Гений поневоле

Я точно в воду глядела насчет самой себя. Кажется, я начинала понимать, отчего я не настолько ленива, как полагает быть истинному Нара. Потому что я не полностью пошла в отца. Короче говоря, из-за того, что моя чакра не настолько концентрирована Инь-частицами, овладевание теневыми техниками давалось мне отнюдь не легко. Если быть честным, на кое-какое приемлемое освоение «теневого подражания» у меня ушло три года. Три! Даже иллюзии мне так тяжело не давались, как техника клана Нара. Сейчас я училась уже на пятом круге обучения в академии шиноби. Что сказать? В этом году выпустились Касуга и Закуро, и, что весьма странно, были сформированы в одну команду. Сенсей достался им тот еще — на мой взгляд чересчур подозрительный тип. Весь в черном, да к тому же, в черных очках. Говорил он с каким-то пафосным акцентом, что вызывало у меня легкое раздражение. Закуро и Касуга своих эмоций не выдавали, хотя подозреваю, им тоже не особо нравится. Но сенсей есть сенсей… Вместе с мальчишками в команде была девочка по имени Кора, я видела ее только несколько раз, и ничего толком сказать не могла. Касуга говорил, что девчонка толковая, но слабенькая. Тем временем в Академии для меня наступили черные дни. Все началось со злосчастного четверга, когда к нам в группу перевели новенького. Ну, не то чтобы он был совсем новеньким, он до этого учился в группе на год младше, но из-за выдающихся способностей, его перевели на год выше, то есть к нам. Звали этого умника Назаки Ибура. И вот, не успел Казуки-сенсей представить его, как Назаки выдал: — Я стану Хокаге! Дерзкое замечание вызвало интерес всей группы, и если до этого кто-то спал (вроде меня), то теперь все шестнадцать пар пятикурсников уставились на наглого новичка. Назаки представлял собой высокого рыжего паренька с зелеными глазами. В принципе, ничего особенно, если не учитывать смазливую мордашку. В общем, посмотрела я на него, подумала, что к нам, кажется, принесло еще одного сорвиголову, и снова положила голову на руки. Ранним утром я с трудом могла бороться с сонливостью. Несколькими уроками позже вся наша девичья часть наконец нашла того, на кого можно любоваться и кому можно признаваться в любви. Им стал Назаки после того, как завалил лучшего в нашей группе по рукопашному бою Хьюгу. Я уже говорила, что нам попался какой-то дефектный Хьюга? За пять лет он таки смог овладеть клановым стилем, но по-прежнему не был достаточно хорош. Назаки завалил его с третьего удара, после чего неимоверно возгордился и ходил оставшуюся часть дня с задранным носом. На следующий день две однокашницы признались Назаки. Тот вежливо обеим отказал, а мне показалось, что нос у него снова задрался кверху. Спустя две недели игнорирования горделивого Назаки, я столкнулась с ним на спарринге. Случилось это так — выиграв в «ожесточенных» боях с Яманакой и Акимичи, возгордившийся Назаки потребовал кого-нибудь посильнее. Казуки-сенсей вздохнул, и спросил, хочет ли кто-нибудь с ним сразиться. Я посмотрела на сверкающего Назаки и подняла руку. Зачем, зачем я это сделала? Мне бы сидеть и спокойненько дремать на солнышке, но нет, во мне взыграло желание сбить спесь с Назаки. — Я хочу, — поднялась я со своего места. Назаки окинул меня презрительным взглядом и выдал: — Сенсей, я с девочками не хочу, они слабые. — Ты просто боишься, что девочка окажется сильнее тебя, — улыбнулась я. — Я? Боюсь? Ши-как-там-тебя, я те щас покажу, как я боюсь! — мгновенно загорелся Назаки. — Знак дружбы! — вставил свое слово Казуки-сенсей. Назаки тут же бросился на меня. От его явно умелых движений я уворачивалась, мысленно думая о том, что Закуро уложил бы этого сопляка за пару секунд. Вздохнув где-то глубоко внутри себя, подставила Назаки подножку. Не заметив подлого приема, тот споткнулся и красиво шлепнулся лицом в траву. Я уселась сверху и завела ему руки так, чтобы тот не мог вырваться. — Победитель — Нара Шиками. Стоит сказать, что аудитория зрителей — а именно вся наша группа — стояла с открытым ртом. Ну, хотя я их понимаю, все мои спарринги заканчивались