Лёд для двоих

Отабек позвонил Юрию, как и обещал. Весь день Плисецкий не находил себе места, ходил туда-сюда. Дед поглядывал на него из-за газеты, которая почему-то была перевёрнута вверх ногами. - Юрочка, ну, хватит уже ходить! - дедушка не выдержал и отложил газету в сторону. - Тебя что-то беспокоит? Юрий продолжил ходить, не придавая значения словам деда. Он остановился посреди комнаты и посмотрел на него, прижав палец к губам. "Ой, а ведь это излюбленный жест Никифорова", - подумал про себя Юрий, но палец не убрал. - Меня что-то беспокоит, - заявил Плисецкий деду. Он уселся в кресло рядом с дедушкой и закинул левую ногу на подлокотник. - Ты ведешь себя странно! - заявил дед. - Вчера ты весь день был сам не свой, порвал все свои горячо любимые плакаты, а сейчас загадочно заявляешь, что тебя что-то беспокоит! - Помнишь Беку? - спросил Юрий коротко. - Того, что ты не подпускал к себе, пока лежал в больнице? - спросил дед, нахмурившись. - Да-да, именно его, - подтвердил Юрий. - Дело в том, что он прилетает сегодня в Москву на пару дней. - Так и что же ты так волнуешься? - удивился дедушка. - Я надеюсь, ты приведёшь его к нам? - Просто мы давно не виделись, и он не знаком с новым мной, - произнёс Юрий, поглаживая кота, что прыгнул к нему на колени и уютно свернулся клубочком. - Новым тобой? Не смеши меня, внучок, - усмехнулся дед. - С тобой совершенно ничего не произошло. То, что ты ушёл из спорта, ничего не меняет в тебе. - Не меняет? - Юрий начинал злиться, но вовремя одёрнул себя, вспомнив, что у него никого нет, кроме деда. - Я перестал быть ледяным тигром России. Я перестал быть лучшим молодым фигуристом. Я потерял часть себя! - Но никто не мешает тебе обрести эту часть вновь, - сказал дед, ехидно улыбаясь. - Я имею в виду, тебе стоит просто заполнить чем-нибудь образовавшуюся брешь внутри тебя. И я думаю, что дружба станет отличным вариантом. - Дружба? - подумал Юрий. - Но у меня же нет друзей. - А мне кажется, что есть, - возразил дед. - Разве те, кто пришёл поддержать тебя в трудную минуту, не твои друзья? Годы на льду сделали тебя жёстким, Юрий, и я не скрываю этого. "Чёрт, а ведь он прав. Вспомнить хотя бы, как я обходился с Юри, с Виктором, да вообще со всеми. Я был так помешан на собственной победе, что забыл о простых человеческих ценностях", - подумал Юрий. - Я должен всё исправить, - сказал Плисецкий, резко подскочив на ноги. - И я начну именно с Отабека. Он выбежал из комнаты деда и забежал в свою. Там он быстро натянул на себя свободную чёрную толстовку и любимые леопардовые кеды. Светлые волосы всё так же закрывали большую часть лица, был виден только левый глаз. Зелёные глаза Юрия радостно сверкали, пока он трясся в общественном транспорте. В других условиях он бы уже давно наорал на каждого человека в этом автобусе и побил бы тех, кто стоит слишком близко к нему, но сейчас он просто тихо стоял, держась за поручень и думая о чём-то. Лицо его приобрело мечтательный оттенок. Кое-кто косился на Плисецкого, узнав известного фигуриста; кто-то сочувственно глядел в его сторону, откровенно вздыхая. Но Юрию было всё равно, ведь скоро он увидит своего главного и лучшего друга. Ладони Юры вспотели, в голове крутится миллион мыслей о том, что он скажет Отабеку при встрече. "Просто поприветствовать? Всё-таки давно не виделись и не общались", - думал он, нахмурив брови. Внутри у него всё заклокотало, когда он вошёл в зал прилета. Пока он проходил через металлические рамки, кое-кто попросил у него автограф, но Плисецкий усмехнулся и поспешил уйти. Взглянув на табло, Юрий увидел запись о том, что рейс Алматы - Москва прибудет примерно через час. Плисецкий вздохнул и присел в одно из мягких кресел. Несколько минут он раздумывал, как будет вести себя с Отабеком, а потом не заметил, как задремал. Ему даже снился сон, в котором были коты, пирожки, каток, тигр и Отабек. Поэтому он обнаружил на своём лице довольную улыбку, проснувшись. Оставалось примерно пятнадцать минут до прилета, но Юра не забыл прибавить ещё полчаса, отведённых на прохождение всяких проверок прилетающих. Поэтому у него даже оставалось время подумать. Вскоре объявили о прибытии рейса Отабека. Юра вскочил на ноги, начав волноваться ещё больше. "Господи, да что со мной? - подумал Юрий. - Я же никогда так не вёл себя". Через пятнадцать минут, как и предполагалось, толпа народа появилась в зале прилёта. Юру чуть не задавили из-за его небольшого роста, так что он, матерясь про себя, отошёл в сторону. Когда людей в зале не осталось, он испугался, что Отабек