Я дала слово

В теплом мягком свитере я ходила между стеллажами в библиотеке. Нужно искать особые издания. Редкие, древние и темные. Выбрав несколько более-менее соответствующих томов, села за стол. Рядом стояла чернильница и лежала пара перьев на тот случай, если найдется что-то стоящее внимания. После трех часов чтения, причем безрезультатного, я положила голову на руки. Все эти книги, несомненно, очень интересны и встречаются крайне редко. Но это все не то. Уверена, что книги, которые я ищу, находятся под защитой родовой магии. Просто так их не достать. Возможно, Гермиона смогла бы. За дверью послышались шум и приглушенные голоса. Я открыла ее и увидела чуть поодаль, как Люциус говорил что-то Вилетте. Она послушно кивала головой, соглашаясь с хозяином. Малфой же выглядел неважно. Нет, одежда на нем сидела идеально: ни пылинки, ни складочки. Вот лицо было каким-то помятым: прищуренные глаза выдавали недовольство. — Мистер Малфой, я хотела бы поговорить с вами, пожалуйста. Он нехотя повернулся в мою сторону. — Подожди в библиотеке, я отдам последние распоряжения. Я зашла обратно, собрала в стопку прочитанные книги и тяжело вздохнула. Придется ли уговаривать Люциуса предоставить мне необходимые материалы? Мне не хотелось напрягать его просьбами, но выхода у меня не было. Кто-то должен найти путь домой, в мой мир. Надежды на Реддла почти нет. Довериться кому-то еще я не могла. Значит, надо взять поиски в свои руки. Малфой тихо прикрыл за собой дверь, прошел до стола, с которого я подняла книги и намеревалась отнести на место. — Гермиона, зачем ты утруждаешь себя? Он взмахнул палочкой — и книги, выпрыгнув из моих рук, сами встали на полки. — О чем ты хотела поговорить? Тебе что-то требуется? Может, в детскую комнату? Скажи, я помогу. Здесь уже есть детская? Еще одно напоминание, что я не на своем месте. — Э... нет. Я бы хотела ознакомиться с книгами, находящимися в закрытом доступе. Понимаете... Люциус удивленно перебил меня: — Но ты буквально месяц назад получала мое разрешение и работала с ними. Теперь мое лицо озарило удивление, сменившееся досадой. — Просто я вспомнила кое-что. Хотела бы удостовериться, что поняла все правильно. — Если это необходимо, то хорошо. Он прошел к дальней стене за стеллажами, произнес какое-то заклинание и повернул стоявший в маленькой нише подсвечник. Стена исчезла, и перед нами возник шкаф. — Закрыть его сможешь как и в прошлый раз: повернешь подсвечник против часовой стрелки и все. Я тороплюсь в министерство, сама понимаешь. Поблагодарив его, я с воодушевлением принялась изучать содержимое тайника. Дверь за спиной закрылась, и стало очень тихо. Великолепно. Среди книг я нашла свиток с полным списком находящихся здесь вещей. Да, здесь были не только книги, но и любопытные магические артефакты и атрибуты. Спасибо огромное этому человеку. За два часа чего я тут не отыскала. Такое постороннему не покажут. Некоторые вещи вселили в меня настоящий страх. Дважды прошлась по списку и сверилась с ним: всего отсутствовали два пункта. Какой-то магический кристалл из Индии и книга "Родовые заклинания и проклятья". Первого не было, потому что сорок лет назад возвратился на родину, о чем стояла соответствующая пометка. Напротив книги никаких примечаний. И чуяло мое сердце, что именно эта книга мне нужна. Не могла же она бесследно исчезнуть? Люциус ничего не сказал. Значит, он не знает. Нечисто тут дело, ох, нечисто. Из третьего, можно сказать, тайника пропадают важные и значимые вещи. Простым совпадением быть не могло. И везде лишь Гермиона имела доступ. Теперь я вообще ничего не понимала. Зачем она это сделала? Неужели Гермиона замешана в каких-то тёмных делишках? Она ученый. Смысл ей губить