Такая разная Азия

      Есть вещи, которые Пхичит Чуланон делать не умеет. Не умеет, и все.       Пхичит не умеет поддерживать в доме порядок. Класть вещи на места сразу — это не для Пхичита Чуланона. Конечно, раз в неделю-две таец делает уборку. Моет и ставит в кухонный шкафчик собранные по всей квартире кружки. Отправляет в стирку валяющиеся повсюду футболки. Разгребает кучу из всякой мелочевки, образовавшуюся на диване. Только вот эффекта хватает максимум на день. Аккуратист Сынгиль уже давно привык, что через пару часов после приземления самолета Бангкок-Сеул, вещи Чуланона равномерно разбредаются по его собственной квартире. На первых порах он еще пытался ворчать, но быстро бросил это дело. Просто принял тот факт, что Пхичит Чуланон и порядок — вещи несовместимые.       Чуланон не умеет злиться, вот от слова совсем. Официант забыл про заказ? Да ничего страшного, мы подождем. Облили из лужи с головы до ног? С каждым может случиться. Рейс задерживается на несколько часов? Плохо, конечно, но ничего смертельного. Даже когда о травме Сынгиля он узнал только через несколько дней из спортивных новостей, Пхичит не злился. Расстроенно смотрел через камеру скайпа, обиженно молчал в ответ на все объяснения корейца о том, что он просто не хотел, чтобы Чуланон нервничал перед самым началом сезона. Чтобы не сорвался в Корею, когда каждый день тренировок на счету. Чтобы...просто не волновался. Пхичит тихо просит никогда, никогда больше не скрывать от него ничего подобного, и Сынгилю почему-то настолько паршиво, что кажется – лучше бы Пхичит злился и психовал.       Таец не умеет приходить вовремя. В его случае десять-двадцать минут – вообще не опоздание. Считай, вовремя пришел. Пунктуального Сынгиля это первое время злило до ужаса. Чуланон улыбался виновато, извинялся искренне, обещал, что в следующий раз придет вовремя, и Ли не мог долго на него раздражаться. У них вечно так мучительно мало времени друг на друга, чтобы тратить его на ссоры и обиды. Приходить вовремя Пхичит так и не начал, несмотря на все обещания, зато сам Сынгиль стал приходить на пятнадцать минут позже. Чуланон, правда, все равно приходил еще позже, но хоть ждать его теперь было нужно не так долго, можно смириться. В конце концов, это было единственное обещание Ли, которое Чуланон так и не сдержал.       Пхичит Чуланон не умеет молчать дольше десяти минут. Ли Сынгилю кажется, что он на это просто физически не способен. Наверное, он просто взорвется, если попытаться заставить его молчать... ну хотя бы минут двадцать. Конечно, при условии, что он в этот момент не ест и не спит. Хотя несколько раз Сынгиль слышал, как он и во сне что-то бормотал. Корейцу остается только благодарить судьбу за то, что голос у Чуланона приятный, и Ли нравится его слушать. Даже если Чуланон лопочет что-то на тайском по телефону или пытается донести до Сынгиля суть конфликта «желтых» и «красных». А еще за то, что Пхичит до изнеможения любит целоваться.       Пхичит не умеет скрывать свои эмоции. Хоть изредка он и пытается, но Сынгиль все равно насквозь его видит. Видит тревогу, осевшую где-то в глубине глаз, перед очередным визитом домой к семье Ли. Слышит нотки разочарования в нарочито веселом голосе Чуланона даже по телефону. В этот раз Пхичиту до золотой медали не хватило всего пары баллов, и это журналистам он пусть рассказывает, что «все хорошо» и что «в следующем сезоне он вернется с более сложной программой». Сынгиль слышит, что ни черта там не «все хорошо».       Пхичит не умеет сдерживаться в постели, особенно когда сам снизу. Хотя Сынгиль уверен, он даже не пытается, хуже – у него и мысли нет, что можно попытаться быть потише. Ли уже привык к неодобрительным взглядам соседей постарше и завистливым — соседей помладше, которые каждый раз ловит на себе, когда Чуланон появляется в его квартире. В конце концов, Сынгилю все нравится, а если есть необходимость быть потише, то это не такая уж проблема. Ведь с Пхичитом хорошо всегда.       Пхичит Чуланон абсолютно не умеет прощаться. До последнего цепляется за любовника, поцелуями нервируя сотрудников аэропорта, и смотрит на Сынгиля огромными глазищами брошенного котенка. При этом не важно, кто из них улетает — он наверняка будет самым последним прошедшим на посадку пассажиром. Каждый раз еле-еле выбираясь из объятий этого невозможного тайца, Сынгиль думает, что скоро кто-то из них сдастся. Забудет про родителей, которые с каждым годом не молодеют, про необходимость менять тренера, про незнание языка. Просто в один прекрасный день соберет вещи и возьмет билет в один конец.       Есть еще много вещей, которые Пхичит Чуланон не умеет делать, и Ли Сынгиля это абсолютно устраивает. Он знает, Пхичит хорош именно таким, как он есть, и лучше уже просто некуда.