Ловец снов

*** Доделав плот, Сокка усадил на него пленницу и оттолкнулся от берега. Переправа не заняла и десяти минут, трудности начались, когда они вошли в лес: Азулу пришлось нести на спине. Идти по мягкой земле, переступать через сломанные ветви или низко наклоняться с подобным грузом оказалось не так-то легко. Как только за соснами показался просвет, Сокка вздохнул с облегчением, а когда он вышел на твердую землю, с его спины плавно соскользнула Азула. — Кажется, теперь я могу идти самостоятельно, — сказала она, разглядывая показавшуюся впереди деревню. — Далеко нам до места назначения? — Около трех-четырех дней, — Сокка потянулся, разминая плечи. — Максимум неделя, если возникнут непредвиденные трудности. И нам придется обходить все населенные пункты, чтобы не вызвать… эй? Не дослушав его до конца, Азула уселась на землю, изображая бессилие. — Я думал, теперь ты можешь идти. — Мне показалось, — она хотела было развести руками, но веревка не дала ей разомкнуть запястья. — И как я на это согласился? — спросил Сокка у проплывающего над ними облака. *** Миновав деревню с Азулой на спине, Сокка не выдержал и скинул с себя «поклажу». На не успевшую просохнуть одежду принцессы налипла пыль; и, услышав грозное предупреждение: «Если ты не соизволишь идти сама, я буду тащить тебя по земле до самой Объединенной Республики. И я не шучу», Азула сдалась. — Привал, — объявил Сокка, когда они добрались до пещеры, где он останавливался на пути в лес. Солнце давно село, да и сил на дальнейший путь ни у кого из двоих не осталось. Сгрузив вещи, Сокка развел костер и поджарил несколько пойманных речных рыбешек, которые они сейчас уплетали с большим аппетитом. — Почему именно ты? — меланхолично спросила Азула. Путь сюда явно утомил ее: движения были медленными, рука с нанизанной на тонкую палку рыбой слегка дрожала. — Сам задаюсь этим вопросом, — проглотив кусок, ответил Сокка. — А чего ты ожидала? — Вооруженную до зубов армию, переодетую в форму всех народов, — Азула остановила взгляд на танцующем пламени, свет которого отражался в ее глазах. — Представляла, как многочисленное войско вытаптывает лес, окружает дом толстой стеной земли, мечет в него огненные шары… Среди высших чинов много знакомых лиц, генералы, которые когда-то клялись в верности моему отцу и подчинялись моим приказам. — У тебя было достаточно времени выдумать подобный кошмар, — остановил рассказ Сокка, бросил в костер обглоданный рыбий хребет и поднялся, чтобы добраться до сумки. Азула вздрогнула, когда на плечи легла меховая накидка, опустила голову и неловкими движениями закуталась в нее. — И больше ничего? — спросила она с недоверием, когда Сокка улегся спать, только заблокировав ее магию. — Забыл предупредить: тут повсюду бродят уткомедведи. И ты все равно не сможешь отойти от меня дальше, чем на пять метров, — для наглядности он покрутил правой рукой с обвязанной вокруг нее витиеватым узлом веревкой. — Думаешь, такой пустяк меня остановит? — Спокойной ночи, — пробубнил он и сразу же провалился в сон, который несколько раз прерывался из-за беспокойных вскриков Азулы, видевшей очередной кошмар. *** Проснувшись утром, Сокка полностью сосредоточился на дальнейшем пути. Перед ним встал сложный выбор: отправиться по главной дороге или сократить путь через горный хребет. В первом случае у встречных прохожих может возникнуть много вопросов: как ни крути, связанная девушка будет выглядеть весьма подозрительно. И если она решит звать на помощь, это привлечет немало внимания. Что до гор, они были опасным местом, кишащим не столько диким зверьем, сколько бандитами, удрать от которых с пленницей — невыполнимая задача. — Надо было одолжить Аппу, — пожаловался Сокка, умывшись холодной водой из ручья. — Если тебя интересует мое мнение, — подала голос смирно сидящая на берегу Азула, — так мы и за месяц не доберемся. — И как же мне решить эту проблему? — Ты же все продумал, разве я ошибаюсь? Не зная, что ответить, и не желая признавать свое поражение, Сокка метнул в ручей гладкий овальный камушек и пожалел, что не может отправить принцессу в город катапультой. — Ладно, — хлопнул он по коленям, приняв решение. — Решил сбросить меня в реку? — без энтузиазма спросила Азула. — Заманчивое предложение, но нет. Мы пойдем через перевал. *** «Идея не из лучших», — осознал Сокка, забираясь в гору по мелкой насыпи. Азула часто спотыкалась, перетягивая на себя веревку, да и сам он не раз поскользнулся на камнях. Дорога выдалась долгой и изматывающей: приходилось делать частые привалы, чтобы перевести дух, обходить особо крутые склоны и