***
Как и было условлено, Микаэль явился в дом Батори в назначенное время. Там горничная сообщила ему, что господин Батори уже ожидает его в своем кабинете и просил, что как только Шиндо появится, чтобы его сразу проводили к нему. Отказавшись от предложения сопроводить, Мика направился по дому, в котором бывал не один десяток раз. Невзирая на всю роскошь и убранство сего поместья, красотой которого можно было любоваться и восхищаться неустанно, Мика находил во всем этом изобилии лишь меркантильное желание выставить себя и за счет чарующего интерьера, скрыть гнилую душу человека обитающего здесь. Каждая деталь изысканного ансамбля вызывала в его душе только чувство презрения и невольная саркастическая ухмылка сама появлялась на лице, когда он окунался в эту роскошь, насквозь пропитанную человеческой алчностью и стремлением к показушности. Особняк Ферида был не единственным, вызывающим у Микаэля подобное негативное отношение. Любой дом, куда бы он ни был вызван, всегда казался ему отвратным и мерзким пристанищем, где царила холодная и отталкивающая атмосфера. Но сейчас, проходя по длинному коридору, жмурясь от яркого солнечного света, льющегося из наружных окон по левую сторону, Мика чувствовал себя еще более ужасно, чем обычно. Сводящая с ума дикая головная боль, слегка заглушаемая действием препаратов, добавляла перчинки его и без того неустойчивому эмоциональному состоянию, в котором он пребывал под гнетом осознания своей неминуемой участи. Все внутри сжималось по мере того, как он приближался к своей цели в ожидании, когда объявит сам себе свой собственный приговор. Остановившись у двери кабинета, Мика с трудом нашел в себе силы постучать, а потом, услышав режущий слух елейный голос Батори, от которого выворачивало наизнанку, приглашающий его войти, тяжело вздохнул, нацепил привычную маску безразличия и холода, которую столь высоко оценивал и любил в нем Ферид, и вошел, представ перед хозяином особняка. — Ахах, Мика, как всегда пунктуален, — Ферид со всем присущим его натуре величием, восседал в своем кресле за столом из красного дерева. — Доброе утро, господин Ферид, — сухо поприветствовал его Микаэль, закрывая за собой дверь и проходя в центр комнаты. — Не могу с тобой не согласиться, мой дорогой, утро поистине великолепное, — мило улыбаясь, произнес Ферид, элегантным жестом указывая Мике на стул. Лицо Ферида озаряла ехидная улыбка, подперев голову рукой, он не сводил глаз с Микаэля, с нескрываемым интересом наблюдая за каждой промелькнувшей эмоцией на лице парня. С того самого момента, когда Мика попал к нему в подчинение, Ферид испытывал некую заинтересованность в молодом человеке. Яркая, необычайно сильная натура приковывала его внимание. На своем веку он успел повидать немало несчастных с искалеченной судьбой людей, однако же, все, кто по-какой-либо причине оказывались в его домах, быстро ломались, принимая свою судьбу как должное, со временем даже черпая радость от своего унизительного положения, что уж было говорить о том низкосортном мусоре, который сам являлся к нему по велению души и зову плоти. Что же касается Шиндо, его стойкое сопротивление, то, как он с легкостью отдавал свое тело на растерзание этой своре похотливых извращенцев, при этом оставляя нетронутой, без единого темного пятнышка душу, не могло оставить равнодушным Батори. Его безудержно манила манера Мики показывать себя циничным и падким до денег человеком, коим являлся и сам Ферид и что его вполне устраивало. Он с радостью и азартом принимал условия этой игры и вдоволь наслаждался ею. В