***
Минами было так стыдно, что она готова была убежать в горы и прятаться там до конца своей жизни, лишь бы все забыли об этом… инциденте. Но стоило только вспомнить лицо противной одноклассницы, как хотелось пойти и закончить начатое. Закончить, краснея и лопоча извинения. Однако теперь у неё не было возможности отомстить, и приходилось стоять с понуренной головой и выслушивать нравоучительную лекцию от сенсея. Что касается «товарища по несчастью», то Мурасакибаре-куну было абсолютно плевать на всё происходящее, его лицо не выражало абсолютно ничего, и даже сейчас парень ел. Сенсея это явно жутко бесило, он долго держался, стоит отдать ему должное, но в конце концов его терпение с треском лопнуло. — Мурасакибара Ацуши, не смей есть, когда я с тобой разговариваю! — рявкнул сенсей так, что Харука испуганно дёрнулась и едва поборола желание спрятаться за одноклассником. Мужчина выхватил из рук своего непутёвого ученика все его нямки и бросил их на стол. Именно в этот момент Минами впервые увидела эмоции на лице великана. Увидела и испугалась по-настоящему. Брови были сведены к переносице, а взгляд выражал полное отчаяние, непонимание и злобу. Парень подошёл почти вплотную к преподавателю и молча начал смотреть на него. Неизвестно, кому было страшнее в тот момент: сенсею или Минами, которая отчего-то испытала поразительное чувство дежавю. Однако мужчина собрал всю смелость и волю к победе в кулак, всунул парню в руки тряпку и ведро и послал этот необычный дуэт отмывать шкафчики, а заодно и весь коридор. Так, для профилактики. На протяжении всего недлинного пути Харука обеспокоенно поглядывала на Мурасакибару-куна и морально готовилась к тому, что сейчас великан резко повернётся и с криком «раздавлю» уничтожит маленькую, бедную и ни в чём не повинную Минами. Другого исхода девушка даже не могла представить, в конце концов, они оба оказались здесь по её вине… Но вместо этого Мурасакибара-кун повернулся и с отчаянием и детской обидой в голосе проговорил: — Вот и помогай после этого людям! Теперь одними булочками ты не отделаешься. Несколько мгновений девушка удивлённо хлопала глазами, пытаясь понять, что именно ей сказали, а потом прыснула со смеху. — Чего смешного? — обиженно протянул парень. — Ничего. Совсем ничего, — вопреки своим словам продолжала смеяться Харука. — Прости, Мурасакибара-кун. Я приготовлю тебе всё, что захочешь, только не дуйся. — Всё-всё? — недоверчиво уточнил он. — В пределах возможностей, — уклончиво ответила девушка. На этом их разговоры кончились. Хотя правильнее было бы сказать, что разговаривать закончила Минами, а вот её собрат по несчастью жалобно стенал, что изнемогает от голода, и постоянно искал что-нибудь, что можно было съесть. Харука старалась не обращать внимания на этот детский сад, но с каждой минутой это раздражало её всё больше и больше, и теперь хотелось лишь одного: поскорее покончить со всем этим и разойтись как в море корабли. А о том, что девушка должна однокласснику «пир на весь мир», как-то само собой забылось… Да и вообще, она тут наказание отрабатывает… Спустя полчаса честного труда девушка была готова упасть прямо на всё ещё не вымытый пол и лежать там долго-долго, пока Аими не поймёт, что «чего-то в жизни не хватает», и не вернётся за своей подругой. И знаете, отчаяние Харуки было настолько сильно, что ей начало казаться, что она слышит голос Катаямы. Такой недовольный, скулящий… Обычно именно такой голос бывает у людей, которые целиком и полностью виноваты в каком-либо поступке, но никак не хотят этого признавать и лишь жалуются на свою тяжёлую и несправедливую жизнь. Именно из таких людей была