Мы молчим.

Лухан оказался заядлым прогульщиком. Я никогда не относился к учебным заведениям так просто, как он. Хотя оценки парень получал очень неплохие. Он сказал, что занимается дома, ему проще учить всё в уютной домашней атмосфере или даже в кафе, нежели сидеть в залах с учениками и учителем во главе. Он постоянно звал меня с собой, всегда платил сам. Я заметил, что Лухан не зовёт гулять никого из университета. Да, из-за него я действительно стал часто откладывать свои книги. Он всегда провожал меня до библиотеки, а я его до дома в остальные дни. Я был уверен, что у него есть друзья, только не в нашем университете. Такие люди просто не могут жить без внимания, так что вряд ли этот весёлый мальчик наотрез отказывается общаться со всеми, кроме меня. Хотя в те редкие дни, когда Лухан всё-таки появляется в университете, он садится лишь со мной и начинает непринуждённо болтать. Я решил, что просто здесь ему люди особо не нравятся. Его компания находится вне этой зоны. Он не раз рассказывал истории, в которых присутствовали то его бывшие одноклассники, то друзья из соседних домов. Иногда и другие люди. Но факт оставался фактом - вне института Лухан не одинок. Когда я пытался разузнать о его друзьях, он отвечал примерно одно и то же. - Ты очень отличаешься от них. Я никогда не думал, что мне будет хорошо с человеком вроде тебя. Жаль, что я к нему чувствовал что-то намного более сильное и смелое, чем просто дружбу. Каждый раз, когда мы были вместе, я с трудом мог оторвать от него взгляд, а когда по раздельности - мысли. Это чувство, липкое и отягощающее, всегда было мне чужим. И сейчас, когда оно наполняет меня с ног до головы, мешая дышать, я был будто в нетрезвом состоянии. В реальности я улыбался ему, помогал, слушал, а в душе творился балаган, беспрерывный стук барабанов и шум метели. В какой-то мере я старался стать поближе к нему, становясь с каждой нашей встречей всё более открытым и дружелюбным, но мне такое даётся с трудом, если с другой стороны никаких проявлений нет. Лухан не хотел становиться для меня чем-то большим. Но, откровенно говоря, меня это не так пугало. Мне было немного больно от осознания того, что он не обращает на меня внимания в другом свете, но я был счастлив и просто быть рядом. Страшнее, намного страшнее было то, что он мог уйти от меня в любой момент. Лухан стал опорой для меня, источником моего счастья на весь день. Родители не могли перестать удивляться сменой моего настроения. Он действовал на меня как эликсир улыбки и смеха. Это на самом деле тяжело. Улыбаться и говорить. Если в вашей жизни не было момента, когда вы очень долго почти ни с кем не говорили, не улыбались, то вы не поймёте. Когда несколько лет вашего молчания резко рушатся. С одной стороны вы можете быть и рады, что изменились, вроде бы, в лучшую сторону, а с другой вам бы хотелось получить какую-нибудь приятную молчаливую дружбу. Именно так я себя и чувствовал. Под конец дня у меня совсем не оставалось сил. Я еле-еле доделывал какие-либо дела по приходу домой и тут же валился на кровать. Странно, но я уставал от такого счастья. Ближе к вечеру, когда мы прощались с Луханом, я уже не мог улыбаться. Но хуже всего шли дела с работой. На меня никто не жаловался, но я кое-как справлялся с ней. В библиотеке мне хотелось взять книгу и, никого не слушая, сидеть и читать. Но там нужно прерываться - помогать людям что-то найти, записать их. Было безумно лень. Но я всё-таки не показывал свою тяжёлую пустоту внутри - работа есть работа. Я не имею права не выполнять своих обязанностей. Я никогда не виделся с Луханом на выходных. Он ни разу не звонил мне ни в субботу, ни в воскресенье. Немного осмелев, я сам позвонил однажды. Но в ответ получил лишь "Я занят, прости. Увидимся в понедельник, ага?". После этого я сразу же отложил мысли на счёт того, что он в эти дни занимается. Вроде бы никаких причин так думать не было, но я был уверен в том, что он тратит все выходные на своих остальных друзей. Значит, в по-настоящему свободное время он не хочет со мной видеться. От этих мыслей в груди больно кольнуло. Когда на улице было очень холодно и Лухану совсем не хотелось идти даже до какого-либо кафе, он предложил зайти к нему. Я всегда подозревал, что он из очень обеспеченной семьи. Об этом говорила его одежда и даже некоторые движения и манеры. Взять хотя бы то, что платит всегда он. У меня нормальная семья, не бедная, но сейчас я стараюсь не трогать их деньги, работая в библиотеке. И, признаться, я был бы не в состоянии оплачивать наши постоянные походы в кафе, рестораны и иногда кино. Мои подозрения оказались весьма правдивыми. Лухан жил в большом доме. Причём совершенно один - по его словам, родители жили в районе Сочхо-гу, что было достаточно далеко от его дома. Внутри всё было очень красивым и настолько утончённо обставлено, что в сразу появилась мысль о том, что стоял за этим не он. Здесь действительно был очень спокойный и приятный интерьер - главными цветами здесь были белый, чёрный, светло и тёмно-коричневые. - Будешь чай? - сказал он тогда. Я кивнул. Лухан провёл меня в большую гостинную, где стоял низкий