили последовать за шаманом. Постепенно индеец ощутил все более усиливающийся трупный запах, который стал еще более невыносимым, когда он и его спутники очутились в большом зале с алтарем. На алтаре Ночной Волк увидел разлагающееся мертвое тело с цепями на запястьях, в котором с трудом узнал своего друга Лю Канга; вокруг валялась перепачканная одежда, снятая с убитого мастера Циня. — Ее, мне кажется, не надевали, — сказал один из учеников Академии, — тогда зачем она? И кому понадобились шлепанцы того человека? — Мне кажется, в нее заворачивали похищенного покойника, — предположил шаман, зажимая рукой и нос, и рот. — И зачем им понадобился мертвый Лю? Я чувствую присутствие какой-то злой магии. Не успел Ночной Волк высказать еще пару предположений, как мертвец, внезапно поднявшись на алтаре и действуя цепью, словно арканом, подтащил к себе двух учеников Академии и голыми руками разорвал обоих пополам, будто дикий зверь. Шаман, схватив за руку старого мастера Айсина, опрометью бросился к выходу, за ними бежали Кива и последний из учеников. Спасение было близко, однако на лестнице Айсин вдруг оступился, и его постигла та же участь — кровь из разорванного пополам туловища хлынула ручьем, словно из бочки, забрызгав и пол, и стены. Ночной Волк, Кива и третий ученик успели выбежать наружу. Оживший труп пытался следовать за ними, но тоже споткнулся на лестнице и с противным шлепающе-чавкающим звуком рухнул наземь, растянувшись на залитом кровью полу. * Несчастный Лю Канг, душу которого неумелая черная магия Рейдена приковала к его собственному мертвому телу, ныне превращенному в смертоносное орудие убийства, пребывал в шоке и растерянности. Долгое время он находился в одной комнате с трупом, а потом увидел со стороны, как туда вошел Ночной Волк в сопровождении мастера и учеников Академии Ву Ши. Внезапно тело поднялось с алтаря и набросилось на них, в мгновение ока разорвав на куски трех человек. Индеец, его волчица и последний из учеников бросились бежать, но мертвец последовал за ними; душу бедного Лю Канга тоже потянуло наружу, и несчастный воин Земного Мира невольно подумал, что теперь понимает, как чувствует себя животное, которое всюду таскает за собой на поводке жестокий хозяин. Бывший чемпион Смертельной Битвы понимал, что ему нужно срочно что-то делать и просить у кого-то помощи, причем чем быстрее, тем лучше, потому что иначе волей Рейдена его душа так и будет постоянно таскаться за разлагающимся трупом, который к тому же и убивает ни в чем не повинных людей. Появление Ночного Волка вселило в несчастного Лю Канга надежду, потому что могущественный шаман умел входить в мир духов, и его друг мог бы поговорить с ним и попросить помощи, но сейчас индейцу было отнюдь не до общения с высшими силами. Его больше заботило то, как спастись от живого трупа, который только что легко, словно старую дырявую тряпку, разорвал на куски далеко не слабых воинов Академии Ву Ши и продолжает преследовать его самого. Для Ночного Волка как человека с медицинским образованием было очень странным то, что полуразложившееся мертвое тело может так быстро передвигаться и обладать настолько чудовищной силой, и он понял, что тут замешана не просто черная магия, но заклятье, наложенное отнюдь не обычным человеком, а кем-то намного более могущественным. Индеец тоже решил, что нужно найти какой-нибудь способ снять страшные чары, но для этого ему нужно было найти спокойное место, сосредоточиться и как следует подумать, а если понадобится — то и поговорить с духами: работа предстояла не из легких. Шаман терялся в догадках, думая о том, кто из врагов решился на столь чудовищное святотатство и использовал мертвое тело его товарища в колдовских целях, но даже и не подозревал, что неизвестным негодяем был не кто иной, как протектор Земного Мира и бог грома Рейден. Пока дух бедного Лю Канга предавался тягостным размышлениям о том, где искать помощь и как спасти Китану, его мертвое тело довольно резво мчалось за Ночным Волком и его спутниками. Бедняги несколько раз меняли направление, но труп, даже время от времени спотыкаясь и падая на землю