Сердце Довакина

Что такое расти на воспитании у Клинка, посвящая всю себя тренировкам? Никогда бы не подумала, что мне придётся узнать ответ на этот вопрос. Но, как бы это странно не звучало, думать мне вообще приходилось редко. В том смысле, что за меня всё и всегда было решено: во сколько я встану утром, что буду есть на завтрак, куда пойду после, чем займусь вечером, во сколько лягу спать. Каждая секунда моей жизни являлась частью особого расписания, заботливо составленного женщиной, вот уже несколько лет воспитывавшей и наставлявшей меня. Её зовут Рэй, она член бывшей особой организации Клинков и мой единственный источник света во тьме. Это всё, что мне про неё известно. Рэй забрала меня от отца, когда мне было всего-навсего пять лет. Она не дала мне привыкнуть к новой обстановке, сразу же вводя свои жёсткие правила и требования. От меня она ждала покорности и преданности, а так же прилежания и усидчивости. С первых же минут моего пребывания в новом доме мне запретили плакать, хотя этот закон тогда казался мне странным, ведь детям свойственны слёзы. Рэй, однако, придерживалась другого мнения, говоря, что чем раньше я научусь держать эмоции в себе, тем проще мне будет дальше. Смысл её слов дошёл до меня довольно быстро, в тот момент, когда я впервые почувствовала боль от пропущенного удара. Да, на наших тренировках эта женщина не знала милосердия. Я уставала, я задыхалась, порой просто падая, но Рэй каждый раз поднимала меня, принуждая заниматься дальше. Тяжёлый меч никак не хотел покоряться, зато стрелковое искусство я осваивала довольно быстро. Не надо думать, что я бесчувственная дрянь, сразу же забывшая об отце и о прошлом. Просто у меня не хватало времени на то, чтобы думать о чём-то, кроме Рэй и занятий. Клинок сразу предупредила, что упоминания о Гьялунде будут караться со всей возможной суровостью, так что пришлось засунуть свои страдания поглубже в задницу и надеть маску безразличного хладнокровия. Спустя годы эта маска стала моим лицом. Суровое воспитание, каждодневные тренировки, полное отсутствие ласковых слов и жёсткое обращение наложили свой неизгладимый след на детское сознание. С течением времени ребёнок превратился в машину для убийств, радость стала равнодушием, улыбка исказилась и стала саркастичной усмешкой, а блестящие глазки потухли, накрепко затягиваясь слоем непробиваемого льда. Зато меч стал для меня игрушкой. Я так ловко и умело обращалась с ним, что порой даже Клинок не решалась вступать со мной в бой, пусть и тренировочный. То же можно сказать про лук: стрела постоянно находила свою цель. Помимо этих орудий я постепенно осваивала рукопашный бой. Но самым моим любимым оружием стали два красивых острых сая с чёрными рукоятями. Рэй подарила мне их в первый день нашего знакомства. С тех пор много воды утекло, но этот подарок остался у меня навсегда. Рэй прекрасно видела, во что я превращаюсь, но не прекращала подливать масла в огонь, "шлифуя" меня до идеального состояния. Она никогда не рассказывала, кто я на самом деле, просто говорила, что в этом мире у меня особое предназначение, и она готовит меня. Женщина всегда была для меня загадкой, хотя... я и не пыталась её разгадать, не до того было. Казалось, всё встало на свои места: Клинок тренирует будущего великого воина, а будущий великий воин послушно познаёт искусства боя и скрытности. Однако мне опять не понравилось, хотелось свободы, сражений, адреналина. Тренировки не доставляли удовольствия, - я уже освоила все приёмы, показанные Рэй, - стрельба наскучила. Жизнь теряла краски, и мне срочно понадобился заряд энергии. Тогда и было принято решение, перевернувшее в последствии всю мою жизнь. Я решила бежать. Туда, где всё началось - в Скайрим. Оставив прощальную записку с благодарностями, я собрала кое-какие вещи и отчалила, всё дальше уплывая в сторону своей родины. На границе меня схватили какие-то солдаты в красной форме. Я плохо помню, что случилось потом. Но очнулась я уже в повозке, вместе с тремя людьми. Один из них говорил что-то про ярла Ульфрика и имперских псов. Тогда же я узнала, что еду на казнь. Неужели всё закончится там же, где началось - в объятиях смерти? Нет, на этот счёт у жизни присутствовали другие мысли. Меня спас мой злейший враг. Тогда и началась история Довакина, величайшего драконоборца всех времён и народов!

