Сердце кролика

Над Портлендом сгущаются сумерки, и городские огни становятся ярче, заливая своим разноцветным светом окрестные улицы. Звуки музыки, смех и шум любителей ночной жизни и вечеринок проникают во все уголки города. Казалось, что город оживает. Именно ночью стирались все границы приличий и законов. Алкоголь льётся рекой из подпольных заведений, сигареты курятся одна за другой, повсюду слышны радостные возгласы и разговоры. Бонни видит нарядных людей, красивых дам, подкрашивающих губы алой помадой, и мечтает. Когда-нибудь всё это будет принадлежать ей, а пока она просто следует за мистером Паркером. Как сказала Шейла. Малакай невозмутимо шагает впереди Бонни, будто не замечая всей роскошной процессии, развернувшейся на улице. Иногда люди подходят к нему и здороваются, а некоторые откровенно бояться подходить. Некоторым из этих людей Малакай пожимает руку, а кому-то просто кивает в ответ. Бонни кажется это каким-то безумием, потому что с Паркером обращались так, будто он чрезвычайно важный, а может, даже опасный человек. Беннет вспоминает все свои теории о мафиозном происхождении мистера Паркера, и теперь они кажутся ей не такими уж глупыми. Путь, которым ведёт её Малакай, становится более извилистым, из-за количества людей, повалившего на улицу. Однако он так и не проронил ни слова. И когда Паркер через небольшую арку каменного дома, Бонни решается спросить, куда же они всё-таки идут. Но вопросы напрасны, потому что, пройдя через арку, они очутились в небольшом внутреннем дворике. И Паркер, наконец, говорит. - С этого вечера – это твой новый дом. – Малакай смотрит на Бонни неотрывно, и как ей, кажется, очень строго. В дворик сразу же выходит высокая смуглая девушка, немного похожая на Бонни. Её гладкие чёрные волосы рассыпаны по плечам, черты лица заострены, а взгляд колкий. Беннет не дала бы ей больше двадцати двух лет. Девушка безмолвно подходит к Паркеру, приветственно кивает. Малакай кивает ей в ответ, отдаёт ей своё пальто. – Сегодня у меня нет на тебя времени, но Сара введёт тебя в курс дела. И расскажет о твоих новых обязанностях. - Обязанности? – Растерянно произносит Бонни в пустоту. Паркер скрылся за дверью. Бонни оглядывается по сторонам, пытаясь рассмотреть свой «новый дом». На самом деле, внутренний дворик не такой уж и большой. Пол аккуратно выложен одноцветной плиткой, а в самом центре стоит небольшой фонтанчик, поросший плющом. А чуть поодаль стоит каменная скамеечка, сквозь которую, тонкой нитью проходит глубокая трещина. В нескольких метрах от себя, Бонни видит обыкновенную дверь, за которой минуту назад скрылся мистер Паркер. А справа, откуда вышла Сара, находится ещё одна невысокая арка, из которой льётся золотистый приглушённый свет лампады. - Чего застыла? – Шутливо спрашивает Сара, выглядывая из арки. – Ты ещё успеешь за всю жизнь насмотреться. Идём. – Сара, движением руки, просит Бонни следовать за ней. И Беннет идёт. Сара бодро шагает вглубь дома. На ходу вешает пальто Малакая, и идёт дальше. Открывает дверь, придерживает её для Бонни, приглашая внутрь. Помещение оказывается кухней, очень большой на вид. В сравнении с кухней у Миллигана, кухня дома Паркера была словно бальный зал. Конечно, это было небольшим преувеличением. - Садись. – Говорит Сара, указывая на пустое место за столом. Сара тут же достаёт из шкафа две керамические кружки, ставит на стол перед Бонни. Затем она отворачивается, и возвращается с горячей