Престол иллюзий.

Тяжёлые тучи сгустились большим тёмным комом над Англией. Всё небо было плотно затянуто тёмно-синей пеленой. Яркий, насыщенный, чуть с примесью чего-то чёрного, сгусток туч пугал и завораживал. Казалось, что всё. Это конец. Могущественное небо раздавит своим величием и заберёт душу во тьму. Дождь не торопился наступать, он будто чего-то ждал. Так медленно, тягуче, с щепоткой угрозы. Пропитанная сыростью земля терпеливо ждала атаки с неба, но та не спешила показаться. Что-то тяжёлое нависло над дворцом. Будь то просто небо, оно так бы не угнетало. Казалось, что хуже быть просто не может, что-то давило и не давало находиться во дворце. Оно будто пинало тебя под дых, а затем поднимало для очередного пинка. Рыжеволосая девушка бежала среди белоснежных коридоров с рядами жутких портретов. Их тяжёлые взгляды были направлены на маленькую хрупкую фигуру. Бледное лицо чуть покраснело от быстрого бега. Она знала, что этикет не позволяет вот так носиться во дворце, но происходит нечто ужасное. Каждая секунда на счету. Ещё пара поворотов и заветная дверь. Последний рывок, и вот она — знакомая тёмная дверь. Бледная рука с синим переплетением вен потянулась к резной ручке. Чуть коснувшись медного выступа, ладонь девушки будто током ударило. Над Англией прогремел рёв. Такого грома она ещё не слышала. Небо взбунтовалось и пошло против земли, первый сигнал был подан. Девушка вздрогнула. Серебристая ломаная линия рассекла потемневшее небо. Взглотнув нервный комок, застрявший в горле, Василиса ворвалась в королевские покои. Вот так без стука и манер, просто влетела как ураган. Знакомые ангельски голубые глаза уставились с хмурым непониманием, но где-то возле чуть расширенного зрачка таилось беспокойство. Две недели без этих голубых глаз казались Василисе чем-то страшным. Будто жизнь померкла, всё стало таким серым, мерзким и обыденным, что каждое утро заставляло живот нервно сжиматься в порыве выпустить всё наружу. Остались только эти чёртовы голубые глаза.  — Скрывать больше нет смысла, — тихо и твёрдо сказал Василиса. — Селена вы ведь понимаете, что происходит?! — громче спросила рыжеволосая. Женщина медленно встала и подошла к синеглазой. Чуть дёрнув её бледную руку, Селена обняла Василису. Так крепко-крепко, будто утешая. Будто мир сейчас рухнет, но всё в порядке. Фэш встал и с удивление просмотрел эту сцену. Служанка и королева обнимаются. Что за бред?! Он строго глянул на Василису, но та даже не съёжилась, ведь знала, стоит только назвать одно имя и он возненавидит её. Разобьёт сердце, раскрошит об рёбра, а после смиренно уйдёт. Селена тяжело вздохнула и повернулась к сыну. Внимательный взгляд посеревших глаз женщины насторожил сына.  — Что тут происходит?! — прогремел властный голос будущего правителя.  — На са… — Селену прервала Василиса. Она вышла чуть вперёд, тем самым приблизившись к парню и выставила руку перед королевой.  — Я не та, за кого себя выдаю, — ровно сказала она. В глазах парня зажёгся дьявольский блеск, что высказало его недовольство, тёмные брови нахмурились. — Я — не Татьяна Преображенская! — продолжила девушка. Фэш резко сдвинулся с места и, сделав два больших шага, схватил девушку за запястье. Сейчас он не был влюблённым мальчишкой, он был будущим правителем. Миг и Василиса припечатана к стене, а к горлу приложен острый кинжал.  — Кто ты? — прошипел парень. — Кто ты такая? Шпионка?! — продолжал Фэш. — Отвечай, чёрт возьми! — выкрикнул парень. Руку свело. Василиса не чувствовала запястье, казалось, этой части тела никогда не было у неё. Ком в горле. Застрял ком в горле, голос подрезался, сломался, раскрошился, что угодно, но он больше не подавал признаки жизни. Она не видела его таким. Видела наглым, насмешливым, весёлым, счастливым, бывало даже злым, но была ли это злость? Она видела как тепло и насмешливо он смотрел, но сейчас эти родные глаза превратились в лёд. Только сейчас Василиса поняла, что разве он выберет влюблённость? Разве выберет её, если речь зайдёт о его наследстве, он жесток. Зачем ему жалкая неудачница, которая даже в себе разобраться не может. Липкое омерзительное чувство обхватило сердце. Оно мешалось со страхом. В голубых глазах была ненависть, такая ненависть, которую ещё она не видела никогда.  — Я… — Хрипло, нужно громче. — Я. — Страшно. — Василиса Огнева! — выдохнула девушка. Голубые глаза парня внимательно осматривали каждый сантиметр лица рыжеволосой, сердце болезненно щемило. Открытую рану ковыряли острым ножиком, всё глубже и глубже. Всё те же рыжие волосы, все те же губы, лицо, всё также. Вот только глаза опущены и что это? Слёзы. По её щекам текли слёзы. Такие горькие, что даже он почувствовал всю безысходность. Он влюбился в фальшивку, лишь в роль, которую она играла. Парень одёрнул девушку, и она упала на пол.  — Фэш! — выкрикнула Селена.  — Думаю, нам стоит поговорить позже… — глухо сказал брюнет и вышел из покоев.  — Дорогая! — обеспокоенно выкрикнула Селена и подбежала к девушке. Чуть посиневшее запястье начало приобретать красный оттенок, кровь прилила и руку неприятно закололо, будто мириады иголочек вонзались в запястье. А на месте где держал парень остались синие следы. Это конец. Больше он её не разбудит рано утром. Больше не поцелует, больше не посмеётся над её неуклюжесть, не обработает рану от очередного осколка, не поможет перелезть через забор, он даже не прогуляется с ней под дождём. Всё рухнуло, только из-за одного имени. Горькие слёзы текли горячим ручьём по щекам девушки, казалось ещё чуть-чуть и лицо лопнет. А перед глазами всё ещё стояли сцены связанные с ним. Бледную кожу на шее всё ещё чуть обжигал холодный медальон. Сердце всё еще билось чаще от его взгляда. Вот только всё кончилось. Как сон в летнюю ночь. Она часто ему говорила, что они не пара, мол она служанка, а он наследник Англии. И только сейчас она хотела, что бы она опять его ругала и пыталась вдолбить в голову простую истину, а он опять улыбался и целовал.  — Вы направляетесь на поиски Расколотого Замка. Пусть удача будет с тобой, Василиса. Девушка молча вышла и побрела по коридорам. Ноги сами привели к дубовой двери, руки сами постучали. Дверь с привычным полу скрипом открылась. На пороге стоял Фэш, весь такой взъерошенный, еще не отошедший от проишествия в королевских покоях. Все слова пропали и только одно уверено крутилось на кончике языка.  — Прости… — тихо сказала Василиса. Фэш оглядел её с ног до головы.  — Помнишь, ты мне сказала, что мы не подходим друг другу? — чётко спросил парень. Между ними образовалась тяжёлая пауза.  — Да… — Ещё тише, ещё хриплее сказала Василиса, не было смысла отрицать, ведь оба знали правду.  — Ты права, ты мне не подходишь. Я слишком хорош для тебя. И знаешь почему? Это не потому, что ты задела мою гордость. Не потому, что ты упомянула проблемы моей семьи, тем самым причинив мне боль. А потому, что мне хватает на все смелости, а ты ничего не сделала для меня. Если это именно то, что ты хочешь, то я оставлю тебя в покое. Тяжёлая дверь захлопнулась. Белые стены запомнили ещё одно разбившееся сердце. Василиса упала на колени и заплакала, так горько, как в детстве, не сдерживаясь, не боясь чужого мнения. Вот и всё закончилось.  — «Молодец, Огнева, ты сломала всё до конца, раскрошила последнюю надежду и сожгла последнее доверие, ты молодец, Василиса…»