An Inch of Gold/ Дюйм Золота

      Казалось, прошла целая вечность, прежде чем кто-либо успел понять, что произошло.       Наруто рухнул на землю в нескольких метрах, царапая щеки о камни. Его плечо и грудь горели огнем от боли, а легкие кричали в мольбах о глотке воздуха. Даже когда он пытался подняться, прижимая одну руку к истекающим кровью ранам, его колени предательски подгибались.       Сакура всё еще сидела, согнувшись над водой, когда её пальцы плотно прижались к её рту. Шок, ужас и неверие одновременно читались на её лице.       — Как удачно, что вы все тут собрались, — с насмешкой проговорило существо, указывая окровавленными когтями на Сараду. Костяшки его металлических пальцев приплавились друг к другу, начав гнить в местах швов. — Особенно ты, маленькая тварь. Я буду с великим наслаждением терзать твоё тело на куски за то, что ты запечатала меня в той пещере.       Он присел подобно тигру, приготовившемуся к прыжку. В то же время Какаши рванул из устья другого тоннеля. Сразу за ним прямо к чужаку несся бульдог, но Какаши был всё еще слабее и медленнее, чем обычно.       Он не успеет.       В обычной ситуации, Саске бы скоординировал действия с Какаши — прикрыл бы его с фланга и нанес следующую череду ударов противнику — но сейчас он разрывался. Поблизости лежал тяжело раненный и истекающий кровью Наруто, который всё еще пытался встать. Он был легкой мишенью, если бы существо с когтями не было бы так заинтересовано девочками. Хотя Саске и знал, пусть и не с таких давних пор, что они обе могли за себя постоять в обычной ситуации, у этой же твари по всему телу расползалась проклятая печать.       Человек с когтями с рёвом бросился на Сараду и Сакуру. В мгновение ока, Саске очутился перед ними. Сакура приоткрыла рот в испуге, когда его кунай перехватил замахнувшийся снизу клинок. Он перекувырнулся, возвращая себя в вертикальное положение начальной позиции для ЩищиРэндан. Однако, прежде чем он успел его полностью выполнить, человек отпрыгнул назад, приземляясь на корточки и осторожно глядя на Саске.       — Твои глаза… — пробормотал он с толикой подозрения в голосе. — Ты выродок Учиха, верно?       — А что если и так? — с вызовом спросил Саске. Стоявшая позади него Сарада издала звук непонимания.       Искалеченный рот существа расползся в усмешке, больше похожей на гримасу. — Орочимару говорил о тебе. У него на тебя планы, малец.       Саске прищурился. — Ты знаешь мое имя, но я не знаю твоё. Просто для того чтобы знать, кого я сейчас убью.       Человек горько усмехнулся. — Долгие годы у меня не было имени. Но если ты так настаиваешь, можешь звать меня Мумёи*.       — Подходящее прозвище, — проговорил Какаши, оказываясь вместе с бульдогом рядом с Саске. Он изучающе осмотрел врага, пытаясь определить, достаточно ли у него сил, чтобы справиться с ним. Схватка обещала проходить в ближнем бою, но он сможет справиться, пока будет осторожен.       Бульдог зарычал и угрожающе щёлкнул пастью.       — Похоже, твоя печать помогает тебе выжить в ситуации, в которой обычный человек выжить не смог, — заметил Какаши. — Следите, если появятся другие, — добавил он громче, предупреждая детей.       — Можешь не напрягаться, — усмехнулся Мумёи, приоткрыв гнилые зубы в кривой ухмылке. — Остальных ублюдков размазало. Единственное, за что я вам благодарен. Мне месяцами приходилось выслушивать крики и плач тех неудачников. — Он хмыкнул. — После того, как дверь была открыта, их смерть была сущим наслаждением. Уверен, подобное я испытаю, как только разделаюсь с вами.       Саске стиснул кулаки, готовясь броситься на существо, но Какаши остановил его.       — Побереги силы, — тихо предупредил он его. — Тебе они еще могут понадобиться. Сакура, Сарада… — Девочки выпрямились при звуке своих имен. — Помогите Наруто.       Никто не стал спорить; на самом деле, Сакура уже бежала в сторону мальчика, безумно желая убедиться, что с ним всё в порядке. Защищаемые Какаши и Саске от врага, девочки поспешили через пещеру.       — Я… в порядке, — прошипел всё еще не оставлявший попыток подняться Наруто сквозь стиснутые зубы.       Сакура прижала его обратно к полу. — Прекрати! Ты теряешь слишком много крови. Если ты не перестанешь двигаться, ты…       — Я вылечусь, — отмахнулся Наруто, откатившись от нее, прежде чем рухнуть ничком вперед.       — … откинешься, — закончила Сакура, её щеки побелели.       — Почему ты не исцеляешься? Подобные раны должны быть для тебя сущим пустяком! — закричала Сарада, испуганное выражение которой отражало чувства Сакуры.       — Для человека, чья мать ниндзя-медик, у тебя отвратительная манера общения с пациентами! — рявкнула на нее Сакура.       — Я видела, как его проткнул меч, а он просто взял и вытащил его! Так что уж простите меня за панику! — огрызнулась Сарада, переводя отчаянный взгляд на Наруто. — Сколько тебе нужно времени, чтобы ты смог драться?       