***
Комната, которую отдали Риккарде, внезапно показалась ей более вычурной и почетной, чем была раньше. Не замечала? Последствия собрания? Ее монолога? Холодной войны с Емицу? Как бы то ни было, это смутило женщину, заподозрившую в этом скрытый смысл. Проверив комнату еще раз, и не отыскав ничего подозрительного или вредоносного, Риккарда улеглась на мягкую кровать, подложив под голову согнутую в локте руку. И задумалась, вспоминая. Три дня она провела в Японии, около двух ушло на перелет со всеми его проблемами, еще несколько на адаптацию, после которой они отправились в одно место, где нашли раненого Реборна. Ушло время на его лечение, потом беспамятство из-за переливания пламени, день на атаку ИЦВ и еще три до собрания, которое состоялось сегодня днем. В итоге прошло чуть меньше месяца, а достигнутые результаты разочаровывали Вторую. Продуктивность ее работы куда-то исчезла, как это делает и ее пламя Ярости. Эстарнео еще не связались, от Десятых Хранителей никаких вестей, добытая информация не расшифрована… А впереди куча встреч и разговоров, тест Нео-Моски, исследования… «Это кошмар. Быть мертвой было проще. Но так даже интереснее!» Зато она познакомилась с Луссурией, а это, пожалуй, лучшее, что произошло. Поэтому следует и с потомком поговорить, узнать, что ему кололи ради ее призыва.***
Занзас находился, легко догадаться, в своих апартаментах. Сидел в громоздком кресле, закинув ноги на кофейный столик и держа в руках стакан с янтарной жидкостью. Риккарде резко захотелось выпить ликера, такого густого и тягучего, с приятным запахом и вкусом. Ее черная любовь на века. — Занзас, — просто сказала женщина, приветствуя его первая, ибо именно она являлась инициатором разговора, лично придя в его комнату. — Секондо, — вопреки всему, почти уважительно ответил Занзас. — Зови Риккардой, ибо будет у нас довольно личный разговор. — Как хочешь, мне плевать, — пожал широкими плечами. Усмехнувшись, Вонгола понимающе посмотрела на Скайрини. Внутри мужчины боролись две эмоции: любопытство и злость. Причем именно в указанном порядке. Она долго откладывала разговор, ничего не объясняя и тем самым выводя его из себя. Бросила пару загадочных фраз при своем появлении, пообещала горы золота, а потом просто растворилась в других заботах. А Занзас, как мелкий сопляк, ждал, когда же на него обратят внимание. Его это бесило. — Можно я сяду? — задала вопрос Риккарда, смотря на довольно мягкий диван около стены. — Да. — Благодарю. Секондо удобно устроилась на своем месте, закинув ногу на ногу и сцепив ладони в замок. Данная поза была одной из любимейших почти всех боссов Вонголы, которой они пользовались каждый раз, стоило выпасть случаю. Риккарда же любила ее за другое. Ведь принимая подобное положение, она ловко скрывала факт того, что не является представителем мужского пола. Согнутое колено и вытянутые руки скрывали обзор на отсутствие пениса, выпуклость которого отсутствовала по понятным причинам. — Тебя никогда не смущал факт, почему воля колец Примо не появлялась раньше? Почему только Тсунаеши удостоился чести? — Мелкий мусор потомок Джотто. В нем кровь Примо, поэтому его приняли кольца, — лицо Занзаса ожесточилось, стоило ему вспомнить неприятные ощущение от Конфликта колец. — Не совсем верно. Ты ведь тоже прямой потомок Секондо, значит, кольца не могли не принять тебя. На самом деле, ты больше подходил как босс, нежели Тсунаеши. Его сходство с Джотто было на той стадии, когда Вонгола еще не существовала. Ты же, в противовес ему, уже обладал определенным набором качеств, которые были присущи мне на первых порах правления. Иными словами, Десятым должен быть ты, так как ты более реален в роли босса, чем бы кто ни было. Но мы же видим совершенно иную картину. — Какого черта тогда выбрали его? Что вообще за критерии отбора такие? — Кольца производят отсев, опираясь на два критерия — Пламя и Воля. Первое является самим пламенем, то есть его чистота и тип. В зависимости от того, насколько оно похоже на одно из пламени предыдущих боссов, вам присваиваются очки. Второе — это ваши намерения, цели, способы их достижения и идеалы. Оценивается ваш характер и годен ли он для поста босса. За него тоже дают очки. В итоге кольца устанавливают некий рейтинг, от наиболее подходящего кандидата до наименее. — Кольца? Разве это не решение Воли Боссов Вонголы, заключенных в кольцо? — Нет, данный атрибут лишь проводник для нашей Воли. Скайрини насторожился. Информация, которую говорит Риккарда, едва ли похожа на то, во что верил Девятый. Мужчина напрягся, прожигая собеседника бешеными глазами. «Старик все знал с самого начала… Он все подстроил! Чертов