со смачным шлепком, продолжал их преследовать. Так он гнался за ними почти до самого Храма Вечности. Ночной Волк здорово выдохся и подумал, что теперь спасти их может только чудо и наверняка настал их последний час, однако в это мгновение произошло нечто совсем уж неожиданное. В кустах возле Храма Вечности сидел Эрмак из куэтанского клана Алых, которому Шэнг Цунг и Куан Чи поручили проследить за Рейденом, Аргусом и их дружками. Ниндзя спокойно занимался своим делом — пока что ничего особенного и достойного внимания во вражьем гнездилище не происходило, и он мог совместить приятное с полезным и подышать свежим воздухом. Тут внезапно мимо него на всех парах пробежало какое-то животное, потом пронесся кто-то, в ком он с удивлением узнал Ночного Волка, а за ним следовал еще один незнакомый ему человек. Эрмак подумал было, что они могли его заметить, одновременно с тем недоумевая по поводу того, куда землянин и его спутники так спешат, но в следующее мгновение едва успел увернуться от удара тяжелой металлической цепью по голове. Внешнемирец почувствовал невероятный смрад и тут узрел перед собой весьма агрессивно настроенный полуразложившийся труп. С омерзением и злостью он пнул его ногой в живот; тело шмякнулось наземь, гремя цепями, болтающимися у него на запястьях. Эрмак выругался и тут узнал в напавшем на него мертвеце не кого иного, как самого Лю Канга. Ночной Волк, увидев выскочившего из кустов внешнемирца, остановился. — Эрмак, осторожнее, этот зомби совсем недавно разорвал на куски трех человек! Тут труп Лю Канга поднялся с земли, и в следующую секунду обе тяжелые цепи на его руках со свистом прошли над головой предусмотрительно пригнувшегося шамана. Не успел он опомниться, как монстр размозжил ими голову последнему из учеников Академии. Эрмак ждать не стал и снова ударил мертвеца — теперь уже ногой в спину; ходячий покойник, с которого время от времени отваливались куски невыносимо смердящей гниющей плоти, снова шлепнулся на землю с отвратительным чавкающим звуком. Ниндзя и Ночной Волк, не дожидаясь, пока зомби опять встанет и набросится на них, нанесли ему еще несколько сильных ударов, чтобы хоть как-то нейтрализовать ожившего мертвеца. — Это Лю Канг, мой друг, которого не так давно убили Куан Чи и Шэнг Цунг, — сказал индеец, пытаясь отдышаться. — Не могу понять, что произошло! Его тело было погребено в Академии Ву Ши, но мастера вдруг увидели, что кто-то его выкопал и украл труп, а заодно убил человека, пытавшегося помешать похищению! Потом я обнаружил Лю в каком-то подземелье, его нашла моя волчица, и он набросился на нас, убил трех людей из Академии, они были со мной! — В каком подземелье? — вытаращил глаза Эрмак, тоже лихорадочно пытавшийся сообразить, что за странные вещи тут творятся. Заметив, что труп начал шевелиться, он еще несколько раз пнул его, с сожалением подумав, что сапоги после такого однозначно придется выбросить — отмыть вряд ли удастся. Ночной Волк принялся сбивчиво что-то объяснять, и тут до ниндзя дошло, где шаман случайно обнаружил труп своего товарища. — Ты что, нашел его в Храме Хоуан?! — воскликнул Эрмак. — Где?! — тут Ночной Волк по-настоящему испугался. Эрмак не был обычным человеком, он обладал сверхъестественными способностями, и про него ходили слухи, будто он на самом деле представляет собой существо со множеством душ, которые принадлежали погибшим воинам Внешнего Мира. Сейчас он почувствовал, что рядом с мертвым телом Лю Канга находится и душа бывшего чемпиона, привязанная к нему какой-то мощной магией; от нее исходили прямо-таки волны отчаяния и ужаса, и даже Эрмаку стало не по себе. Труп начал снова шевелиться, и ниндзя в очередной раз нейтрализовал его — теперь уже мощной энергетической атакой, про себя думая, на какое время это поможет остановить зомби-убийцу. — Душа вашего друга здесь, — обратился он к индейцу, — и мне кажется, что он не слишком-то доволен тем, что вытворяет его тело без его согласия. Этим трупом кто-то управляет без участия самого Лю, я почувствовал какую-то странную магию. Вы умеете вступать в контакт с бесплотными духами и душами