Наруто удивленно моргнул.       — В смысле, драться? — вопросила Сакура. — Он не может…       — Он может!       Она взглянула на Наруто, будто пытаясь спросить его без слов.       До него дошло. Очевидно, в будущем Сарада знала о нем больше, чем просто информацию о его семье. Она знала, кто он и что находится внутри него. И, вместо отвращения и ненависти, сейчас она смотрела на него взглядом, полным уважения. На самом деле, она смотрела на него с тех самых пор, как они встретились.       Наруто решил, что не имеет значение — может он это, или как долго это займет. Он просто, черт возьми, поднимется на ноги и защитит своих друзей.       — Столько, сколько сможете мне дать, — ответил он ей, невнятно произнес он, когда тьма начала заволакивать зрение. Теперь ему нужно было лишь уговорить этого чертового лиса…       — Что это всё значит? — хотела было узнать Сакура, но Сарада потрясла головой.       — Ты сказала, нам нужно остановить кровотечение, так?       — Да. Пусть он и быстро исцеляется, но даже Наруто может истечь кровью, если мы не остановим её.       Они больше не могли терять время на вопросы. Девочки принялись за работу, снимая с Наруто куртку и используя её, чтобы остановить кровоток.       Тем временем, Какаши, Саске и бульдог окружили Мумёи. Поскольку в его команде поубавилось бойцов, Какаши не был в восторге от перспективы сражаться с кем-то, кто не погнушался напасть на ребенка со спины. Если есть хоть один способ избежать столкновения, он должен его попробовать.       — Давай договоримся, — предложил он. — Ты ответишь на пару наших вопросов и сможешь идти. Нам не придется тебя убивать. Учитывая, что ты покалечил моего студента, ты отделаешься слишком легко.       — Что заставило тебя думать, будто мне есть, что рассказать? — насмехался Мумёи.       — Всё это время ты жил в качестве одного из научных экспериментов Орочимару. Наверняка, ты много чего слышал. Расскажи нам, что знаешь. Не похоже, что ты ему благодарен за что-либо.       — Ты так думаешь? — подавил смешок человек. — Я сам согласился на это. Он сказал, что я стану сильнее. И я стал. — И чтобы доказать свои слова, он бросился на них в тот же момент, когда на него прыгнул бульдог, отбрасывая пса через всё пещеру. Удар был такой силы, что бульдог проделал собой углубление в стене пещеры, прежде чем рухнуть от боли.       Какаши сжал кулак, осознавая, что его первый план провалился. Похоже, схватки не избежать.       Сегодня он больше не мог полагаться на свой Шаринган. Он был уже слабее, чем прежде, но было необходимо как можно скорее расправиться с этим существом.       — Будь готов двигаться, как только я скажу тебе, — пробормотал он Саске. Краем глаза он заметил, как студент, на удивление, кивнул. Ему было не свойственно подчиняться приказам.       Однако, Саске понимал всю серьезность их положения. Более того, он знал, что это существо было нацелено на Сараду. Даже если он не был уверен, нравится ли эта девочка ему сейчас вообще, но он будет любить её в будущем. Она была воплощением всего, за что он сражался с той самой ужасной ночи, когда ему было восемь.       Она будет ему дорога. Так же, как и Сакура.       Потому, он будет слушать Какаши и сделает всё возможное, чтобы защитить их, потому что они его — слово было совершенно чужим в его голове — семья.       Какаши сделал шаг вперед, Саске не отводил взгляда от врага. Он знал, что сегодня джонин был не в лучшей форме, и использование Шарингана могло закончиться для него плачевно.       — Даю последний шанс, — обратился Какаши к существо с печатью. — Мы уже справились с одним из экспериментов Орочимару. Что-то мне подсказывает, что быть запечатанным в месте, без возможности выбраться оттуда, может оказаться худшей участью, нежели быть убитым мной.       Мумёи ухмыльнулся. — Даже если бы ты мог отправить меня туда, куда отправил того ублюдка — это был неплохой фокус, кстати — похоже, у тебя нет больше сил, чтобы провернуть его снова.       — А ты испытай меня, и мы увидим.       — Я воспользуюсь возможностью. Быть запечатанным с ним не худшее, что может случиться. У вас проблемки посложнее, чем полуразвалившийся клон с комплексом неполноценностей — лишь слухи, которые мне довелось услышать.       По его лицу пробежала тень, и на мгновение показалось, будто ему стало неловко. Выражение вновь исчезло, уступив место прежнему хищному взгляду.       — Так или иначе. Надоело.       И он бросился вперед.       Какаши и Саске увернулись, приземлившись на одинаковом расстоянии от человека с дикими глазами. Пальцы Саске начали потрескивать от электричества, но еле уловимое движение головы Какаши остановило его. Здравый смысл возымел своё — они были в сырой пещере, где электричество могло распространиться. Он мог навредить им всем, не закончив лишь на одном этом психе.       