свое время Мика был отдан ему с целью полностью уничтожить его как личность, растоптать и смешать с грязью все понятия достоинства и гордости, однако спустя столько лет этот стержень внутри парня не то, что не надломился, а наоборот, он только укрепился. И, тем не менее, непреодолимая жажда увидеть, как рухнет эта каменная стена и Мика окажется на самом дне, станет одним из тех, кто без боли и сожалений пойдут на все, лишь бы удовлетворить свои собственные мелкие, ничтожные потребности, вынуждала Батори раз за разом выстраивать различные препятствия на пути Микаэля. Но в этот раз самое время ему остаться в проигрыше, ибо в этой схватке победа была предначертана Микаэлю. Обещание, данное Тэнри, отпустить его, сводило на нет все затраченные усилия и память о былой договоренности с отчимом Мики должна была быть стёрта и утеряна. — Глядя на тебя, Мика, я просто уверен, что твое утро не столь радостное, — внимательно вглядываясь в непроницаемое лицо Шиндо, его лучистые голубые глаза в самой глубине которых читалась обреченность и скорбь, легко, словно издеваясь, произнес Ферид, — любопытно, с какими чувствами ты пришел сегодня? — Вам интересны мои чувства? — презрительно поднял бровь Мика. — Ахах, единственное, что меня интересует — это твое решение. Что ты выбрал, приложить немало усилий и в положенный срок вернуть мне остаток долга или же, — прищурившись, Ферид окинул его взглядом, — ты согласишься задержаться в нашей дружной организации еще на более долгое время? И?.. — Ферид вызывающе посмотрел на Мику, попутно скользнув взглядом по так манившему его телу парня, скрытому под одеждой, ни в коем случае не прячущей всех достоинств своего хозяина, а лишь с особой элегантностью подчеркивающей стройный, изящный стан Микаэля. — Я подпишу контракт, — серьезно произнес Мика, встретившись с лукавым взором бордовых глаз. — Замечательно, я предполагал, что ты так поступишь, — с улыбкой произнес Ферид. — Разумеется, для Вас это не было чем-то неожиданным, — иронично произнес Мика, отводя взгляд в сторону, — где бумаги? — Зачем же так сразу? Они в столе, но не будем спешить, — протянул Батори, самодовольно улыбаясь и откидываясь на спинку кресла. — Эту привилегию ты должен заработать. — Хм, и какие пожелания? — проведя языком по пересохшим губам, ухмыльнулся Мика. Едва ли он мог не догадаться, что еще ему предстоит сделать, прежде чем подписать злосчастный контракт. — Иди сюда, — Ферид призывно поманил его пальцем. Не смея противиться, Мика поднялся, снял куртку и, повесив ее на спинку мягкого стула, с игривой улыбкой, плавно, соблазняя каждым своим движением, медленно обогнул стол и элегантно сел на колени Ферида, закинув ногу на ногу. — Доставь мне удовольствие, — жадно глядя в глаза Шиндо, приказал Ферид. Каждой клеткой ощущая неприязнь, умело скрываемую Микаэлем, Ферид не мог не насладиться последним разом, когда Мика с полной отдачей выложится, лишь бы ублажить своего очередного и, как выяснится позже, последнего клиента. Довольно усмехаясь, вглядываясь в голубую бездну выразительных глаз, Ферид коснулся рукой живота Микаэля и медленно повел ею вверх. Поверх тонкой черной ткани, оглаживая вздымающуюся грудь, он плавно провел подушечками пальцев вдоль глубокого выреза, едва касаясь оголенного участка нежной кожи, ловя себя на мысли, что его жутко возбуждает тонкая, серебряная цепочка на шее Микаэля. — Что же, Мика, в прошлый раз не вышло, нам помешали, — с вожделением глядя на Микаэля, вид которого не позволял усомниться в том, что он уже завелся, произнес Ферид. — Простите за