Адалина
Приготовления к свадьбе заняли почти все мое свободное время. В начале я все еще надеялась, что они откажутся. Но ничего не происходило, отец продолжал подготовку, вгоняя меня в уныние своим энтузиазмом. И в какой-то момент я решила взять себя в руки, и выйти из этой мало приятной для меня ситуации с гордо поднятой головой. Выбрала самое лучшее платье, пригласительные билеты для гостей, и еще целую кучу всяких нужных по этому поводу мелочей. Все прошло до тошноты идеально. Мои мучители своими счастливыми физиономиями вызывали у меня приступы раздражения, но я держала себя в руках, как и подобает леди. День тянулся мучительно долго, и мне уже как приговоренному к казни мечталось, чтобы этот фестиваль лицемерия быстрее закончился. Но когда мы поднялись в покои вся моя бравада испарилась, и я начала отчаянно трусить. Память услужливо подсовывала сцены пережитого когда-то ужаса. Я попросила их дать мне время, меньше всего ожидая положительного ответа. Но они согласились. Оба были усталыми и ленивыми. Когда Мари раздела и расплела меня я попросила ее побыть со мной еще чуть-чуть. Она как-то странно улыбалась расчесывая мои волосы, и говорила о том, что первый раз всегда страшно, и что потом мне даже понравиться. Я еле сдержала истерический смех. И чтобы не продолжать слушать этот бред выпроводила ее. Когда они вошли я совершенно не вовремя, а может и наоборот, вспомнила поговорку — перед смертью не надышишься, и шагнула им навстречу. Скинуть халат мне стоило невероятных усилий. Совсем недавно я представить себе не могла, что буду стоять перед кем-то обнаженной, предлагая себя. Но ведь они меня купили, а значит могут распоряжаться мной как захотят. Мгновенно во мне вскипела злость, и наплевав на страх и стыд я подняла голову. Они смотрели на меня, взгляд их горел какой-то жадностью, и казалось, пробирался куда только можно. «Я больше не боюсь вас», — произносила я про себя, но вслух сказала иное. Лица их замерли. А потом ко мне подошел тощий, и на миг я даже зажмурилась, ожидая чего угодно. Он накинул на меня халат, как-будто пряча от себя самого. Лицо его было равнодушным и отчужденным, словно не от него я только что ждала боль и унижение. А здоровяк вдруг стал таким несчастным, и смотрел на меня как-то грустно. Тощий сказал, что они сожалеют и просят простить. Со мной снова чуть не случился приступ истерического веселья. Наверное, я уже схожу с ума от нервного напряжения. Но я услышала главное — акт издевательств откладывается на неопределенный срок, а точнее до того как я сама захочу. Да, конечно захочу! Ждите! Выяснив последний беспокоящий меня вопрос с меткой я все еще не верила, что ничего не произойдет, и меня не тронут. Но они начали укладываться спать. Лечь рядом с ними. Да, логически все верно, но все равно страшно. С другой стороны, зачем им со мной церемонии разводить? Но они повернулись друг к другу спинами, и явно были настроены спать. Но какой тут может быть сон? Между ними было тепло, от них приятно пахло, — это было отвратительно. Такие люди должны быть уродливыми, воняющими, скользкими и холодными, как лягушки на болоте. Чтобы все знали — что внутри то, и снаружи. Все эти слова и красивые жесты — ложь. Наверное замыслили что-то. Надо быть предельно внимательной к ним. Видимо, напряжение сегодняшнего дня начало меня отпускать, и глаза стали слипаться. Мирное дыхание двух крупных, сильных тел рядом словно подхватывало и убаюкивало меня в каком-то правильном ритме. Утро следующего дня я проспала. Проснулась в комнате совершенно одна. На тумбочке стоял поднос с завтраком. Пора было выходить во внешний мир, и пришлось одеваться. Отец ждал меня внизу. Он долго и внимательно смотрел мне в глаза. Придирчиво окинул взглядом мою одежду, задержав его именно на массивном украшении на шее. Хмыкнул, улыбнулся своим мыслям, но вслух ничего не сказал. Видимо мой внешний вид его вполне удовлетворил, и он засобирался в город, ссылаясь на массу незаконченных дел. Моих новоиспеченных супругов в поле зрения не наблюдалась, и я отправилась погулять по дворцу. Больше всего меня привлекал сад. У Его Величества прекрасные садовники. Вчера я заприметила там цветы, период их цветения выпадал на прошлый месяц, значит сейчас как раз время взять семена для себя. Клумбы были большими, и то, что мне нужно, по закону подлости находилось как раз в самой середине. Покрутив головой во все стороны, и убедившись в том, что никто меня не видит я решила действовать.Бертран
Несмотря не явную физическую неудовлетворенность я проснулся в прекрасном расположении духа. Мое лицо соприкасалось с ее волосами в которых играли солнечные лучи. Мое тело, видимо повинуясь инстинкту присвоить свое, было очень близко к ней. Член ныл возбуждением, и торчал как раз по направлению к ее ягодицам. Приподняв голову я осмотрелся. Сейчас все сравнения ее с ангелом были близки к истине. Разбудил Бернарда, и мы отправились в ванную комнату. Пока обливался водой я слышал, как брат удовлетворяет себя руками. Я выглянул из-за ширмы. Он стоял, прислонившись лбом к двери ванной. Не замечая меня он смотрел вниз, где расстегнув верхние пуговицы бриджей, водил широкой ладонью по стволу напряженно торчащего члена. Дыхание его было глубоким и прерывистым. На висках блестел пот. Каждая мышца его огромного тела была напряжена. Он ускорил движение руки, уже резче сжимая пальцы на уздечке, и смазывая движение на головке. Запрокинув голову и распахнув рот он стал шумно и