Ледяная Ольсара

Множество опасных, враждебных человеку тварей живет в ледяной пустыне. Порождения злого бога тьмы — Макшара, они веками обречены бродить по миру, нападая на людей и принося своему хозяину людские души. Одними из сильнейших и опаснейших считали мадванов — громадных рогатых змей с ледяной чешуей и ядовитыми алыми клыками. Впрочем, сколь бы ни были жуткими эти древние твари, человек научился бороться даже с ними, извлекая свою выгоду из их существования. На вес золота ценился яд, сцеженный с клыков мадвана, дорого продавалась его шкура и кости. Не было среди взрослого склавара того, кто бы ни желал добыть этого монстра. На ловлю отправлялись раз в году, в неделю ясной погоды, когда солнце давало максимум тепла, усыпляя бдительность мадванов. В эту неделю змеи становились сонными, представляя собой не легкую, но все же вполне реальную добычу для пары дюжин ловких охотников. Ходили всем племенем, иногда даже объединяясь с другими племенами. И всякий раз даже шаманка не бралась предсказать, ждет ли ловцов удача, или же поражение. Бывало такое, что мадван попадался опытный и сильный. Такой мог в одиночку уничтожить весь отряд. Я даже не удивилась отцовскому решению, когда тот, собрав весь молодняк племени, велел оставить меня у мадванова ущелья на охоту — в место, которое издавна считалось логовом этих тварей. Это громадное ущелье было настоящим лабиринтом узких или же широких зачарованных ходов. Даже бывалые охотники, положившие свою жизнь на исследование и охоту в этом месте, не могли с уверенностью утверждать, что знают это место. Древняя магия злого божества надежно оберегала все змеиные тайны от пытливого человеческого ока, и только в неделю ясной погоды летнему солнцу удавалось развеять вездесущий морок-туман, давая людям шанс на хорошую охоту. Выслушав приказ отца, юнцы, не колеблясь, связали меня, потащив прочь из селения. На их лицах я читала откровенную неприязнь и страх. Они видели, на что способна магия льда, и в глубине души молились Хурте, чтобы мадван сожрал меня. В чем-то я их даже понимала, спокойно позволив сгрузить у одного из входов в ущелье. Уходя, парни как бы невзначай забыли развязать веревки, связывающие мои руки и ноги, чтоб уж точно дать мадвану возможность уничтожить меня. Стоило им только скрыться, как я зарыдала. На этот раз от чувства животного страха, скрутившего мышцы и органы живота. Ночь вступала в свои права, погружая мир во тьму — вечную спутницу порождений Макшара. Температура резко снизилась, воздух, словно бы затвердел, при вдыхании начав слегка шуршать. С ужасом я поняла, что никто не удосужился выдать мне одежку, кроме злосчастной легкой рубахи, в которой я очнулась. К счастью и к своему удивлению я поняла, что не чувствую холода. Вскоре пошел снег, укутывая меня теплым тонким одеялом. Любой другой бы замерз на моем месте, но я продолжала жить, с тревогой вглядываясь во тьму. Я знала, что мадван придет. И им окажется действительно сильный и крупный змей. Мое время стремительно утекало. Не было никакого шанса освободиться. Я пыталась разорвать тугие веревки, принявшись кататься, чтобы напороться на какой-нибудь острый камешек. Я даже попробовала воззвать к своей силе, моля о спасении. Магия пробуждаться не спешила, чуда не происходило. А время все шло. Я даже не удивилась, услышав тихое шуршание ползущего в мою сторону мадвана. Однако встречать смерть с закрытыми глазами было неправильно, и я решилась посмотреть на своего убийцу. Он был действительно хорош и совсем не похож на тех монстров, каких мне доводилось видеть. Громадный змей с белоснежной чешуей, отливающей лазурью в неясном свете луны, и такого же цвета глазами выгодно отличался от сородичей. В отличие от обычных мадванов его чешуя была на порядок светлее, словно бы фосфоресцируя в темноте. В глазах же его я не заметила даже намека на животную ярость, свойственную монстрам его породы. Скорее, в них читался спокойный интерес. «Какая неожиданная удача» Голос прозвучал в голове внезапно, заставив скривиться от боли. Ощущение чужого присутствия в моем сознании пугало по-настоящему. «Неужели, услышала меня?» Змей показался мне удивленным. И хотя было весьма трудно по его змеиной морде это утверждать, я была уверенна в своих догадках. Я кивнула. Если был хоть малейший шанс слегка отсрочить свою смерть — я должна была им воспользоваться. «Занятненько! Впервые на своем веку сталкиваюсь с подобным. Неужели Хурта-Мать решила дать мне шанс?» Я не очень поняла, что заставило змея переменить решение, но была ему несказанно благодарна, когда тот, склонившись, аккуратно раскусил веревки, высвобождая меня. — Благодарю, — прошептала я, разминая затекшие ноги и руки. Змей, как мне показалось, фыркнул. «Да, как и ожидалось, ты определенно та самая… Седые волосы и голубые глаза, белая кожа и абсолютная нечувствительность к холоду. Не думал я, что мне так повезет с тобой, девчушка!» Я все еще не понимала причин этой доброты, а потому начала понемногу пятиться к выходу из ущелья. Все же, я не могла быть уверенной, что этот странный змей после разговора не решит закусить мною. Моя попытка бегства не