тонкие тропы, где одному-то сложно пройти. «Весь путь целиком займет в два раза больше времени», — рассчитал он, останавливаясь на ночлег меж двух высоких каменных глыб. — Ты слышал? — насторожилась Азула, вглядываясь в сумеречную даль. — Тут кто-то есть. Сокка ничего не слышал; он без сил распластался на каменной поверхности, шумно вдыхая горный воздух. — Должно быть, какой-нибудь кротобаран. — Они могут рычать? — Нет, — теперь и Сокка насторожился, устало приподнялся на локтях, посмотрел в указанную сторону и услышал тихий отрывочный рык, который, скорее всего, издавало какое-то крупное животное. Присмотрелся и заметил вдалеке ветвистые рога. — Лоселев, — сообщила Азула сдавленным шепотом, но Сокка уже и сам это понял. — Бежать сможешь? — А сам-то как думаешь? — зашипела она. Рычание стало громче, зверь осторожно приближался. Небо потемнело, ухудшилась видимость, и Сокка пожалел, что первым делом не развел костер: огонь отпугнул бы зверя или послужил бы неплохим оружием против него. Сокка осмотрелся: путь назад закрыт, на тропе у них нет шансов, справа тупик, а слева бездонная пропасть. — Нужно его сбросить, — оповестил Сокка и прищурился, просчитывая расстояние. — И не сгинуть при этом самому? — Азула громко фыркнула, спровоцировав зверя на первый скачок. Тот подобрался вплотную за два прыжка, занес мощную лапу, которая прошла над головой Азулы, едва не задев. В этот момент Сокка понял, что его так обеспокоило: рык принадлежал хищному зверю с огромной клыкастой пастью, а не травоядному лосельву, спокойному, если его не трогать. Лезвие бумеранга блеснуло и исчезло из виду, рассекая воздух перед собой. Нащупав под рукой горсть мелких камушков, Сокка бросил их в глаза зверю, отвлекая внимание на себя. С недовольным визгом тот встал на задние лапы, а Сокка тем временем увернулся, проскользнул у самого края обрыва и замер, выжидая, пока хищник повернется к нему мордой. И только потом заметил сдавившую его руку туго натянутую веревку. — Пригнись! — услышал он предостережение Азулы, присел как можно ниже, втянув голову в плечи. Бумеранг вернулся в точно рассчитанное время и ударил зверя в мохнатую спину. Тот взвыл от боли, подался вперед и, не удержав равновесия, полетел вниз. Сокка качнулся назад, почувствовал, как спину обожгла боль — при падении зверь ухитрился полоснуть его когтями, тем самым утянув за собой. Перед глазами мелькнул край обрыва, послышался крик, и, если бы Сокка не успел выставить вперед руку, если бы не схватился за каменный выступ, то непременно канул бы следом. — Ты чуть не угробил нас обоих! — услышал он упрек Азулы, а затем увидел ее рассерженное лицо. Должно быть, когда он сорвался, связанная с ним принцесса проехала по каменной плите до самого края. — Долго еще собираешься там висеть? Рывком подтянувшись, Сокка вскарабкался наверх, сделал шаг навстречу Азуле, которая стояла перед глазами размытым пятном, покачнулся и навалился на нее сверху, теряя сознание. *** — Что? — сдавленно охнула Азула, прижатая к каменной плите чужим весом. Сокка никак не отреагировал ни на ее просьбы, ни на слабые удары. Она приподнялась на локтях и ползком попятилась назад, высвобождаясь из-под неподвижного тела Сокки. А когда его голова оказалась на уровне ее бедер, прервалась на небольшую передышку. В былые времена Азула без труда выбралась бы и даже не запыхалась, но отсутствие тренировок и усталость сказались на ее силе и ловкости. Подхватив за плечи и рванув вверх, она смогла сбросить его с себя и уложить рядом. Поднялась, отряхнула грязную одежду и поморщилась, ощутив на своей ладони липкий отпечаток. Сначала она узнала запах, и только потом, рассмотрев Сокку при тусклом свете, увидела: разорванная на спине рубаха напиталась кровью и прилипла к коже. «Следы когтей», — догадалась Азула, разглядев три вертикальные полосы. — И что мне с этим делать? — спросила она, осматриваясь. Вокруг не нашлось ничего, кроме скалистых стен и камней, еще сильнее пугающих в ночной тьме. Обрабатывать и перевязывать раны Азула не умела, а из-за отсутствия в походной фляге воды не могла их даже промыть. Магия к ней так и не вернулась, бумеранг канул в пропасть вместе со зверем, а другого оружия у Сокки она не приметила. «Если останусь с ним, — задумалась Азула, — хищники непременно сбегутся на запах крови и растерзают обоих. Если сбегу — рискую попасть в руки бандитов, где меня может ждать еще более незавидная участь». Потянув за веревку, Азула с огромным трудом оттащила Сокку подальше от края, после чего без сил упала рядом. Прикрыла глаза, выравнивая сбившееся дыхание, облизала