умерших? — Умею, — ответил индеец. — Предлагаете попробовать с ним поговорить? — Конечно, пока этот сгнивший труп не очухался и снова не набросился на нас! — Кива, будь настороже, — приказал шаман своей волчице. Сев на землю, он сосредоточился и вошел в транс, после чего увидел прямо перед собой душу Лю. — Лю, ты нас видишь? — мысленно обратился к нему Эрмак. — Ты нас понимаешь? Лю Канг кивнул. — Помогите, пожалуйста, — взмолился он. — Спасите. Эрмак, я боюсь, здесь не справитесь даже вы с Ночным Волком вместе. Вам понадобится помощь более могущественных людей, того же Шэнг Цунга, он ведь обещал вернуть меня к жизни. — Лю, что с тобой произошло? — изумился шаман. — Кто это сделал? — Рейден! Он сошел с ума. Раздобыл где-то книгу по черной магии и вместе с каким-то злобным грязным старикашкой читал всякие зловредные заклятья. Теперь я не могу управлять своим телом, я привязан к нему, как будто воздушный шарик на веревочке, а оно ходит само по себе и убивает ни в чем не повинных людей! — Наверняка Рейден убил и мастера Циня из Академии Ву Ши, когда тот хотел помешать ему украсть твое мертвое тело, — предположил Ночной Волк, который, даже пребывая наполовину в мире духов, с опаской косился на распластанный на земле труп бедного Лю. — Нда. Было бы смешно, но не было. — Мне очень нужна ваша помощь, — с нескрываемым отчаянием протянул к ним руки Лю. — Пожалуйста, скажите Шэнг Цунгу о том, что со мной сделал Рейден, кроме него, никто не сможет справиться с этой злой магией, разве что Куан Чи. И еще… найдите Императора, он не знает о том, что его бывшая жена каждый день жестоко истязает свою родную дочь! — Так Император же мертв?! — удивился Ночной Волк. — Нет, — пояснил Эрмак. — Они с Шэнг Цунгом просто инсценировали его смерть по взаимному согласию, чтобы обмануть Рейдена. — Шао Кан не знает, что Китана еще жива, — продолжал Лю. — Она в плену у Синдел, и если он не вмешается, королева ее убьет. Я не могу ничего сделать, пока привязан к этому трупу. Пожалуйста, помогите. Скажите ему. Я знаю, что Китана ему очень дорога. Я в нем ошибся. И про Соню… мне очень стыдно, но я зря обвинял его в том, что он делал с ней ужасные вещи. Они действительно друг друга любят. Помогите мне спасти Китану и наконец избавиться от заклятья Рейдена! Ночной Волк и Эрмак переглянулись. Труп снова начал подергивать конечностями. — Бегите во Внешний Мир, мое тело не сможет последовать туда за вами, — попросил Лю. — Расскажите Императору и Шэнг Цунгу о том, что произошло. Вы не сможете сломать заклятье или одолеть полоумного Рейдена без их помощи. Пожалуйста. Быстрее. С каждым часом промедления шансы на то, что Синдел убьет Китану, тоже возрастают. — Мы идем, — коротко бросил Эрмак и открыл портал. — Держись, Лю. Куда делся этот чокнутый божок? — Он пошел в Храм Вечности, — ответил тот. — С ним был какой-то грязный пьяный старик, Рейден называл его Шуджинко. — Пока, Лю. Мы к тебе вернемся и приведем помощь, — пообещал ему Ночной Волк и шагнул в портал вместе со своей волчицей, не дожидаясь, пока нокаутированный Эрмаком труп снова на них накинется. * Посланники Императора весь вечер бродили по дворцу, но найти то место, где Синдел держит Китану, им так и не удалось — подвал хорошо охранялся, и они не решились туда лезть. В итоге Рутай предложил им лечь спать несолоно хлебавши. — Может, продолжим? — нерешительно возразила Милина. — Нет. Ложись и попробуй выспаться. Китане ты все равно пока что ничем не поможешь, а привлекать к себе ненужное внимание не следует, а то подручные королевы могут что-то заподозрить, когда увидят, что ты бродишь по дворцу по ночам. На следующий день Синдел устроила торжественный прием в дворцовом саду под сенью старых деревьев, от которых на солнце шел сильный смолистый запах. Перед гостями она появилась вместе со своей телохранительницей и ближайшим доверенным лицом Таней. Обе эденийки были роскошно одеты — королева в фиолетовое платье с цветочным узором, а ее подручная в черно-желтое, их темные волосы были искусно уложены в красивые прически, но с лиц женщин не сходило выражение надменного превосходства. — Полюбуйся-ка