водой, которую разливает по чашкам. – Это чай, успокаивающий. Пей. Бонни покорно берёт чашку и делает глоток, не решаясь возразить. - Ты должно быть Бонни, верно? – Прямо спрашивает Сара. Бонни кивает. – О тебе Елена весь день болтала. Должно быть рада, что ты теперь будешь с нами. - Малакай говорил… - Мистер Паркер. - Что? - Мистер Паркер. – Поправляет Сара. – С этого дня зови хозяина мистер Паркер. Он, конечно, не такой жуткий, как о нём говорят, но субординацию лучше держать. Когда он посчитает нужным, то сам даёт поблажки. Просто не сильно зли его. - Хозяин? – Удивлённо спрашивает Беннет. – О чём ты? О каких обязанностях Малакай говорил? - Мистер Паркер. – Вновь поправляет Сара. – Об обязанностях прислуги. Ведь он именно за этим тебя подобрал. – Сара делает упор на слова «за этим», многозначительно поглядывая на Бонни. – Ничего такого магического и загадочного. Просто в качестве прислуги. - П…прислуги? Сара недоумённо поглядывает на Бонни, будто та несёт какую-то несусветную чушь, и внезапно начинает смеяться. - А ты подумала, что он тебя в жёны возьмёт? – Сара не пытается сдержать ужасный приступ смеха. Затем, она всё же затихает и вытирает слёзы, выступившие на глаза. Посмотрев в глаза Бонни, Сара понимает, что примерно в таком направлении Бонни и думала. – И ты думала, что ты вот так с улицы войдёшь в клан Паркеров, будешь пить французское шампанское и жить припеваючи? - В общем-то, да. – Говорит Бонни, а Сара вновь заливается звонким смехом. – Так я и думала. Бонни внезапно понимает, что вовсе не хотела из прислуги Миллигана стать прислугой Паркера. И что бабушка, вероятно, не так поняла намерения мистера Паркера. И вовсе не такой жизни бабушка ей желала. И надо непременно что-то придумать. Верно! Нужно поскорее отсюда убираться. - Что, думаешь убежать отсюда по быстренькому? – Улыбается Сара, будто прочитав мысли Бонни. – Не получится. Тот, кто попадет на службу к мистеру Паркеру, не уходит просто так. Либо он служит до конца своих дней, либо его убивают. - И много у него отслужило? – С опаской спрашивает Бонни, медленно начиная осознавать, во что она вляпалась. - Проще сказать, сколько предателей он перестрелял. – Беззаботно отвечает Сара. - Сара. - Да? - Кто он, этот мистер Паркер? – Бонни нервно сглатывает, боясь услышать правду. - Неофициальный хозяин Портленда. – Пожимает плечами Сара, отхлёбывая чай из кружки. – Ну, вроде того. На следующий день Бонни встаёт рано, спешит на кухню, где её уже ждёт Сара. - Итак, ты должна знать несколько вещей о нашем доме, и о семье мистера Паркера. – Быстро проговаривает Сара. – Первое – он мало кому доверяет. А потому, штат наш очень маленький. Я, ты и Изобель. – Говорит Сара, указывая на женщину средних лет, суетившуюся у плиты. Изобель встряхивает чёрными, как смоль, волосами, и удостаивает Бонни короткого кивка. – Она не говорит. У неё отрезан язык. – Шёпотом добавляет Сара, и, не давая Бонни задавать вопросы, продолжает. – Есть ещё Энзо, водитель семьи Паркер. Он выполняет мелкие поручения, и не имеет отношения к делам мистера Паркера. Пока Бонни стоит посреди кухни, переваривая информацию, которую выкладывает ей новая знакомая, Сара носится вокруг, водружая на стальной поднос белую керамическую чашку и кофейник. - Есть ещё его секретарь – мистер Джереми Гилберт. Он брат мисс Елены Гилберт. А она, в свою очередь невеста мистера Деймона Сальваторе. А мистер Деймон Сальваторе – это друг и партнёр мистера