Лёд для двоих

Первое марта. Сейчас или никогда. Юрий поднялся с кровати, сжимая в руке край футболки. Тяжёлым шагом, каждый из которых давался ему с невероятным трудом, он вышел из комнаты, опустив голову. День рождения? Да кого он волнует, когда ребром стоит вопрос о твоей жизни. В квартире было особенно тихо. Дедушка и Отабек сидели на кухне, едва слышно перешептываясь. Юра появился в дверном проёме, и их взгляды устремились на него. Дедушка молча поднялся и обнял Юру, поглаживая его по спине. Отабек же запустил пальцы в волосы, когда обнимал Плисецкого. - Всё будет хорошо, - шепнул он ему на ухо, выпуская Юрия из объятий. Казалось, каждый в этой комнате понимал, что, возможно, видит Юрия на ногах в последний раз. Дедушка и Отабек не стали поздравлять его с днём рождения, чтобы не сломить его окончательно. Плисецкий так и остался стоять в проёме, сжимая кулаки. В голове постоянно крутилась мысль: "Наслаждайся. Это могут быть твои последние шаги", и эта мысль не давала ему уснуть всю ночь. Даже ощущение того, что Отабек лежит рядом, не успокаивало его. Всё его тело словно парализовало. Он чувствовал только отчётливую пульсирующую боль в голове. Но пока он стоит на ногах, может быть уверен, что точно не упадёт. Дедушка постарался накормить Юру хоть немного, но тот даже не прикоснулся к еде. Плисецкий чувствовал, что если поест сейчас, то его стошнит. Чувство волнения не покидало, извиваясь клубком змей где-то в животе. Отабек отвёл Юрия обратно в комнату, заботливо усадив его на кровать. Плисецкому было всё равно, что с ним сделают сейчас. Он был слишком слаб, чтобы сопротивляться. - Юра? - произнёс Отабек, присаживаясь рядом. - Мы можем поговорить, если хочешь. Плисецкий молчал, не поднимая голову. Он отчаянно пытался выдавить из себя хоть слово, но ничего не выходило. Отабек мягко прикоснулся к ладони Плисецкого, но тот испуганно одёрнул руку. Отабека это не удивило, ведь он предполагал, что так и будет. Алтын заботливо приобнял Юру, поцеловав его в щёку. Юрий почувствовал, словно цепи, сковывавшие его, рушатся. Слёзы хлынули из глаз горячим потоком, выпуская наружу эмоции, так старательно спрятанные где-то внутри. Сердце Отабека сжалось при виде того, как страдает Юрий. Он и сам был готов разрыдаться, но подумал, что если и он заплачет, то Юру это разрушит ещё больше. Поэтому он взял себя в руки и крепче прижал Юрия к себе, перебирая его спутанные волосы. Плисецкий рыдал, ему было необходимо выплеснуть все эмоции, сдавливающие грудь изнутри. Он не мог дышать из-за комка слёз, стоявшего в горле. Но теперь, когда он ощущал тепло и любовь, исходящие от Отабека, он почувствовал себя в безопасности и немного успокоился. - Отабек, я не хочу умирать! - воскликнул Юрий, продолжая всхлипывать. - Как будто кто-то позволит тебе умереть, - ответил Отабек, усмехнувшись. - Просто я понимаю, что стану лишь обузой, когда не смогу ходить, - продолжал Юрий, и последние горячие слёзы скатились из глаз. Отабек утёр их большим пальцем, смотря прямо в заплаканные глаза Плисецкого, в которых читался явный ужас и страх перед неизвестностью. - Не говори так, ладно? - попросил Отабек, улыбаясь. - С тобой всё будет нормально, слышишь? Операция пройдёт успешно, и уже совсем скоро я поведу тебя на каток, чтобы ты вспомнил, каково это, когда ветер в волосах, а под ногами - только лёд, бескрайний лёд, хозяином которого ты и являешься. Алтын увидел едва промелькнувшую улыбку на лице Юрия и крепче сжал его руку. Кажется, у него получается вернуть Юрия в норму. "Я должен сам поверить в то, что с ним всё будет в порядке, чтобы он поверил мне", - думал Отабек, загоняя мысль о возможном исходе операции куда-то подальше. - Ты ведь поедешь с нами? - спросил Юрий, по-детски заглядывая в глаза Отабека. "А ведь и не скажешь, что ему только что исполнилось восемнадцать", - думал Отабек, целуя мягкие губы Юры. - Поеду, конечно, - ответил Алтын. - Я буду рядом, когда ты очнёшься. Буду держать твою руку, помнишь? Юра рассмеялся, вспомнив свои слова. Цепи, пленником которых он был, окончательно пали, давая ему поверить в то, что всё и вправду будет хорошо. "Я не могу позволить