Какаши уже складывал печати, благодаря Шарингану Саске складывал их одновременно с сенсеем.       Змея — Овен — Обезьяна — Кабан — Лошадь — Тигр!       Собрав чакру в груди, Саске призвал огромный огненный шар, окружив Мумёи пламенем. Какаши сделал то же самое с другой стороны, и их враг оказался окружен пламенем, пожирающим плоть. Как бы хотелось, чтобы оно сожгло этого ублюдка дотла.       Он услышал, как где-то сзади засопела Сакура. Она всё еще отчаянно пыталась спасти друга и не забыть ничего из того, чему её учили на уроках первой помощи.       Она ничего не могла поделать со слезами беспокойства, льющимися по её щекам, от вида Наруто. Казалось, вновь повторялась история, произошедшая в Стране Волн. Только вместо того, чтобы скорбеть по мальчику, в которого она влюблена, она старалась уберечь человека, ставшего для нее частью семьи, от смерти.       Сакура не хотела его терять, но она не имела ни малейшего понятия, что делать. Сарада — до селе всезнающая и невероятно крутая куноичи — сидела в таком же неистовом ужасе.       — Нет! Нет, нет, нет, нет! — шипела она. — ты не можешь умереть сейчас! Слышишь меня? Ты должен быть сильнее этого! Давай же!       Она приложила уже пропитавшийся кровью компресс к его ранам. Они закрывались, но недостаточно быстро. Её глаза загорелись красным, когда она посмотрела на Наруто, как если бы его рана была чем-то оскорбительным и невероятным. Сакуру осенило, что другая девочка, так же как она смотрела, как важный для нее человек умирает на глазах.       Наруто будет её семьей в будущем.       — Давай же, Наруто, — шептала Сакура, плотнее прижимая руки к ранам. –Ты должен совершить еще одно из своих чудес.       Что Наруто бы с удовольствием сделал, правда.       Его сознание то покидало тело, то возвращалось вновь, он изо всех сил цеплялся за два голоса, говоривших с ним. Из-за всеобъемлющей боли было сложно сконцентрироваться. Он не помнил, чтобы когда-либо был ранен так сильно — конечно, он никогда не был ранен по-настоящему сильно, но всё благодаря Девятихвостому.       — Да, так и есть. И тебе лучше не забывать об этом, — прорычал голос ему в ухо.       Будучи в бреду, Наруто привиделась знакомая темная сырая комната, существующая где-то внутри него. Он никогда особо не задумывался, было ли это какое-то настоящее место, либо существующее лишь в его подсознании. Место ему не нравилось, даже если бы в нем не было запечатанного демона-лиса.       Лиса, который сейчас насмехался над ним.       — Эй, как насчет того, чтобы ты заткнулся? — огрызнулся Наруто, глядя вверх на него и стараясь не думать о том, как эти мощные челюсти смыкаются вокруг него. — У нас был договор! Я умру — умрешь и ты, помнишь?       — Возможно, — усмехнулся Девятихвостый. — А может, тебе пора помучиться немного? Очевидно, тебе не светит умереть сегодня. Девчонка Учиха сказала, что ты жив. Так что, расслабься.       — Там мои друзья, возможно, умирают, а ты хочешь, чтобы я расслабился? — заорал Наруто. — Что, черт возьми, с тобой не так?       — Мне скучно. Я слишком долго был заперт здесь. Мне нужно размять лапы.       — Да? Что ж, забудь. Я не выпущу тебя отсюда, даже если бы знал как.       — Вестимо. Но это не значит, что я не могу немного повеселиться. — В глазах демона появилась тошнотворная жажда крови. — Тот парень… Он практически просит этого. — Лис облизал пасть и усмехнулся. — Ты же знаешь, что он сделает, так? Он порвет того парня-пугало и растерзает другого Учиха на кусочки.       — Заткнись!       — А потом он проделает то же самое с девочкой, которая тебе так нравится. Что к лучшему, ибо она бесполезна. Если бы я был свободен, я бы в момент сожрал её.       — Не говорит так о Сакуре-чан!       — Почему же? Ей плевать на тебя, — издевался Девятихвостый. — Для нее есть лишь Саске. Она сама так сказала. Даже сейчас, зная, что у неё нет и шанса быть с ним — ты видел как она…       — Прекрати!       — Ты, и правда, тупой. Не удивительно, что твой отец запечатал меня в тебе. Очевидно, у него были более высокие приоритеты, нежели собственный ребенок…       — Заткнись уже к чертям! Меня не волнует всё это! — взорвался Наруто. — Я лишь хочу защитить своих друзей! И если из-за твоей болтовни их убьют, я клянусь, я сделаю твою оставшуюся жизнь как можно более жалкой! Даже если мне придется умереть, чтобы убедиться, что ты тоже сдохнешь! Так что, теперь ты поможешь мне, или продолжишь сыпать тупыми комментариями?!       Лис прорычал в ответ.       — И?       — Хм. Дай его мне.       — Ха?       — Дай мне того кретина, что нас ранил. Позволь мне показать ему, что сила не идет от какого-то пятна на шее. Ты отдашь его мне, а я одолжу тебе достаточно сил, чтобы излечиться. Тогда ты сможешь защитить своих слабых, бесполезных друзей.       