В канун Нового Года
4 января 2017 г. в 11:16
POV Андрей Жданов
— Андрюха, ты что всерьез? — едва отдышавшись от хука под ребра, спросил меня друг.
— Все более, чем серьезно, Ромка. Она удивительная, нежная, тонкая, теплая и такая родная, как будто мы вместе уже долгие годы. Понимаешь? Ты понимаешь меня?
— Вот и хорошо, вот так и относись к ней, как к старой, давно прочитанной книге.
— Малина, ты так ничего и не понял. Катенька для меня… Как же тебе объяснить? Если это прочитанная книга, то она настольная, которую хочется читать и перечитывать, каждый раз находя какие-то новые намеки, полунамеки и сюжетные ответвления.
— Да ты, батенька, поэт. Это же надо такую фразу завернул. Вот это тебя накрыло, не дай Бог никому. А давно накрыло-то? Вроде еще вчера у тебя с Лерочкой роман был.
— Давно, Ромио, видит Бог, давно. Только я этого не понимал. А вчера понял. Смотри какой подарок Катенька мне сделала на Новый Год, — я вынул ручку из футляра и показал ее Малиновскому, впрочем, в руки ему не давая.
— С золотым пером, или китайская подделка?
— Это «Рarker», Ромочка, настоящий «Рarker», с золотым пером.
— Она что, подпольная миллионерша? Андрюха! Откуда у нее такие деньги?
— Подрабатывала. Почти полгода подрабатывала.
— Я понял, Палыч! «Она тебя за бедность полюбила, а ты ее за «Рarker» возлюбил».* — Малина мечтательно закатил глаза к потолку. — А переспать ты с ней не пробовал? Сразу бы все прошло. А может, попробовал и не смог? Да ты не расстраивайся, вряд ли у кого-нибудь на нее бы встал.
Я даже бить его не стал, стало так противно и брезгливо, как будто я случайно наступил в какое-то чуть подсохшее дерьмо и оно завоняло.
— Ромка, уходи. Просто уходи и забудь, что у тебя был друг.
— Палыч, ты чего?
— Ничего. Мой друг не мог бы оскорблять человека, которого я полюбил. Тем более, после того, как я его об этом попросил. Знаешь, пить вместе и ходить по бабам вместе, это еще не дружба. Ты был хорошим собутыльником, Роман, прекрасным легким приятелем для поиска развлечений. Но другом, как оказалось, ты никогда не был.
Я не собирался никому и ничего доказывать. Начать сейчас хоть что-нибудь говорить — это значит унизить Катюшу. Да и что я мог ему сказать? Что если бы он вчера оказался на моем месте, то у него не просто бы встал, а и выпрыгнул из штанов? Сказать такое, это оскорбить и себя и ее, превратить то, что было между нами в обычное банальное «захотелось — встало — трахнул», а это не так. Или что? Я должен был рассказать ему, что у нас все было, и что это было прекрасно?.. «Вы не бойтесь, я никому не расскажу»… Я тоже, не расскажу, девочка, я тоже. И вовсе не потому, почему ты думаешь. Просто это было нашим. Нашим и больше ничьим.
— Андрей, я… — начал Ромка, но дверь в кабинет распахнулась, в проеме показалась Кира, с перекошенным от злости лицом.
— И кто она?
— Ты о чем, Кира?
— Кто она, эта твоя Катенька? Лиозова?
— Кира, тебя не учили, что подслушивать нехорошо? — Роман даже прикрыл меня своим корпусом, может, решил вызвать огонь на себя. А может, показать мне, что он все-таки настоящий друг. — Можно же услышать что-то не то, и сделать неправильные выводы.
— Я спрашивала не у тебя. Отойди, — Кира отодвинула Малину рукой и пошла на меня танком. — Кто она, твоя новая пассия, Лиозова? Ты с ней мне изменяешь?
— Насколько я помню, я больше не обязан перед тобой отчитываться. Вот уже девять дней я совершенно свободный человек.
— Ты в днях высчитываешь свободу от меня?