себе умереть, - думал Плисецкий. - У меня есть столько людей, ради которых я должен оставаться живым, и я не подведу их в этот раз". Воодушевленный Юрий отправился смывать солёные следы от слёз с лица. Отабек кивнул дедушке, как бы говоря, что всё хорошо. "Этот парень, действительно, золото, - думал дедушка про себя, разглядывая Отабека как в день их первой встречи. - Юре очень повезло, что рядом с ним есть такой человек, который всегда сможет поддержать". - Я готов ехать, - заявил Юрий, останавливаясь посреди комнаты. Дедушка облегчённо выдохнул, увидев на лице Юрия робкую улыбку, сила которой крепчала с каждой минутой. Когда все вещи и документы были собраны, все трое покинули квартиру. Юрий сказал себе, что обязательно вернётся сюда как можно скорее на своих двоих. Отабек, наблюдая за ним, поражался таким переменам в Юре. Буквально час назад он рыдал, говоря что-то о смерти, а сейчас довольно уверенно идёт вперёд, перескакивая через две ступеньки. - Осторожно, - предупредил его Отабек, когда Юрий оступился. Плисецкий одарил его лучезарной улыбкой и продолжил прыгать, на этот раз тщательнее глядя под ноги. Дрожь в коленях вернулась к Юрию, когда он оказался на пороге больницы, где и будет решаться его судьба. Плисецкому понадобилась ладонь Отабека, лежащая на его плече, чтобы продолжить путь. Он встретился с доктором, который убедил его, что бояться абсолютно нечего. Всё, что требуется от Юрия, это расслабиться. Он пытался, но ничего не выходило. Мысли путались, руки приобрели мраморный оттенок и стали холоднее стали, как показалось Отабеку, что ни на секунду не выпускал ладонь Юрия из своей руки. Доктор вышел в коридор и сказал, что через полчаса Юрия начнут готовить к операции. Плисецкий бросил на Отабека взгляд испуганной лани и только сильнее сжал ладонь Отабека. Алтын сохранял спокойствие. Один его взгляд мог заставить Юрия поверить в то, что всё будет хорошо, просто отлично. - Думаю, самое время сказать, что я люблю тебя, - произнёс Отабек, когда Юрия позвали в палату, чтобы привести его в порядок перед операцией. - Я тоже люблю тебя, - ответил Юрий, обняв Отабека. Плисецкий вернулся через пару минут, переодетый в белую больничную одежду. Он сообщил, что доктор позовёт его, когда нужно будет идти. Юрий закрыл глаза, напрягаясь, чтобы припомнить все моменты, которые вместе составляли картинку его идеальной жизни, его мира и смысла жить дальше. Улыбка Плисецкого достигла кульминации своей уверенности. Доктор жестом приказал ему идти. Юрий поднялся с лавочки и обнял деда, чмокнув его в щёку и прошептав на ухо, чтобы он приготовил ему пирожки, когда он вернётся из больницы. Юрий взял Отабека за руки и немного поразмахивал ими, словно ничего и не происходит. - Обещай, что будешь рядом, - говорил Юрий, серьёзно глядя в глаза Отабеку. - Обещаю, - ответил Отабек, кивнув головой. - А ты пообещай, что будешь хорошо себя вести. - Обещаю, - рассмеялся Плисецкий, отходя на пару шагов от Алтына. Он всё ещё держался за его руку, не желая выпускать её. Но ему пришлось сделать это. Часы показывали половину третьего дня, когда ладонь Юрия элегантно выскользнула из ладони Отабека. Алтын смотрел ему вслед, пока дверь операционной не закрылась. Она не открывалась три долгих часа, которые принесли Отабеку и Николаю непереносимые переживания. Отабек подумал, что не переживал так даже тогда, когда узнал о смерти матери. "Юрий всегда был рядом с того самого дня, когда мы познакомились в Барселоне. Даже если его не было рядом, он всегда был на связи, готовый в любой момент прийти на помощь. Когда помощь понадобилась самому Юрию, я постарался помочь ему, но встретился лицом к лицу с железной стеной, которую он возводил сам вокруг себя с каждым днём всё больше и больше. Он стал добровольным отшельником, отрёкшись от всех, кто был ему дорог. Страшно представить, сколько страданий перенёс этот парень... Но он преодолел их все и сейчас преодолевает последний, который положит конец всему плохому в его жизни". Двери операционной открылись, и силуэт доктора показался в конце коридоре, заставив Отабека подскочить на ноги. "Как все прошло? Хорошо, надеюсь, - думал