Паркера. – Сара тараторит с такой скоростью, что Бонни почти не успевает ничего запомнить. – О, ведь есть ещё его семья. О них я почти ничего не знаю, так как бывают они тут крайне редко. У мистера Паркера есть сестра-близнец мисс Джозетт, она жена ещё одного друга, и адвоката мистера Паркера – мистера Аларика Зальцмана. Ещё у мистера Паркера есть сестра, мисс Оливия. Но она, как бы это сказать, - задумчиво бормочет Сара, передавая поднос в руки растерянной Беннет, - не в себе, в последнее время. Поэтому мисс Оливия со своим мужем, мистером Тайлером Локвудом (а он, между прочим, сын мэра города Мистик-Фоллс, откуда родом мистер Деймон Сальваторе и мисс Елена Гилберт) уехали на море, на некоторое время. Так сказал мистер Паркер. И ещё. Никогда-никогда не спрашивай мистера Паркера о его брате Лукасе. Он от этого звереет. Ясно? Закончив свой монолог, Сара громко выдыхает, вытирает руки о передник и вопросительно смотрит на Бонни. - Ясно. – Кивает Бонни. – Наверное. Слушай, может ты мне на досуге древо связей Малакая нарисуешь? - Мистера Паркера, Бонни. – Кивает Сара. – Очень смешно. Чтобы нарисовать такое древо, и километра бумаги не хватит. Иди, отнеси ему кофе. Будь милашкой. – Сара улыбается совершенно по-доброму, и это напоминает ей Линду. Линда, зная, что Бонни смылась, наконец, от Миллигана, наверняка выпила бы за неё стаканчик чего-нибудь. Однако у Линды не было такой возможности. Да и Бонни, кажется, попала не совсем туда, куда рассчитывала. И теперь, из дома Паркеров дороги нет. Несмотря на то, что Сара выложила целое досье на Паркера, для Бонни он оставался полнейшей загадкой. А самой главной загадкой для Бонни оставалось письмо бабушки, и её неумолимое желание о том, чтобы Бонни была как можно ближе к Малакаю. Неужели письмо было простой подделкой, а Бонни так ослеплена желанием другой жизни, что не заметила подвоха? Бонни медленно поднимается по лестнице особняка на второй этаж. Плевать она хотела на то, разозлит ли она Малакая или нет. Плевать ей на все его связи и деньги. Раз уж она здесь, то обязательно выяснит, почему этого так хотела её бабушка. И что за такие тайны скрывает этот Паркер. Когда Бонни заходит в кабинет Малакая, он сидит на столе, внимательно вчитываясь в какие-то бумаги. Кажется, он, будто не замечает самого существования Беннет. - Кофе принесла. – Громко оповещает его Бонни, и ставит поднос на стол, даже не стараясь соблюдать принятый в этом доме церемониал. Малакай хмурится, потирает двумя пальцами переносицу и откладывает бумаги. - Ну, и что Сара успела тебе разболтать? - Спрашивает Малакай, поднимаясь со своего места. Паркер подходит к небольшому столику, берёт стакан в руку, кладёт в стакан несколько кусочков льда и наливает янтарной жидкости из графина. - Ну, - протягивает Бонни, - у тебя довольно обширные связи. - А ещё? – Спрашивает Малакай. Он смотрит на неё угрожающе, из-под бровей. Но Бонни его не боится. - Ничего такого. – Врёт Бонни. Ей вовсе не хочется подставлять Сару. - Ложь. – Бормочет Малакай, залпом опустошая содержимое бокала. - Я всегда знаю, когда мне врут, Бонни. - Это что, виски? – Спрашивает Бонни, удивлённо вскидывая бровь. Ну, теперь Бонни уверена, что Малакай и впрямь бандит. – Это же незаконно. - Бонни, - Малакай улыбается совершенно открыто, словно мальчишка, впервые попавший в парк с аттракционами. Его улыбка до того простая и искренняя, что следующие слова заставляют Бонни содрогнуться. – Я и есть закон.