свою карьеру и репутацию? Голова кипела от бесконечных вопросов. Влипла я, как муха в паутину. Оставалось пока беспомощно барахтаться и вопить от злости. Все это как-то связано с событиями в Центре. Я не могла представить и поверить, что Гермиона — местная злодейка. Напакостила и убежала? Бросила ребенка на произвол судьбы? Нет. Я позвала Вилетту и попросила ее показать детскую комнату. Которая оказалась прямо напротив моей. Внутри было светло. Окно освещало небольшое пространство. Стены покрашены в нежный голубой цвет. Ожидается мальчик? — Хозяин Драко сам занимался оформлением и не хотел, чтобы вы увидели раньше времени. Она всхлипнула. Я вышла в коридор и прошла в свою комнату. Громкий стук заставил меня вздрогнуть. В окно бился серый сыч. Впустив его, сняла с лапки свиток газеты "Волшебный вестник". Отправитель остался неизвестным. Я развернула ее на первых страницах. Заголовок ударил по глазам. "Что же происходит в стенах Центра при больнице Святого Мунго?" Значит, журналисты все пронюхали. Я читала статью и понимала, что скандал назревал большой. И без упоминания Гермионы, конечно, не обошлось. "Руководитель исследовательского отдела Гермиона Малфой пока хранит молчание и не появляется на рабочем месте. Как стоит расценивать это?" Теперь даже на улице оказаться страшно. И мне нельзя появляться в Центре. Вдруг меня осенило. Джордж что-то говорил про книгу и знал, где ее искать. Только вот на письма он не отвечал. Но придется попытаться снова. Отправив письмо с совой, я задумалась. Знает ли все-таки Люциус о пропаже и стоит ли спрашивать об этом? Несмотря на почти отеческую заботу, чувство полного доверия не возникало по отношению к нему. К сожалению, в течении оставшегося дня Люциус не появлялся дома. А на следующий снова незнакомая птица принесла утренний выпуск газеты с громким заголовком: "Сколько продлится молчание Гермионы Малфой?" Я спустилась вниз, бросила газету на стол и принялась за овсяную кашу. За размышлениями не заметила вошедшего Грейсона. Он занял место напротив. Бросив быстрый взгляд на газету, поднял глаза на меня. — Вы переживаете из-за того, что пишут? Я ответила не менее прямолинейно. — Хотела бы сказать, что нет, но это не так. — Тогда не следует их читать вообще. Попросите вашего эльфа не приносить вам выпуски. И опять, не знаю почему, ответила честно. — Газеты приносят птицы. Я не знаю, от кого. Грейсон нахмурился, в задумчивости вертя ложку в руке. — И отправляет их вам совсем не друг. Скорее наоборот. Как вы думаете, кто? Я замялась, совершенно не зная, что сказать. — Никто не приходит на ум. А в нынешней ситуации это может быть кто угодно. Тот, кто недоволен моим молчанием. — Возможно, леди Малфой. Он замолчал и о чем-то глубоко задумался. Когда я уже решила подняться к себе, Грейсон словно очнувшись, обратился ко мне. — Леди Малфой, вы не могли бы завтра не покидать стен своей комнаты? Я хочу проверить кое-что и выяснить, кто ваш недоброжелатель. Я кивнула. Один день ничего не изменит. Поужинала я в комнате. Поинтересовалась у Вилетты о Люциусе: его не будет до самой ночи. Неожиданно разболелась голова. Нехорошие и печальные мысли накрыли неприятной болью в висках. К горлу подступила тошнота. Я опрометью кинулась в уборную. Содержимое желудка потекло в унитаз. Тело забилось в ознобе. Юркнув под одеяло, выпила снотворное зелье и забылась сном. Утро принесло дождь и холодный, порывистый ветер. Окно, чуть приоткрытое, распахнулось, и в комнату ворвался влажный тяжелый воздух. Голова гудела, как улей, а в ушах будто стояли затычки. Я быстро переоделась в теплые брюки и толстый свитер. Сев перед зеркалом, начала приводить в порядок спутавшиеся за ночь волосы. От стука в окно я