это, господин Батори, — сладко шепнул ему на ухо Мика сквозь поцелуи, которыми он покрывал лицо мужчины. Одновременно обхватывая его руками, прижимаясь ближе, Мика осторожно коснулся пальцами резинки, стягивающей волосы и, слегка приспустив ее, зарылся в длинные волосы, проделывая массажные движения. — Ах, ты знаешь, что я люблю, — полуприкрыв глаза, произнес Ферид, чувствуя, как Мика провел кончиком языка по скуле и спустился к шее, осыпая ее легкими поцелуями, время от времени покусывая, заставляя мужчину дрожать от доставляемого ему наслаждения. Проведя кончиком языка по тонким губам Батори, Мика проник внутрь и чувствуя, как рука Ферида оглаживает его бедра, он содрогнулся, издавая тихий полустон, делая поцелуй все более жарким и страстным. Забывая о том омерзении, которое он испытывает к этому человеку, Мика полностью отдается в его распоряжение, беспрекословно выполняя все желания своих клиентов, которые всегда находятся в приоритете. Ощущая, как чужие руки скользят по его спине, задевая край кофты, Мика позволяет стянуть ее с себя, давая Фериду полный кард бланш над всеми действиями. Ферид как безумный начинает покрывать его обнаженное тело поцелуями, не скупясь на ласки, проводя изящные линии руками, оглаживая плечи, оставляя красные следы от укусов на белоснежной коже, наслаждаясь стонами издаваемыми Микаэлем, который прогибается, все больше подставляясь под его прикосновения. — Черт! Как же ты меня заводишь, — сбивчиво дыша, проговаривает Ферид и, перехватывая Мику под колени, резко встает и сажает его на стол. Затем, раздвинув ноги Микаэля, он прижимается к нему, приникает к губам. Берясь рукой за затылок, он медленно опускает его на гладкую поверхность и начинает расстегивать ремень на поясе Шиндо. — Только попробуй сдерживать стоны, — проводя горячим языком по впалому животу, словно угрожая, произнес Ферид. — С Вами это невозможно, — изгибаясь всем телом от наслаждения, полуприкрыв глаза, выдохнул Мика. — Ты снова попросишь у меня денег за это? — склоняясь над раскрасневшимся парнем, поинтересовался Батори, касаясь рукой полувозбужденного члена Микаэля. — Р-разумеется, — сквозь глубокий стон проговорил Мика, растягивая губы в ехидной ухмылке и с вызовом глядя в бордовые глаза, наполненные вожделением. — Ах, Мика, я всегда ценил в тебе то, что ты раздвигал ноги лишь перед теми, кто предлагал тебе большую сумму, — его руки остановились на бедрах Мики и тот слегка приподнялся, чтобы позволить стянуть с себя джинсы вместе с бельем. «Пожалуйста прости меня, Юу…»***
Сидя на постели, оперевшись рукой позади себя, Ферид поднес сигарету к губам и, сделав затяжку, выпустил клубок сизого дыма, затем стряхнул пепел в стеклянную пепельницу справа от себя. На его лице играла легкая загадочная улыбка, когда он искоса поглядел на Микаэля, находящегося рядом. Лежа на животе и облокачиваясь на предплечья, он выглядел изрядно измотанным, даже невзирая на свою многолетнюю практику. Потухший взгляд синих глаз был устремлен в одну точку, будто бы в пустоту. Казалось, он находится в комнате один, столь далеким и отчужденным был этот взгляд. Склонившись, Ферид прильнул губами к светлой макушке, когда в дверь спальни тихо постучали и робкий женский голос из-за двери сообщил, что все готово. — Пойдем, — ласково шепнул Батори и, поднявшись, зажав сигарету губами, сбросил с плеч рубашку и бросил ее Мике, так как сейчас единственным, что скрывало его обнаженное тело, было небрежно наброшенное тонкое одеяло. Сам же Ферид неспешно проследовал в соседнюю комнату. Выпрямившись, но