Ох уж эти дети, авроры и обскуры

      В чём Матильда ошибалась — так это в сроках. Первая из целого колчана угробленных Амуром на Грейвса стрел была выпущена почти два месяца назад, ветреным маем, когда главный аврор Северного побережья прибыл на место происшествия.       Происшествие заключалось в том, что ночью был полностью разрушен заброшенный дом, приготовленный не-магическими властями под снос. И всё бы ничего, да старик-сторож перебудил половину квартала криками, гласившими: в развале здания повинна какая-то «тёмная сила». Которая целенаправленно обрушила свой гнев именно на этот дом, а затем, побушевав несколько секунд, просто исчезла, будто втянулась в землю за соседним домом. Бредни пьяницы-сторожа списали на алкогольную горячку, обрушение дома — на треснувшую несущую стену.        Но отдел Магического Правопорядка увидел в этом случае подтверждение разрабатываемой теории о неведомом волшебном вмешательство в жизнь не-магов: за полгода это был уже четвёртый похожий случай. Каждый раз, по свидетельствам очевидцев, некая «тёмная сущность» разрушает ветхое заброшенное строение, словно вымещая злость, а после — испаряется.       Итак, Персиваль Грейвс берёт это дело на особый контроль и выезжает «в поле». Пока подчинённые накладывают вокруг здания чары отвлечения внимания, аврор замечает подозрительное движение в проулке напротив. Как раз в той стороне, где по показаниям сторожа сила и «втянулась в землю». Бросив уверенное: «Всем быть наготове, палочки в боевое положение,» — Грейвс медленно направляется к промежутку между домами. Подходит, поднимает палочку и аккуратно заглядывает внутрь. С готовых сыпать Непростительными уст срывается: — Проклятье! — перед вооружённым аврором предстаёт тощий мальчишка в заношенном, латаном пиджаке, прижавшийся к кирпичной кладке спиной и испуганно смотрящий на мужчину чёрными глазами, — Опять Хиггинс не проверил как следует периметр! Персиваль поднимает палочку и собирается наложить Обливиэйт на случайного мальчишку не-мага, но вдруг слышит тихое: — Я-я не хотел…Я не знал, что там кто-то есть…П-простите… — Чего ты не хотел? Где — там? — мужчина выразительно поднимает бровь, словно не подозревал, что «это» может говорить. — Вы же из-за дома, да? Я решил — там никто н-не жи-жив-жи … — Постой, подожди, — перебивает аврор сбивчивое, нерешительное «живёт», — ты хочешь сказать: разрушение дома — твоих рук дело? Мальчик всхлипывает, опускает голову и выдыхает единым звуком: — Даноянехотел, — потом набирает в лёгкие побольше воздуха и продолжает пулемётной очередью, словно боится, что мужчине надоест его слушать на середине предложения, — Это всё она, когда она злится, то не слушает меня и….И ей нравится рушить, я ничего не могу поделать — только стараюсь показывать ей старые дома, без людей совсем…       Как только аврор пытается ухватиться за кончик промелькнувшей догадки, происходят одновременно три вещи: мальчик, истративший всю свою храбрость на попытку объяснений, в панике бросается мимо Персиваля к выходу из переулка; Грейвс рефлекторно выбрасывает вперёд палочку, одновременно стараясь перехватить его без применения магический силы, и…И отважный Генри Хиггинс выбирает именно этот момент, чтобы прийти на помощь своему начальнику.       Он залетает в проулок с палочкой наперевес, шарахает оглушающим(хорошо, что не Авадой — мимоходом устало отмечает про себя Грейвс), промахивается, — и ошеломлённым мракоборцам остаётся наблюдать, как на месте замершего мальчишки появляется нечто. Наблюдают они недолго — мощный сгусток тёмной энергии свечкой взмывает ввысь и обрушивается на место, где секунду назад стояли мужчины. Появившись из воздуха среди опешивших подчинённых, Персиваль командует: — Щиты! Держать щиты! Не атаковать без приказа! Хиггинс, убрать палочку! Косясь на бьющееся о магическую преграду нечто, кто-то интересуется: — Что это, сэр? Что это за тварь?! — Отставить панику, господа… Это обскур… Он пока не поглотил хозяина полностью, вероятно мальчишка слишком силён… Я попробую с ним поговорить, но…— Грейвс обводит взглядом напряжённых мракоборцев, — никто, я подчёркиваю — никто из вас, без моей команды ничего не предпринимает! И, разумеется, у Генри есть гораздо лучший и более продуманный план: — Мы же можем просто изрешетить это существо заклятиями — вряд ли оно отразит с десяток атак одновременно, сэр? Перед глазами Персиваля встаёт испуганный черноглазый мальчик со своим «н-не хотел», но ядовито бросает в ответ он совсем другое: — Может быть тогда именно ты, Хиггинс, доложишь президенту о том, что мы встретили первого за последние пятьдесят лет обскура на территории Соединенных Штатов... И просто «изрешетили» его?! Нет? Я так и думал. А теперь — замолкните все, и опустите палочки. Грейвс прячет собственную палочку, расправляет плечи и, отделяясь от группы подчинённых, негромко говорит в высоту — туда, где яростно бросается на магический щит чёрное облако: — Послушай меня, мальчик мой! Я знаю, ты не виноват — ты же не хотел ничего плохого. Вернись к нам — и я обещаю: мы поможем тебе, — Персиваль видит, как обскур немного замедляется, и, надеясь, что это хороший знак, продолжает, — Мальчик мой, тебе страшно и больно, не поддавайся этому, не надо… Ты сильный, давай — борись с ним!       На последних словах Грейвса чернеющий сгусток ещё раз ударяется о преграду и вдруг стремительно несётся к земле, куда-то за развалины дома. Мужчина тихо командует: — За мной, осторожно! — и быстро обходит остатки кирпичных стен.       Во дворе-колодце возле грязной лужи взорам мракоборцев предстаёт абсолютно голый, съёжившийся в комок и что-то непрерывно шепчущий мальчишка. Персиваль почему-то забывает о возможности наколдовать одежду — он снимает с себя плащ и накидывает на плечи испуганно вздрогнувшему созданию. Он почему-то присаживается рядом на корточки(вместо того, чтобы по стандартному протоколу оглушить, зафиксировать и доставить в министерство) и спрашивает почему-то какие-то очень странные вещи (а не: назови сообщников, возраст первого проявления сил, почему оказывал сопротивление при аресте): — Тебе не больно? Как тебя зовут, мальчик мой? И получает тихое: «Криденс» в ответ.