уже прошёл мимо него. "Но я же следил за каждым пассажиром! Я не мог пропустить, не мог!" Через несколько секунд он увидел Отабека в своих излюбленных солнечных очках. В его руках был чемодан на колёсиках с изображением белого медведя. Юра обрадовался, набрал в лёгкие побольше воздуха и изо всех сил заорал: - Бека!!! Отабек снял очки и просиял, увидев Юрия, который уже на полной скорости мчался к нему. Плисецкий был неимоверно рад. Он обвил ногами талию Отабека и обвил руками его шею. Благо Отабек был вынослив, а Юрий весил не так уж и много. - Бека, как же я скучал! - шептал Юрий, не желая выпускать Отабека из своих крепких (даже чересчур) объятий. - Юр, я дышать не могу, - просипел Отабек, не пытаясь вырваться из объятий любимого друга. - Я тоже скучал, конечно. - Ой, прости, - Плисецкий засмущался и спрыгнул на пол. - Да всё нормально, - улыбался Отабек. А улыбался он только Юрию. Несколько секунд они стояли на месте, просто оглядывая друг друга с ног до головы. Им и в голову не могло прийти, как мило и смешно они выглядели. - Нам пора, - мягко сказал Отабек, подталкивая Юру к выходу из аэропорта. Юрий, казалось, не идёт, а летит. Он вспоминал, как исполнял самые трудные прыжки во второй части программы. Теперь он уже никогда не почувствует это. Отабек шёл за ним следом, таща за собой чемодан. Он смотрел на худенькую фигурку Юрия и поражался силе, которая содержится в этом теле. "Глаза солдата, да?", - вспомнил Отабек свои слова, что произнёс пару лет назад. - Ты устал, наверно? - спросил Юрий, когда Отабек поравнялся с ним. - Думаю, что прогулку с тобой я сумею вынести, - усмехнулся он. - Тогда пойдём, - Юрий указал рукой на остановку. - Поедем в центр и погуляем немного. Заодно и перекусим, а то я что-то проголодался. - Почему ты не подпускал меня к себе? - спросил Отабек спустя некоторое время. Юрий в ужасе глянул на друга и, вновь опустив голову, ответил: - Я не хотел, чтобы ты видел меня таким. Это так унизительно! - Унизительно? - удивился Отабек. - Что в этом такого унизительного? - Самое противное в этом всём - это моё бессилие и беззащитность, - произнёс Юрий, сжимая кулаки. Воспоминания нахлынули, ногти больно впивались в кожу ладоней. - Я бы мог поддержать тебя, дурачок, - мягко сказал Алтын. - И я бы никогда не стал над тобой смеяться, хотя временами, когда ты злишься, ты бываешь забавным. Плисецкий вскипел и начал покрывать Отабека ругательствами, но тот только смеялся, глядя на него с высоты своего роста. - Ты так и не изменился, Юрий, - сказал Отабек, когда Юра немного остыл. Они благополучно добрались до центра города. Юра заставил Отабека сфотографироваться на фоне Кремля, хотя Алтын и сопротивлялся. Но вскоре понял, что такому милашке довольно трудно отказать. Они разговаривали обо всём, что их беспокоило больше всего, прогуливаясь по улицам Москвы. Ветер нещадно трепал локоны Плисецкого, но он ещё глубже прятался в капюшон толстовки, начиная злиться. "Ненавижу ветер". Отабек взглянул на Юрия и усмехнулся. - Почему ты смеёшься? - спросил Юрий не понимающе. - От холода у тебя щёки и нос покраснели, - Отабек улыбался, как ребёнок. Плисецкий отвернул лицо от Отабека, густо покраснев. Они зашли в кафе и заняли столик у окна. - А ничего полосатого у вас нет? - поинтересовался Юрио, внимательно изучая меню. - К сожалению, нет, - ответила официантка, которая, впрочем, и не поняла толком вопрос Плисецкого. Юра вздохнул и отодвинул меню в сторону. - Тогда несите чаю, - произнёс он, надувая губы. Отабек всё смотрел на Юру, словно хотел запомнить каждую частичку его лица. - Какой же ты ещё ребёнок, - прошептал Отабек едва слышно. Юра скучал. Он сложил из салфетки птичку и проткнул её зубочисткой, предварительно засыпав солью и перцем. Таким образом, он использовал всё, что было на столе, но веселее ему не стало. - Почему ты всегда прячешь лицо за волосами? - поинтересовался Отабек, потирая подбородок. - О, я не знаю, - Юрий задумался, ведь и правда не представлял, зачем делает это. Отабек бросил быстрый взгляд на запястье Юрия, затем на самого Юрия. - Повернись спиной, - попросил Отабек. - И дай мне резинку, что у тебя на руке. Юрий ничего не понял, но повернулся. Всё-таки Беке можно доверять. Худые пальцы Отабека перебирали пряди волос Юрия, который сидел с открытым от удивления ртом, думая, что же из этого выйдет и как они до этого дошли. Поэтому он просто зажмурился в ожидании результата. - Готово, - сказал Отабек через пару минут. - Можешь поворачиваться. Юрий открыл глаза и обнаружил, что волосы больше не