Это маска твоя или ты?

      — Паш, что-то я ни Кирюшу, ни Андрея не вижу. Может пробки?       — Чтобы успевать, невзирая на пробки, нужно раньше выезжать. Только от Андрея пунктуальности не дождешься. Всегда был безответственным.       — Пашенька, милый, сколько можно? Ну, чего ты к Андрюшке все время вяжешься, словно ты ему не мать родная, а злая мачеха? Сашка чтобы не сделал, все хорошо. Андрея за малейшую провинность, да даже не за провинность, за мысль о провинности сразу на скотный двор, да батогами учить. А если они задержались не по Андрюшиной вине? А если это Кира задержала его.       — Оёёй! Обидели мамкину деточку, титьку не дали. Не нападаю я на твоего сыночка, чего в атаку пошла?       — Сколько зим, сколько лет! — раздался за спинами Ждановых знакомый веселый голос Ромки.       — Ой, Ромочка! И ты приехал нас встречать. А где Кирочка с Андреем?       — Я вместо Андрея, — тут Роман протянул Марго букет белых роз. — С Новым годом, Маргарита Рудольфовна. И вас, Павел Олегович, с Новым Годом.       — И тебя, Ромочка. А Кирюша с Андреем где?       — Андрей, как и положено президенту, президентствует. А вместо Киры он вам другую Снегурочку прислал. А может, Фею… А может, даже саму Королеву пиара, Юлиану. Только она тактично в сторону отошла, дает нам поговорить о наших внутренних зималетних проблемах.       — Роман, что-то случилось? Я так и знал! Говорил я тебе, Марго, нужно было Александра своим волевым назначением в президентское кресло сажать. Видишь, стоило мне ненадолго оставить Андрея без присмотра… и уже в «Зималетто» проблемы.       — А вот и не правы вы сейчас, Пал Олегыч, ох и не правы! Проблемы в как раз том, что вы Сашку надзирателем поставили над собственным сыном. А он, в благодарность за это, готовил переворот в компании! Ну, а Кирочка… Тут дела обстоят намного хуже.       — Переворот? — воскликнул Павел.       — Что-то случилось с Кирюшей? Почему ты сказал, что все еще хуже? Ее кто-то обидел? — одновременно с мужем взволнованно спросила Маргарита.       — С Кирюшей? Да это Кирюша устроила такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Обидели ее! Как же! Она сама кого хочешь обидеть может. — Малиновский рассердился не на шутку. — Господа Ждановы, вы знаете с каким пиететом я к вам отношусь. Но мне, честно говоря, уже надоело, что у вас априори виноваты мы с Андреем. Это, наверное, потому что мы не бегаем жаловаться, а работаем. Зато у Воропаевых на кляузы времени хоть отбавляй. Кира так прямо и заявила, мол, Павел — баран, кто первый ему нажалуется, тот и прав.       Жданов побагровел, Маргарита, напротив, побледнела, открыла рот, чтобы что-то сказать, но Ромка не дал ей возможности возразить ему хотя бы одним словом.       — Простите, Пал Олегыч, это не мои слова, это ваша любимая Кирочка сказала, — как бы нечаянно, настучал Ромка. — Впрочем, зачем мне голословно обвинять кого-то? Юлиана вам поставит один интересный разговорчик, послушайте сами.       — Ромка, — вдруг хитро прищурился Пал Олегыч, — а ведь неспроста нас встречаете вы с Юлианой, а не Кира с Андреем. Правда? — Малина кивнул. — И Юлиана тоже в курсе происходящего, так? — и на сей раз собеседник ничего отрицать не стал. — Вы должны нас к чему-то подготовить, господин Малиновский? К чему?       — АндрейразорвалпомолвкуВоропаевыидуткчерту!       — Что?       — АндрейразорвалпомолвкуВоропаевыидуткчерту! — протарахтел Ромка еще быстрее чем раньше.       — А где Юлиана?       — В машине.       — Ну, так пошли в машину, может Виноградова сможет сказать что-то более членораздельное, чем ты.       Виноградова и смогла… Сразу после приветствий и поздравлений с праздником, включила свой диктофон и оттуда полился хорошо знакомый нам диалог:       … — И что ты сде­ла­ешь? Что ты во­об­ще ре­аль­но мо­жешь сде­лать? На хвост со­ли Ан­дрю­шень­ке на­сыпать, что ли? — яз­ви­тель­ный сме­шок.       — Ви­ка, ес­ли мне не удас­тся вый­ти за­муж за Жда­нова, или ес­ли он, при­дя в се­бя сра­зу же по­бежит по­давать на раз­вод, я его унич­то­жу. У ме­ня уже два раз­ных пла­на раз­ра­бота­ны…       … — Да по­нима­ешь, в справ­ке в банк для по­луче­ния кре­дита за­вышен­ные циф­ры по при­былям. Все, ко­неч­но так де­ла­ют. Ну, это для то­го, что­бы кре­дит по­лучить боль­ший и на луч­ших ус­ло­ви­ях. Но я чуть чуть из­ме­нила эту спра­воч­ку, — не­кото­рая за­мин­ка, — и те­перь она уже не для бан­ка сос­тавля­лась Пуш­ка­ревой, а для со­вета ди­рек­то­ров. То есть для то­го, что­бы об­ма­нуть ак­ци­оне­ров. По­нима­ешь? Ну, и за­чем, что­бы Ан­дрей со сво­им пу­галом это сра­зу же раз­венчать мог­ли? Я же в комп Пуш­ка­ревой не вле­зу, там па­роли. И ори­гинал справ­ки то­же там.       — От ты мо­лодец. Как буд­то по­том они не смо­гут раз­венчать?       — А кто их по­том слу­шать бу­дет? Тем бо­лее, что сре­ди ку­чи наг­ро­мож­де­ний по­луп­равды, мне уда­лось рас­ко­пать один ре­аль­ный факт. Пом­нишь ис­то­рию с за­куп­кой тка­ней, ког­да Пуш­ка­ревой взят­ку пред­ла­гали? Так вот я вы­яс­ни­ла, что да, взят­ку она не взя­ла, но день­ги, пред­назна­чен­ные ей, осе­ли на сче­ту Ан­дрея…       Павел выключил диктофон.       — Роман, а что это за история с деньгами на счету Андрея?       — Пал Олегыч, Катя вам все разъяснит. Там все чисто, не сумлевайтесь. Лучше дальше послушайте, — бросил Малина через плечо, не отвлекаясь от вождения.       … — По­нима­ешь Ви­куся, ты прос­то Пав­ла не зна­ешь, а я знаю прек­расно. Для не­го важ­но во что-то по­верить, и он прет, как танк, ни­кому уже не ве­ря и ни­кого не слу­шая. Ес­ли я пер­вая за го­лову схва­чусь и нач­ну со­вать ему вся­кие до­кумен­ты, то он по­том и пе­реп­ро­верять ни­чего не ста­нет…       … — Хо­рошо. Но ес­ли ни­чего не по­может, я его ви­аг­рой уго­щу, — нер­вный сме­шок.       — То­же ва­ри­ант! Не бо­ись, под­ру­га. Прор­вемся!..       — Какая гадость! Хорошо, что Юрий не дожил до этого. Он со стыда бы сгорел за такую дочь. — Павел передал диктофон Юлиане с такой брезгливой миной на лице, словно ему пришлось держать голой рукой экскременты.       — Сука, — Марго даже кривиться не стала, просто назвала Киру собакой женского рода. И все.       — Павел Олегович, это еще не позор. Позор был вчера, на маскараде, когда Кира напилась и такое устроила перед всеми работниками «Зималетто», что если не дай Бог, хоть что-то попадет в прессу, компанию можно считать разоренной. Потаскухи в борделе ведут себя приличнее, — сказала Юлиана.       — Да уж, — заметил Роман, — невестку вы себе нашли что надо, Маргарита Рудольфовна.       — Невестку? Поганой метлой такую невестку! Она что, все же женила Андрея на себе? Так мы этот брак быстренько аннулируем! — Павла прямо-таки трясти начало. — Андрей ей не трофей за аферы.       — Золотые слова, Пал Олегыч.       — Юлиана, а Сашка что натворил? Давай-ка расскажи нам подробно.       А Юлька что, а Юлька ничего… Если просят рассказать все, так она что «шкаф или музей»*, что ли? Нет! Вот она все и рассказала. И про план Катюши тоже. И даже про то, что именно сейчас, в данную минуту, Воропаевы решают, что для них лучше — остаться в «Зималетто» безо всяких прав, но с выплатами дивидендов по акциям, или помахать ручкой любимой компании, продав свою долю. Рассказала и притихла, ожидая не станут ли Павел с Марго снова заступаться за Киру с Сашкой. Не стали…       — Паша, я ни за что не допущу этой свадьбы. Пусть лучше холостым навсегда останется.       — Маргарита Рудольфовна, — Ромка захохотал. — Не останется Андрюха в девках. Сейчас приедем, он вас с такой Золушкой познакомит, что я и сам бы женился, да она вашего оболтуса выбрала.       — Надеюсь, — сказал Жданов, — что Воропаевы оставят в покое не только Андрея, но и «Зималетто».       Юлиана показала Роману большой палец, поднятый вверх. Незаметно… Так, чтобы старшее поколение не видело.