— Знаешь, Кирочка, после четырехлетнего заключения в тюрьме даже не строгого, а особого режима, свободу в минутах высчитывать начнешь, не то что в днях.
Кира подходила все ближе и ближе. В какой-то момент взгляд ее упал на ручку «Рarker», о которой она видно подслушала, и которую я не сообразил спрятать, рванулась ко мне, выхватила ее из моих рук и в мгновение ока переломила пополам.
— Запомни, Жданов, так же я уничтожу любую из твоих девиц, — закричала Кира, бросила обломки ручки на пол и выбежала за двери.
Вот когда я понял, что Ромка мне все же друг. Если бы он не встал на моем пути, я бы уже сидел за убийство. А так… Так мы отделались парочкой синяков, разбитой Ромкиной губой и несколькими нокаутами. И ушел он из моего кабинета только тогда, когда весь свой гнев я уже выпустил.
Я хотел поднять обломки ручки, но их нигде не было, видно Роман, пока отдыхал на полу в нокауте, нашел их и забрал с собой.
Не стану описывать эпитеты, которыми я мысленно награждал свою бывшую невесту, «злобная дура», был самым мягким из них. Настроение, такое светлое и праздничное с утра, упало до нуля и стремительно катилось в минусовую отметку. Да еще ни Юлиана, ни Катя не отвечали на мои телефонные звонки. Казалось, что в этом году уже не будет ни одной более или менее хорошей минуты.
— Андрей, ты только глянь! — Ромка снова влетел ко мне в кабинет не спрашивая позволения часа через полтора. — Пока мы тут с тобой махались… Ну, ты попал, так попал. Как думаешь, сколько это может стоить?
— Не быть мне мушкетером, — констатировал я, глядя на мой маскарадный костюм в руках Романа. — Бл@дь, и не лень ей было заниматься такой херней? Вот объясни мне, Ромка, почему у человека так криво мозги устроены? Скреативить чего-нибудь положительное не может никогда, а как на разрушение, так ее мозжечок работает за десятерых.
Взятый напрокат костюм мушкетера был изрезан на тонкие полоски до самого воротника. Можно было бы, конечно, напялить на себя и его, все же воротник и рукава были целыми, но как сдать его назад в пункт проката? Ладно, пусть это будет самой моей большой потерей уходящего года. А вот что делать с ручкой, ума не приложу. Как Катеньке рассказать о случившемся?
— Не парься, Палыч, я уже все придумал. Тебе сейчас привезут другой костюм, правда там мало что осталось, все разобрали. Остались лишь костюмы принцев, видно никто в наше время принцем не хочет быть. Я выбрал тебе по каталогу белый, с голубыми манжетами и вставками.
— С голубыми? А ты меня с Милко не перепутал? — спросил я и мы захохотали.
— Зато эполеты и пуговицы золотые, — сквозь смех проговорил Ромка. — И это… На, держи, — он сунул мне в руки девственно целую ручку «Рarker», точно такую же, как сломала Кира.
— Откуда?
— Да... метнулся в магазин и обменял.
— Так уж и обменял?
— Не важно. Слышь, Палыч, ты это, ты прости меня. Ладно?
Костюм принца был доставлен буквально через час и я спрятал его от греха подальше в Катину каморку. Все налаживалось. Мне начало казаться, что в канун Нового Года и впрямь чудеса возможны, особенно после того, как позвонила Катенька и мы договорились встретиться буквально в первые же часы нового года.
Окрыленный этой радужной перспективой, я стал переодеваться в свой новый костюм. Он сидел на мне, как влитой. Черт его знает, может и впрямь нужно было в лоскуты изрезать мушкетерское прошлое, чтобы дорасти до принца?
Теперь можно было выходить из внутренних покоев в тронный зал, чтобы первым же своим указом публично отменить помолвку. Увы, еще по дороге, в баре возле лифтов меня ждал веселенький сюрпризец...
Примечания:
* Она меня за муки полюбила,
А я ее - за состраданья к ним. "Отелло"