***

- Джор За Фруль! - я метко попала криком в огромного чёрного дракона, сбивая его на землю. Страшное рычание смешивалось со звоном мечей и свистом стрел. Звуки битвы окружали меня, я словно с головой погрузилась в густую массу, теряя ощущение реальности. Все чувства на пределе, меч в руке несёт смерть врагу, пронзая голову Алдуина. Громкий рёв отбрасывает в сторону. Приподнимаюсь на локте, сквозь пелену крови глядя на погибающего Пожирателя Мира. В глазах темнеет, последнее, что слышу, крики: "Слава Драконорождённой! Славьте её великой славой!". Тсун криком отправляет меня в мир смертных, и всё, наконец, заканчивается. Я устала, я хочу спать.

***

Очнулась ближе к вечеру. Шум таверны вернул в реальность, навевая приятные воспоминания. Я медленно встала с кровати, постепенно овладевая затёкшим телом, и, придерживая ноющее плечо, начала спускаться по лестнице на первый этаж. Запах крепкой выпивки приятно защекотал ноздри, аппетитный аромат жареной свинины незамедлительно вызвал приступ голода такой силы, что у меня болезненно свело живот. - С-с-слава Драконорож-ж-ждённой! - громко зашипел Тален, поднимая бокал. Странно, никогда не видела пьющих аргониан. Голова разболелась, когда пьющие стукнули кружками. Я поспешно покинула заведение, выходя на прохладные рифтенские улицы. Солнце брызнуло кровью на облака и скрылось за горизонтом, отправляясь набираться сил для завтрашнего дня. Звёзды появлялись одна за другой, постепенно усыпая небесную гладь. Ветер сильно трепал волосы, обдувая лицо. Я вдохнула полной грудью, но тут же закашлялась от боли в груди, хватаясь за рёбра. - Не спится? - из-за моей спины выскользнула тень. Мужчина опёрся о перила моста спиной, заглядывая мне в лицо. - Тебе-то что? - безразлично ответила я, тихо шипя от болезненных ощущений. - Хочешь, вылечу? - вор откинул мои волосы в сторону, мягко проводя пальцем по щеке. - Отвали, Бриньольф! - взорвалась я, несильным ударом откидывая его руку от себя. - Брось, детка! Сегодня праздник, расслабься! - он улыбался, но в его глазах я заметила тревогу. - Ага, у всех, кроме меня, - безразличие вернулось, и я снова принялась буравить взглядом стену дома напротив. - Ты там дырку просмотришь, - буркнул Бриньольф, покидая меня. Я усмехнулась, глядя ему вслед. Этот рыжий вор умел поднять настроение, но я зачем-то нарочно возвращалась к плохим мыслям, запрещая себе радоваться. "Привычка!" - подумала я и, пожав плечами, отправилась немного выпить и выспаться. Багровый рассвет красноречиво говорил о том, что ночью пролилась кровь. Но эта кровь принадлежала Алдуину, и я, неторопливо оседлав предложенную мне лошадь, спокойно отправилась в путь. Мне нужно было добраться до Виндхельма, и я очень надеялась, что поездка пройдёт без приключений. Но, как показывает жизненный опыт, надежды редко оправдываются. Копыта коня дробно стучали по земле, я полностью отдалась своим мыслям. Обдумать нужно многое, начиная с моего решения стать сестрой Бури, заканчивая моим положением в гильдии Воров. К чему скрывать, Бриньольф знал меня довольно долгое время. Именно он предложил мне встать на путь вора и обманщика, а я, не имея другого выбора, согласилась, о чём потом неоднократно жалела. Бриньольф стал моим наставником, обучал искусству воровства, объяснял все тонкости и прелести профессии. Но я, хотя очень сильно старалась и хотела, не могла получать от воровства столько же удовольствия, сколько получал наставник. Говоря проще, он ловил с этого кайф, а я не хотела доставлять людям неприятности, учитывая их уважение ко мне, таявшее с каждым днём. Подумать только! Первый в мире Довакин-вор. Да Рэй сошла бы с ума, если бы узнала, чем занимается её ученица. Однако, как вскоре выяснилось, не сошла бы. Я прибыла в Виндхельм, а вместе со мной туда прибыл и гонец с письмом ко мне. Он быстро передал его, коротко бросив: "Мои соболезнования". Я вскрыла конверт и принялась бегать глазами по строчкам. "Довакин! Я узнала о твоих подвигах и хочу сказать, что очень горжусь тобой. Мои тренировки не прошли даром, ты многому научилась. Но какие-то вещи тебе нужно понять самой, а потому в день твоего побега я не отправилась за тобой. Я смогла убить в тебе всё, кроме желания быть свободной. Считаю, что я достигла своей цели. Алдуин скоро умрёт, жаль только, я не смогу лично пожать тебе руку. Они уже пришли за мной. Прощай и береги себя. Я считаю тебя своей дочерью, Милина, а это очень много, поверь. Прости, что никогда не уделяла тебе должного внимания, я просто не умею, ведь меня воспитывали так же. С наилучшими пожеланиями, Рэй" Лист слегка заляпан кровью, но мне не важно. В душе потух последний огонёк, наступила зима, суровая и холодная, какими бывают только Скайримские зимы. Я сжала письмо в кулаке и крепко зажмурилась, дыша глубже. Рэй уже мертва, и я ничего не исправлю. Никогда я прежде не ощущала такую пустоту, как сейчас. Всё казалось бессмысленным и никчёмным. Я никогда не любила Рэй, но зато была ей безоглядно предана. Уж чего-чего, а моей верности она добилась. Никогда прежде не привязывалась к людям, доверяя только наставнице и самой себе. Теперь она погибла, и у меня осталась только я.