часто выдыхать. Белесовато-прозрачная жидкость толчками брызнула, попадая то на дверь, то на пол. Он все продолжал движения рукой уже тихо постанывая и выжимая остатки семени из себя. — Ты только что совокупился с дверью. Не обижайся, если она не ответит тебе взаимностью, — сказал я. Брат перевел на меня мутный взгляд и улыбнулся. Судя по его довольному лицу напряжение он сбросил, и мне следовало бы последовать его примеру. Мы встретились с Фредериком в его кабинете. За мелкими текущими делами прошло утро. Я подписывал документы на строительство городского госпиталя для малоимущих. Таким образом мы надеялись предотвратить распространение заразных заболеваний в холодный период. Бернард утверждал список необходимого для отправки новой партии новобранцев с герцогом Савойским. Его Величество встал и прошелся, чтобы размять спину от долгого сидения. Он подошел к окну, и остановился что-то разглядывая. — Значит метки вы так и не поставили. Даже не знаю, что и сказать, — тихо произнес он. — Ты это о чем? — спросил я не отрываясь от бумаг. — О том, что если на вашей жене не будет меток, брак вполне можно признать не консуммированным, то есть не состоявшимся, — так же не громко продолжил король. Я посмотрел на Фредерика и на резко вскинувшего голову Бернарда. — С чего ты взял? — спросил я только для того, чтобы потянуть время и подобрать слова для объяснения. — Ну зачем же еще она повесила на свою тонкую шею этот… эээ….хомут? Она явно прячет шею, — утвердительным тоном сказал король. — Да где ты там ее увидел? — Бернард вскочил и тоже направился к окну. — Да вот она! Просто варварски разоряет мои клумбы, — рассмеялся Фредерик. — О, смотрите, мой садовник ее заметил. Его такие мелочи как титулы и регалии не интересуют, он за свои творения всем головы отрывает. Сейчас устроит ей взбучку, — уже во всю веселился король. Я вскочил и подбежал к окну. Адалина, удерживая подол нежно розового платья, на одной ноге стояла в самом центре цветника. С правой стороны к ней приближался крупный мужчина, одет как обычный садовник, но с лицом серийного убийцы. Она его не видела, склонившись к какому-то цветку, свободной рукой что-то собирая. Я растерялся, и не найдя другого способа ее предупредить постучал по стеклу. Она пошатнулась, и удерживая равновесие подняла голову. Я тут же показал ей пальцем на садовника. Она перевела взгляд в указанном направлении. Замеченный садовник, размахивая каким-то инструментом, выскочил из засады. Адалина одернула платье, встала на обе ноги, и с испугу попятилась назад. Садовник явно сопровождал свои действия воплями и угрозами, потому что Адалина заметалась, вертела головой в поисках путей к отступлению. Мужчина же кричал, махал руками, но на клумбу так и не заходил. Надо было ее спасать. Я обернулся ища глазами брата, но его уже не было. О том, что он выскочил отсюда секунду назад говорили парящие в воздухе и опускающиеся на пол бумаги. Я побежал следом.Адалина
Аубреатиа — цвет просто невероятный, прекрасный экземпляр. Садовник Его Величества — просто Бог цветоводства. Надо будет обязательно встретиться и поговорить с этим талантливейшим человеком. Я преспокойно собирала семена, как вдруг услышала странный звук. Среагировав на него я подняла голову и увидела тощего. Он что-то показывал мне пальцем. «Высшая степень невежества», — подумала я, но я все же посмотрела в указанную сторону, и увидела странного мужчину. Он выбежал из-за куста чем-то размахивая. Я стала осматриваться как мне сбежать. Но я была в самом центре клумбы, и расстояние по окружности было одинаковым. Меня охватила паника. А он все кричал и махал руками. И тогда я метнулась обманным маневром в одну сторону, и моментально изменив траекторию побежала в противоположную. Мужчина метнулся мне на встречу. Но не угадав мой замысел он кинулся в совершенно в другом направлении. Это дало мне секунды форы, и я побежала. Страх гнал меня вперед и я будто летела. Целью моей был дворец. Там ведь люди. Много людей. И они меня спасут. Тяжелое длинное платье тормозило мои движения. И странный мужчина уже почти схватил меня за плечо, но в этот момент внезапно возник мой муж-здоровяк, и оттолкнул от меня нападавшего. Моментально он схватил меня за запястье, и мы побежали уже вдвоем, точнее — он побежал, а я еле поспевала перебирать ногами следом за ним. Но бежали мы почему-то не к дворцу, а наоборот от него. И направлялись мы в забор? Да, здоровяк резко притормозил, и надавив огромной ладонью мне на затылок заставил меня нагнутся, и помогая себе другой рукой протолкнул в кусты. Ветки неожиданно для меня распахнусь под давлением, и я оказалась за пределами дворцового сада. Здоровяк пробравшись следом за мной опять схватил меня за руку, и мы побежали дальше. И только пробежав еще какое-то расстояние мы поняли, что погони нет. — Куда он делся? — Запыхавшись спросила я. — Бертран взял его на себя, — ровным голосом сказал здоровяк. И тут я почему-то разозлилась. — Что значит "взял на себя"? Он его бьет? — Я вскочила с намерением срочно бежать обратно. — Нет! Он его остановит, — все так же ровно ответил здоровяк. — Но зачем ты вмешался? Я бы и сама справилась, — не знаю на что именно я разозлилась, но в данный момент здоровяк своим спокойствием, видимо, заглушил во мне все остатки здравомыслия. — Да я ничего и не делал. Лишь помог тебе справляться самой, — ровным голосом сказал он, а в глазах его мелькнули смешинки. Мне сейчас показалось, или я все же услышала иронию? -