столик, типичный для азии, за которым сидеть нужно было на полу. Я уже отвык от такого, так как дома стол высокий, да и в Японии, если я вдруг наведывался к кому-то в гости кроме Такаяно, то стол там тоже был высокий. Собственно, у неё тоже. Жестом руки он пригласил сесть за стол, а сам ушёл, видимо, на кухню. Пока я ждал его, я немного разглядел помещение. На стенах молочного цвета висели японские картины. Они были бы хороши для человека, которому нужен постоянный покой. Свободные, лёгкие. Интересно, ему действительно нужна такая атмосфера? - Зелёный вкусный чай с печеньем, - ко мне вернулся Лухан с подносом в руках. Он как обычно очень мило улыбался. Я поблагодарил его и глотнул немного горячего чая. Он обжёг мне язык и горло, но виду я не подавал. Мой друг же не стал пить сразу, а начал увлечённо рассказывать мне про свои похождения на выходных. Скажу честно, во время его рассказов, я обычно смотрю на него, не слушаю и ни о чём не думаю. Столько историй, столько одинаковых имён, но я всё ещё не запомнил ни одного его друга. Наверное, любой бы обиделся за такую невнимательность, но Лухан до сих пор этого не понял. Скорее всего, он думает, что я немного тормознутый. Пожалуй, это мне даже на руку, в таком случае. Он прервался, засунув в рот печенье. Я не удержал улыбки, и он захихикал, прикрывая рот рукой. Вид был прелестный. После этого Лухан говорил про своё зимнее путешествие год назад. - Там было жутко холодно! И снег был, брр, - он встрепенулся, будто сейчас он испытывал то же самое, - такое надолго запоминаешь, если терпеть не можешь холодную погоду! Зимой я часто ездил с семьёй в тёплые места и это мне очень нравилось. Но в тот раз было просто ужасно. Я больше туда не вернусь. Какая-то сеульская деревенька, название я как-то не запомнил, а оно мне и не надо. Бог знает, почему родителям приспичило поехать туда. Меня постоянно гнали гулять по морозам. И вообще, кошмарное было место. За мной постоянно шагала какая-то бабулька. Потом она начала лезть ко мне, звать к себе домой, говорила, продаёт что-то, мне понравится. Я никак отвязаться от неё не мог! После двух дней преследований, от меня её отогнали полицейские. И что ты думаешь! Спустя два дня, я видел как с ней вновь разбиралась полиция. А весь ужас в том, что оказался это старый мужик. Ты понимаешь, это был извращенец! А вдруг его дом был рядом? Чтобы со мной было! Лухан ещё минут десять махал руками, вспоминая этого мужика, и хныкал. Наконец замолчав, он взял кружку с чаем и отпил. - Холодный! В тот день я пришёл домой очень поздно. Мне тяжело сблизиться с ним, и причина здесь вовсе не мой характер. В конце концов, он парень, простой друг. Может ли он вообще задуматься о том, что я постоянно представляю? Конечно нет. И в этом вся моя проблема. Есть ли у меня шанс вообще? С каждым днём становится всё больнее, потому что я не могу показать ему свои чувства. И это нельзя просто так оставлять. В другой день я решил привести Лухана к себе. Всё было по-честном - я побывал у него, а теперь его очередь. Лухан с радостью согласился. - Правда, у меня здесь совсем скромно, - сказал я, когда мы уже зашли в квартиру. - Ооо, мне нравится! - воскликнул Лухан, выходя из коридора, - ты все эти книги уже прочитал? Я кивнул. Он смотрел на коллекцию моих собственных книг, что купил именно я. Стояло у меня их два высоких книжных шкафа. Также были книги, что я покупал ещё до отъезда в Японию, но оставил у родителей, а теперь забрал. - Я люблю слушать, как люди читают, - Лухан потянулся к сборнику рассказов "Хрупкие вещи"* и протянул мне, - ты наверняка хорошо это делаешь. Прочтёшь? - Конечно, - как-то неуверенно ответил я, забирая у него книгу. Мы прошли в мою комнату и сели на кровать, опираясь о стену. Он тут же подсел поближе, прижимая к себе колени. Лухан терпеливо ждал, пока я начну читать и совсем не торопил меня. - Хорошо, тогда… давай, с моего любимого рассказа в этой книге, - я пролистал где-то пол книги и нашёл его, даже не заглядывая в оглавление, - "Как ты думаешь, что я чувствую?". Лежу в постели - сейчас. Чувствую под боком льняную простыню, нагретую до температуры тела, слегка помятую. Я один, рядом никого нет. В груди уже не болит. Я не чувствую ничего. Вообще ничего, мне хорошо… Я читал, не прерываясь, весь рассказ. А Лухан молча слушал. На секунду мне показалось, что он уснул. Но эти мысли ушли, когда он взмахнул головой совсем рядом. Он сидел так близко. Дочитав историю, я повернулся к нему. Он вновь мило улыбнулся мне. - Ты отличный рассказчик! Я потянул руку к его щеке и аккуратно дотронулся ладонью. Он вздрогнул, а в глазах мелькнуло какое-то беспокойство. Но тогда я его и не заметил. - Спасибо, Лухан… Мне хотелось поцеловать его. Так бы он всё понял лучше слов, которых я и сказать-то не могу. Поэтому я наклонился к нему, оставляя наши губы в нескольких сантиметрах друг от друга. Но он не отпрянул. Он лишь подставил палец к моим губам и прошептал грустным голосом : - Прости, Сехун, прости. Но у меня есть парень. Примечание автора : Сборник рассказов "Хрупкие вещи". Автор Нил Гейман. Перевод "Как ты думаешь, что я чувствую?" Т. Покидаева.