Наруто не ответил сразу, беспокоясь о том, что именно этого и добивался лис — дать ему хоть немного контроля.       — Ты не убьешь его, — предупредил его Наруто. — Он может знать что-нибудь о клоне, из-за которого вся эта временная неразбериха.       — Фе.       — Эй, ты хочешь разобраться с этим не меньше нашего! Если это уничтожит мир, тебя размажет так же, как и всех нас!       Девятихвостый замолк, прежде чем, наконец, с отвращением сдаться. — Ладно, - согласился он. Когда Наруто почувствовал, как его обволакивает чакра, демон добавил: — Ему же не нужны все ребра, чтобы выжить, верно?       Глаза Наруто распахнулись. Сакура вскрикнула от удивления, с трепетом наблюдая, как кожа на плече Наруто начала зарастать.       — Что? — прошептала она. Этого не может быть… Она читала о клеточной регенерации лишь в медицинских трактатах и мифологии. Двенадцатилетний мальчик не должен исцеляться так быстро.       Когда природа чакры Наруто сменилась, полыхая багровой пузырчатой силой, злобный рев раздался по всей пещере. В стене пламени показалась темная тень, и оттуда выпрыгнула фигура. Мумёи — его кожа была подпалена и вздулась волдырями — бросился на Какаши, направив когти в горло джонину.       Какаши издал удушливый звук и исчез в груде грязи.       Каварими.       Человек с когтями выругался, ища глазами настоящего Какаши.       Учитывая, что он использовал грязь, Саске предположил, что учитель ушел под землю, собираясь атаковать снизу. Эту же технику он использовал с Саске во время теста с колокольчиками — для нее не нужно задействовать Шаринган. От Саске лишь требуется отвлечь врага.       Он приступил к своей задаче, рванув вперед и нацелив крученый удар на Мумёи. В каждой руке он держал по кунаю, и, как только приземлился, сразу же сделал выпад снизу. Враг блокировал клинки когтями, отбрасывая Саске назад. Одна из рук, увенчанных когтями, метнулась вперед, но Саске уклонился слишком медленно — кончики когтей разорвали часть майки Саске, разрезав кожу под ней.       Несмотря на боль, он отскочил назад, приземлившись на корточки, лишь на время, достаточное, чтобы подготовиться к новому прыжку. Пока Мумёи выпрямлялся, Саске нанес удар вверх кунаем. Чтобы избежать его, существо с когтями отскочил назад, перекувырнулся и попытался вскочить на ноги. Но Саске тут же материализовался в воздухе, бросив клинки вниз… только чтобы снова промахнуться.       С каждым промахом, он все больше разочаровывался, и Саске искушала возможность воззвать к силе его проклятой печати. Если она поможет ему справиться с этим искусственным монстром…       Как будто почувствовав его мысли, Какаши снова появился. Он вытащил две руки из-под земли, намереваясь схватить ими лодыжки Мумёи.       Саске лично знал, что должно произойти, и приготовился нанести последний удар в голову существа, как только тот будет крепко затянут под землю.       За исключением того, что всё произошло совсем не так.       Вместо того, чтобы быть втянутым под землю, Мумёи рванул вперед и запустил руку в грязь. Земля треснула, а сердце Саске рухнуло, когда существо выпрямилось…       … и окровавленной рукой, пронзающей живот Какаши насквозь, вытащило его на поверхность.       Какаши кашлянул, испачкав кровью маску.       — Неплохая попытка, — насмехался Мумёи. — Но эта проклятая печать дает мне не только силу. Я могу слышать, как мелкие грызуны, вроде тебя, копошатся в грязи. Я всё это время точно знал твое местоположение.       С рёвом, он бросил Какаши через пещеру. Безжизненное тело джонина проскользило по полу, перевернувшись и оставив за собой кровавый след.       — Какаши-сенсей! — закричала Сакура.       Саске и сам стоял, не веря происходящему.       Какаши был самым талантливым шиноби из всех, что он знает, но, каким-то образом, его одолело это покрытое печатью существо. Почему-то, Саске не совсем поверил Какаши, когда тот сказал, что Камуи ослабил его, но все, что происходило сейчас говорило о том, что Сарада была права. За пользование продвинутой формы Шарингана нужно было платить. И это может быть нечто большее, нежели цена за использование проклятой печати.       Шея Саске заныла, когда Мумёи повернулся к нему, а его отвратительные черты лица были искривлены в подобии триумфальной ухмылки.       — Один готов, остались четверо. Ты готов, малец?       Кулаки Саске сжались, и он согнул колени, готовясь к следующей атаке.       Которой не последовало.       Мелькнула вспышка рыжего с желтым, и, внезапно, существо с печатью перед ним загородил его сокомандник.       — Если тронешь еще хоть кого-то из моих друзей, — проговорил Наруто, в голосе которого слышалась угроза, — я порву тебя на кусочки.       

ナルト

