Такая разная Азия

      Ли Сынгилю кажется – за то время, что они вместе, он уже успел изучить Пхичита вдоль и поперек. Он знает, какой у Пхичита любимый шоколад, любимый фрукт, любимый фильм. В каком торговом центре он предпочитает делать покупки. С каким вкусом обычно берет баблти. Насколько острый любит сомтам. Знает его хомяков по именам. Знает, что Пхичит хочет стать тренером и заниматься с детьми, когда завершит карьеру фигуриста. А своим наивысшим достижением считает то, что способен правильно произнести и записать его имя на тайском.       Когда Ли Сынгиля спрашивают, не захочет ли его молодой человек выступить на All that skate в этом году, он, не задумываясь, дает согласие за них обоих и сразу переходит к обсуждению условий участия. Ли ни на секунду не сомневается, что Чуланон будет только «за» (вернее, даже «ЗА-А-А-А-А!!») и оказывается абсолютно прав. Пхичит в ответ на сообщение с предложением тут же звонит в скайп, прямо с катка, абсолютно забыв про тренировку. Тараторит с такой скоростью, что чуть не захлёбывается словами, и Сынгиль еле-еле его понимает. Улыбается так, что впору надевать солнечные очки. Пытается на месте прикинуть, за сколько дней до шоу сможет прилететь и на сколько задержаться после. Допытывается, какую программу ему лучше привезти и ни слова не спрашивает про условия участия. Всё, как Сынгиль и предполагал.       В дни шоу таец выглядит до безумия радостным, восторженным и сияет, словно ёлка на Рождество. Снует туда-сюда, и Сынгиль на бесконечных фото в инстаграме видит его чаще, чем рядом с собой. Кореец лайкает селфи с Гуанхонгом в раздевалке, с Юри Кацуки под большим баннером шоу, с Юне на катке. Хмурится, глядя на фото с Джакометти на трибунах, и идет искать его, когда замечает, что рука швейцарца вольготно расположилась у Пхичита на талии. Правда, как только Пхичит оказывается рядом и виснет на нем с поцелуями, Ли забывает обо всем практически моментально. Потому что вид у него абсолютно счастливый, и улыбка замечательная.       Ли знает – такие выступления для Пхичита – настоящий праздник, словно день рождения для маленького ребенка. Когда не нужно трястись над оценками, что-то кому-то доказывать, соперничать. Делать прыжки, которые не факт, что сможешь закончить, только чтобы урвать лишний балл. Когда можно не представлять страну с грузом ответственности за флаг на плечах, а просто кататься в своё удовольствие. В конце концов, эти несколько дней, выкроенные после шоу, будут только их. Сынгиль знает – Пхичит не отойдет от него ни на шаг.       Чуланон удивляет Ли, когда после шоу отказывается идти отмечать со всеми, а просит поехать домой. Кореец первым делом спрашивает, хорошо ли он себя чувствует. Таец в ответ тихо смеется, улыбается как-то странно и уверяет любовника, что с ним всё в полном порядке, просто хочется домой. Ли смотрит на него с недоверием, но такси вызывает. В машине Сынгиль ждет, что таец привычно начнет болтать. Рассказывать, что ему понравилось больше всего, мучить Ли вопросами, строить планы на следующие выступления, как делает после каждых соревнований. Только вот Пхичит необычно задумчив, будто до сих пор не вышел из настроения своего блюзового проката. На автомате листает ленту инстаграма, рассеянно гладит Ли по бедру, положив голову ему на плечо. Кореец не решается его тревожить, просто крепко прижимает к себе и ждет, пока Пхичит сам нарушит тишину.       Дома Пхичит смотрит на Сынгиля с каким-то сомнением в глазах, будто не может решиться на поступок, но всё же делает над собой усилие. Непривычно смущается, улыбается неловко, когда признается Сынгилю, что есть у него голубая мечта - первое в тайской истории Ледовое шоу в Бангкоке. Долго, подробно, с упоением рассказывает, каким оно должно быть — яркое, красочное, большое, веселое, как настоящий тайский праздник. Какая должна быть музыка, какие костюмы и декорации. Как давно он думал об этом, но не говорил никому, Сынгиль первый. Что больше не может позволить мечте оставаться просто мечтой. Ведь, если в Корее так здорово выходит, то почему не может получиться в Таиланде?.. Сынгиль слушает его так внимательно, как никогда раньше. Видит, как горит идеей Чуланон, будто прямо сейчас готов сорваться в Бангкок и начать подготовку. Таец всматривается в него опять как-то странно, замолкает на пару секунд, а потом спрашивает, что Сынгиль обо всем этом думает. Ли замечает напряжение и беспокойство любовника, и понимает, насколько редко ему приходится видеть его таким. Кореец притягивает Пхичита к себе, говорит, что поддержит его во всём и что на него Чуланон всегда может рассчитывать.        В постели таец жмется к любимому и тихо спрашивает, мечтает ли Сынгиль о чем-нибудь таком, большом и немного сумасшедшем. Как ледовое шоу в стране, где люди лёд видят только в стакане. Ли только тихо усмехается, целует любовника в лоб и отвечает, что в их паре за такие вещи отвечает Пхичит. Чуланон улыбается куда-то ему в шею и засыпает почти мгновенно, а вот Ли заснуть не может. Смотрит в темноту комнаты, невесомо гладит мирно спящего рядом любовника и думает, что мечта у него всё же есть. Настолько большая и сумасшедшая, что признаваться в ней как-то совсем неловко, по крайней мере, пока. Мечта, в которой Пхичит Чуланон вот так засыпает рядом, улыбается ласково и делится своими переживаниями только с ним ещё как можно дольше.       Ещё лет пятьдесят, по меньшей мере.