***
«Скорая помощь» в виде Эдика приехала быстро. Как оказалось, этот человек очень специфически выглядит. Едко-синего цвета волосы, облегающая футболка, не подчеркивающая ничего, и манеры… Господи, его жесты и привычка говорить так, будто он всегда кому-то подражает. Ладно, раз приехал помочь, не отказываться же. Эдуард, только лишь переступив порог дома, наиграно поморщил нос и отвернулся, показывая тем самым, что ему противно смотреть на Елену. — Сложный случай, — произнес он писклявым голосом. — Но я попытаюсь это исправить. Если быть честным — Лена ему не верила. А уж тем более доверять свои волосы этому человеку… Было страшно. А что у этого Эдика в голове? Что он учудит у нее на голове? Покрасит во все цвета радуги или, быть может, побреет налысо? Посадили на стул в гостиной, отвернули от зеркал. Подруга развалилась на диване, пристально наблюдая за манипуляциями Эдуарда. А он в свою очередь не знал, с чего начать. Казалось, ему не хватит инструментов, чтобы преобразить эту даму. И то ли вино ударило в голову, то ли просто захотелось выслушать совет, то ли просто для себя самой все поставить на полочки, но Елена начала говорить. Рассказывать о том, с кем она делит кабинет. Все-все рассказала. Начиная от их первой встречи, ссорах, ледяных взглядах, о поездке и о его поступке. О всех пролитых слезах, разбитых надеждах, расшатанных нервах. Умолчала разве о том, что этот молодой человек не выходил из ее головы, а легкое касание губ будто до сих пор осталось на ее щеке, и что перед сном мысли все уносились к нему снова и снова, заставляя пальцы сами собой исследовать тело, проводить холодной ладонью по животу, очерчивать контур грудей и спускаться ниже, закусывать губу, томно выдыхать и изгибаться… Никто не перебивал Лену, все слушали внимательно. Или делали вид. Но совет, который после долго молчания дал Эдуард, удивил, наверное, всех. — Дорогая, ты должна завоевать его сердце, — Эдик, взяв новую прядь волос, накручивал ее на плойку. Это было уже таким обыденным, простым… Работа парикмахером имела свои плюсы: понимаешь, что твоя жизнь еще не так плоха. А вообще, все довольны. Личный психолог дефис сделаю-из-вас-конфетку мастер. — Ты совсем? — Лена настолько удивилась, что хотела посмотреть в лицо этому человеку, но вовремя вспомнила, что не хочет остаться без волос, и одернула саму себя. Это он серьезно или пошутил решиться? Да она же всю душу вложила в этот рассказ, а в итоге получила насмешку! Лучше бы вообще ничего не говорила. А так… Обида накатила с новой силой, хотелось почему-то заплакать. Просто Елена устала быть сильной. Точнее — казаться таковой. Насколько же ей было тяжело сохранять спокойствие рядом с Игорем Сергеевичем, а еще труднее потом удерживаться от его колких высказываний. Это можно было сравнить с пытками, но если к ним можно привыкнуть и не испытывать сильной физической боли, то что делать, когда ранят твою душу? Твое сердце? Будто внутри истребляют всех оставшихся бабочек, режут ножом изнутри… Почему? За что? — Послушай, завоюешь его сердце — и все! Управляй им, как захочешь. Он тогда ради тебя все сделает. Подумай об этом. А сейчас надень платье, пожалуйста, — Эдик отошел и взглянул со всех сторон на свою работу. Но ни единым мускулом на лице не выдал, что именно сделал и насколько все красиво вышло. …Или нет. Елена не могла поверить, что ее еще можно превратить во что-то красивое. Точнее… что она может быть красивой. Эти потускневшие волосы, мешковатая одежда, круги под глазами, вечная замкнутость… Если быть честной, то в зеркало девушка не смотрелась. Старалась избегать всячески ситуаций, когда нужно было смотреть на то, какой она стала. Подсознательно понимала всегда, что так нельзя, но продолжала сама же рыть себе могилу. Гениальная дама! Даже сейчас, когда вроде процесс преображения завершен, посмотреться в зеркало Елене не позволяют. Хотя это, наверное, первый момент за последние года, когда интерес пересиливает все возможные разочарования. А если у нее теперь зеленый цвет волос? Или синий?.. Как еще этот Эдик мог поиздеваться над ней? Ника