      Сарада никогда раньше не видела такой опасной ауры, исходящей от Наруто.       Когда ей доводилось видеть, как Седьмой использовал демоническую чакру, она всегда была светлой, успокаивающей и мощной, как теплое пламя. То, что исходило от него сейчас, не имело с этим ничего общего — он излучал гнев, боль и ненависть. Ей было плохо даже находиться рядом с ним.       Наруто бросился вперед, ударив человека в грудь обеими ногами. Мумёи с нереальной силой отлетел назад, проскользил по полу и чуть не свалился в пропасть. В последнюю секунду он использовал свои когти как якорь, замедлив скольжение, как раз в тот момент, когда его голова повисла на краю. Он поднялся прыжком, обнажив зубы в злобном рыке.       — Думаешь, это может впечатлить меня? — прорычал он. — Значит, ты всё еще на ногах. Не беда. Следи за тем, как я опрокину тебя на землю.       Он снова бросился на Наруто, несясь головой вперед и оттолкнув его назад — прямо в Сакуру, которая пыталась добраться до Какаши.       Саске появился перед ней в самый последний момент, схватив Наруто и перенаправив падение. Казалось, блондин даже не заметил своего сокомандника, вместо этого снова устремившись на противника.       — Живее, перенесите его! — скомандовал Саске девочкам.       — А что, по-твоему, мы пытаемся сделать? — ответила ему Сарада, в то время как Сакура перетащила Какаши с поля битвы.       Он охнул от боли, когда Сакура потащила его, и это задело раны, но выбора не было. Медленно, но они выбрались из зоны битвы, Какаши, тем временем, старался поддерживать ровное дыхание. Сарада не знала, было ли это для того, чтобы блокировать боль, или же, чтобы студенты сохраняли спокойствие, но, тем не менее, она была благодарна за это.       Он поморщился от уродливых разодранных ран в животе. — Ранение желудка, — тяжело дыша, сказал он, маска была почти вся красной. — Без медика… полчаса. Если мне повезет.       — Какаши-сен… — запротестовала Сакура.       — Если я не выживу…       — Не говорите так! С Вами всё будет в порядке!       — Сакура, — прервал её Какаши приказным тоном. Ему понадобилось мгновение, чтобы перевести дыхание, после чего с очевидным усилием продолжил, чтобы убедиться, что его приказ предельно ясен. — Если я не выживу, ты за главную.       Глаза девочки расширились, и она взвизгнула: — Что?       Судя по выражению лиц её и Саске, это вовсе не то, что они оба ожидали от него услышать.       — Возьмите бульдога — он может найти выход отсюда. И убирайтесь от этой штуки.       — Не глупите, — закричала Сарада. — Вы не умрете, а мы Вас не бросим здесь!       Какаши не мог с ней спорить — его сознание отключилось.       Сарада выругалась и взглянула на Саске. — Что, всё еще думаешь, что Мангекё Шаринган того стоит?       — Не начинай! — огрызнулась Сакура. — Какаши-сенсею нужна помощь! Ваши споры не спасут его от смерти!       Уже дважды за последние меньше чем десять минут, они пытались помочь тяжело раненному дорогому им человеку. А ведь у Какаши нет способностей Наруто к регенерации.       — Мы не дадим ему умереть, — настаивала Сарада.       — И как именно ты намерена это сделать?!       — Я без понятия — я еще не думала об этом, — ответила Сарада, уставившись на Саске в надежде, что у него созреет какой-нибудь план.       Но он не обращал внимания. Его глаза вернулись к Наруто и Мумёи, которые изо всех сил старались порвать друг друга на части. Даже с такого расстояния Сарада видела, как неестественно выросли и заострились ногти Наруто.       Он схватил своего противника, направляя его прямо в скалистый потолок. Спина Мумёи ударилась о купол пещеры, заставив всё вокруг задрожать. На месте удара появились трещины.       Сакура нырнула вперед, закрывая Какаши и его раны от падающих осколков.       — Нам нужно остановить их, прежде чем они разнесут это место, — сказала Сарада. — Нам повезло выбраться из первого обвала. Я не хочу снова испытывать удачу, когда Дядя Какаши при смерти.       — Тогда нам нужно покончить с этим прямо сейчас, — заявил Саске, выпрямляясь. Он собирался присоединиться к Наруто и выманить врага, но Сарада схватилась за него. Её пальцы жалобно сцепились на его запястье. Он вздрогнул от прикосновения — этот Саске, похоже, еще больше не любит физический контакт, чем его взрослая версия — но это не остановило её протесты.       — Ты не можешь. Ты же видел, что он сделал с Дядей Наруто и Дядей Какаши. Если он достанет и тебя тоже… Если ты сейчас умрешь… — Она не могла выразить словами, как плохо это всё могло обернуться.       На удивление, Саске помедлил, и на его лице отразилось нечто похожее на сомнение. Его взгляд метнулся к Сакуре, глядевшей на него с тем же молящим выражением, что Сарада чувствовала на собственном лице.       Прозвучал еще один глухой удар, и пещера затряслась.       Наруто ударился о землю и, на несколько секунд показалось, будто он не может двигаться.       — И это всё? — насмехался человек с когтями. — Это всё, что ты можешь? Хочу сказать, я разочарован. И всё еще немного взбешен. Знаешь, что скажу, малец — когда ты и второе ничтожество будете мертвы, я думаю, я позабавлюсь с девочками. Они обе выглядят такими… горячими.       Намек был очевиден, и Сарада не смогла сдержать мурашек отвращения и страха, пробежавших по спине. Щеки Сакуры побелели.       Саске замер. Внезапно, чакра Наруто перестала быть самой беспокойной в пещере. В его глазах мелькнуло нечто темное и опасное.       — Оставайтесь за мной, — приказал он девочкам абсолютно ровным тоном, однако, не оставляющим места для возражений. — Как только появится возможность, берите Какаши и пса и уходите отсюда.       — Что ты собираешься делать? — запротестовала Сакура.       — Помогу Наруто отвлечь его, пока вы убегаете. Идите через тоннель.       — А что потом?       — Потом я убью его.       — Ты недостаточно силен… — протесты Сарады затерялись где-то в ее горле, когда она заметила, как что-то двигалось по шее Саске. Сначала ей показалось что это тень, или, может быть, толпа жуков, как те, которыми управляет Шино-сенсей. Они распространялись от небольшой круглой отметины, которую раньше прикрывала одежда, и покрывали его шею, ноги и руки.       Когда же её Шаринган уловил этот пестрый цвет — цвет высохшей крови — и она почувствовала, как чакра отца становится холоднее и жестче, Сарада поняла.       У него есть проклятая печать.       Такая же, как у того монстра, с которым сражается Наруто.       Такая же, как у того телепортирующегося человека, который сбросил её со скалы.       — Откуда… откуда у тебя… — неуверенно начала она.       — Что я сказал? — зарычал на неё Саске, в его пылающих глазах с бешеной скоростью крутились томоэ. — Убирайтесь отсюда! Сейчас же!       — Это то… это то, о чем я думаю? — прошептала Сарада, но никто из её юных родителей ей не ответил.       — Ты не можешь! — закричала Сакура. Не было похоже, чтобы она была удивлена этому, однако её беспокойство было очевидно. — Ты не должен её использовать, ты же знаешь, что она…       — Если я этого не сделаю, мы все здесь умрем, — огрызнулся Саске. — Так что заткнитесь и отойдите назад.       Рот Сакуры звучно закрылся, и она отстранилась назад, в то время, как Саске целенаправленно начал удаляться. Сарада в шоке смотрела на свою мать, поставленная в тупик только что увиденным.       — И ты просто позволишь ему так разговаривать с тобой? — спросила она, не в силах сдержать упрек в голосе.       — Что конкретно ты от меня хочешь? — уныло ответила Сакура.       — Ты же его… ты же его сокомандница! Ты должна остановить его!       — Только не когда он в таком состоянии. У меня получилось однажды, и… я думаю, это была случайность.       Такие слова, как «приступы ярости» и «психическая неуравновешенность» эхом пронеслись в голове Сарады, когда она вспомнила её разговор с Какаши. В то же время, она теперь поняла, что Какаши имел в виду, говоря, что у Конохи есть доступ к двум людям с проклятой печатью.       Саске был одним из них.       Полусформированные вопросы начали взрываться в её голове, но прежде, чем она успела задать какой-либо конкретный из них, внимание Сарады привлек вихрь движений, которым оказался её отец. Даже при помощи Шарингана она едва ли могла уследить за тем, как он бросился на Мумёи, зажав в руке сюрикен так, будто имел когти. На его лице была безумная ухмылка, которая, вместе с яростью в его глазах, делала его похожим на то безумное существо, что на них напало.       — Сарада!       Она подпрыгнула, обернувшись на Сакуру. Кулаки её матери были сжаты, и она всеми силами старалась не смотреть на разворачивающуюся в пещере битву.       — Мы должны помочь Какаши-сенсею, — напомнила она ей, слова давались ей с трудом, будто в горле застрял ком. В глазах читалась паника. — Но я не знаю, что делать.       Это был не вопрос, но в словах Сакуры ясно читалось, что она ожидала от Сарады ответа на свои слова. Отбросив проклятую печать и жестокость Саске в сторону, Сараде нужно было её внимание здесь и сейчас.       Она напрягла мозга в поисках ответа на просьбу Сакуры. Весь этот день — всю эту миссию — ей одно за другим приходилось искать решения проблем. Она всё ближе приближалась к лимиту своего багажа техник. Даже сейчас она не была уверена, могла ли она что-либо сделать.       Что бы сделала Мама?       Уж точно бы не сдавалась.       Решимость Учиха Сакуры преуспеть в чем-либо была столь же легендарна, как и решимость Седьмого. Он однажды рассказал Сараде историю о том, как во время войны её Мама засунула руку ему в грудь, чтобы заставить его сердце биться, после того, как он, технически, умер. А когда Сарада была еще ребенком, Мама спасла жизнь Дяде Шикамару, связав вместе их жизненные силы. Бабуля Цунадэ была вне себя от ярости, но это именно то, что Сараде было сейчас нужно, как раз достаточно, чтобы…       Поток мыслей в голове остановился, как только она вспомнила, что еще делала в тот день её мама.       