Аими, которая… действительно шла по коридору, извергая проклятья в сторону «ничего не понимающих в любви» сенсеев и размахивая тряпкой в разные стороны, из-за чего идущий рядом с ней Химуро-кун то и дело уворачивался от грязной тряпки Катаямы, которая так и норовила заехать ему по лицу. Минами удивлённо выпрямилась, смотря на то, как эта парочка идёт прямо к ним во всеоружии: с тряпками, швабрами, вёдрами и моющими средствами, — и даже Мурасакибара-кун перестал стенать о несправедливости жизни, хотя бы просто потому, что громкоголосая Аими была раза в два-три громче и недовольнее. И вот посреди коридора встретилась несчастная и обиженная жизнью и учителями четвёрка. Встретилась и замерла, удивлённо смотря друг на друга. — Моя дорогая святая Харука, что это ты здесь делаешь? — пропела Катаяма, первой отойдя от шока и явно догадываясь о причине совместного подневольного труда этой странной парочки. — Отрабатываю… наказание… — выдавила из себя девушка. — Там просто одна девушка… она… она… а я… а Мурасакибара-кун… а сенсей… Скудные оправдания потонули в чуть ли не истеричном смехе подруги, из-за чего Минами обиженно надула щёки, словно маленький ребёнок, и хотела было отвернуться от внезапно повеселевшей Аими, но остановилась в последний момент. — Мы-то ладно, почти за благое дело наказаны. А вы какими судьбами здесь? Катаяма резко замолчала и смущённо кашлянула, а скупой на эмоции Химуро-кун поспешил ответить на вопрос: — Отрабатываем наказание за нарушение дисциплины во время процесса обучения. Как-то так нам сказали, но я мог и не расслышать, потому что оказался придавлен к полу. Повисла неловкая пауза, в течение которой Мурасакибара-кун рылся в сумке и карманах своего друга в поисках чего пожевать, а Харука пыталась сложить все детали воедино. Вчера утром Катаяма погналась за своим счастьем, судя по характерным звукам, повалила его и… — Аими, ты что, набросилась на Химуро-куна?! — Ацуши, ты что, вообще не помогал Минами?! — Блин, не нуди, Харука. Этого бы не было, если бы одна красотка не френздонила меня! — Муро-чин, я хочу нямок. У меня забрали все нямки. У тебя есть нямки? — Аими, нет! — Ацуши, нет! Последние слова и Минами, и Химуро сказали в унисон и достаточно громко: со стороны они больше напоминали родителей, отчитывающих своих детей, которые вообще слушали их вполуха, думая о красотках и нямках. К их стыду, оба это поняли и смущённо переглянулись. Ненадолго воцарилась тишина, и каждый думал о чём-то своём. Правда, Катаяма не умела думать молча, поэтому тут же поспешила поделиться своими мыслями со всеми присутствующими и с подругой в частности. — Слушай, Харука, а чего это ты не познакомила меня с этими прекрасными парнями, я б с ними… — Аими, нет! — завопила девушка, отчаянно краснея, ведь прекрасно понимала, что подруга там собиралась делать с «этими прекрасными парнями». — Поэтому и не познакомила! — Вот всегда ты такая зануда… — обиженно отозвалась Катаяма. — Девушки, давайте мы сначала отработаем наказание, а потом обсудим, кто с кем и как, — миролюбиво заявил Химуро-кун, вручая всем грозное оружие в виде тряпок и швабр, не обделив и совсем уж недовольного и потерявшего веру в людей друга, который смотрел на всех как на врагов народа. — Итак, суперчетвёрка готова вступить в неравный бой с грязью, дабы спасти школу от её власти. Вперёд, дети мои, дети человечества! — воскликнула Аими, размахивая уже намоченной тряпкой, из-за чего «дети человечества» получили ударной волной грязной воды в лицо. Ладно, в лицо получила только Минами. — Аими, нет!***