проигрышем. Либо из-за того, что я сразу заявляла, что не буду сражаться, либо из-за того, что в каждом втором спарринге нарочно проигрывала, все считали, что я среднестатическая слабачка. Назаки, который за две недели успел выиграть у трети нашей группы и завоевавший популярность девочек, считался по умолчанию «самым сильным», и в тот факт, что его побила какая-то девочка-слабачка, никто верить не хотел. Затянувшееся молчание прервал восторженный писк Каори, которая бросилась меня обнимать и поздравлять с победой. А на следующий день началась моя черная полоса. — Шиками Нара, я люблю тебя! — так встретил меня на входе в аудиторию Назаки Ибура. — Выходи за меня замуж! В руках этот ненормальный держал огромный букет свежесорванных цветочков. И через день, и через два, и даже через месяц энтузиазм у Назаки никуда не делся. Он продолжал признаваться в любви, приобрел привычку сочинять стихи романтического содержания и дарить мне собранные у ворот Академии цветы. Все это медленно начинало меня раздражать, и я с увеличившимся энтузиазмом стала разрабатывать коллекцию выдери-глаз иллюзий. В один прекрасный момент я подумала, что могу освоить следующую ступень гендзюцу - влияние чакры на мозг противника, и эта идея мне страшно понравилась. Можно было бы погрузить Назаки в гендзюцу и заставить навсегда забыть о его романтичном увлечении... Рассказав о назойливом поклоннике Закуро и Касуге, я обнаружила интересную реакцию. Касуга банально не проснулся, а Куро с любезной ухмылочкой заявил, что теперь-то я наконец могу похвастаться, что у меня появился поклонник. Но до него, великолепного, мне еще далеко, потому что у Куро количество поклонниц составляет двадцать штук. В общем, никакой поддержки я не дождалась. Фыркнув, я рассказала Куро о своих мыслях про гендзюцу; тот мгновенно посерьезнел и сразу сказал, что мне потребуется помощь и что либо он, либо его старший брат поможем обязательно, ибо гендзюцу — штука более масштабная, к ней нужен правильный подход. Иллюзии — это так, детское развлечение, по сравнению с гендзюцу, которое манипулирует чакрой в голове соперника. И стала я осваивать гендзюцу.

***

Как-то возвращаясь после занятий домой, я встретилась с Итачи. Я не сразу его узнала — за пять лет мальчик сильно подрос, и теперь был с меня ростом. Я была в группе одной из самых низких детей, не удивительно, что младше меня на два года мальчик был моего роста. Я быстренько сложила в голове числа — кажется, сейчас Итачи должно быть восемь лет. — Привет, Итачи, — поздоровалась я. — Привет, — безэмоционально кивнул он. Узнал ли он меня? Я посмотрела в его черные, как у Куро, глаза, по которым как обычно ничего нельзя было понять. Я оглянулась — как удачно, неподалеку от меня как раз стоял сладкий ларек с данго. — Держи, — протянула я ему тут же купленную палочку с данго. — Итадакимас! Мой хитрый план сработал — Итачи с каким-то одному ему ведомым восхищением взял палочку и принялся наслаждаться халявой. Я, посмотрев на довольного Итачи, взяла данго и себе. И мы вдвоем, поедая лакомство, молчали, созерцая улицу. Я покосилась на повязку ниндзя на его лбу. Не секрет, что два года назад он стал генином, обогнав шесть лет обучения; в Академии только глухой не слышал о гении из клана Учиха. Я, к сожалению, с ним никак не могла встретиться — видела разве что мельком и слышала только слухи. — Как поживает Микото-сан? — спросила дежурный вопрос. — Спасибо, хорошо, — дежурно ответил Итачи и между нами опять повисло неловкое молчание. И, спрашивается, о чем нам говорить? — Хорошая сегодня погода, да? — Да. — Как… — Шиками-ча-а-ан! — раздался голос, который я меньше всего хотела услышать. — О нет, — только и успела вздохнуть я, как перед моим ликом возник Назаки. Итачи безучастно взглянул на новое действующее лицо. — Шиками-чан! — воскликнул Назаки и бросился меня обнимать. Я, не будь дура, увернулась. — Моя Шиками как всегда крута! Она увернулась от моих обнимашек! — воскликнул жизнерадостный Назаки. — Как так? Если бы я знал, что Шиками-чан будет здесь, я бы принес цветов! О, тебе нравятся данго? Я