на Таню, — Рутай слегка толкнул локтем Скарлет. — Совсем офонарела. Та слегка ужаснулась. С целью выглядеть более похожей на внешнемирку Таня стала носить специальные линзы, создававшие эффект светящихся глаз без зрачков, мало того — сходила к стоматологу и попросила его вырвать ей четыре здоровых зуба и вставить вместо них острые клыки из металлокерамики. Черные эденийцы считали, что она выглядит круто, куэтанцы, которым она столь страстно пыталась подражать, напротив, хихикали у нее за спиной, считая новый вид Тани откровенно нелепым. — О да. С линзами и вставными клыками она смотрится не как внешнемирка, а как дура, но тут уж ничего не попишешь, — пожала плечами она. — Да я не про то. Серьги. — Ох, у меня руки чешутся набить ей морду, — прокомментировала Милина. — А что? Что с ней не так? — не поняла Скарлет. — А то, что эта наглая тварь красуется тут перед всеми в драгоценностях Китаны, — пояснила ее спутница. — Эх, Таня, видел бы тебя Император, вколотил бы живьем в землю. Серьги с топазами я сама прекрасно помню, их Шао Кан в моем присутствии Китане на день рождения подарил. Ожерелье и браслеты она, по всей видимости, тоже сняла с побежденного врага и теперь тут похваляется. А еще Рэйко жаловался мне, что эта мерзкая баба со вставными зубами положила на него глаз и пыталась его клеить, хотя сам он шарахается от Тани, как от стаи бешеных собак — что меня, впрочем, совершенно не удивляет. — Меня тоже, — шепотом добавила Скарлет. — Знаешь, в чем разница между куэтанцами и эденийцами? Первых можно хоть как-то разжалобить, более того, они редко переходят грань разумного. Вторые же… если кого-то бьют, не знают, в какой момент нужно остановиться, а мольбы о пощаде и плач, по-моему, только больше их заводят. — Шэнг, зачем ты оживил Синдел и выпустил зверя из клетки? — чуть слышно причитал Рутай. — Монстр вырвался на свободу, и теперь его не остановить. Если королева Эдении была жестокой, высокомерной и заносчивой, то ее верная прислужница и спутница всех ее изуверств Таня — к тому же еще и завистливой. Она безо всякого зазрения совести прикарманила все украшения и наряды Китаны, в которых с молчаливого согласия и даже одобрения Синдел стала появляться на людях. Сама же принцесса была заперта в темном подвале и не имела даже крошечного кусочка ткани, чтобы прикрыть наготу и согреться. Впрочем, ее кровожадную мать это нисколечко не волновало. Никто из подручных королевы не сомневался в том, что рано или поздно она замучает собственную дочь до смерти. Прием продолжался до самого вечера, когда солнце уже начало клониться к закату; Рутай ждал, что рано или поздно на пиру появится Шиннок, однако того по-прежнему нигде не было видно. В какое-то мгновение Таня поднялась из-за стола, неуклюже наступив на длинный плащ Сорена-Заркхана; она неправильно подобрала диоптрии в своих ультрамодных линзах и теперь ходила, как ежик в тумане. Бывший учитель Китаны нехорошо выругался себе под нос. — Мне кажется, здесь стало немного скучно, — слегка зевнув, протянула эденийка. — Договоренности между нами и Темной Империей — дело важное и прекрасное, но не кажется ли вам, что нам было бы хорошо развлечься? — Да, согласен, — поддержал ее Рутай, не подозревая ничего дурного; постоянно думая о том, где искать Китану, он совершенно выбросил из головы то, что видел вчера. — Было бы неплохо, может, позвать музыкантов и немного потанцевать? — Музыка — это хорошо, но у меня есть идея получше, — кровожадно оскалила искусственные клыки Таня. — Приведите-ка сюда нашу псинку, и мы устроим настоящее веселье! — обратилась она к охранникам. Племянник Шао Кана понял, что за «развлечение» хочет устроить верная помощница Синдел, и мысленно триста раз проклял себя за то, что сдуру тоже ляпнул про веселье. Однако деваться было уже некуда: в чужой храм со своим уставом не ходят, и если сейчас он возмутится очередной садистской выходкой эденийцев, то, возможно, потеряет единственный шанс вытащить Китану из лап чудовища, которое по злой иронии судьбы оказалось ее собственной матерью. Поэтому он промолчал и осторожно сжал под столом ладонь