Выхода нет

Утром лучше не становится. Парень просыпается от незнакомого надоедливого рингтона. Похмелье делает его неповоротливым, плохо соображающим. Стайлз выпутывается из кокона простыней, борясь с желающим сбежать через глотку желудком. Мгновение спустя, он понимает, почему не узнает мелодию: она установлена по умолчанию. Головная боль и усталость замедляют мыслительный процесс. В конце концов, до парня доходит, что звонит один из предоплаченных телефонов. Кое-как, он бредет к гардеробу, где одноразовые телефоны надежно спрятаны за обувью. Стайлз перебирает их, пока не находит, на который поступило сообщение. «Привет! Ты сегодня свободен? Скип хочет собрать нас всех вместе». Смысл прочитанного и значимость слов становятся ясны не сразу, а когда все-таки его озаряет, Стайлз чувствует новую волну тошноты и адреналина. Схватив пальцами мягкие простыни в кулак, парень переваривает сообщение. Этот код был разработан, чтобы не бросаться в глаза. Вот только все с точностью до наоборот. Он устало встает и направляется в ванную. Это не просто предупреждение, а требование явиться прямо сейчас. Уже этот факт бесит. Это не сигнал к немедленному бегству, значит его прикрытие не провалено – по крайней мере – до поры до времени. Однако, это признак того, что нечто, касающееся операции, может, с большой вероятностью, покатиться к чертям. Если бы дело было только в риске, который он взял на себя, пробираясь сюда. Он в состоянии обеспечить неприкосновенность своего прикрытия, но это будет не легко. Стайлз снимает вчерашнюю одежду, в которой уснул, пропуская душ в пользу умывания холодной водой. Проверяет в зеркале синяк, наливающийся на щеке. Не все так плохо. Следы на его шее гораздо темнее и резко контрастируют с чрезвычайной бледностью кожи. Они с Дереком еще не виделись сегодня, так что лучшим выходом было бы выскользнуть незаметно. Если все пройдет удачно и встреча не затянется, Хейл спишет все на то, что парень проспал… По крайней мере, возможность исчезнуть, не привлекая внимания вообще, существует. С одной стороны, он испытывает облегчение, потому что не готов к встрече с Дереком. Тешась надеждой, он готовится выходить, удалив сообщение и вернув телефон в обувную коробку. Выбирает повседневную одежду – джинсы, легкую куртку и футболку, которые выбрал с целью немного разнообразить гардероб. Сейчас он даже рад подобной предусмотрительности, ведь качественный костюм привлекает слишком много внимания там, куда он собрался. К тому же, куртка прикрывает большинство синяков на шее, хоть с тем, что на челюсти ничего не поделаешь. Все еще есть время. Для встречи рановато. Он может спокойно выскользнуть из дому, оставаясь не пойманным. Стайлз стоит некоторое время под дверью, прислушиваясь. Не услышав ничего, выходит в безмолвный холл. Освещение приглушено, как всегда, но с улицы, через большие окна в конце коридора проникает достаточно естественного света. Он обводит взглядом пустой холл. Маха, судя по звукам, гремит посудой на кухне, значит Дерек уже в кабинете. Все складывается как должно, поэтому он быстро движется вниз по узкой дополнительной лестнице, которая ведет ближе к двери, выходящей на заднее крыльцо. - Собрался куда-то? - спрашивает Дерек, чей голос разносится по фойе, как только рука парня касается дверной ручки. Стайлз гордится тем, что сдержался и не подпрыгнул от неожиданности, хоть за это скорее следовало бы благодарить похмелье, нарушающее его самоконтроль и спокойствие. Он смотрит на большую стеклянную панель, отделяющую его от цели, но останавливается, когда Дерек вырастает у него на пути, пожимая плечами. - Да… Я это… Пройдусь. Дерек щурится, рассматривая парня и не веря его словам ни секунды. Взгляд задерживается на некоторое время на наливающемся на челюсти синяке, перемещаясь на шею, частично скрытую под одеждой. Он выглядит… Не то чтобы странно. Стайлз почему-то ожидал, что мужчина утром будет другим. Но Дерек похож на себя обычного – одетого с иголочки щеголя, в элегантном костюме и с хорошей прической. Он все еще тот же - загадочный, властный, разве что немного глаза усталые. Опять же, Стайлзу не одному вчера досталось. Он бросает взгляд на костяшки пальцев мужчины, скрытые тенью рукавов пиджака и замечает, что они местами ободранные и покрасневшие. - Вчерашний крюк оказался недостаточным?- мягко и с непроницаемым взглядом интересуется Хейл. Мгновение спустя, Стайлз понимает на что еще это похоже. Словно он не просто пытается улизнуть незамеченным, а сбежать. Уйти от Хейла. У парня перехватывает дыхание от осознания факта, что так оно и есть. Он ведь может и не вернуться сюда. - Не знаю. Нет, пожалуй. В любом случае, у меня есть дела,- пытается оправдаться он. И пусть Стайлз уверен в своей убедительности, резко поднявшиеся брови Дерека свидетельствуют об обратном. - Ты не добился всего, чего хотел вчера днем?