подскочила на месте. По стеклу клювом билась серая мокрая сова. Я даже не удивилась, когда, развернув свиток, увидела очередной выпуск газеты. "Стратегическая уловка или Гермиона Малфой действительно серьезно больна?" Похоже, журналисты везде одинаковые. Появилась Вилетта и попросила меня пройти в библиотеку, где ожидали Люциус и Грейсон Смит. Я собрала волосы в хвост, взяла газету и направилась в назначенное место. Малфой стоял у окна и наблюдал за стихающим дождем. Американец, подперев плечом книжный шкаф, о чем-то размышлял. Услышав, как хлопнула дверь, они разом обернулись ко мне. — Доброе утро, Гермиона, — отозвались они. — Доброе утро, господа. Спустя непродолжительную Люциус учтиво начал издалека: — Вилетта сказала, что ты плохо себя чувствовала вчера. Может, стоит вызвать врача? — Не надо, — отрезала я, — мне стало лучше. Я подошла к столу и положила на него газету. Грейсон тут же подался вперед. — Значит, газету снова принесли совой? От его пристального взгляда мне стало не совсем уютно. — Да. Опять сова и неизвестно от кого. Люциус перевел тяжелый взгляд на американца. — Что же это значит, мистер Смит? Тот, пройдя от одной стены до другой, сложил руки за спиной и, посмотрев на Малфоя, сказал: — Означает, что отправляющий знает, как обходить подобные преграды. И он не так прост. Я постараюсь вычислить, откуда прилетают птицы. — Отлично. Мужчины кивнули друг другу. Грейсон, извинившись, вышел из библиотеки. Я обратилась к Люциусу: — Были ли известны случаи похищения или пропажи каких-либо ценностей нашего семейства? Глазами показала на тайник. Он с непониманием уставился на меня. — Это исключено. Хотя бывало, что терялось, но всегда находилось в самом поместье. Вынести что-то из этого дома может только мужской представитель Малфоев. — Понятно. Малфой собрался уходить, но я поспешила спросить: — О чем говорил мистер Смит? Вопрос заставил его оглянуться и неохотно ответить. — Мистер Смит ночью поставил на твое окно отдельную защиту. Как видишь, это не помогло. И, Гермиона, вызови все же врача. Мне показалось, что Люциус недоговаривал. Он будто в постоянном ожидании чего-то плохого. Весь день я провела в одиночестве, читая книги. За ужином Грейсон был неразговорчив и угрюм. — Мистер Смит, скажите, а что за отдельная защита была установлена вами на мое окно? Он вздрогнул, выходя из своих дум. — Защитные чары моего изобретения, которые блокируют нежелательные проникновения, в частности из окна. — Но птица обошла ее? — Да, что означает: ваш недоброжелатель — весьма незаурядный волшебник, знающий толк в заклинаниях подобного характера. — Выяснить место отправления удалось? Американец замялся. — Пока только догадка, причем моя личная и не до конца подтвержденная. Я не спускала с него глаз, дожидаясь ответа. Было видно, что говорить он не хочет. — Леди Малфой, я предполагаю, что сову отправляли из министерства магии. Ого. Вот это поворот. Плохи дела. Что же ожидать дальше? Внезапная боль опять охватила голову и сжала в тисках. Съеденная рыба запросилась обратно. Я поднялась, но пол уплыл из-под моих ног. Слабость и головокружение заставили меня судорожно вцепиться в стул. — Мне плохо. Были мои последние слова, прежде чем я потеряла сознание. Я лежала на узкой жесткой кровати. Облупленный и потрескавшийся потолок — первое, что бросилось в глаза. Серые стены составляли маленькое помещение с зарешеченным окном. Где я? Откуда-то доносился стук. Слегка приподнявшись, осмотрелась вокруг. С резким скрипом открылась незамеченная мной дверь. Вошедшие встали напротив кровати. Улыбка осветила мое лицо. — Гарри, Рон! Я так рада вас видеть. Но друзья не спешили улыбаться в ответ. Они стояли нахмуренные и смотрели с горьким