оставаясь сидеть на согнутых ногах, Мика бросил мрачный взгляд на часы, стоящие на полке камина, показывающие без пятнадцати двенадцать. Вздохнув, он облачился в оставленное ему одеяние и последовал за хозяином дома. — Ах, после хорошего секса нет ничего лучше, чем принять ванну, — протянул Батори, расслабляясь в горячей воде, когда Мика вошел, слегка хлопнув дверью. — Господин Батори, может, мы можем уже закончить на сегодня, я бы хотел…- устало начал Мика, но тот прервал его, приложив указательный палец к губам. — Тише, всему свое время, — откидывая голову назад, небрежно произнес Ферид, — лучше иди ко мне. — Да, но я… — попытался возразить Шиндо. — Ми-ка, — в голосе Ферида послышались нотки раздражения и уже более повелительно, он произнес, — я сказал, иди сюда, — затем, снова резко сменив интонацию, мягко добавил: — За годы своей работы ты обязан был стать покладистей, но нет, ты все так же продолжаешь упрямиться или это только со мной, м-м? — Прошу прощенья, — Мика виновато опустил голову и под пристальным взором Батори сбросил с себя рубашку, ощущая, как по телу разливается мерзкое чувство той низости, которую он испытывает, когда вынужден повиноваться любому приказу. И самым ужасным в этой ситуации было осознание, что это будет длиться еще на протяжении трех лет, где Ферид с его просьбами и ухищрениями еще за счастье в сравнении с тем, что иногда требуют от него другие. — Так-то лучше, — губы Ферида расплылись в приветливой улыбке, когда Микаэль опустился напротив и устремил все тот же безрадостный взгляд на стеклянную стену, разделенную деревянными перегородками, через которую был виден задний двор с красивым пейзажем и фонтанами. — Ты так и продолжаешь молчать? — Вы о чем? — не отрывая взгляда от лужайки, спросил Шиндо. — Я говорю о твоем поступке, когда ты впрягся за другого, — пояснил Ферид, — ты до сих пор не рассказал своему ненаглядному о той жертве, на которую пошел ради него? — Я ведь, кажется, говорил, что не намерен рассказывать, — недовольно покосился в его сторону Мика. — Глупый мальчик, — усмехнулся Ферид, — неужели ты не понимаешь, что если расскажешь, то таким образом еще больше привяжешь его к себе? — Я понимаю, но я так не хочу. Я не хочу, чтобы он знал, потому что… — Потому, что тогда он сам явится ко мне и будет просить, чтобы я освободил тебя и нанял его, — монотонно закончил за парня Ферид. — Вы считаете, он именно так и поступит? — обхватывая колени руками, серьезно поинтересовался Мика. — Несомненно. И ты это знаешь не хуже меня, потому-то и молчишь. К чему подобные вопросы? — поднял бровь Ферид. — Сам не знаю, — честно ответил Шиндо, еле касаясь ладонью гладкой, пенной поверхности воды. — Ты хотел услышать мнение со стороны, — прищурив бордовые глаза, утвердительно сказал Ферид. Мика отвел взгляд в сторону, совершено не понимая, почему с его губ слетают эти слова, ведь Батори далеко не тот человек, с кем ему бы хотелось обсуждать подобные вещи и уж тем более не тот, на чье мнение он мог положиться. Не говоря уже о том, что ему вовсе не нужны были доказательства, он был уверен в чувствах Амане. — Ему жутко не понравилось лицезреть тебя в объятиях другого, — задумавшись, произнес Ферид. — Разве это может кому-то понравиться? — слабо улыбнувшись, задал вопрос Микаэль. — Тому, кому безразличен ты, но нужны твои деньги, — спокойно ответил Батори, не спуская глаз с лица Шиндо. — И как он смирится с тем, что ты еще три года будешь ложиться под всех подряд, м-м, даже не знаю… — его глаза ехидно блеснули. От этих слов Мику заметно передернуло. — Кстати, об этом то, он хотя бы уже знает? — с оттенком иронии, осведомился Батори. — Еще нет, — отрицательно покачал головой Мика, в ответ услышав язвительный смешок со стороны мужчины. — И как ты намерен ему это объяснить, какую историю спрядешь? — Я....