- напряженно осведомляется он. Мужчина идет по коридору ему навстречу, не разрывая зрительного контакта.- Тогда ладно. У меня самого есть кое-какие встречи в городе, так что можем заехать по пути, куда тебе нужно. - Не надо превращать это в светский раут. Пфф! У меня есть личное дело, которое я должен решить,- закатывает глаза Стайлз. Не помогает. Дерек впивается в парня оценивающим взглядом. Стайлз выпячивает подбородок, мысленно перебирая варианты. Хейл делает резкий шаг вперед, проводя руками по его бокам и спине. И хоть парень отшатывается, ударившись локтями о стеклянную дверь, начальник не наступает. Оказывается, его прикосновение было продиктовано чисто практическими соображениями. - Иисусе, я не брал оружия!- сердито заявляет Стайлз. Дерек смотрит на помощника без эмоций. Такую возможность следовало предусмотреть, в конце концов. - Хотел убедиться, что ты не планируешь натворить глупостей, пока будешь по личным делам в городе,- тихо поясняет он.- Это не проблема, но все должно быть сделано тихо, если хочешь, чтобы… - Короче, у меня свидание, понятно?- хватается за первую попавшуюся идею Стайлз, чтобы сбить Хейла со следа, а заодно – предотвратить мысли в указанном мафиози направлении. Срабатывает, судя по тому, как резко замолкает Дерек. Парень надменно смотрит, делая неопределенный жест рукой. - Или мне нельзя иметь даже такого подобия личной жизни? Я практически уверен, что работаю на тебя, но не принадлежу, как вещь. Дерек отшатывается. Для кого-то мелочь, но все движения мужчины нужно оценивать по уникальной шкале. Он смотрит на кровоподтеки на шее Стайлза ровным непроницаемым взглядом, а гримаса на лице сменяется… болью? Парень моментально чувствует прилив гнева, скрещивая руки на груди и сжимая губы. - Ты отверг меня, помнишь?- произносит он в свою защиту. Но это больше похоже на вызов. Словно он хочет, чтобы Дерек передумал. От всех этих глупостей голова кругом идет. Парень, по обыкновению, воинственно вскидывает подбородок. И когда Дерек делает шаг в его направлении, рассматривая, Стайлз чувствует себя обнаженным. Выставленным на показ. Словно этот разговор значит гораздо больше, чем он подозревал. Выражение лица мужчины снова нечитаемое. Он тяжело вздыхает и, поворачиваясь, чтобы уйти, говорит: - Ладно. Возьми отгул на сегодня. Жду тебя готовым приступить к работе завтра утром. И тут Стайлз по-настоящему начинает сердиться. Он смотрит вслед Хейлу некоторое время, невесело смеясь, поворачивается к проникающему в дом солнечному свету и, выходя, хлопает дверью чуть сильнее, чем рассчитывал. Не смотря на все и то, что ему действительно нужно уйти, Стайлза бесит, что Дерек его просто так отпустил. Может, дело в этом, а может – в осознании факта, что они видятся в последний раз, в случае, если экстренный код является предвестником чего-то худшего. Он стряхивает с себя ощущение, отталкивая эти мысли. Уже все сделано. Он получил некое благословение, карт-бланш, но от этого миссия легче не становится. К тому времени, когда Стилински сбегает вниз по ступенькам и выходит на улицу, он уже во всю планирует следующие шаги. Провалить прикрытие – смерти подобно, особенно, если за ним наблюдают. Так оно, наверняка и есть. Вряд ли это кто-то из людей Дерека, а вот Питер вполне мог приставить к парню «глаза» и «уши». Так что теперь он не только должен оторваться от гипотетического «хвоста», но и постараться не раскрыть явочную квартиру заодно. Экстренный код применять не было смысла. Можно ведь встретиться за обедом в кафешке, забиться в угол и кодированными фразами обменяться информацией с куратором или присесть на одной лавочке в парке, чтобы рассказать то, что не передашь по телефону. Но это… А под давлением от недостатка времени риск становится еще больше. Однако, он доверяет Джесс и если уж она позвала, Стилински должен явиться. Так он и поступает. Приходит в общественное место и, через черный ход, направляется в сторону омерзительной явочной квартиры, где устроилась его куратор, передвигаясь переулками, подворотнями, пока не убеждается, что за ним точно не следует никто. Парень почти жалеет, что не захватил оружия, не зная причины экстренной встречи. Стук тоже кодированный, но через некоторое время Джесс подходит к двери и впускает его. Выглядит нормально. Даже слегка виноватой. Если не учитывать смену пары косичек на свободно ниспадающие кудряшки, она ничем не отличается от женщины, с которой Стилински познакомился несколько месяцев назад. - Джесс, какого черта… Он приготовился, что застанет ее расстроенной или под дулом пистолета. Чего он точно не ожидал, так это начальника следственного отдела, сидящего в соседней комнате с незнакомым ему мужчиной, к которому Стилински моментально проникается антипатией, учитывая высокомерно поднятую голову и то, что на подобную встречу он облачился в деловой костюм. Он смотрит на них бесконечно долго, получая прилив адреналина. - Офиц… - Можно поговорить с тобой минутку?