***
Еле разлепив свои глаза, девушка оглянулась на будильник. "Чёрт!" – мысленно выругалась Вероника. Часы показывали восемь тридцать. Она проспала. Неудивительно. Ведь она уснула только… а во сколько она вообще уснула? Кажется, что к тому моменту начало понемногу светать. Быстро вскочив с кровати, она прошла в ванную, умылась и собралась с мыслями. Всё, необходимое для учёбы, девушка подготовила заранее, поэтому она смогла сразу отправиться в Большой зал. "Ну, хоть позавтракать надо успеть!" – пронеслось в её голове. Оказавшись посреди шумного зала, она плюхнулась на скамейку рядом с Поттером. – Я уже думала, что ты не придёшь! – с тревогой в голосе сказала Гермиона. – Как ты? – В норме! – холодно ответила Вероника. – У тебя такой вид, словно ты не спала всю ночь! – весело усмехнувшись, сказал Рон. – Можно и так сказать, – проговорила она и налила себе тыквенного сока. – Что же ты делала? – рыжий гриффиндорец выжидающе смотрел на неё. – Тебе какое дело? – огрызнулась она. – Пф, да мне вообще всё равно! – немного зло отозвался парень. – Ну вот и не лезь не в своё дело! – зло сказала Вероника. – Не больно-то и хотелось! Надо спать по ночам, а не всякой фигнёй заниматься! – он с укором посмотрел на сокурсницу. – Ох, ну прости, Уизли, что мне кошмары снятся! Ох, и зря же ты, Рон, затеял этот разговор. – Я тебя умоляю, что может быть страшнее кошмаров Гарри?! – он усмехнулся ей в лицо. – О, ты хочешь узнать? – Вероника посмотрела на него, а друг лишь кивнул ей в ответ. – Тебе когда-нибудь снилось, как твоя мама умирает на твоих руках? А, Рон? Как ты держишь её и ничего не можешь сделать? Как она истекает кровью, а ты сидишь и просишь её не оставлять тебя? Снилось? Нет? А вот мне – да! Почти каждую грёбанную ночь! И самое страшное, Уизли, даже не это, а то, что всё это уже было. Было – наяву. В начале лета, когда в наш дом вломились, эти уроды убили её! А мы с сестрой ничего не смогли сделать, потому что мы застали её умирающей, жизнь уже почти покинула её. Так что теперь скажи мне, какие такие страшные сны у Гарри, а я смело рассмеюсь тебе в лицо! – на этих словах Вероника схватила свою сумку и понеслась прочь, к выходу, но слышал, как ей вслед кричала сестра. – Это было так обязательно, Рон? – Гермиона посмотрела на друга. – П-прости, Герм, я же не знал, как всё это было. Ты не рассказывала нам этого, – виновато промямлил рыжий парень. Гермиона не стала его дальше слушать, она поспешила за сестрой – мало ли чего она может сейчас наворотить, но выйдя в коридор, девушка не обнаружила никаких следов Вероники. своей сестры. Её и след простыл.***
Девушка неслась по коридорам замка, не разбирая дороги, сталкивалась с учениками, однако не обращала на это никакого внимания, а лишь бежала в известном только ей направлении. Распахнув двери туалета, гриффиндорка выронила сумку из рук. Судорожно хватая ртом воздух, она пыталась успокоиться, но ничего не выходило – руки предательски дрожали, слёзы застилали глаза. Она оперлась руками о раковину и пыталась восстановить дыхание. Тщетно. "Только не сейчас! Не здесь!" – пронеслось в её голове. Девушка подняла красные от слёз глаза, посмотрела в зеркало и отшатнулась. Началось. В и без того зелёных глазах вспыхнула искра, они словно засветились. По её телу прошлась лёгкая судорога, а руки сковала боль. Вероника снова схватилась за раковину, да так сильно, что костяшки пальцев побелели. "Нет, нет, нет! Нельзя! Не здесь! Нет! – мысли, словно пчёлы, роились в её голове, а она искала в себе силы успокоиться". – Чёртов Уизли! Всё из-за него! Кто просил его говорить со мной?! Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Злость. Она чувствовала её, чувствовала, как она заполняет всё внутри. "Нельзя! Нельзя!" Дыхание давно сбилось к чертям. Резко провернув ручку крана и набрав в руки холодной воды, она умылась. Затем ещё раз. И ещё. Вероника снова посмотрела в зеркало: не помогло. Вода не успокоила её бушующие чувства. – Хватит! – выкрикнула девушка и со всего маха ударила по зеркалу. Злость отступила всего на секунду, поэтому она ударила ещё раз, потом снова и снова. Вероника разбивала зеркало, своё отражение в нём. Била так отчаянно и яростно одновременно, выпуская свои чувства наружу. Отступив на пару шагов и опустив, наконец, руку, она успокоилась. Кровь из травмированной руки капала, будто забирая с собой всю злобу и боль, на белый кафельный пол. Дышать стало легче. Она посмотрела в зеркальные осколки, глаза стали прежними. – Всё прошло. Я смогла! – гриффиндорка осела на пол и пыталась отдышаться. Достав палочку из кармана мантии, она наколдовала бинты и перевязала руку. Боль – вот в чём её спасение. Физическая, а не духовная. Кажется, она нашла выход.***
– Извините за опоздание, профессор, можно войти? – спросила девушка, стоя у двери и переминаясь с ноги на ногу. – О, мисс Грейнджер, конечно, проходите! – сказал Слизнорт. – У нас тут как раз парная работа, садитесь к мистеру Малфою. Профессор махнул рукой в сторону Малфоя. – В смысле? – непонимающе спросила Вероника. – В самом прямом, дорогая, у нас лабораторная по парам, вашим напарником на этом занятии станет ученик с противоположного факультета, – с улыбкой ответил он. – Одна оценка на двоих. – А, ясно, – только и ответила она. Окинув класс взглядом, девушка увидела свою сестру, которая сидела с Забини. Наконец обнаружив слизеринца, она подошла к парте и, скинув сумку на пол, села рядом. – Что мы делаем? – Амортенцию, – спокойно отозвался тот. – Серьезно? – воскликнула Вероника. – Какие-то проблемы, мисс Грейнджер? – поинтересовался Слизнорт. – Нет, сэр, никаких, – слегка улыбнувшись, ответила Вероника. – Вот и славно, а теперь приступайте, а то времени осталось катастрофически мало, – сказав это, профессор вновь погрузился в изучение работ других курсов. – Что мне делать? – спросила девушка у Малфоя. – В смысле – что? Ты не знаешь, как делается это зелье, Грейнджер? – слизеринец окинул её быстрым взглядом, немного задержавшись на перебинтованной руке. – В смысле: что ты уже сделал, Малфой. Чтобы я понимала, от чего отталкиваться! – немного зло проговорила она. Закончив изготовление зелья самыми первыми, они сидели и ждали звонка. Как только зазвенел колокол, все ученики, включая и их двоих, поспешили покинуть кабинет и отправиться на другие уроки. – Хей, Вероника, стой! – Гермиона окликнула сестру. – Где ты была? И, Боже, что у тебя с рукой? Что случилось? – она смотрела на младшую Грейнджер в ожидании. – Всё в порядке, Герм, я просто не удачно упала, – соврала она. – А теперь прости, мне пора на руны, увидимся позже, хорошо? – приобняв сестру, девушка поспешила на урок. – Хорошо, – ответила та скорее себе, чем сестре.***
Батшеда Бабблинг была отличным преподавателем, и Вероника ни разу не пожалела, что решила выбрать древние руны дополнительным предметом. Тем более, что там она начала общаться с Энтони Голдстейном, студентом Когтеврана. Они сидели вместе на занятиях, болтали о всяком. Веронике нравилась компания этого блондина, у которого была такая милая улыбка. – Ты сегодня занята после учёбы? – неожиданно спросил её парень. – Смотря для чего, а зачем ты интересуешься? – с ухмылкой ответила Вероника. – Хотел позвать тебя погулять, – чуть смутившись, сказал он. – С радостью, – ответила девушка и улыбнулась. – Отлично, – когтевранец воодушевился и улыбнулся ей. После лекции по рунам, приятели отправились на обед в Большой зал. – Что же, тогда отправимся после обеда, – сказал Энтони. – Ага, – ответила Вероника и ушла к своему столу, выбрав место рядом с Джинни. Пока девушки ели, завязался непринуждённый разговор.***