подошла откуда-то сзади. Елена даже не заметила, как девушка ушла и вновь вернулась. Из мешка показывалось что-то красное. Сердце то пропускало удар, то ускоряло свой ритм. Становилось страшно. И комок в животе с каждой последующей секундой, кажущей вечностью, становился только больше. И все из-за неизвестности! Что этой Веронике могло ударить в голову — одному Богу известно, поэтому ожидать можно было чего угодно. — Значит, так, чтобы все надела! — Ника тоже решила не показывать своих эмоций по поводу нового образа Елены. Лена вздохнула от безысходности. Кажется, ее мнение вообще не учитывалось в данной ситуации. Эдик и Вероника вышли из гостиной. Даже в спальню ее не пустили! А ведь там было единственное в квартире зеркало… Придется ждать, когда они наконец выйдут на улицу. Интерес брал вверх над страхом неизвестности, поэтому руки быстро раскрыли пакет. Громкий выдох был слишком неожиданным даже для самой Елены. Сверху аккуратно лежало белье. Черное, ажурное… Да девушка такого в жизни бы не надела! Но кто ее, собственно, спрашивал? Повертев в руках, Лена все-таки решилась надеть его. Признаться, такое красивое белье почему-то добавляло уверенности. А желание увидеть себя — все больше разгоралось внутри. Дальше шло платье. Красное. Ярко красное платье. В голове не укладывалось. Помотала головой, подержала в руках… А ткань такая приятная, что будто сама просит, чтобы ее надели. «Живем один раз», — повторяла Елена раз за разом, заставляя себя надеть такой яркий наряд. Оказалось, это платье попу-то еле прикрывало! Зато рукава до самой кисти… Незаметные при первом взгляде, но приковывающие взор узоры, которые были чуть темнее, по всему платью. — Застегните… — умоляюще попросила Елена и повернулась спиной. Это платье точно было рассчитано на то, что снимет его кто-то другой… — Боже! — воскликнула Ника, не в силах больше сдерживать свои эмоции. — Эдик, ты просто волшебник! Спасибо тебе огромное, — девушка подошла к Лене и ловко застегнула молнию. — Рад стараться! Особенно, когда моя помощь действительно нужна… — Эдуард еще раз посмотрел на Елену и решил удалиться, оставляя девушек одних. «Много работы», — повторял он, хотя всем было понятно, что мужчина тоже хочет отдохнуть сегодня вечером в своей компании.***
Вначале вечер был слишком скучен. Все мысли занимала эта дама… как ее там… Елена, точно! Такая страшная, что кошмары по ночам снятся. Друзья пытались как-то развлечь, но разговор что-то не клеился. Поэтому они пошли искать девушек, которые не будут против посидеть в хорошей компании, да еще и за самым лучшим столиком! …Но тут он увидел ее. Вошла — и все вокруг будто озарилось ярким светом. Каждый, кажется, обратил на нее свой взор. И на секунду все прервали дела, просто наслаждаясь этой девушкой… Но она, похоже, не торопилась искать себе новых друзей, а вот выпить… Игорь видел, как три рюмки текилы опрокинулись одна за другой, потом еще какой-то коктейль покрепче, а после еще один. Да… это девушка точно шла в отрыв. Новое желание появилось где-то внутри Игоря. Выпив залпом виски, мужчина пошел попытать счастье рядом с этой девушкой. А там еще коктейль рядом с ней — или это уже был третий… После в памяти оставались только обрывки. Единственное, что почему-то не могло впечататься в его голову, так это ее лицо. Было слишком темно, что запомнить хотя бы цвет ее глаз. Как они переместились сначала на улицу, потом через парк добрались до его дома — Игорь вспомнить не мог, но вот руки запомнили очертания ее фигуры. Красное платье, маячащее перед глазами, и черное белье на молочно-белой коже. Слишком красивая, чтобы быть настоящей. А дальше все до мельчащих подробностей. Жаркие поцелуи в прихожей, на ощупь добрались до комнаты, когда разум окончательно ушел в разгул. В память залегло еще ее фраза: «Hoc fac et vinces»*. Незначащая ничего и значащая все. Кажется, она сказала ее в самом начале, когда Игорь только подошел к ней. Единственное, о чем мог только мечтать мужчина, так чтобы эта ночь не заканчивалась. Чтобы ее податливое тело было рядом, а стоны радовали его слух…