- шипит Стилински, прерывая начальника и хватая Джесс под руку, прежде чем она успевает воспротивиться. Он тащит куратора в крохотную ванную и захлопывает дверь. - Какого. Хрена?!- скрипит зубами парень. - Шеф одобрил. Он не послушался моего предупреждения, что встречаться опас… Он машет руками: - Экстренный код, Джесс! Ты его применила! - Да, знаю! Извини!- отвечает она, запуская руки в свои густые черные кудри. И пусть ее голос и выражение лица подсказывают, что женщина говорит искренне, это мало успокаивает. - Жаль?- проводя по подбородку ладонью, возмущается он, резко разворачиваясь и нацепив притворную улыбочку.- Эй, Джесс. Я расскажу тебе одну историю. Ты же любишь их слушать? Итак, жил да был мальчик – пастушок. И надумал он однажды пошутить, крикнув… - «Волки!», я в курсе,- произносит она раздосадовано и скрестив руки на груди.- А что мне было делать? Приказ начальника. Другого способа быстро предупредить тебя, не рискуя провалить прикрытие, не было. Так что… Она права. Стайлз вскидывает голову вверх и тихо вдыхает, чтобы успокоиться, прежде чем обратиться к ней. - Послушай, извини, ладно? У меня вчера был… тяжелый день. - Вижу,- придвигаясь ближе и поворачивая его голову, чтобы осмотреть челюсть, но не касаясь гематом, отмечает она. Парень вдыхает и прикрывает шею воротником куртки, притягивая ее ближе к телу. Никто из них не говорит, пока он не возвращает самообладание. Потом Джесс и Стилински возвращаются в комнату, где мужчины ждут их с заметным нетерпением. - Простите, шеф,- заглушая гнев, извиняется парень, демонстрируя положенную субординацию. Сесть здесь некуда: один из них уже занял кровать, а второй – единственный стул. От нечего делать, он проходит на середину помещения, становясь расставив ноги на ширине плеч и осматриваясь, чтобы запомнить обстановку. Джесс следует за ним, держась сбоку. Смягчившись, мужчина улыбается жестковато, перенося свой вес вперед и заставляя пружины на крошечной старой кровати скрипеть. Начальник, по крайней мере, одет в поношенное штатское, даже если осанка и стрижка выдают его моментально. - Уже забыл. Переход к обычной жизни по возвращению с поля боя всегда дается нелегко. Парень коротко кивает, на мгновение переводя взгляд на второго мужчину. Он щупловат и держится так, словно мнит себя птицей большого полета. Для того, чтобы попасть на подобную встречу нужно быть кем-то важным. Тот смотрит пристально, слегка ухмыляясь, сквозь тонкую оправу очков. Недооценивать этого типа не стоит, решает про себя Стилински. Замечая его испытующий взгляд, шеф поясняет: - Это – сенатор Харрис. Он входит в несколько комитетов, на деятельность которых может повлиять твоя работа. Он попросил о встрече с тобой. Всем нам известно, как тяжело ты трудишься… Стилински знает, что конец предложения ему не понравится, ведь после похвалы, в воздухе зависает жирное «но». - Но, честно говоря, нам нужно больше информации. Что-то такое, чем мы сможем воспользоваться,- заканчивает за начальника сенатор. Он хмурится, глядя на застывшее выражение лица Джесс. - Хорошо, сэр. Вы слышали мой вчерашний отчет Джесс? - Да и потому, что ваш отчет не был адекватен, мы собрались здесь сегодня,- высокомерно отрезает сенатор. Стайлз сжимает зубы, чтобы не позволить себе ответить саркастично. Офицер Стилински и сам за словом в карман никогда не лез, а теперь, будучи еще и Стайлзом, он вообще лишился фильтра. Опять же, позволить им немного недооценить себя, как обычно поступают остальные, может быть на руку парню. Отставив в сторону реакцию, типичную для офицера, он отвечает в духе мнимого подростка: - И что вы хотите узнать? - Например, мне интересно, какая информация компрометирующего характера имеется на официальных лиц, поскольку вы, предположительно, проникли в семью Хейлов, но так и не предоставили отчета о том, кто с ними связан,- с насмешкой отвечает Харрис. Стилински смотрит на шефа. Информация подобного рода предназначена строго для следственного отдела, но тот кивает. Парень вспоминает, что утаил от Джесс и выдает: - Кое - что подвернулось недавно. Тот парень, Миллер - адвокат из департамента транспорта и путей сообщения. Хейлы подослали своего дилера, так что теперь он покупает наркотики у них. Немного сутулясь, Стилински добавляет погодя: - Миллер – полное чмо. Не то, чтобы он был белым и пушистым до этого, так что… Попался на крючок к ним, но уже давно так и напрашивался, чтобы за него взялись всерьез. - Отлично. Хорошая информация. Именно такая нам и нужна,- говорит сенатор и это очевидная ложь. Стайлз понимает, что либо ему уже было известно, либо по барабану, а может – то и другое одновременно. Еще один фактор, который не дает покоя, но не понятно, что с этим делать.