Был уже вечер, а Вероника всё не появлялась. – Грейнджер, прекрати ходить из угла в угол! Либо сядь и сиди, либо проваливай отсюда к чертям! – Малфоя она уже начала бесить. Складывалось такое ощущение, что это она староста школы, а не её сестра. – А вдруг что-то случилось! – воскликнула кареглазая. В этот момент дверь в гостиную открылась и в неё зашла девушка, явно находившаяся в приподнятом настроении. – О, да ты издеваешься, Герм. Что ты здесь делаешь? – спросила Вероника. – Изматывает наши нервы! – отозвался Малфой и рассмеялся, к нему присоединился Забини. – Очень смешно! – зло посмотрела на них Гермиона и, повернувшись к сестре, сказала. – Я беспокоилась: ты так и не поговорила со мной. – Ох, Герми, мне было не до этого, я была занята, – глаза её заискрились радостью, как только она вспомнила сегодняшнюю прогулку. – И чем же? – немного обиженно проговорила её собеседница. – Гуляла с Энтони, – просто ответила Вероника и машинально провела пальцами по губам. – Ооо, – протянула Гермиона. – Понятно. И как? – Хорошо. Он поцеловал меня! – и, засмеявшись, девушка обняла свою сестру. – Давай мы с тобой завтра обо всём поговорим, хорошо? Я безумно устала и хочу лечь спать. – Ладно. Только впредь не избегай меня, – старшая сестра уже не злилась, а наоборот – смотрела с улыбкой. – Договорились! – Вероника разомкнула свои объятия. Гермиона вышла из башни старост и направилась в свою гостиную. – Вас не понять: то вы цапаетесь, как кошка с собакой, то обожаете друг друга. – Женщины! – сказал Блейз и принялся дальше что-то писать в пергаменте. – Просто мы сёстры, Забини, и для нас это норма, – улыбнувшись каким-то своим мыслям, девушка развернулась и отправилась в свою спальню, не заметив прожигающего заинтересованного взгляда серых глаз.***
Закончив, наконец, задание по ЗОТИ, Малфой проводил Блейза и отправился в спальню. "Надо бы сходить в душ", – подумал юноша, да так и сделал. Раздевшись в своей спальне и взяв полотенце, Драко направился в ванную комнату, но когда он зашёл, юноша настороженно замер – дверь в соседнюю спальню была приоткрыта. "Странно!" – мелькнуло в его голове. Он подошёл к двери и заглянул в комнату Грейнджер, точно такую же как у него, только в других оттенках. Окинув помещение взглядом, Малфой обратил внимание на спящую девушку, мирно посапывающую в кровати. "Хм… она не заперла дверь и не поставила оглушающее. С чего бы?" Забив на это, юноша тихонько закрыл дверь и отправился прямиком в душ. Горячие струйки воды, стекающие по его обнажённой спине, успокаивали и расслабляли. Все его мысли улетучились из головы, и он просто наслаждался ощущение свежести. Ступив мокрыми ногами на кафельный пол, слизеринец обмотал полотенцем бёдра и ушёл к себе в комнату. Только он устроился на подушках, как мысли заполнили его голову: он размышлял о прошедшем, довольно странном дне. Его воспоминания заменяли одно другое, пока не осталось лишь одно единственное – о Грейнджер-младшей. "До чего же она странная. Сначала ссорится с сестрой и её дружками в Большом зале, потом появляется с перебинтованной рукой на зельеварении, а вечером приходит с этой дурацкой радостной улыбочкой на лице. Её, видите ли, Энтони поцеловал. Тьфу! Как вообще можно прикасаться к этой грязнокровке?!" Малфой не понимал этого, да и не хотел в принципе. "Чёрт! Какого хрена я вообще о ней думаю? Чёртова Грейнджер, чтоб её!" – подумал Малфой и перевернулся на бок, достал из тумбочки зелье сна без сновидений и опрокинул его в себя одним махом, моментально отключился.