Отабек. - Чёрт, не могу ничего понять по его лицу". Чувствуя давление и тревогу, Отабек сделал шаг навстречу доктору. Алтын вопросительно взглянул на человека, который взял на себя ответственность за жизнь и здоровье Юрия. - Мы сделали всё максимально хорошо, - произнёс доктор, снимая с лица медицинскую маску. Отабек увидел улыбку на его лице и выдохнул. "Обошлось!" - радостно подумал он. - Сейчас его переведут в палату интенсивной терапии, так что скоро вы сможете с ним пообщаться, когда он отойдёт от наркоза. - Мне можно к нему? - спросил Алтын, дёргая ногой от нетерпения. Доктор кивнул, и Отабек сорвался с места, спросив, в какой именно палате он сможет найти Юрия. Дедушка крепко пожал руку доктора, благодаря его за помощь. Даже Николай чувствовал, что сейчас всё точно должно наладиться. "Юрий, - думал Отабек, торопливо шагая по коридору. - Теперь ты просто обязан стать самым счастливым в мире человеком. У тебя есть всё, что делает тебя счастливым". Он толкнул дверь палаты и сделал шаг внутрь. На кровати лежал Юрий. Его лицо было таким свежим, таким молодым, что Отабеку захотелось нервно рассмеяться. Губы Плисецкого были подёрнуты лёгкой улыбкой. Он снова видит своего Юрия, своего любимого тигрёнка, для которого делал всё, что только возможно. Борясь со слезами, он сел рядом с его кроватью, беря его ладонь в свою. "Как и обещал, я рядом", - подумал Отабек, утирая выступившие в уголках глаз слёзы. Хотелось кричать, радоваться, бегать по палате, ведь всё прошло невероятно хорошо. Совсем скоро Юрий очнулся, обнаружив рядом с собой спящего Отабека, который держал его руку. "Я... Я умер?" - подумал Юрий, оглядываясь вокруг, но ощущение руки Отабека было таким реальным, что до него сразу дошло, что всё хорошо. Плисецкий с улыбкой легко сжал ладонь Отабека, как бы говоря ему проснуться. Темноволосый встрепенулся и раскрыл глаза. Взгляды Плисецкого и Алтына встретились, оба улыбнулись. - С днём рождения, Юрий, - произнёс Отабек. Юрий просиял, ведь теперь он сможет полноценно насладиться днём рождения после всего того, что было с ним. - Я выполнил своё обещание, - произнёс Отабек, перебирая пальцы Плисецкого. - Теперь я могу сказать это. - Я своё тоже выполнил, - усмехнулся Юрий. Оба молчали, просто наслаждаясь тем, что они есть друг у друга. Юрий думал о том, как бы поскорее вернуться на лёд; Отабек мечтал провести с Юрием день, когда не нужно ни о чём беспокоиться, просто ленивое воскресенье вдвоём. - Я... Не знаю, насколько хорошо всё прошло, - произнёс Юрий, нарушив тишину между двумя мечтателями. - Всё прошло прекрасно, - улыбнулся Отабек. - Тебе не о чем волноваться. Он поцеловал Юрия в лоб, предварительно откинув длинную чёлку Плисецкого. - Теперь всё будет хорошо, - сказал Алтын, будучи полностью уверенным в достоверности своих слов. - Можешь считать себя самым счастливым. - Это ещё почему? - удивился Юрий. - Потому что теперь у тебя есть все условия для счастья, - ответил Отабек. - Главное из которых - это ты, - усмехнулся Юрий, дотрагиваясь до щеки Отабека. Алтын улыбнулся, чувствуя, что его щёки покраснели. Юрию не часто удавалось смутить его, но если такое всё-таки происходило, Бека старался скрыть это всеми возможными способами. - Я люблю тебя, - сказал Отабек, подняв взгляд на Юрия. - Я тоже люблю тебя, - ответил Юрий, облизывая пересохшие губы. По словам врача, Юрию потребуется несколько месяцев для полного восстановления. Протез может выдерживать большие нагрузки, благодаря чему Юрий сможет вернуться в спорт. - Останься со мной, пока я не вернусь на лёд, - попросил Юрий, не желая отпускать Отабека от себя. - Я буду рядом с тобой до тех пор, пока ты будешь чувствовать, что я нужен тебе, - ответил Алтын. Юрий улыбнулся, подумав, что всё налаживается. На улице всё оживало, как ожило в Юре и желание жить. Он чувствовал, как внутри закипает молодая энергия, подталкивающая его на необдуманные поступки, которые в будущем можно будет свалить на молодость. Перед ним открылись двери мира такого непознанного ранее и такого манящего, что хотелось поскорее выпрыгнуть из кровати и бежать, бежать, бежать вперёд, не оглядываясь.