Благодаря трудолюбию ленивой Катаямы и не менее ленивого Мурасакибары-куна закончить уборку удалось, лишь когда на улице уже стемнело и двор школы усыпали, как светлячки, высокие фонари, теряющиеся в кронах деревьев. В школе свет горел лишь в одной учительской, даже спортивный зал и кулинарный клуб оказались закрыты, предвещая завтрашнюю бурю в пустыне прогульщикам, о чём Химуро-кун не преминул сообщить. Все четверо договорились встретиться у выхода из школы через несколько минут: Аими потащилась относить ключ в учительскую вслед за «своим счастьем» (пусть даже уже до самых непонятливых дошло, что девушке не стоит рассчитывать на что-то большее, чем дружба); Мурасакибара-кун пошёл относить весь инвентарь, однако согласился на это исключительно из-за умайбо, который его темноволосый друг стоически прятал весь вечер; Минами отправилась в класс, чтобы вновь попытаться найти свою драгоценную тетрадь. Ищейкой осмотрев весь класс, девушка окончательно убедилась, что тетради нигде нет. Дома её точно не было — вчера вечером весь дом было поставлен с ног на голову. Может, кто-то из учеников нашёл тетрадь и отнёс в кулинарный клуб? Надо будет завтра узнать у Тамуры, если, конечно, глава клуба не убьёт её, как только увидит, за прогул… Задумчивая и опечаленная, Харука вышла из класса и побрела по уже темному коридору в сторону лестницы, где тоже было до неприличия темно. «Лишь бы не упасть…» — грустно подумала девушка, пытаясь нащупать перила, в которые можно было вцепиться мёртвой хваткой и начать нелёгкий спуск. Но этому не суждено было случиться, потому что, слишком подавшись вперёд, Минами потеряла равновесие и уже готова была начать подсчёт ступенек носом, как вдруг кто-то схватил её, будто девушка ничего не весила, и поставил на ноги подальше от лестницы. — С-спасибо… — дрожащим от волнения голосом поблагодарила Харука, пытаясь разглядеть в полутьме своего спасителя. — Какая ты неаккуратная, — растягивая гласные, проговорил он. — И мелкая, пожалуй. Минами даже сказать было нечего, просто хотелось пойти и упасть с лестницы, ведь теперь это оказалось не более страшным, чем нахождение наедине с таким высоченным парнем, который в темноте казался ещё выше и грознее. Нет, конечно, Харука была благодарна, но… сейчас ей казалось, что вся эта ситуация напоминает зловещий триллер, где маньяк спасает свою жертву от непредвиденных обстоятельств, чтобы самому её потом прикончить. Однако вместо этого яркий свет больно резанул по глазам, из-за чего девушка зажмурилась и недовольно зашипела. А когда она открыла глаза, то испуганно отшатнулась назад, ведь лицо одноклассника было непозволительно близко, что заставляло немного волноваться. Немного, самую маленькую капельку, близкую к панике. Парень как-то слишком резко выпрямился и начал копаться в сумке. — Это не твоя тетрадь? — лениво поинтересовался он, протягивая Минами… её тетрадь с рецептами. И не нужно быть гением, чтобы не догадаться по засиявшему лицу девушки, что вещь принадлежала ей. — Мурасакибара-кун, ты мой спаситель! Где ты её нашёл? — чуть ли не пропела Харука, хватая свою тетрадь и прижимая к себе. — Она у меня под партой валялась, — пояснил парень, стремительно уничтожая пачку чипсов. — Вот я и взял посмотреть из-за красивых нямок на обложке. А там рецепты… Девушка уже слушала вполуха подозрительно сговорчивого одноклассника и листала свою ненаглядную тетрадочку. И тут она заметила на полях последнего рецепта с какими-то кексами, до приготовления которых никак не доходили руки, несколько маленьких рисуночков разных нямок. Раньше их не было. Значит ли это… — Это всё, конечно, жуть как романтично, — раздалось откуда-то снизу. — Но, во-первых, мы задолбались вас ждать, а во-вторых, Харука моя! — Аими, нет!