я не знаю, — Мика сжался всем телом, изо всех сил стараясь подавить эмоциональное напряжение, доводящее его до нервного исступления. — Ну, хорошо. Не буду тебя больше мучить, — благосклонно произнес Ферид, подсаживаясь ближе и касаясь рукой щеки Мики, осторожно поворачивая к себе, приникая к подрагивающим губам своими. — Расслабься, — сквозь поцелуй произнес он и скользнул рукой под воду. Тихий, протяжный стон сорвался с губ Микаэля, когда рука Ферида коснулась его члена и стала неторопливо массировать. Ферид наслаждался этим непередаваемо прекрасным зрелищем — томимым в сладкой и мучительной пытке Микаэлем; вслушивался и упивался, словно дивной музыкой каждым его стоном и вскриком; всем естеством ощущал его напряжение, нарастающее с каждой минутой; уверенно, изящно и плотоядно заставлял его страдать от наивысшего удовольствия, раствориться в агонии упоения, доведя до разрядки, чтобы потом снова слиться с ним в прекрасном и порочном танце… Получив одобрение, Мика первый покинул ванную комнату, одевшись в принесенную слугами собственную одежду, аккуратно сложенную в спальне Батори. Вконец вымотанный последним актом, Мика сидел на небольшой кушетке в ожидании, когда выйдет сам Ферид и он, наконец, сможет покинуть его особняк и вернуться домой. Но когда Батори показался, на его лице отобразилось удивление при виде Шиндо. — Мне казалось, мы закончили, и ты уже упорхнул в родное гнездышко к своему Юичиро, который наверняка сейчас ждет тебя, сходит с ума от переживаний и ревности. Всей душой желая моей безвременной кончины, зная, что в эти минуты его драгоценный любовничек Микаэль обнажает передо мной все свои скрытые достоинства, а он… — Ферид досадливо цокнул языком, -… не в силах вмешаться. — Я бы ушел, но ведь осталось одно незавершенное дело, — с горечью произнес Мика, пропуская мимо ушей едкое, но правдивое замечание. — Что? Ты хочешь продолжения нашей интимной игры? — лучезарно улыбнувшись, спросил Ферид и, видя, с какой обреченностью и мольбой взглянул на него Шиндо, не смея что-либо возразить, засмеялся. — Шучу. Так о каком деле ты говоришь? — поинтересовался Ферид с таким видом, будто действительно не понимал о чем речь. — Контракт. Я ведь согласился его подписать, — Мика поднялся с места, не понимая, зачем Батори тянет. — Контракт? — удивлено переспросил Ферид и спустя пару секунд, словно вспомнив о какой-то мелочи, пропел, — Ах, ну конечно, контракт. Да, я совсем забыл тебе сказать, — он с укором взглянул на стоящего в недоумении Шиндо, — и в этом скорей твоя вина, Микаэль, нежели моя. Ведь такой как ты кого угодно заставит забыть обо всем низменном. — Что сказать, что Вы передумали и вместо трех лет предложите мне пять? — Мика ухмыльнулся. — Хорошая идея, мой мальчик. Но, к сожалению, как мне ни прискорбно, на этой оптимистичной ноте наше с тобой сотрудничество заканчивается. — В каком смысле, что это значит? Вы отказываетесь от сделки? — испуганно пролепетал Мика, чувствуя, как земля уходит из-под его ног. Вдруг Ферид решил все переиграть и потребует, чтобы Юу сам отрабатывал свой контракт. — Пожалуйста, не надо, — Мика подбежал к Батори, — я сделал что-то не так? Я все исправлю, обещаю. Пожалуйста, не трогайте его, я все сделаю, — взмолился Шиндо. — Ах, как же это мило, — восторженно улыбнулся Ферид, положив