Передружба

Неловко прижимаясь к груди Чонгука, Чеён пыталась отыскать шаткое равновесие между ними. Не могла позволить ему стать ближе, но и отталкивать лучшего друга не собиралась, то ли из собственного эгоизма, то ли от настоящих чувств удерживаясь рядом с парнем. — Я лучше пойду. Доктор сказал, тебе отдыхать нужно, — медленно отстраняясь, прошептала девушка. Опустила глаза, чтобы не видеть его укоризненного взгляда, а может просто самой не хотелось смотреть на него иначе, уже не как на друга. После такого девушка вообще не представляла, как вести себя рядом с Чонгуком, что уж говорить о моментах наедине. — Теперь сторониться меня будешь? — Чон усаживается обратно на свою кровать, закутываясь в плед и опуская вниз голову. С ранами и ссадинами, с печалью и сожалением в глазах он выглядит таким беззащитным, что Чеён невольно жалеет о необдуманных поступках. Взрослый парень, а в душе как ребёнок, когда ощущает боль. — Нет, ты мой друг, как и раньше, — Чеён начинает отрицать, не сразу осознав, что так делает только хуже. Теперь Чон не обижается или сожалеет — он злится. За то, что Юнги вновь первый, за слова о дружбе, за постоянную боль, которую приходиться испытывать только потому, что не знал, в кого нельзя влюбляться. Разве справедливо? Он не сделал ничего из того, о чём должен жалеть или чего стоит стыдиться, а взаимности по-прежнему ноль. Жизнь такая? Любовь всегда больно делает? Вовсе нет. Причиняет боль совсем не любовь, а люди, которые не знают, как с ней обращаться. — Прости, я не знаю, что нужно говорить в такой ситуации, — Чеён делает несколько шагов вперёд и аккуратно усаживается на край кровати парня. — Может, оставим всё как было? Произносит с надеждой, и Чонгук еле заметно хмыкает, отводя взгляд в сторону. — Как раньше, говоришь? А сама-то сможешь себя вести так же? — смотрит в окно, сжимая от раздражения кулаки. — А что ты предлагаешь? Что делать, если я люблю его и не могу ответить взаимностью тебе? — Пак всё же срывается, вставая с кровати и в упор глядя на Чона. Пытается понять его, поступить как лучше для них обоих, а вместо этого окончательно путается. Не понимает, как вести себя с ним, ведь всего из-за одной аварии, нескольких травм и глупой гонки Чонгук так изменился. Вместо молчаливого задумчивого Гука теперь на кровати сидит уверенный в себе и, наверное, чуть более взрослый, парень, не собирающийся просто так сдаваться. — Давай попробуем? Просто попытаемся встречаться, — Чон поворачивается всем корпусом к девушке, застав ту врасплох. Тянется чуть вперёд и, взяв маленькую ладошку девушки в свою, ждёт ответа. — Чонгук, — тёплые пальцы сжимают её собственные, и Чеён теряется, — я не могу так, ты же знаешь. Выдёргивает ладонь, пытаясь объяснить парню, как сложно себя пересилить и, хоть Чон отличный парень и предел мечтаний любой девушки, связать себя с ним отношениями она не может. — А как ты можешь? — парень в упор смотрит на Пак. — Можешь бегать за Юнги как собачонка, надеясь, что когда-нибудь он бросит Дженни и полюбит тебя? Можешь мечтать о парне лучшей подруги, зная, что если станешь счастливой ты, разобьётся её сердце? — Хватит! — едва заканчивает говорить Чонгук, выкрикивает она. Встаёт с кровати, смахивая выступившие от обидных слов слёзы и, не обращая внимания на мгновенно затихшего Гука, торопится покинуть палату. — Чеён, постой, я не хотел, — доносится вслед, но девушка не слушает. Он и так слишком много сказал за сегодняшний день.

