Такая разная Азия

      Ли Сынгиль достал из сумки-холодильника очередную холодную банку и приложил ее к своему лбу. Какая же жара, а ведь это он еще в тени, под зонтом. Он посмотрел на скачущих по пляжу товарищей и в очередной раз удивился их энергичности. Или идиотизму? Не факт, что к вечеру никто не свалится с тепловым ударом. Или с солнечным. Или обгорит. Черт его знает, что там хуже.       Юри, Пхичит и Виктор играли в нечто, отдаленно напоминающее пляжный волейбол — по сути просто перебрасывали друг другу мяч. Мда, чрезвычайно занимательное времяпрепровождение. Как дети малые, право слово. Сам Сынгиль, сколько себя помнил, плохо переносил жару. Да и светлая кожа обгорала, стоило побыть на солнце лишние пятнадцать минут. Так что он с гораздо большей радостью отсиделся бы в номере, под кондиционером и в обнимку с вентилятором, пока эта троица развлекается. Только вот был один человек, которого такой ход событий совсем не устраивал, и имя ему — Пхичит Чуланон. А если Пхичит что-то решил, то выхода только два — бежать или соглашаться. Третьего не дано, а бегает Чуланон быстро. Сынгиль подумал, что один плюс во всей этой ситуации все же есть - Чуланон чертовски сексуально смотрелся в плавках. Пожалуй, это немного скрашивало его досуг. К вечеру он, наверное, умается, и можно будет разобраться без утомительных споров на тему – «кто же сегодня снизу?» В конце концов, без плавок-то еще лучше.       Поразмышляв еще пару минут о том, как тяжела его судьба на данный момент и как к вечеру она может измениться, кореец открыл газировку и вернулся к чтению. Детектив оказался на удивление занудным, и кореец сам не заметил, как уснул.       Сынгиль проснулся от очень неприятных ощущений. Кто-то держал его за плечо, и это почему-то было очень больно. Кореец зашипел сквозь зубы, медленно раскрывая глаза.        - Какого... - глаза ослепило солнце, и кореец вновь зажмурился, - черта?        - Милый, зонт упал, я только сейчас заметил... - Сынгиль понял, что чувствует себя как на гриле. Он медленно раскрыл глаза и посмотрел на свою красную воспаленную руку. Кожу жгло и неприятно покалывало. Вот черт!       Таец мягко погладил любовника по плечу, только вот никаких приятных ощущений у корейца это не вызвало.        - Черт, не делай так! Не видишь, я обгорел.        - Прости-прости, - Пхичит поспешно убрал руку, - пойдем быстрее в номер, Юри и Виктор уже ушли.       Кореец стоял в ванной их с Пхичитом номера и пытался пристыдить взглядом душ. Противный предмет сантехники поблескивал хромированными деталями и никаких признаков раскаяния не выказывал. Тяжело вздохнув, Ли все же отрегулировал воду и, задержав дыхание, встал под жесткие струи. Как бы не было неприятно, а пот и песок все-таки надо смыть. Вода больно била по воспаленной коже и, быстро ополоснувшись, Сынгиль поспешил выключить воду. Мягко промокнув тело полотенцем, парень обмотал его вокруг бедер и вышел из ванной.       Пхичит привычно листал ленту инстаграма, но, когда любовник вышел из ванной, он тут же отложил телефон.        - Тхирак, я принес крем, давай, я тебя намажу?...        - Угу, давай, - угрюмо бросил кореец и сел на край кровати. Таец встал перед любовником на колени и выдавил немного крема на руку. Он убрал волосы с лица партнера и начал мягко втирать крем в кожу лица. Средство приятно холодило кожу.        - Болит?        - Нет, блин, чешется! - таец быстро чмокнул недовольного корейца в губы и начал обрабатывать шею.        - Ты похож на помидор. Большой злобный помидор.        - Офигенно, всегда хотел быть большим злобным помидором. Не дал мне отсидеться в номере, вот и мучайся теперь.        - Мне не сложно намазать тебя кремом, в этом есть даже что-то... - Пхичит легко коснулся губами правого плеча корейца, прежде чем намазать покрасневшую кожу кремом, - интимное и возбуждающее.        - Вот как, - Сынгиль усмехнулся, - тогда рад за тебя. Потому что ближайшие дни секса у нас не будет.        - Эй, почему это? - Чуланон отстранился, возмущенно глядя на корейца.        - Потому что помидоры с людьми не трахаются, - с абсолютно серьезным лицом ответил Сынгиль.        - Не смешно, - Чуланон подвинулся к любовнику поближе и начал наносить крем на подтянутый торс, - я хочу тебя, даже когда ты похож на помидор.        - Твои вкусы очень специфичны, - усмехнулся кореец.        - Конечно, специфичны, - Пхичит развязал полотенце партнера, - раз меня возбуждает человек с такими бровями.       Сынгиль мученически закатил глаза и слегка откинулся назад.        - Вот только не начинай опять про мои брови...        - Как же не начинать, - таец вытер руки о полотенце, приподнялся и убрал челку со лба Ли, - когда они такие... выдающиеся, - Чуланон провел пальцами по правой брови, - говорят, широкие, длинные брови у мужчины означают, что у него длинный член...        - Ну вроде как все правильно, - Сынгиль приобнял партнера за талию и пошевелил бровями. Пхичит засмеялся и поцеловал любовника в лоб, но тут же резко отстранился.        - Тьфу, гадость.       Таец протер губы тыльной стороной ладони. Кореец усмехнулся и, протянув руку, достал из тумбочки пачку салфеток.        - Дурак, - Ли достал салфетку и аккуратно протер губы любовника, придерживая за подбородок, - а все потому, что не туда целуешь.        - Так проведи мастер-класс, - Пхичит улыбнулся.        - Кошмар, всему тебя учить надо, - Ли нарочито тяжело вздохнул и вовлек любовника в поцелуй, запустив пальцы в черные волосы.       Таец хотел было привычно обнять любовника за шею, но кореец легко шлепнул его по заднице, не разрывая поцелуй. Ах да, ожоги... Один поцелуй плавно перетек во второй, и Чуланон подумал, что он определенно не согласен обходиться без секса, пока Сынгиль рядом. Не зная, куда деть руки, таец уперся ими в край кровати. Хотелось коснуться его, очень хотелось, до легкого покалывания в ладонях. А ведь он не везде обгорел... Недолго думая, таец невесомо провел кончиками пальцев по члену партнера и с удовольствием отметил, как чужие пальцы сжались у него на ягодице. Он разорвал поцелуй, но только для того, чтобы шепнуть в чужие губы:        - Думаю, мы как-нибудь справимся с твоими ожогами...       Сынгиль ничего не ответил, только вновь вовлек любовника в поцелуй. В конце концов, он фигурист, а не бегун.