спадают на лицо непослушными прядями. Он в страхе ощупал затылок и нащупал косички. Две косички. - Бек, - протянул Юрий, зрачки которого слегка расширились. - Тебе нравится? - спросил Отабек. - Мне - очень. - Это прекрасно! - сказал Юрий, засмущавшись. - Ну, вот, ты опять покрылся краской, - рассмеялся Отабек, и Юрий почувствовал, что начинает злиться. Но потом вспомнил, что не может злиться на Бека, и успокоился. Они сидели так ещё час, пока Юрий не допил свой чай, который оказался очень горячим, так что ему приходилось поминутно дуть на него, пока он полностью не остыл. Отабек с увлечением наблюдал за этим ребёнком. Следил, как его светлые брови хмурятся, как преобразилось его лицо, стоило ему привести волосы в порядок. "Он не похож на Юрия Плисецкого, которого я знал, - думал Отабек. - Это совершенно другой человек". По дороге домой Юрий смеялся и рассказывал истории о своём коте, которого, как понял Отабек, Плисецкий невероятно любил. "Как будто никакого несчастного случая и не было", - промелькнуло в голове у Отабека. К вечеру они добрались до квартиры Юрия. Оба немного волновались. Юрий беспокоился, как дедушка отнесётся к его первому другу, а Отабек - как дедушка отреагирует на него. Вздохнув, Юрий нажал на ручку двери. Они с Отабеком зашли внутрь и почувствовали запах выпечки, идущий из кухни. Дедушка в цветастом фартуке вышел из кухни и улыбнулся. "Кажется таким милым в этом фартуке, не смотря на грозное выражение лица, - подумал Отабек. - Прямо как Юрий, когда надевает что-то кроме тигровых или леопардовых шмоток". - Я готовлю вам пирожки, - сказал он. Юрий кашлянул и пошаркал подошвой кед. - Дед, это Отабек, - сказал он, смотря в пол. Отабек протянул руку дедушке, и тот крепко пожал её в ответ. - Николай, - представился дедушка. Отабек коротко кивнул. Одновременно они одёрнули руки. - Через полчаса будет готово, - сказал дедушка. - Юра, можешь пока помочь Отабеку разложить вещи. Юра кивнул, немного успокоившись. Вроде бы, всё прошло хорошо. Юрий проводил Отабека в свою комнату и только на пороге понял, что забыл снять плакат с изображением самого Алтына. Но делать что-то было поздно. Отабек уже стоял в комнате, и взгляд его оказался прикованным к чёртовому плакату. Он удивлённо взглянул на Юрия, который смущённо улыбнулся в ответ. - Я ожидал увидеть здесь портреты Виктора или кого-нибудь ещё, но никак не себя, - произнёс Отабек, присаживаясь на широкую для одного Юры кровать. - Ну, портреты Виктора я разорвал в клочья, - признался Юрий. - Я больше не вижу в нём совершенство, человека, с которого нужно брать пример. Отабек, казалось, не слушал. Он принялся рыться в своём чемодане в поисках чего-то. Юра наблюдал за ним, пока тот не вытащил какую-то мягкую игрушку. Плисецкий не сразу понял, что это кот. - Вот, - Отабек протянул игрушку Юрию. - Я увидел это в аэропорту и решил купить, потому что это напомнило мне о тебе. Юрий взял в руки плюшевого котика со светлой шёрсткой, на которую была надета кофта с капюшоном. Отабек видел, как губы Плисецкого медленно образовывают улыбку, и сам начал улыбаться. - Это так мило, Бека! - воскликнул Юрий, бросаясь на шею Отабеку. Правда через секунду он покраснел и смущённо разомкнул объятия. - Всё нормально, - Отабек улыбался ему, думая, какой же милый Юрий, когда искренне радуется. Юрий снова обнял Отабека, а тот изловчился и бросил Юрия на кровать. Плисецкий рассмеялся (или разозлился, он сам не понял) и поднялся на ноги. - Давай разложим твои вещи, - сказал он, открывая дверцу шкафа. Бека заглянул внутрь и обнаружил множество вещей с животным принтом, висящих на вешалках. Здесь также было несколько костюмов, в которых Юрий выступал на соревнованиях. Был и тот самый памятный костюм, что Юра надевал два года назад на финал гран-при. Тогда Отабек занял четвёртое место, уступив Джей-Джею. Он также вспомнил, как радовался Юрий, заняв первое место. В прошлом сезоне Плисецкий занимал только третьи места, ведь Виктор вернулся в спорт и покорял ледовые арены по всему миру вместе с Юри, в котором, можно сказать, воспитал великолепного фигуриста. Когда с вещами было покончено, Отабек и Юрий отправились на кухню покорять тарелку с фирменными пирожками дедушки. Отабек признался позже, что никогда не ел ничего вкуснее. Юрий чувствовал себя невероятно счастливым в обществе двух самых нужных и родных людей. Усталые и сытые, они улеглись спать, договорившись не пересекать границу, условно делившую кровать на две части. Юра подумал, что этот день даже лучше, чем тот, когда он занял первое место.