решила промолчать. — Тетушка, я тоже буду данго! — воскликнул Назаки, обращаясь к продавщице. Я поперхнулась и принялась побыстрей доедать. Глянув на Итачи, поняла, что тот поступил также. — Итадакимас!!! Ну почему этот Назаки оказался здесь? Я хочу спокойно кушать данго!!! Почему судьба надо мной так издевается? Спасите меня кто-нибудь от этого ненормального поклонника! — Назаки-кун, — я постаралась не выдавать своих мыслей. — Мы с Итачи-куном доели, поэтому прости, наверное, мы пойдем… — Я с вами!!! Итачи-кун, приятно познакомиться, я Назаки Ибура!!! Не-е-ет. Нет, только не это… — Погодите, вы что, встречаетесь? — прищурил зеленые глаза Назаки. — Итачи-кун, Шиками-чан — моя будущая жена, поэтому… Я почувствовала поднимающийся где-то внутри меня гнев. Спокойно, Шиками, спокойно… — Назаки-кун, я вроде говорила, что твоей женой становиться не собираюсь, и уж тем более… — Погоди, ты что, тот самый Итачи Учиха?! — не слушая меня, выдал Назаки. — Гений, который закончил Академию за один год!!! В каких отношениях ты с моей Шиками? — В дружеских, — спокойно ответил Итачи и аккуратно положил палочку от данго рядом. — Шиками-чан, это так? Спокойно, Шика, держи эмоции при себе. Шиноби должен контролировать свои эмоции, не злиться… Вон, смотри на хладнокровного Итачи, даже глазом не моргнул. — Назаки-кун, с какого перепугу тебя волнует моя жизнь? — спросила я. — Шиками-чан… — чутка озадачился Назаки. — Позволь попросить тебя не вмешиваться в МОИ, — я подчеркнула это слово особенно сильно, — отношения с другими. Я ведь не раз уже говорила тебе, чтобы ты перестал нести всякую чушь и… — Но я люблю тебя, Шиками-чан!!! — перебил меня упертый баран по имени Назаки Ибура. — Хочешь, докажу? И, не успела я дать ему четкое «нет», как этот придурок схватил меня за руки и, вытянув губы трубочкой, потянулся ко мне. Вот кто может мне объяснить, какого черта романтика у шиноби проходит в детском возрасте?.. Я сама не заметила, как успела среагировать. Мой гнев, мои тренировки, все это сыграло в мою пользу: тень, что стелилась у моих ног, соединилась с тенью Назаки, дышать сразу стало тяжелее — моя чакра равномерно распределилась по его тени. Техникой теневого подражания я пока владела не очень, поэтому оцепенение настигло нас обоих. Мы оба застыли. Со стороны это выглядело забавно — расстояние между нашими лицами составляло от силы пять сантиметров примерно. В глазах Назаки появился испуг. Наверняка на нем еще не демонстрировали техники клана Нара… А не надо было лезть! Я почувствовала, что слабею. Вот же черт возьми, эта техника реально забирает огромное количество чакры, а я, к тому же, владею только незавершенной формой. Надо быстрее выбираться из идиотской ситуации — вот веселуха-то будет, когда я лишусь сил, а этот умалишенный будет в полном здравии… Точно огребу от него нежелательной романтики… — Слушай меня, Назаки, — с трудом раскрыв рот, произнесла я. — Еще раз полезешь ко мне, и я заставлю тебя поцеловаться со стенкой. Ясно? Влив в тень остатки чакры, заставила Назаки сделать шаг в сторону. Увидев, как в его глазах мелькнуло понимание, облегченно выдохнула и стянула тень обратно к себе. — Шиками-чан… — тихо произнес Назаки, все еще ошарашенный случившимся. — Прости. Он развернулся и побежал прочь. А я стояла и смотрела ему вслед. М-да, может, я слишком резко поступила? Ой, как голова кружится… Схватилась за стол и попыталась сконцентрироваться. Перед глазами прыгали мошки, подступающая темнота явно давала понять, что еще чуть-чуть — и я грохнусь в обморок. Кажется, я таки перегнула с техникой… Я отключилась буквально на пару секунд, но этого было достаточно, чтобы я начала заваливаться. К счастью, меня поддержал Итачи. — Спасибо… — пробормотала я, когда сознание вернулось ко мне. — Шиками-сан, — посмотрел на меня Итачи. — Вы в порядке? — Ага… — улыбнулась я. — Все в порядке. Итачи мне не поверил, хотя ничего не сказал. И даже молча прошел со мной до дома. Поверить не могу, что этот малыш обо мне беспокоился. Он точно тот самый Учиха Итачи, которого так ненавидел Саске из аниме?