отчаянием. Я протянула им руку. Гарри опустил свой взгляд вниз на ботинки и сжал кулаки. Рон выглядел потерянным. Только сейчас я заметила их грязную, местами порванную одежду. Так мы выглядели во время нашей последней битвы. Потихоньку поднимаясь и опуская ноги на пол, я не спускалась с них встревоженных глаз. Что случилось, мальчики? Стопы погрузились в холодный песок. Откуда он здесь? Стоило рывком подняться, как ноги увязли выше щиколотки. Попытки вырваться лишь сильнее затягивали меня в непонятную субстанцию, которая добралась до колен. Испуганно выдохнув, я посмотрела на друзей с мольбой и непониманием: они пятились к двери, делая неуверенные шаги назад. — Нет. Постойте, помогите мне... Не оставляйте меня! — Тогда зачем ты покинула нас? — Я хочу вернуться. Горячие слёзы струились по моему бледному лицу. Протянутая рука дрожала от бессилия. Они ушли, громко хлопнув дверью. Я стала оседать навстречу поглощающему меня потоку песка и грязи. Темнота накрыла с головой, унося в небытие на самое дно кошмаров и страхов, терзая измученные тело и разум. — Гермиона. Нет, я не хочу просыпаться, оставьте меня. Чья-то рука вцепилась в мое плечо и затрясла. — Гермиона, черт возьми, очнись. Ну же. Нехотя разлепив веки, я уставилась в свое же лицо. Карие глаза смотрели обеспокоенно и с видимым облегчением. Снова кошмар? Я разговариваю сама с собой. Глаза стали закрываться в поисках спасения от увиденного. Но меня вновь встряхнули. — Гермиона, я понимаю твоё состояние. Но сейчас не время находиться здесь. Тебе пора возвращаться в реальность и быть очень осторожной. Много опасностей и испытаний ждет впереди. Ты должна выстоять ради нас, Гермиона. Спаси нас всех. Я помогу тебе. Возьми меня за руку. Я не успела поднять свою руку, как Гермиона сама обхватила ладонь. Горячий и густой поток синего цвета потек по моим венам. Я поразилась появившейся легкости. Ослабшие мышцы охватила невероятная мощь. Гермиона поморщилась от боли. Моя грудь наполнялась воздухом, ритмично вздымаясь. Все испытанные кошмары остались позади. Послышались далекие голоса, становившиеся громче. Свет стал настолько ярким, что я зажмурилась. — Хвала Мерлину! Леди Малфой, вы меня слышите? Я открыла глаза и увидела склонившегося ко мне мистера Олофсона, семейного врача. — Держите, леди Малфой, выпейте воды. Он протянул стакан с водой, который я осушила до дна. — Что со мной случилось? Былая легкость покинула меня. Тело отяжелело, а головная боль тошнотой отзывалась в пустом желудке. — Вы подхватили неизвестным путем лихорадку. Болезнь протекала тяжело. Возле вас постоянно кто-то дежурил несколько дней кряду. — Дней? Какое сегодня число? — Двадцать третье мая. Семь часов вечера. Вы были без сознания и бредили в течении пяти дней. Ничего себе. — Вам бы поесть. Вилетта принесет бульон. Съешьте столько, сколько сможете. Потом поспите. А мне нужно идти. До свидания, леди Малфой. Пришла Вилетта с раскрасневшимися глазами, вытирая украдкой слезы. — Вилетта так счастлива, что леди Гермиона пришла в себя. Я плохо смотрела за вами, я виновата. — Ну, что ты говоришь? Не смей так думать. Никто не застрахован от болезней. Я ободряюще улыбнулась ей и с наигранным энтузиазмом принялась поглощать бульон. Уже проваливаясь в сон, почувствовала, как заботливые ручки эльфа подправляли мое одеяло. Утром теплые солнечные лучи освещали комнату, потому я лениво потянулась в кровати, разминая спину. Спать на животе было нельзя, ввиду моего положения. Ребенок внутри зашевелился почти одновременно со мной. Я встала и, подойдя к окну, распахнула створки. После прошедших дождей зеленая листва радовала глаз своей пышностью и насыщенностью. Поглаживая свой округлившийся животик, прислушивалась