остались незамеченной. Змей зашипел, раскрыв капюшон, буквально прожигая меня взглядом своих лазурных глаз. Поняв, что меня раскусили, я не стала скрывать свои намерения, ринувшись в узкий проход. Я была уверенна, что если успею подбежать к выходу, то получу некую фору во времени. Увы, силы свои я переоценила. Змей молнией метнулся ко мне, в мгновение ока преградив путь. Распахнув пасть, он продемонстрировал мне удивительные по своей длине клыки, с которых очень убедительно скапывал яд. Умирать мне все еще не хотелось и я, затормозив, бросилась в другую сторону. За моей спиной что-то с грохотом обвалилось. Мне даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, что змей порушил выход. С другой же стороны я видела только тупик, а потому для меня оставалось загадкой, как сюда умудрился просочиться этот змей. Вероятно, тут у мадванов имелись свои подземные норы, ходы, о которых я не знала. Это был неминуемый конец. Однако, даже осознавая собственную беспомощность, человеку свойственно бороться за свою жизнь до конца. Я же, несмотря на свои недавние подвиги, все еще причисляла себя к людям и кинулась к скале, заметив ее неровности. Хоть скалолазом я и не была, но сейчас, почувствовав небывалый прилив сил и вдохновения, стрелой взлетела вверх. Скользкие уступы меня держать не желали, нещадно болели содранные в кровь ногти, которыми я пыталась зацепиться за выемки в скале, свистел в волосах поднявшийся ветер, а внизу бесновался змей. В те страшные минуты я успела множество раз проклясть и попросить помощи Хурту. Думаю, если бы ей было дело до людей, она бы скинула меня прямо в пасть мадвана за мои кощунственные мысли. Естественно, в моем скором падении было мало божественной вины. Выдохшись, я оступилась, с пронзительным визгом полетев со скалы. «Неужели, это и будет мой конец?» — пронеслась в моем сознании всего одна связанная мысль. Находясь на пороге смерти, я не желала сдаваться, что есть мочи сжав кулаки. Я не знала, что делать и как, но поняла одно — только чудо спасет меня. Чудесная сила, которая не желала мне повиноваться! — Давай, черт возьми! — проорала я в самое сердце поднявшейся метели, свободно раскинув руки. Уже знакомое мне чувство холода пронзило тело, внезапно сделав мир таким ясным и понятным. Второе пробуждение магии я пережила осознанно, позволив инстинктам взять верх над разумом. Я более не контролировала ситуацию, а была лишь наблюдателем, следя за тем, как формируются за моей спиной ледяные крылья и как мое тело ловко уходит от атаки змея. Аккуратно увернувшись от очередного выпада мадвана, я пошла в атаку. Не знаю, почему инстинкты попросту не позволили мне улететь, да и не задумывалась я над этим особо в тот момент. Попросту ринулась вперед, призвав пургу и обрушив всю ее необузданную мощь на мадвана. Змей пытался вырваться из ее снежного плена. Замолотил хвостом в надежде развеять метель. Но мои инстинкты не дремали. Руки похолодели, на них появилось странное сияние, сорвавшееся ледяной волной с моих пальцев. Достигнув тела змея, эта волна стремительно поднялась вверх, заключая заревевшего зверя в ледяной кокон. Вскоре наш бой был завершен. Крылья опали, осыпавшись ледяной крошкой, а я упала на землю. Сверху послышался тихий, но отчетливый хруст, и громадное тело мадвана упало передо мной. Змей все еще был жив, опаляя меня своим морозным дыханием. Ему оставалось не долго, как и мне. Все же, приземлилась я не очень удачно. Скорее всего, сломала ногу. Однако после пережитого ужаса страшная боль, пронзившая тело, уже не представлялась мне чем-то запредельным. Не смотря на всю боль и усталость, мои инстинкты вынуждали тело подняться. Сколь бы мне не хотелось их игнорировать, но они были явно сильнее меня. Я попыталась встать, оперлась на больную ногу и с тихим вскриком рухнула обратно. Я думала, что мои попытки безнадежны, что выхода уже нет, но почему-то снова рискнула двинуться вперед, подползая к громадной морде поверженного чудовища. Зверь умирал, теперь я это ясно осознавала. Его вздохи становились все более глубокими и редкими, глаза, в которых доселе теплилась жизнь — стекленели. Сама не осознавая что делаю, я сунула руку в пасть чудовища, проколов его клыком кожу. Змей дернулся, кровь медленной струйкой потекла на его язык. Я же, преодолевая отвращение, зашептала внезапно навеянные мне слова: — Мадван из проклятого рода, силою, данною мне самой матерью Хуртой, я открою тебе новую жизнь и новую цель. Ты позабыл свое имя, твоя душа все еще спит. Я освобожу тебя от проклятия и дам новое имя, стану тебе матерью и господином. Имя твое отныне Анвин, приди же и очнись от забытья! Тело змея дернулось, высвобождаясь от ледяных оков. Зверь дрогнул, подняв голову. Его чешуя встала дыбом, с треском начав опадать на землю. Мадван буквально треснул на части, рассыпавшись глыбами льда на моих глазах. В тот момент я вздохнула свободно. Силы окончательно покинули меня, и моя голова мягко опустилась на землю в такой успокаивающий снег. Меня не тревожило ни настоящее, ни будущее. Откуда-то пришла уверенность, что Хурта решила-таки до поры до времени повременить с моей кончиной.