Тайна Нового Года

       До Нового Года оставалось всего каких-то восемь часов, а, казалось, что они тянутся вечно. Просто когда ждёшь и ждёшь, не знаешь, чем заняться — время тянется и будто бы не собирается приближается к двенадцати часам.        Но наши герои не теряют времени даром: устроили вечер песен, что, кстати, устраивают каждый год. И хорошо, так ещё больше новогоднего настроения будет!        Настало время показаться друг другу, чтобы те оценили их наряды.        Первым, конечно же, прибежал Рубен и, пока никого нет, попытался стащить печеньку, правда, до этого, чуть не разбил хрустальные бокалы. Поросёнок — он и в Африке поросёнок.        Но не успел он как следует полакомиться, как сзади подошёл Аксель и, сначала недоумевая, ни с того, ни с сего крикнул, что у Рубена чуть инфаркт не случился.        — Ааа, к нам дракон залетел! У Рубена сердце в пятку ушло.        «Дурак, что-ли?» — пронеслось у мелкого в голове.        — Слушай, ты вообще нормальный?! — вслух выпалил Рубен, — меня чуть инфаркт не хватил! А ведь я ещё молод! Казалось, Рубена не остановить. Он до такой степени испугался, что теперь ненавидит Акселя, наверное, вечно.        — Руб, ну прости… — обратился черноволосый к «дракону». Но Руб будто и не хотел его прощать. А знал ведь, что Новый Год — нельзя в этот праздник ругаться. Ведь «Как Новый Год встретишь — так его и проведёшь». А провести целый год в ссоре не особо хочется.        — Ой, ладно, прощаю…, но только потому, что ты мой друг. А во остальном наверняка еще и нагрешил… Ничего не поделаешь, всё случается. Но главное — стараться не ссориться. Тем более, в канун Нового Года.        Вот пришли и Петра с Оливией, аж непривычно было на них смотреть. Оливия еще ладно, но вот Петра… с ней вообще что-то случилось, ибо она никогда бы так не оделась. Но на подобные вопросы она лишь отвечала с усмешкой:        — Ха! Ну праздник же! Ладно, представим, что всё хорошо. Ведь всё и должно быть хорошо. И к счастью, всё хорошо.        — А где парочка? — Рубен потянулся за бисквитом, но сразу же получил по шее от Оливии. Все присутствующие залились смехом.        — Вообще-то, я серьезно, — мелкий почесал ушибленный затылок и сделал серьезное лицо.        — Да ну, брат! К чему такая серьёзность?! — Аксель уже сидел за столом и налегал на оливье, отчего Оливия чуть не заплакала, — скоро придут! Стоило ему это сказать, как наверху лестницы показались Джесси и Лукас, непонятно зачем вставшие в позу «Титаник». И Лукас явно шептал брюнетке слова любви, отчего та краснела и наивно хихикала.        — Идите уж сюда, Ромео и Джульетта! — смеясь, произнесла Петра. Медленно и изящно двое спустились ко всем ребятам. Джесси светилась от счастья, но она еще не знала, что ждёт её в двенадцать ночи.        — Ну, что? Начинаем? — Рубен сидел на стуле и глядел на Оливию, которая, к слову, и придумала каждый год затевать такие «мини — концерты».        — Спрашиваешь! — Аксель кинулся к магнитоле и был готов вставить свой любимый диск, как Оливия резко отпихнула его.        — Давайте поставим что-нибудь классическое! Ведь Новый Год — это вам не чайные посиделки! Да, она была большая любительница классики. Вот только жаль, что не все могли спокойно оценить её интересы… Например, Аксель то и дело кривился, когда девушка частенько слушала классические мелодии, да ещё и подпевала! Но Оливия не так проста, как кажется. Она всегда настаивает на своем, пусть даже от её музыки вянет… Аксель.        — Ну, давай, давай! Посмотрим, как ты запоёшь! — здоровяк саркастично усмехнулся.        — Бе! — инженерша показала ему язык и, сама того не понимая, засмеялась. Странные они… странные, но отличные друзья.        Оливия, не слушая никого, вставила диск с песней в открытый отсек магнитолы. Через несколько минут зазвучала нежная и волшебная, по мнению Оливии, мелодия. А когда та начала подпевать, Аксель так вообще чуть не сбежал. Кто проснётся этой ночью, Тот навеки не уснёт. Кто услышит эту песню, Тот покоя не найдёт. Спи пока снег идёт. Над рекой горький лёд. В этом льду чудеса, Голубые леса. Птицы там не поют, Звери воды не пьют. Спи пока снег идёт. Над рекой горький лёд. В этом льду никогда Не найти нам тепла. Кто проснётся этой ночью, Тот навеки не уснёт. Кто услышит эту песню, Тот покоя не найдёт… Девушка кончила петь. Друзья аплодировали стоя, кроме Акселя, который стоял и кривился, тем самым приводя Оливку в бешенство.        — Не нравится — не жалуйся! Другие с удовольствием слушали. Она вздёрнула нос и высокомерно прошла около брюнета. Их чувства довольно сложно разовьются, а может, и не разовьются вовсе.        — Всё! Теперь моя очередь! Сейчас будет песня! — Аксель рванул к магнитоле. Оливия скрестила руки на груди и фыркнула:        — Ну, конечно же…        — А ты вообще молчи! — огрызнулся «певец», — кому-то, может, понравится! Оливия была полна ярости, но, поскольку она была прилежной, виду не подавала. Аксель же, дождавшись начала песни, заставил всех радоваться. Кроме Оливии, конечно же. Every brick And every stone Of the world we made will come undone if I. If I can feel you here with me-ee-ee-eh, In my sleep I call your name and then I wake me To touch your face, cause I I need to feel you here with me-ee-ee-eh, You can stop the aching, Cause youʼre the one I need. I will burn I will burn for you, With fire and fury Fire and fury. My heart hurts My heart hurts for you, Your love burns within me With fire and fury. If I freeze You are the flame You melt my heart I watched it rain, I know. You always have the best of me, Destinyʼs got a hold on me Guess I never knew love like Love knows me, cause I Iʼll need to feel you here with me! I will burn I will burn for you, With fire and fury Fire and fury. My heart hurts My heart hurts for you, Your loves burns within me With fire and fury. Let it all fall down to dust 'Til it breaks the two of us We are safe in strength and love You can stop the aching Cause youʼre the one I need. I will burn I will burn for you, With fire and fury Fire and fury. My heart hurts My heart hurts for you, Your love burns within me It burns! It burns! It burns! It burns! Your love burns within me With fire and fury!        Закончив петь, он резко подпрыгнул, заставив хмурую Оливию усмехнуться.        Но сейчас произошло то, что никто не мог ожидать.        — Теперь я! — Рубен вырвался на «место песен». Аксель заржал.        — Ты?! Будешь петь?! Я бы на это посмотрел! Кареглазый поморщился.        — Обстановку разрядить надо! — выпалил он.        — А я что, не разрядил? — нахмурился здоровяк.        — На-до-е-ло! — нараспев повторил мелкий. Конечно, его допустили спеть песню. К тому же, по мнению Оливии, это было бы намного лучше, чем избитая попса Акселя.        Мальчишка поправил костюм и… начался его «хит». Новый Год к нам идёт По сугробам, по кустам. Счастье, радость несёт Наш любимый праздник! Дарит нам подарки — Ну-ка, разбирай! И делись с друзьями — О добре не забывай! Посмотри на мир с улыбкой, Не грусти, мой друг! Вот, держи-ка ты открытку И засмейся вдруг! Новый Год, Новый Год… Наполняй бокалы! Пусть прибудет к вам успех И пакет удачи! Рубен закончил петь. Честно сказать, его песня произвела огромное впечатление, поэтому еще долго слышались радостные крики и громкие хлопки.        — Спасибо, спасибо всем! Хотите, открою секрет? Я написал эту песню сам!        — И когда же ты успел придумать столь «замысловатую» песню? — с сарказмом произнёс Аксель, но опять получил неодобрительный взгляд ярости со стороны Оливии.        — Вдруг озарило! — легкомысленно пояснил «успешный певец». Все долго ликовали, поздравляли Рубена, просили автограф, пока Оливия резко не вспомнила:        — А чего это у нас Петра молчит?        — Да, кстати, — все были податливы. Петра на знала, что сказать. Кажется, ее застали врасплох.        — Я не знаю, что спеть… — тихо обронила рыжая. Оливия чуть в обморок не упала, а остальные стояли непоколебимо.        — Ну спой хоть «Ёлочку», не знаю… — Лукас выгнул бровь, обнимая Джесси. Сейчас должно было что-то произойти. Что-то потрясающее. Петра резко запела, да так странно, будто напилась. В лесу родилась ёлочка, Срубили вдруг её. Она, от неожиданности, сказала: «Ё-моё!» Теперь она колючая на праздник к нам пришла, И много-много боли детишкам принесла… Петра бы пела и дальше, как вдруг её остановили.        — Что, не понравилось? По — моему, в исполнении Петры это звучит клёво! — совсем уже разошлась. А ведь попросили по — человечески просто спеть песню. Нависло молчание. Кто-то нарушал его прерывистым смехом.        — Молчи уже, ради Бога, — выступил Лукас, держась за разболевшуюся голову. Хорошо, что воительницу вовремя заткнули. А то бы и дом рассыпался от такого пения.        — Кстати, ребят… А вы приготовили песню? — Оливия обратилась к Джесси и Лукасу. Ответом было неопределенный и тихий отказ.        — Нет. Возможно, это даже к лучшему, ведь не песен Джесси надо, она мечтает о настоящем счастье. И это счастье скоро настанет.