к непривычным до сих пор ощущениям. Не знаю, почему, но при этом я переполнялась необыкновенной радостью. Ребенок ведь не мой. Но и с гормонами не поспоришь. Чувство голода заставило меня пойти позавтракать. В дверях я пораженно замерла. За столом сидела Нарцисса, свекровь моя нареченная. Она пристально осмотрела меня, слегка поморщившись. О, видимо, выгляжу не совсем подобающе, по ее мнению и вкусу. Ну, извиняйте. Я села напротив. Хорошее настроение сдувалось в неловкости молчания. — Как провели время в Париже, миссис Малфой? Она перевела холодный взгляд голубых глаз на меня. — Весьма недурно. И если бы не плохие известия, то осталась бы еще на неделю. Нарцисса поджала губы, откровенно выражая недовольство и нежелание поддерживать беседу. Подумаешь, будто мне хотелось вести с ней светские разговоры. Через пять минут она покинула столовую, молча кивнув. Интересно, где американец? Вот с ним я бы не отказалась поговорить. Что произошло за эти дни? Поведение свекрови наталкивало на мысли, что в лучшую сторону изменений нет. Пойду-ка поднимусь в комнату, возьму дневник и отправлюсь в сад. Но моим чаяниям не суждено было осуществиться. Навстречу мне шла Нарцисса с Реддлом младшим. — Гермиона, мистер Реддл хотел бы обсудить с тобой важные моменты, касающиеся вашей работы. В связи со сложившимися обстоятельствами, думаю, что это просто необходимо. Она злилась, что на их семейство ополчились многие влиятельные люди вкупе с журналистами. И всю злобу проектировала на меня, если не всю вину происходящего. Гордо подняв голову, она удалилась. — Гермиона, здравствуй. Я и не надеялся на встречу. Как твое самочувствие? Я мысленно застонала, понимая, что от некоторых вопросов не отвертеться. — Добрый день, Карл. Уже лучше, спасибо. Он прошел вглубь комнаты. — Я понимаю, тебе тяжело. Но... Гермиона, ты нужна в Центре. Ты один из лидеров. Сотрудники стали бояться. Авроры безвылазно сидят в лаборатории. Многие подумывают увольняться. Люди, которых мы тщательно отбирали. Карл развернулся ко мне и уставился горящим взглядом. — Мистер Брекстоун допрашивает всех и вся. Меня самого терзают каждый день. Работа в Центре практически встала. Я невольно шагнула назад. Что мне делать? Прекрасно понимая, что Реддл младший прав, не могла произнести и слова. Какой от меня толк? Слёзы отчаяния и беспомощности жгли глаза. — Гермиона, не молчи. Подскажи хотя бы, в каком направлении двигаться. Или появись на работе для успокоения подчиненных. Глава Аврората доберется до тебя рано или поздно. Он жаждет этого. И я боюсь за тебя. Он подошел ближе и взял меня за руку. Сжав пальцы, Карл тихо сказал: — Я понимаю твои страхи, но нужно что-то делать. Я предупреждал тебя, что использование компонентов твоего зелья может привести к нежелательным последствиям. Конечно, я и представить не мог, что это приведет к чьей-то смерти. Я дрожала всем телом и не могла ничего придумать. — Но я хочу и могу помочь тебе. Не прячься, Гермиона. Вместе мы преодолеем трудности. Центр — почти вся наша жизнь. Столько сил было вложено всеми нами. Про отца вообще молчу. Тошнота снова стала подступать к горлу. — Карл, — слова с трудом выдавливались, — я правда очень боюсь. Постараюсь подумать, как быть. Если ничего не придумаю и не найду выхода, обещаю, что завтра приду в Центр. Слабо улыбнувшись, он попрощался и ушел. Я опустилась на стул в полном смятении. Где же выход? Надо связаться с Реддлом старшим. Но как сделать это незаметно? — И где черти носят этого американца, когда он так нужен? — Только что доставили в поместье, к вашим услугам, леди Малфой. Грейсон шутливо отвесил поклон. От облегчения я чуть не разрыдалась. — Чудесно. У меня к вам срочное дело, мистер Смит.