***

"Бриньольф! Для вашей гильдии есть очень важный заказ, заказ на Довакина. Можете предпринимать любые меры, но доставьте её живой ко двору Талморского посольства. В случае успеха вас ждёт серьёзная награда, о провале же вам лучше не задумываться. Аноним" - Делвин? - Бриньольф с нетерпением ждал реакции старого вора на письмо. Но последний лишь задумчиво пробегал глазами по строчкам, размеренно потягивая эль. - Не знаю, Брин, - наконец сказал Меллори, - ты уверен, что мы потянем такой заказ? - Потянем, - уверенно ответил вор, - но меня беспокоит другое. - Милина... Мы знакомы с ней не один день, она многое сделала для нас, - тихо проговорил Делвин, уже успевший порядком привязаться к девушке. - Да, - подтвердил Бриньольф, - но зато какой куш мы сорвём, старина! Нужно рискнуть, я готов самолично заняться этим делом! - У тебя нет выбора, потому что я точно не стану брать это на себя, - Меллори ещё раз приложился к кружке, но на этот раз пил долго и много. - Одна просьба, Делвин, - Бриньольф сложил письмо и убрал во внутренний карман, - об этом никто не должен знать. Для всех я... на особом задании. - Без проблем, - отмахнулся собеседник и пошёл за новой выпивкой. Бриньольф быстро собрал свои вещи и отправился по следам Довакина.