руку на плечо Мики. — Ты меня не понял. Никакого контракта не будет. Претензий ни к тебе, ни к твоему Юичиро у меня тоже нет. Я освобождаю вас. — То есть как? — Мика отшатнулся, — ведь на мне долг. — Все просто, Микаэль, — спокойно сказал мужчина, — за тебя уже заплатили и теперь ты вправе сам распоряжаться своей жизнью, как тебе вздумается, — опустив руку на талию, улыбаясь, пояснил Ферид, забавляясь непониманием на лице блондина. — А кто заплатил? — насторожено спросил Мика. — И ты и я отлично знаем этого человека, — произнес Батори, — почуяв на своем пороге смерть, он решил искупить свою вину перед тобой, выкупив тебя. Догадываешься, кто этот добродетель? В данный момент от столь неожиданного заявления, Мика не мог трезво мыслить и соображать, единственное, на что ему сейчас хватило сил — это отрицательно покачать головой. — Твой драгоценный отчим вчера вызвал меня и расплатился сполна, — ехидно улыбаясь, заявил Батори. — Э-это п-правда? — задыхаясь от волнения, подступившего к горлу, с трудом выдавил из себя Мика. — Мне нет резона тебя обманывать, — ухмыльнулся Батори, — можешь уходить. Считай, ты уволен. Мика стоял в полной растерянности, даже не зная, что сказать. Душу заполонили сотни и тысячи эмоций и примерно столько же мыслей крутились в голове, вихрем проносясь одна за одной, но все это меркло в сравнении с одной единственной мыслью, проходящей Красной Нитью в его беснующемся сознании — он свободен. Свободен от этих жутких оков. Свободен навсегда. Больше не придется подрываться и ехать на внеочередной вызов в любое время дня и ночи. Не придется видеть эти отвратные лица, их мерзкие улыбки. Не придется подыгрывать, забавлять и ублажать их всех. Конец всем унижениям и мытарствам. Он сможет просто жить и наслаждаться этой жизнью. От волнения у него даже перехватило дыхание и ощутив слабость во всем теле, он невольно опустился на мягкое сиденье. Зажав трясущейся рукой рот, Мика зажмурился от ощущения подступившей к горлу, изнуряющей тошноты. — Тебе плохо? — приподняв голову, елейно осведомился Батори, получив в ответ лишь отрицательный кивок. — В таком случае, я вынужден тебя оставить, — с этими словами он направился к двери, ведущей в коридор, остановившись в последний момент в дверях, обернувшись к Микаэлю, он произнес, — если понадобятся деньги или работа, ты всегда можешь обратиться ко мне. Прощай. Мика не помнил, как покинул дом Батори. Все время он находился словно по ту сторону реальности, под влиянием неподдающегося описанию чувства радости переполняющего его так, что голова шла кругом, отказываясь полноценно соображать. Проезжая по скоростному шоссе, внезапно Мика ощутил щемящую боль в области сердца и в следующую секунду, не успев ничего сообразить, его взор застила белая пелена, сознание помутнело и потонуло в черном, беспроглядном омуте. Визг тормозов и скрежет шин по асфальту. Треск. Грохот. Крики ужаса. Судьба протянула свою длань и, ухватив последний, крохотный луч света и надежды, безжалостно раздавила его. «Прямой репортаж с места событий…» «Приблизительно в час дня, на перекрестке 4 и 5-й улицы, произошла автокатастрофа…» «Как стало известно со слов очевидцев, темно-красный «Lamborghini» на полной скорости врезался в проезжающий по встречной полосе серый «Nissan»… «Скорая и спасатели уже прибыли на место аварии…» «Число жертв насчитывает 3. Среди них водитель «Nissan», который скончался еще до прибытия скорой…» «Молодой парень, по всей вероятности виновник катастрофы, в критическом состоянии отправлен в госпиталь, шансов на спасение мало…»