Милины, призывая ее тоже сделать вид, будто ничего не происходит, а то вдруг ляпнет снова про нацию убийц и про то, что ей стыдно быть наполовину эденийкой. Девушка понимающе кивнула: придется им перетерпеть кровавую оргию, которую намереваются устроить прихлебатели Синдел. Солдаты королевы, поклонившись Тане, отправились за жертвой; минут через десять они приволокли на веревке того несчастного, которого Рутай видел в саду. Пленник, вся правая половина лица которого заплыла огромным жутким синяком с кровоподтеками, даже не пытался сопротивляться, судя по всему, его воля была уже окончательно сломлена. Увидев, что все на него смотрят, он попытался хоть как-то прикрыться руками — черные эденийцы знали, как можно наиболее удачно унизить врага, выставив его в чем мать родила перед толпой, тем более что их светлые неприятели были от природы довольно застенчивыми созданиями; казалось, позор волновал его куда больше, чем неминуемая смерть — или он до последнего считал, что его все-таки пощадят и отпустят? Заметив его молящий взгляд, Рутай отвернулся и сделал вид, что ест. Он всегда считал себя достаточно стойким человеком, но смотреть на подобное оказалось выше даже его сил. В общем-то, внешнемирцы никогда не были сильно миролюбивыми и добросердечными людьми, на счету у самого императорского племянника была отнюдь не одна жизнь, но они, по крайней мере, не убивали никого за просто так или ради забавы: это казалось им совершенно бессмысленным. Убить врага в бою, преступника за совершенное им злодеяние, того, кто так или иначе поставил общее дело под угрозу — тут все понятно, но безо всякого повода, только за то, что человек сражался не на твоей стороне или не разделял твоих убеждений? Да, наверняка жители Эдении теперь вспоминают Шао Кана добрым словом… Тем временем охранники королевы притащили на лужайку на прочных кожаных поводках со стальными заклепками огромных боевых волкодавов. Рутай поежился, несмотря на то, что он сам был в безопасности, он ощутил себя явно не в своей тарелке. Собак он не любил, если не сказать — терпеть не мог с раннего детства; по сравнению с другими животными они казались ему слишком агрессивными и непредсказуемыми. В свое время у него жили кошки, прирученные лисы и даже енот, но они никогда не бросались на людей, если только их сильно не разозлить или не причинить им случайно боль, не говоря уже о том, чтобы укусить кого-то просто так. Сейчас же эти злобные твари, специально натренированные своими хозяевами на то, чтобы убивать, порвут этого человека на куски…, а эденийцев это, кажется, только веселит. Те и в самом деле радостно обсуждали, чья именно собака первой прикончит пленника, и даже делали ставки. Таня, казалось, прямо-таки наслаждалась этим зрелищем, Синдел вяло ковырялась в тарелке, поминутно поглядывая через плечо. — Кстати, а где Шиннок? — решил отвлечь ее Рутай. — Мне бы очень хотелось его видеть. — Ему тебя, я думаю, тоже, — бросила та. — Загляни к нему вечером, он до сих пор немного не в настроении после той… глупой выходки Куан Чи с его приятелем. Племянник Шао Кана не стал вдаваться в подробности и объяснять Синдел, что его дядя, в общем-то, сам был согласен на «глупую выходку», просто пообещал непременно зайти к Киу Кану и перевел разговор на другую тему. Сзади раздались собачий лай, рычание и истошные крики, которые через мгновение смолкли, и послышалось омерзительное чавканье. * Рутай так и не выполнил свое обещание заглянуть к Шинноку: во-первых, у него было важное задание от дяди, и от успеха этого предприятия, возможно, зависела жизнь другого человека, во-вторых, он прекрасно понимал, что ничего хорошего от своего старшего родственника, обитающего теперь только в мире своих переживаний, по-любому не услышит. Поэтому, едва лишь солнце скрылось за горизонтом, он снова отправился искать Китану. Несмотря ни на что, Рутаю и его спутницам здорово повезло. В этот день начальник дворцовой стражи отмечал свой день рождения и проставлял своим товарищам дармовую выпивку. Те сильно обрадовались и нализались в хлам, решив, что Китана, тем более в ее нынешнем состоянии, все