Она точно знала, что если её мама узнает, что она собиралась сделать это, она её убьёт. Потому что это опасно не только для Какаши, но лишь один неправильный порыв чакры мог также убить и Сараду.       — Возможно, у меня есть идея, — сказала она, неровно выдохнув. — Но я лишь однажды видела, как это делала моя мама. Если она узнает, что я предложила это…       — Мне плевать, что это! Просто сделай это! — прервала её Сакура. — Если мы выживем, я обещаю, я никогда не расскажу об этом твоей матери, хорошо?       Если бы ситуация не была настолько ужасной, это было бы даже забавно.       — Хорошо. — Сарада снова вдохнула, стараясь сосредоточиться. — Мне понадобится твоя чакра.       — Я не…       — Это то же самое, что делали до этого вы с Саске. Ты же помнишь, как это делается, да?       — Думаю, да, — допустила Сакура и протянула руку.       Сарада не стала упоминать, что им это будет намного проще сделать, ведь у родителей и детей есть одинаковые биологические показатели. Сейчас не время продолжать их бесконечную семейную драму; сейчас необходимо спасти человека, который был вторым отцом для каждого из них.       Она сосредоточилась.       Как она и ожидала, чакра Сакуры идеально слилась с её, такая родная и знакомая после стольких лечений ссадин на коленках и жара. Сейчас чакры было меньше, чем Сарада чувствовала у своей матери, но она все еще была знакомой и сильной.       — Сконцентрируйся на остановке кровотечения, пока я работаю, — инструктировала Сарада. — Зашивая раны, если потребуется. Я соберу всю инфекцию, какую смогу почувствовать.       Её левая рука озарилась светом, но он не был таким же стабильным, как лечащий свет чакры её матери. Он мерцал, подобно неустойчивому пламени, потому что Сарада не была медиком — она не проходила тренировок, которые были у её мамы, потому могла полагаться лишь на книги и наблюдение. Если у нее ничего не выйдет…       Свечение заискрило.       — Что случилось? — закричала Сакура.       — Ничего, — заверила её Сарада, отбрасывая все сомнения. — Я просто… Мне нужно лучше сосредоточиться. Я никогда раньше…       — У тебя получится, — твёрдо сказала ей Сакура. — Я весь день наблюдала, как ты делала невозможные вещи. Это ничто для тебя.       Пусть Сакура пока и не была её матерью, но эти слова поддержали решимость Сарады. Она решительно кивнула и вернулась к работе.       Она никогда раньше не осознавала, сколько напряжение уходит на то, чтобы вылечить кого-то. Её мама всегда, казалось, делала это так легко, даже когда это касалось смертельных ран. Шаринган мог с точностью скопировать техники, но если бы не её отличный контроль чакры, ничего из этого она бы не смогла.       Делать всё это, стараясь не слушать рычание и крики боли, разносящиеся по пещере, где горячо любимых ею людей либо разрывали на куски, либо они разрывали на куски кого-то другого, было ещё сложнее.       Она представляла, как раны в животе Какаши затягиваются, и старалась представить, как то же самое происходит с повреждениями его жизненно важных органов. Через несколько минут она отодвинулась, её лоб и спина были мокрыми от пота, который щипал открытые раны на её теле.       — Это не сработает, — в отчаянии тяжело сказала она.       Выражение лица Сакуры было мучительным. — Что ты имеешь ввиду? Раны закрываются. Я прямо сейчас видела, как ты их закрываешь. Мне даже толком не приходилось зашивать…       — Он потерял слишком много крови. Даже если раны зашить, его сердцу будет нечего перегонять по артериям. Если мы, разве что, не сделаем переливание…       — Что?!       — Это значит, ты…       — Я знаю, что это значит! Просто не думала, что ты это всерьез!       — С какого мне быть не серьезной?!       — Так что… мы каким-то чудом должны найти пакет с кровью где-то?!       — Нет. Нам придется его сделать.       — Как?       — С твоей помощью.       — Что?!       — У него I-ая положительная группа, как и у тебя! — прошипела Сарада. –Так что сейчас ты единственная, кто может помочь ему!       — Откуда ты знаешь мою… Постой. Ты хочешь сделать переливание здесь?! Ты нормальная?! Это же ужасно сложная процедура, они даже в госпиталях её больше не делают, потому что у них есть…       — Я видела, как мама делала это в экстренной ситуации, и скопировала технику Шаринганом, на всякий случай, — прервала её Сарада. — Я не говорю, что это будет просто, особенно если учесть, что у меня сейчас лишь одна рабочая рука. Но нужно лишь сделать надрез и, используя нить чакры…       — Потом объяснишь, — прервала Сакура. — Просто помоги ему сейчас, прежде чем я снова стану разумно мыслить, хорошо?       