старикашка врал ему! Соврал, сказав правду о его усыновлении! Да, он не потомок Оттаво или Ноно, но наследник Секондо. У него были все права на пост Дечимо!» Пугающие шрамы на лице, груди и руках начали темнеть. С каждой секундой они быстрее распространялись по его телу, уродуя загорелую кожу. Ярость бушевала внутри, кровь кипела в жилах — Занзасу хотелось убивать. Но он смог выдавить сквозь сжатые зубы вопрос: — И почему мусор тогда признали? Вонгола оставалась убийственно спокойной, никак не реагируя на перемены вокруг. Ее стальной взгляд был устремлен прямо в алые глаза Скайрини, ведя с ним безмолвную войну. Риккарда видела такое не первый раз, но то, насколько обжигающим был огонь Занзаса, сильно настораживал. Женщина засомневалась, а только ли она его предок? Где-то она уже видела похожий взрыв эмоций. — Его и не признали. — Чего? — Тсунаеши не был первым кандидатом на пост Дечимо. — Блядь, говори нормально! Нихуя не понятно! — взбесился Занзас, запутавшийся в объяснениях Риккарды. — Кольца выбрали не Тсунаеши, а Джотто, Пламя и Воля которого находились в теле мальчика. Босс Варии замер. Он отчетливо помнил, как мелкого называли реинкарнацией Примо, но он не думал, что подобное высказывание следует воспринимать буквально. Он опустил оружие, бросив его на стол. Почему? Ну почему он чувствует себя провинившимся сыном перед матерью, строго отчитывающую его за провинность? В ладонях ярко горело пламя Ярости. Занзас ненавидел ложь. Презирал. Только слабаки вели грязные игры, наподобие той, которую задумал Тимотео. Ему следовало понять это раньше. Он сам виноват. И огонь затух, перестав искриться в руках. Риккарда продолжила: — Да, не существует никакого гипер-режима. Пули, которыми Реборн пользовался, пробуждали не только силу самого Тсунаеши, но и медленно засовывали проекцию самого Примо в его тело. После длительной терапии, у мальчика появилась вторая личность, незаметная для других и самого Савады, пока тот не пользовался пламенем. Наличие Альтер-Эго показывают янтарные глаза, эдакое клеймо для опознания и определения успешности проведенного эксперимента для ученых Эстарнео. — Откуда ты знаешь, что в этом замешаны Эстарнео? И разве их не уничтожили более десяти лет назад? — уточнил босс Варии, откидываясь на спинку кресла и делая большой глоток алкоголя. — Нет, их вина тут косвенная. Они создавали эти пули для себя, желая вернуть своего босса, умершего более двух столетий назад. Но Вонгола успела забрать бета версию пуль, прежде чем Рокудо Мукуро уничтожил одну из баз Эстарнео, — пояснила Секондо, еще сомневаясь, стоит ли раскрывать всю правду прямо сейчас. — Откуда. Ты. Знаешь. Про. Эстарнео? — жестко задал вопрос Занзас, направляя на Второго дуло заряженного пистолета. — Оттуда, что нынешний босс — мой близкий друг, родившийся в восемнадцатом веке. И он любезно посвятил меня в то дерьмо, которое происходит на арене в нынешнее время, — спокойно ответила женщина, раскрывая первую тайну, которую Вонгола пыталась забыть. — Если ты тут, значит, старые маразматичные ублюдки пытались повторить свой вшивый эксперимент, но что-то пошло по пизде и ты тут. Собственной персоной, — и громогласно захохотал, хлопая себя рукой по бедру Скайрини, — Меня использовали как подопытную крысу, но идеальный план обломился и теперь все так, как есть! Ха-ха-ха! Я мог исчезнуть, даже не заметив! Ненавижу! — закричал мужчина, вскакивая со своего кресла и бросая его со всей силы в стену, оставляя вмятину. Женщина внимательно наблюдала за тем, как мальчишка крушил свою комнату. Он словно обезумел, сошел с ума. Вся его невероятная мощь требовала выхода, она не могла больше находиться внутри. Если не предпринять что-то в экстремальных условиях, то весь особняк будет разрушен. Скуало не успеет прийти вовремя, а значит, Занзаса некому успокоить. Придется действовать в лоб. Риккарда в два шага оказалась около Скайрини, со всей силы толкая его руками в грудь, да так, что тот вылетел из окна. Вскочив на подоконник, она огляделась, заметив, что к ним уже бегут люди. «Медленно!» Активировав пламя, Вонгола взлетела вверх, наблюдая за поднявшимся Занзасом. Он достал из кобуры второй оставшийся пистолет, мгновенно наполняя его пламенем и стреляя по Риккарде. Но женщина не собиралась парить на одном месте, ловко уворачиваясь от сгустков пламени и не нападая в ответ. Она была крайне осторожна, держась как можно дальше от особняка и леса, чтобы атака случайно не задела их. Таким образом, все, что делал Занзас, уходило высоко в небо, никому не принося вреда. И так длилось до тех пор, пока они не услышали громкое: — ВРОЙ! Чертов босс, что ты творишь?!