равно никуда не денется из подвала. Находчивый племянник Шао Кана аккуратно стащил у пьяных в стельку эденийцев ключи, после чего вместе со Скарлет и Милиной отправился в подземелье искать Китану; мысленно он поблагодарил Соню, которая перед их уходом на опасное задание сунула ему в карман маленький электрический фонарик. Долгое время Рутай думал, что видел в жизни уже все и теперь его сложно чем-либо удивить или напугать. Он жестоко ошибался. В подвале дворца было очень грязно и пыльно. В нос посланникам Шао Кана сразу ударил отвратительный сладковато-удушливый тяжелый запах. Они не понаслышке знали, что это такое: наверняка в этом мерзком месте лежит не один труп. — Хорошо, если Китана вообще еще не гниет где-нибудь здесь в углу, — опасливо поделилась со своими спутниками Милина. — Если бы она уже была мертва, думаю, Синдел бы об этом объявила, — Скарлет решила надеяться на лучшее. — Хотя… другой вопрос, в каком состоянии мы ее найдем и донесем ли до дома живой, а то еще… — Скарлет, заткнись, — взмолился Рутай. — Эденийцы, конечно, пьяные, но кто их знает, лучше не привлекай к нам внимания. Посветив фонариком в какой-то угол, он увидел то, от чего его едва не стошнило: там валялась полуобглоданная крысами человеческая кисть, а еще чуть поодаль — обнаженный мужской торс без рук, ног, головы и органов размножения; судя по свежим еще ранам, этого несчастного черные эденийцы порешили совсем недавно. Племянник Шао Кана с омерзением отвернулся, Скарлет же, несмотря на свой многолетний боевой опыт, тоже почувствовала, как к горлу подкатывает дурнота. — Они тут все что, совсем буйнопомешанные придурки? — возмутилась Милина. — Хорошо, что мой отец уехал из этого мерзкого места. В свое время бабушка валялась у него в ногах, умоляла не покидать прекрасную Эдению ради пустынь Таркаты… — в ее устах слова «прекрасную Эдению» прозвучали как отвратительное ругательство. — Ну, ты прямо открытие сделала, — саркастически ответил Рутай и посветил фонариком теперь уже в другую сторону. Там он увидел в стене массивную дверь, сделанную из необработанных тяжелых досок. — Давайте заглянем? — неуверенно предложила Скарлет. — Не «давайте», а заглянем, — решительно сказал Рутай. — Вперед. С этими словами он внимательно рассмотрел в свете фонарика украденную связку ключей. Выбрав самый, на его взгляд, подходящий, он вставил его в замочную скважину и повернул. Ко всеобщему удивлению, ключ подошел. Рутай потянул на себя дверь, которая оказалась на редкость тяжелой, и вошел внутрь. В комнате не было ровным счетом никакой мебели — ни скамьи, ни табуретки, ни стола; на холодном каменном полу лежал жутко грязный тюфяк, на котором, скорчившись, словно пытаясь согреться, лежала неимоверно худая обнаженная девушка со спутанными темными волосами — как показалось Рутаю, она скорее напоминала истощенного ребенка, а не взрослого человека, или вообще живой труп. Все ее тело было покрыто рваными ранами, при этом некоторые из них, судя по всему, были еще совсем свежими и кровоточили, другие же, напротив, успели загноиться, и ожогами, на запястьях даже в тусклом свете фонарика виднелись синяки и кровоподтеки. — Китана, — тихо позвал он. — Ты меня слышишь? Та ничего не ответила, лишь негромко стонала в забытьи, не открывая обведенных черными кругами ввалившихся глаз. — Забираем ее и сваливаем отсюда, — сказала Милина, — пока эденийцы не протрезвели и не прочухались. Ненавижу Эдению, ноги моей больше здесь никогда в жизни не будет, приеду домой — расскажу отцу, от общения с кем и с чем он умудрился счастливо избавиться! Скарлет наклонилась, положила руку на лоб Китаны. — Рутай, я не уверена, что ее вообще передвигать-то можно, — растерянно пробормотала она. — У нее сильный жар, более того, я не думаю, что у нее целы все внутренности и кости… — Я тоже не уверен, — резко ответил тот, как можно осторожнее поднимая пленницу на руки. — Однако не болтай чушь, другого выхода у нас нет, сваливаем отсюда, считаем задание выполненным и постараемся забыть все это, как страшный сон. Ни у кого у вас нет плаща или накидки, хоть завернуть ее во что-то?