***

Чеён медленно шагала по дороге в сторону своего дома. Изредка косилась на редких прохожих и кивала головой в ответ на приветствие, если встречала знакомых. Сомнения и страх перед будущим поселились в её сердце после слов парня. Она ведь раньше и не задумывалась, что будет с Дженни, если мечты самой Чеён всё же сбудутся. Станет ли она страдать или просто переступит изжившие себя отношения? Как отнесётся к новому статусу Пак и сможет ли её простить? Теперь в голове поселилась куча вопросов, что не давали спокойно спать и мучили терзаниями. Чеён настолько увлеклась поиском ответов на них, что прошла мимо Дженни и даже не заметила её. Только услышав приветствие, остановилась, точнее, замерла на месте, будучи не в силах сделать и шагу. С Джен они так и не поговорили сегодня, хотя девушка и была обеспокоена странным поведением подруги. — Чеён, ты откуда? — Ким выглядела слегка помятой, но очень счастливой и девушка вспомнила, что из больницы они с Юнги уехали вместе. — У Чонгука засиделась немного. Сейчас домой иду, — уклончиво ответила та. Теперь Пак было стыдно за свой эгоизм, но она знала, что, будь на её месте Дженни, та не стала бы задумываться. Она без колебаний разрушила бы их дружбу, ведь считает, что за своё счастье нужно бороться вопреки всему. Что же, девушка тоже так считала, только пока не была уверена, что блондинистое счастье, помешанное на гонках, принадлежит именно ей. — Так долго? Поздно уже, — Дженни с удивлением подметила поздний час, заставляя подругу в ответ лишь пожать плечами. — Я и не заметила, — Пак машинально смотрит на часы, что показывают семь вечера, и даже удивляется, как её из палаты Чона медсестра не выгнала. Дженни неуверенно замолкает, пытаясь разглядеть перемены в поведении подруги. Потирание ладоней от волнения, опущенный в пол взгляд — всё это не давало ей покоя. Даже то, что она всего лишь вышла в магазин за соком для одного ленивого паренька, что сейчас развалился на диване в её гостиной, медленно отошло на второй план. Странное поведение подруги — вот, что сейчас беспокоило её, и, если Ким правильно поняла, причина этому вполне очевидна — объект воздыхания у них один на двоих. — Чеён, ты в порядке? Случилось что-то? Ты сама не своя в последние дни, — Дженни все ещё надеется, что это просто домыслы, но с каждым произнесённым словом её надежды рушатся. — Я в порядке, Джен, — отмахивается та, вновь опуская взгляд. Не хочется врать в глаза, да Пак и не смогла бы. Не нашла бы в себе силы так делать, вспоминая слова Юнги. Он ведь любит Дженни, всем сердцем любит, а она просто друг. Друг, который слишком запутался в себе. — Он нравится тебе? — неожиданно спрашивает Ким, делая несколько шагов вперёд, и теперь их разделяют считаные сантиметры. Пак молчит, а стоящая рядом девушка не торопится называть имя. Следит за реакцией, хотя и без уточнения всё ясно, как белый день. — Ты моя подруга, Чеён, — вдруг напоминает Ким, и Чеён становится стыдно. — Но отдать Юнги кому-либо, даже тебе, я не могу. Знай это. Напористость Дженни выбила девушку из колеи, и когда та неспешно двинулась дальше, Пак всё ещё смотрела ей вслед. Теперь она потеряла не только друга в лице Юнги, но и лучшую подругу. Из-за нелепых чувств, которые никому кроме неё не нужны, девушка рискует остаться одна, а дружба, что так крепко связывала четверых подростков, сейчас трещит по швам, норовя порваться окончательно. Поэтому, надеясь покончить со всем этим в один момент, девушка набирает нужный номер и, когда на том конце провода хриплый голос отвечает, быстро выпаливает, пока не передумала. — Я согласна. Давай попробуем, — всё же соглашается на предложение Чонгука и, пока тот медленно приходит в себя от неожиданного ответа, просит, чтобы именно он сообщил об этом ребятам.

***

Весь вечер Пак провела в своей комнате, лишь изредка отзываясь на оклик бабули и сообщая, что она в полном порядке. Не хотелось посвящать кого-то ещё в свои проблемы, вот и отмалчивалась, сидя в телефоне и читая новости, что, в общем-то, совсем не интересовали её. Больше волновал завтрашний день, ведь именно тогда она сможет узнать, как к новой парочке отнеслись друзья. Чеён и сама не знала, как на это реагировать. То ли попытаться что-то наладить с Гуком, то ли просто уехать домой и остаток каникул провести в Сеуле, вспоминая тёплыми вечерами свою трусость. — Чеён, к тебе друг пришёл, — бабуля тихо стучит в приоткрытую дверь, и девушка автоматически кивает, разрешая войти. Знает, кто стоит там, в нескольких метрах, похоже, уже узнав от Чонгука судьбоносную новость. — Привет, — неуверенно здоровается Юнги и без приглашения садится на кровать. Неловко осматривает комнату девушки, в которой никогда толком и не был, и, дождавшись, пока Чеён отложит телефон, прокашливается перед серьёзным разговором. — Это правда? — начинает издалека, но просто не может подобрать слов, после резкого заявления Чона о его отношениях с подругой Неожиданно, спонтанно, немного неправдоподобно даже прозвучало это. У Юнги появился новый повод для беспокойства о друге. Он всё ещё помнил тот поцелуй в лесу и точно знает, что ошибиться не мог. Тогда получается, что врёт Чеён, притворяясь влюблённой в Чона, правда, пока непонятно зачем. — Правда, — пожав плечами, отвечает Пак и машинально постукивает по столу пальцами, стараясь успокоиться. Слишком много серьёзных разговоров сегодня. — Ты ведь не используешь Чонгука? — напрямую спрашивает Юнги, а Пак невольно усмехается. Кажется, именно это она и делает. — Я не хочу говорить об этом с тобой, Юнги, прости, — девушка пытается закрыть тему, а Мин глубоко вздыхает. Он ведь не отец Чону, не обязан его воспитывать. Раз уж тот решил встречаться с Чеён, пусть так и делает, а о том, что едва не произошло между ним и Пак, лучше всего забыть. — Выглядишь уставшей. Весь день у Чона просидела? — уже более непринуждённо спрашивает, стараясь развеселить подругу — уж слишком потрёпано и печально она выглядит. Похоже, и без того многое пережила. — Да, не заметила, как быстро пролетело время, — Чеён, наконец, улыбается, уже более открыто взглянув на парня. Заглядывается на бледную кожу и лёгкую улыбку, что всегда играла на губах Мина, и медленно поникает. Нельзя забыть человека с помощью другого, а она наивно пытается. — Всё будет хорошо, мелкая, Чон тебя в обиду не даст, — Мин легонько треплет девушку по волосам, оставляя беспорядок на голове. — Спасибо, Юнги, — заправив прядь за ухо, произносит Чеён. — Спасибо за то, что ты мой друг. Тот в ответ улыбается, ещё раз взъерошив тёмную копну, а, услышав вибрацию мобильного, вынужденно прощается с девушкой, уже через несколько минут покидая её дом. Чеён, может, и любит его, но причинить боль Гуку не собирается, просто не может так поступить, будучи почти ребёнком по характеру. Юнги уверен — их отношения только к лучшему, уж Чонгук не даст ей замкнуться в себе и разбить сердце окончательно.