***
— Намджун, ты так и не отвёл меня на этих выходных на аттракционы! Ты ведь обещал! — обиженно пищит на всю кухню своим по-детски высоким голосом Чимин, складывая руки на груди, мимолётно пальчиками поправляя глубокий вырез футболки. — Чимин, детка, ты же знаешь, на прошлых выходных я был занят... — оправдывался зачем-то Ким, усаживая дующегося на весь мир мальчишку к себе на колени и оглаживая его живот ладонью. А Чимин что? Чимин прекрасно знает причину, послужившую нарушению намджуновского обещания. Ему просто хочется закатить хоть какую-нибудь истерику, выставить себя оскорблённым из-за чего-нибудь или постучать недовольно ногой по полу, как самый капризный ребёнок. Вот только с Намджуном это почти никогда не удаётся провернуть. Он просто-напросто пресекает подобные выходки, ну а если же Чимин не унимается, смиряет его пустым взглядом, говорящим о том, что он устал уже от подобных дурачеств. Этот способ более эффективный, но Ким прибегает к нему редко, уверяя себя, что выглядит в неправильном свете перед тем, кого подгибает под себя. Он что, тряпка какая-то? — А ты точно забрал от неё все свои вещи? — Точно, Чимин, всё. Абсолютно. Каждую канцелярскую резиночку, каждый носок, каждый блокнот. — А ты удалил её из своего телефона?! Фотографии? Контакты? - не унимается Пак, щуря свои хитрые и проницательные глаза. Прикопаться бы к нему сейчас за что-нибудь, да у Намджуна же совесть кристально чиста перед мальчишкой, это ещё Чимин должен перед ним на коленях валяться, боготворя его за возможность любить и ощущать себя любимым. — Да. — А из социальных сетей? — Детка, не пили и ты мне мозги, не повторяй её ошибок. Я только с тобой, и хочу я только тебя. - Ким невесомо целует его в худую шею, намекая на желание заняться сексом прямо сейчас где-нибудь... да хотя бы на полу кухни для начала. Секунда – и лицо Пака играет лучистым светом внутреннего удовлетворения, которое уже давно зашкаливает неприлично сильно. Он действительно нашёл свою любовь по объявлению, хотя буквально за пять минут до звонка Намджуна уже собирался пойти на остановку и сорвать этот злосчастный листок, разорвать его на тысячи кусочков и сжечь, пепел развеивая где-нибудь над урной. Эти пять минут буквально определили его дальнейшую жизнь, послужили изменениям в плане судьбы, и он даже думать боится, что было бы, не отвлекись он на игры в гостиной в то мгновение. Намджуна он заставил переехать к себе, оправдывая это тем, что можно за квартиру вдвоём, ведь так дешевле выйдет. И совсем он тогда не признавался, что станет ревновать Кима, отпуская от себя даже на ночь, будет нервно грызть ногти и не спать до утра. Чимин хочет держать того как можно ближе к себе, быть двуличным в плане доверия, он сделает всё для того, чтобы Намджун оставался только с ним и ни с кем больше. Намджун его, только его. И Чимин, словно Сирена, заманивает к себе ничего не подозревающего Кима – который уверен, что всю ситуацию держит под своим контролем – во благо их общего счастья. Он выпрямляется в спине, укладывая ладошки блондину на плечи, и ждёт от него решительных действий, от которых бы он прямо сейчас завёлся. Доминант в блондине никогда не пропадает в постели. Чимин даже попросил однажды выпороть его тем же ремнем, как рассказывал ему Намджун по телефону в день знакомства. Однако в бытовых вопросах Ким какой-то неумелый и нерешительный моментами, но всегда пылко желает доказать обратное, давя Пака уничтожающим взором глубоких глаз. Но после улыбается, наблюдая детское смущение Чимина, когда тот осознаёт, что своими словами и поступками задевает изредка эгоистичную и самовлюбленную порой личность старшего, утверждая, к примеру, что тот пень пнём в плане мытья посуды. Но разве это не правда? Чимин после него всегда перемывает посуду втихую. Младший считает это милым – когда Намджун из кожи вон лезет, доказывая собственное превосходство во всех лидерских аспектах; и Пак улыбается широко и ласково, когда тот силой выхватывает у него тарелки из рук и принимается их мыть. — Ты когда-нибудь занимался сексом в общественных местах, Чимин-а? — Ким пробирается шаловливыми пальчиками под кромку шорт и захватывает обмякший член младшего, тут же принимаясь стимулировать эрекцию. Одной своей по-мастерски ласковой ладонью он отбивает от Чимина, как рой мерзких мух, всю его утопию умиления. С присущей неординарностью Намджун придаёт своим словам и мыслям оттенки романтизма подобным образом, а к этому стилю Паку ещё привыкать и привыкать. Секс в общественных местах для него как новая доверительная ступень отношений (на которую Намджун, между прочим, ступил уже не с малым количеством партнёров), он проверяет на прочность шаткие нервы мальчишки. — Н-нет... — А хочешь? — Ну нет, Джун-и, на такое я точно не пойду. — А помастурбируешь передо мной? — тот кусает острыми зубами мочку уха, выдыхая в ушную раковину слишком горячо. — Нет! — Тогда займемся сексом в парке. Я знаю пару укромных мест. — И это тоже нет! — Чимин, дёргаясь два раза в слабой попытке освободиться из крепких объятий, отдаётся поцелуям по шее, мыча через сомкнутые губы. — Что у тебя всё нет да нет? Выбирай: либо мастурбируешь передо мной на кресле, либо секс в парке. — У меня что, совсем нет выбора?! Ну и извращенец же ты, Намджун! Мне следовало остерегаться раньше! Какой же позор, какой позор! — Но тебе ведь нравится? Или боишься попасть в ад? Не бойся, Чимин-а, руки у тебя не отвалятся. Пак отводит взгляд в сторону, задумываясь над предложением. В прочем, он не настолько с головой не дружит, чтобы бежать заниматься сексом в какие-нибудь кусты на улице. Это ведь для него не просто очередное удовлетворение естественных потребностей, а самая настоящая любовь и выражение глубоких чувств к Намджуну. И он, промолчав с минуту, выбирает первый предложенный вариант, мысленно готовясь к унижениям его чести, Намджун ломает его оставшуюся гордость этими нестандартными условиями. Вот свалился же ему на голову чертёнок.3 - Приторное извращение.
24 декабря 2016 г. в 17:18