пересохшие губы и на свою беду поняла, что безумно хочет пить. Над самым ее ухом послышался шорох; повернувшись, Азула увидела мелкую ящерицу и испуганно шарахнулась в сторону, случайно задев Сокку. — Ты еще жив? — осторожно поинтересовалась она, ткнув пальцем ему под ребра, затем легко дотронулась до шеи, прощупывая пульс. — Твоя смерть может стать большой проблемой. Ветер у края обрыва со свистом поднялся вверх, несколько камешков покатились в сторону и замерли до следующего сильного порыва. Азула разжала кулак, в центре ладони вспыхнул и погас слабый огонек. — На этот раз хоть что-то, — вздохнула она и прикоснулась к холодному лбу Сокки. Меховая накидка защищала от ветра, но не от холода камня. Обычно в таких ситуациях Азуле помогало дыхание огня, а теперь она лишилась последней спасительной ниточки. Металлический запах крови напомнил о жажде, которая стала нестерпимой. Азула сильнее вжалась в стену и прикрыла глаза, вслушиваясь в ночные звуки. Представила, как действовала бы Мэй, попади она в такую же ситуацию. «Нет, — подумала Азула, — она не сдвинулась бы с места даже под страхом смерти. А Тай Ли сохраняла бы оптимизм, задавая нелепые вопросы, чем еще больше раздражала бы. Выкручиваться пришлось бы мне. Как и всегда». Ветер смолк. Сильнее укутавшись в мех, Азула провалилась в сон, где встретила старых подруг: они смеялись над тем, какой жалкой она теперь была, пока на ее защиту не встала мать. Урса тепло обняла ее, сказав, что любит, и вложила в руки золотой кубок, полный отравленного вина. Проснувшись, Азула увидела неизменную темноту ночного неба, окружившие ее скалы и еще сильнее побледневшего Сокку. А потом услышала звук, прежде заглушаемый гулом ветра. Отбросив накидку, покачиваясь на ватных ногах и спотыкаясь, она побрела туда, откуда доносилось тихое журчание. Азула прошла метров пять и почувствовала, как натянулась веревка, до боли сжимая запястья. Рванула ее на себя, не заботясь ни о чем, кроме своей конечной цели. Словно насмешливый мираж, затерянный среди камней, звук усилился, но источника нигде не было видно. Охнув при падении, Азула обернулась: край ее юбки зацепился за острый камень. То-то секунду назад она услышала, как разорвалась плотная ткань. — Цел? — крикнула она Сокке, будто тот мог ответить, и, отвернувшись, продолжила свой поиск. После первого же поворота Азула облегченно рухнула на колени. Кто бы мог подумать, что от желанного источника с водой ее отделяли какие-то несколько метров. Перед ней предстал родник: бьющий прямо из скалы метровый поток стекал в небольшой природный бассейн. Азула подставила руки под ледяную воду и принялась жадно пить, обжигая холодом горло, несколько раз умыла лицо, и только потом отстранилась, чтобы оценить ситуацию. Окинула взглядом неподвижного Сокку и протянувшуюся между ними веревку. «Первым делом я избавлюсь от тебя», — решилась она, подняла увесистый камень и ударила о землю, расколов его на несколько мелких частей. Растянув на земле веревку, Азула принялась пилить ее острым осколком, пока та не поддалась и не треснула, наконец-то разделив связанных. Она хотела было разрезать узел между запястий лезвием огня, что сумела зажечь на кончиках пальцев, но, обжегшись, решила довольствоваться тем, что есть. Позже она наполнила флягу, присела рядом с Соккой и осторожно потянула за торчащий край его рубахи. Кровь засохла и прилипла к коже, мешая убрать ткань. «Так и думала», — прищурилась Азула и накренила флягу, поливая раны родниковой водой. Смешавшись с кровью, та стекала вниз на камни и разливалась темными, мерцающими в ночи ручейками. Вновь подцепив ткань, Азула смогла-таки отлепить рубаху и разорвать ее, высвободив спину, на которой ярко выделялись, но больше не кровоточили три широкие линии. — От такого не умирают, — фыркнула она, отстраняясь. Прикинув, сколько времени понадобится Сокке, чтобы прийти в себя и что она предпримет, когда он очнется, Азула скинула с себя одежду и наклонилась над рябящей поверхностью воды. Опустила руки, разжигая в кулаках пламя, и, немного нагрев воду, вошла в бассейн. «Словно царская купальня», — блаженно улыбнулась она, вспоминая процедуры во дворце. Но родник с водой не мог заменить служанку, поливающую ее из кувшина, и, отшатнувшись от ледяного потока, Азула вновь нагрела воду. Согревшись, она нырнула с головой и просидела так, пока не закончился воздух в легких. Ближе к рассвету она выстирала свою одежду и развесила на скалах в ожидании теплых солнечных лучей. Затем развела огонь с помощью магии, в полной мере к ней вернувшейся, и задумалась над последней задачей — завтраком.