Было несложно понять её внезапную смену отношения. Тело Какаши стало практически мертвенно-белого цвета, а когда Сарада дотронулась пальцами до его запястья, оно было холодным, а пульс еле слышен.       — Принеси мне немного воды, — распорядилась Сарада. — Нам нужен проводник для крови. — В госпитале, где её мать проводила эту процедуру, она использовала стерильную медицинскую жидкость, но сейчас они были ограничены в выборе средств.       Сакура поспешила наполнить небольшую фляжку водой, в то время, как Сарада занялась отрыванием рукава Какаши. Когда Сакура вернулась, темноволосая девочка взяла полную фляжку и жестом показала ей лечь рядом с Какаши.       — Соедини ваши руки — не слишком крепко, чтобы не нарушить циркуляцию, но достаточно, чтобы они оставались близко друг от друга. Чем ближе вы друг к другу, тем лучше.       Сакура сделала, как ей было велено, положив свою руку и руку Какаши параллельно друг другу. Сарада связала их руки при помощи куска ткани от рукава Какаши, и велела Сакуре лечь на спину и успокоиться.       Потому что хотя бы одна из нас должна быть спокойной, и если ты потеряешь над собой контроль, то же будет и со мной.       Призвав всю свою концентрацию, она собрала чакру в указательном пальце своей не покалеченной руки. Сарада представила, как чакра формируется в лезвие — скальпель из чакры, как те, что использовала мать. На кончике ногтя забрезжило свечение, прежде чем сформироваться в сплошной поток чакры.       Отлично. Начинаем. Боже, пожалуйста, не дай мне случайно убить его!       Сарада принялась за работу, ища линию вены на сгибе локтя Какаши, и наконец, сделала небольшой надрез. Надрез получился не очень аккуратным и больше, чем нужно, так что кровь хлынула в большем количестве, нежели она ожидала. Она стиснула зубы и перенесла чакру в свою изувеченную руку и подалась вперед, приказывая своим раздутым сломанным пальцами согнуться. Ей нужно лишь впустить достаточно чакры в рану, чтобы держать поток крови под контролем.       Её руки дрожали от боли и напряжения, она заставляла наконечник её скальпеля из чакры стать острее. Глаза метались в поисках артерии на сгибе локтя Сакуры.       — Я бы взяла из вены, но из артерии будет быстрее, — объяснила она, и Сакура ободряюще кивнула.       Сарада сделала надрез. Её мать поморщилась от неприятного чувства, когда полилась кровь, и Сарада убрала скальпель, взяв в руки фляжку и разливая воду по их рукам. Теперь она тяжело дышала, будто только что пробежала марафон или же выжила после спарринга с Металлом, но она не имела права сдаваться.       Её руки снова дрожали, и сомнение снова окутало её, но Сакура подалась вперед и взяла её за запястье. Чакра полилась сквозь всё ее тело, успокаивая руки девочки.       — Спасибо, — сказала она. — Но ты не должна двигаться. — И она снова вернулась к работе.       Сарада начала наполнять воду своей чакрой и чакрой матери, пока та не приняла форму шара в воздухе. Сакура с удивлением смотрела на всё это, как и сама Сарада, когда впервые увидела, как это проделывала её мама.       С невероятным усилием ей удалось сформировать шар в трубку, поднося её к кровоточащим надрезам на каждой руке. Сарада сконцентрировалась, присоединяя её концы к нежным стенкам кровеносных сосудов своей матери и Какаши.       Темная, стремительная красная линия начала подниматься от руки Сакуры к Какаши. Сарада в какой-то степени ожидала, что она растечется, как только дойдет до руки Какаши, или же линия чакры прервется посреди процесса, но, каким-то чудом, этого не произошло.       Вместе с Сакурой они, затаив дыхание, смотрели, как медленно, но цвет кожи Какаши приобретал нормальный цвет. В следующие пять мучительных минут ничто не могло отвлечь девочек от процесса. В то время, как трое неистово метались, делая всё возможное, чтобы уничтожить друг друга и всю пещеру, девочки нашли некое подобие вакуума абсолютной тишины и концентрации.       Лишь когда Какаши начал ловить ртом воздух и открыл глаза, они снова начали двигаться.       Сарада упала назад, потеряв концентрацию.       Трубочка, переносившая кровь, поддалась гравитации и рассыпалась каплями на пол, и всё, что она могла сделать, это прижать руку к внутренней стороне локтя Сакуры, чтобы остановить поток крови. Используя остатки чакры, она проделала то же самое с Какаши.       — Это… было очень безрассудно, — сказал ей Какаши, принимая сидячее положение, но взгляд его был мягок. — Но… это именно то, что бы сделала… твоя мама.       Сарада попыталась выдавить вялую улыбку, но у нее не было сил даже на это. Из её носа потекло что-то теплое, и волна острой, раскалывающейся боли охватила её прямо позади глаз.       — Сарада! — закричала Сакура, бросившись к ней, слегка пошатываясь.       Это было последнее, что она увидела.              つづく